, Дагестанская АССР , РСФСР , СССР) - советский и казахский борец вольного стиля , серебряный призёр олимпийских игр, чемпион мира и призёр чемпионата мира, чемпион и неоднократный призёр чемпионатов Европы, чемпион Азии, призёр Азиатских игр , чемпион Восточно-Азиатских игр, чемпион и призёр чемпионатов СССР, чемпион СНГ. Заслуженный мастер спорта СССР (1989) .
Энциклопедичный YouTube
-
1 / 5
Сам борец описывает своё выступление на играх:
А так поначалу все удачно складывалось для меня в Испании. Я без проблем дошел до полуфинала, выиграл и его, но в этой схватке получил травму, и вопрос о моем участии в финале встал очень серьёзно. «Полетели» крестообразные связки, и врачи советовали завершить на этом турнир. Да и Руслан говорил, что не стоит продолжать: «У тебя основная борьба внизу, в ногах, ты не сможешь бороться». Но разве тогда я мог смириться с тем, что, выйдя в финал Олимпиады, откажусь от борьбы? На уколах, я все-таки вышел на схватку с американцем Кевином Джексоном. И борьбу тогда, на мой взгляд, я построил правильно: не стал активничать вначале, берёг силы, так как знал, что в ином случае при моей травме до конца просто не выдержу. На последней минуте я прошел американцу в ноги и посадил его на три точки, но судьи не дали мне балл. Реакция зала меня удивила. Зрители, недовольные решением арбитров, устроили настоящую «акцию протеста» откровенно антиамериканского содержания. Эта буря бушевала минут сорок. Борьбу, естественно, остановили, а когда продолжили, мой соперник провел аналогичный моему приём, и судьи тут же без промедления засчитали ему балл. Сами американцы после схватки подходили ко мне, утешали, признавая судейские просчёты. Король Испании сказал по этому поводу: «Мне стыдно, что такая несправедливость произошла в моей стране». Но все это для меня, откровенно говоря, послужило очень слабым утешением. Хотя дома меня встречали, как чемпиона: и в Москве, и в Махачкале, и в Грозном .
После олимпиады продолжал выступления за сборную Казахстана , и в 1994 году остался на чемпионате мира лишь одиннадцатым, но стал вторым на Азиатских играх . В 1995 году стал чемпионом Азии и серебряным призёром чемпионата мира.
«С трибун полетело всё подряд - обувь, флаги. Королю Испании было обидно»
Борец Эльмади Жабраилов вышел на финал Олимпиады-92 с разрывом связок. Там его засудили, несмотря на протесты целого зала и короля Испании.
Братство конца. Как побеждала разваливающаяся империя
25 лет назад невнятная сборная СНГ без флага и племени поехала на Олимпиаду в Барселоне. Это был конец империи, и наш спецпроект – о нём.
На Олимпиаде в Барселоне борцы-вольники из объединённой команды завоевали три золотые медали. Но побед могло быть и четыре. Чемпион мира Эльмади Жабраилов вышел на финал против американца Кевина Джексона с разрывом связок, но его засудили. Серебряный призёр Игр-92 вспомнил не только события злополучной олимпийской схватки, но и возмущение короля Испании, ещё один скандал с Джексоном, собственное выступление за Чечню на чемпионате непризнанных государств и автограф-сессию среди бронетранспортёров.
«Я ехал на Олимпиаду только за золотом»
Хоть это и была последняя Олимпиада для Советского Союза, которого де-факто уже не существовало, мы этого не ощущали и не осознавали. Вспоминая сейчас те политические события, удивляешься: как же всё это вообще могло произойти? Но тогда по-прежнему оставалось какое-то ощущение единения, дружбы, взаимной поддержки. В нашем виде спорта все представители команды по-прежнему готовились бороться только за золотые награды, поскольку победа на чемпионате СССР или СНГ по уровню была вполне сопоставима с золотой медалью на чемпионате мира или на Олимпиаде – такой сильной была конкуренция. Я и сам ехал в Барселону только за золотом, ведь к тому моменту я уже был чемпионом мира и Европы.
«Как же можно бороться на Олимпиаде и не рискнуть?»
К Олимпиаде в Барселоне я готовился под руководством своих братьев – Лукмана и Руслана. Подготовка прошла нормально, сами Игры тоже начались по плану. Всё было в полном порядке до тех пор, пока в полуфинале с венгром я не получил травму ноги – полетели связки, был диагностирован разрыв. Мне делали уколы, затейпировали ногу, но это было всё равно что гипс – такая тугая повязка. Помню, что врачи в один голос не рекомендовали мне выходить на финал, и даже брат сказал, что не стоит рисковать. Но я ответил, мол, как же можно бороться на Олимпиаде и не рискнуть? Давайте я всё-таки попробую и что-нибудь придумаю!
План на финал с американцем Кевином Джексоном был простым. Я не хотел атаковать сразу, планировал выжидать. Понимал, что если пойду в атаку с первых минут, то моя нога просто не выдержит нагрузки. Как я потом анализировал, всё в принципе сделал правильно. И мог бы выиграть тот финал: на последних минутах я прошёл в ноги сопернику, сбил его, как борцы говорят, на три точки. А дальше… Эх, даже 25 лет спустя вспоминать тяжело…
Весь зал протестовал против принятого решения, стоял на моей стороне. Зрители просто не давали продолжить схватку! С трибун полетели разные предметы: обувь, тапочки какие-то, флаги. Все требовали, чтобы судьи дали мне балл, который я заслужил.
«С трибун полетели разные предметы: тапочки, флаги»
За это действие мне ничего не дали, хотя должны были. Уже потом, когда подавали протест, судьи признавали, что было принято неправильное решение, что я заслуживал балл. Но изменить ничего уже было невозможно. А во время схватки творилось нечто невообразимое. В истории борьбы такого прежде не было… Весь зал протестовал против принятого решения, стоял на моей стороне. Зрители просто не давали продолжить схватку! С трибун полетели разные предметы: обувь, тапочки какие-то, флаги. Все требовали, чтобы судьи дали мне балл, который я заслужил.
Схватку удалось продолжить только после длительной паузы. И, наверное, я был в каком-то шоковом состоянии. По своему стилю борьбы я вроде никогда в ноги не пропускал, а тут американец сделал такой приём. Показалось, что он и до конца его не довёл, а ему уже дали балл. Как будто ждали этого! Обидно, что из четырёх судей трое представляли некогда соцстраны. Один болгарин был – точно помню. Думаю, что если бы существовал ещё Советский Союз, они бы никогда себе такого не позволили. Я только потом, когда стал старше, когда увидел, что они творят с нашими памятниками, с нашей историей, понял, что могло ими двигать.
«На церемонии награждения было ощущение, что меня обокрали»
На церемонии награждения у меня было полное ощущение того, что меня обокрали. Обидно было до слёз. Наплевали на мечту, к которой всю жизнь не только я шёл, но и мои братья, которые сами боролись, меня готовили. Они проложили для меня дорогу к этой медали, а я оступился. Всё было для того, чтобы завоевать олимпийское золото. У меня ведь на международных соревнованиях прежде вообще никаких проблем не было – всё выигрывал. Конкуренция внутри Советского Союза была такой запредельной, что на международном уровне никто и сравниться не мог.
Помню, что на следующий день король Испании сказал: «Мне обидно, что в нашей стране совершена такая несправедливость». Это во всех газетах тогда было – мне наши футболисты, которые в тот период выступали в Испании, передавали вырезки. Даже американцы присылали мне слова поддержки, утверждали, что были не согласны с решением судей, с результатом и считают меня победителем финала Олимпиады. Кстати, по возвращении домой меня и в России, и в Дагестане встречали и чествовали как победителя. Ельцин, помню, поздравлял. Призовые все давали как чемпиону, будто за первое место.
Судьи посовещались и говорят, мол, дадим два балла, только продолжай. Появилась двойка на табло, а как только мы приготовились бороться дальше, она исчезла, представляете?
«На Джексона зла не держу. Но судей простить не могу»
С Джексоном, кстати, я встречался и после Олимпиады. В 1995 году на Кубке мира в США произошёл ещё один интересный случай – скандал, читай. Я тогда уже подходил к завершению спортивной карьеры. На последних секундах схватки провёл приём, должен был заработать два балла и победить, но мне их не дали – судьи какое-то удивительное решение приняли. В итоге снова возникла пауза. Как мне объяснили, я якобы неправильно взял захват.
Счёт был 0:0 и я, видя такую вопиющую несправедливость, не хотел продолжать схватку. Судьи посовещались и говорят, мол, дадим два балла, только продолжай. Появилась двойка на табло, а как только мы приготовились бороться дальше, она исчезла, представляете? После такого беспредела мои тренеры решили, что продолжать схватку бессмысленно.
Встречались мы с Джексоном и вне ковра после всего этого. У меня на него никаких обид нет. Он просто хотел выиграть схватку, как и я. Но судей за Олимпиаду я простить не могу.
«Раз Всевышний захотел – значит так и должно быть»
Была у меня и вторая попытка завоевать олимпийское золото. На Играх 1996 года я выступал за сборную Казахстана. Тогда поначалу тоже довольно уверенно шёл по турнирному пути. Получилось так, что за выход в финал сражались трое борцов без единого поражения. Я, земляк мой Ибрагимов за Азербайджан и кореец Ян Хён Мо, которому я до Олимпиады на разных соревнованиях в Азии ни одного балла не отдал. А на Олимпиаде уступил – 2:3.
Я переживал сильно поначалу. Но по возвращении поговорил с первым олимпийским чемпионом по вольной борьбе на Северном Кавказе Загалавом Абдулбековым, и он меня успокоил. Всё, мол, по воле Всевышнего происходит. Ты старался, но если не получилось – не суждено значит. Вон Али Алиев пять раз чемпионат мира выигрывал, а Олимпиаду – не судьба. Поскольку я человек верующий, меня это успокоило. Раз так захотел Всевышний – значит так и должно быть.
Конец 90-х, в Чечне напряжённая ситуация, я с другом еду на машине. Нас останавливают, спрашивают документы. Я представляюсь. И у меня прямо там, посреди блокпоста, между бронетранспортёров начали автографы брать.
«Не возьмёте нашего земляка – и мы никуда не поедем»
Как оказался в Казахстане? После Олимпиады в 1992 году я долго не выступал из-за травмы, пропустил отбор на чемпионат мира. На сборах предложил: дайте мне схватку с тем, кто отобрался. Если выиграю с разницей в три балла – возьмёте меня в команду. Но схватку мне, конечно, никто не дал… Там другие порядки были. Другие люди ставили условия – по национальному признаку. Говорили, мол, нашего земляка не возьмёте – и мы никуда не поедем.
А в Казахстане у меня были друзья: пригласил старший тренер сборной. Я дома спросил совета, и мне интересную вещь напомнили: когда в 40-е годы были высылки, Казахстан для многих моих земляков стал второй родиной. Там и некоторые мои братья родились. Так что я имел полное право выступать за Казахстан – это не чужая для нашей семьи страна.
«Брали автограф между бронетранспортёров»
В последний раз на ковёр я выходил в 1998 году. Выступал за Чеченскую Республику. Меня попросили выступить на чемпионате Европы среди непризнанных государств, который на Мальте проходил. Я там выиграл, а после этого больше нигде не боролся.
После выступления за Чечню проблем с российскими властями не было. Для спортсменов ведь вся политика отходит на второй план. Да и от людей многое зависит. Помню, был случай. Конец 90-х, в Чечне напряжённая ситуация, я с другом еду на машине. Нас останавливают, спрашивают документы. Я показываю удостоверение заслуженного мастера спорта, представляюсь. И тот, кто проверял документы, отзывает своего товарища: «Смотри – чемпион мира!» И они прямо там, посреди блокпоста, между бронетранспортёров начали у меня автографы брать.
Период после распада Союза, конечно, тяжёлым для всех был. Если бы Путин пораньше пришёл к власти, мы бы не получили то, что было в конце 90-х. Это человек, который собрал Россию, как разбитую чашу, восстановил её, склеил. А Ельцин же был человек добрый, мягкий. Но для руководителя, наверное, не совсем уместно быть таким мягким и с выпивкой дружить.
«Дети пошли в большой теннис. Так что со спортом я связан»
После завершения спортивной карьеры меня избрали депутатом Народного собрания Республики Дагестан, членом Госсовета. Я был советником президента Республики Дагестан, возглавлял министерство мелиорации. Но уже года как три ушёл с государственной службы. Занимаюсь сейчас воспитанием своих детей, которые пошли в большой теннис. Мой 17-летний сын четыре года входил в состав сборной России, но травма пока не даёт ему выступать в полную силу, хотя он и призёром чемпионата России был, и победителем международных соревнований. Младшая дочка в этом году на России заняла второе место. Так что со спортом я ещё связан.
Родился в Хасавюрте. Начал занимался борьбой только в 15 лет, тренируясь у старших братьев Руслана Жабраилова и Лукмана Жабраилова. В 1983 году закончил школу № 17 Хасавюрта, позднее переехал в Махачкалу.
В 1983 году стал мастером спорта. В 1986 году в Праге, занял первое место на международном чемпионате общества «Динамо». Уже в 1989 году, выступив на чемпионате СССР, занял первое место. В том же году завоевал звание чемпиона мира, но на чемпионате Европы остался лишь третьим. В 1990 году стал вторым на чемпионате Европы и вторым на чемпионате СССР. В 1991 году вернул себе звание чемпиона СССР и наконец завоевал звание чемпиона Европы.
В 1992 году выступил на чемпионате СНГ по вольной борьбе, занял первое место и был включён в олимпийскую команду. На Летних Олимпийских играх 1992 года в Барселоне боролся в весовой категории до 82 килограммов. В его категории боролись 19 спортсменов, разделённые на две группы, в каждой из которой спортсмен выбывал после двух поражений. Оставшиеся лучшие 10 борцов (по пять из группы) разыгрывали между собой места с 1 по 10, с учётом тех баллов, которые были получены ими в предварительных схватках.
В схватках:
- в первом круге выиграл со счётом 7-0 у Атсуси Ито (Япония), получив 3 очка;
- во втором круге выиграл со счётом 2-1 у Ганса Гстёртнера (Германия), получив 3 очка;
- в третьем круге выиграл со счётом 8-7 у Йозефа Лохиня (Чехия), получив 3 очка;
- в четвёртом круге выиграл со счётом 1-0 у Ласло Дворяка (Венгрия), получив 3 очка;
- в пятом круге не участвовал
В финальной схватке встречался с Кевином Джексоном (США) и уступив 1 балл, проиграл 1-0, став серебряным призёром Олимпиады.
Сам борец описывает своё выступление на играх:
А так поначалу все удачно складывалось для меня в Испании. Я без проблем дошел до полуфинала, выиграл и его, но в этой схватке получил травму, и вопрос о моем участии в финале встал очень серьезно. «Полетели» крестообразные связки, и врачи советовали завершить на этом турнир. Да и Руслан говорил, что не стоит продолжать: «У тебя основная борьба внизу, в ногах, ты не сможешь бороться». Но разве тогда я мог смириться с тем, что, выйдя в финал Олимпиады, откажусь от борьбы. На уколах, я все-таки вышел на схватку с американцем Кевином Джексоном. И борьбу тогда, на мой взгляд, я построил правильно: не стал активничать вначале, берег силы, так как знал, что в ином случае при моей травме до конца просто не выдержу. На последней минуте я прошел американцу в ноги и посадил его на три точки, но судьи не дали мне балл. Реакция зала меня удивила. Зрители, недовольные решением арбитров, устроили настоящую «акцию протеста» откровенно антиамериканского содержания. Эта буря бушевала минут сорок. Борьбу, естественно, остановили, а когда продолжили, мой соперник провел аналогичный моему прием, и судьи тут же без промедления засчитали ему балл. Сами американцы после схватки подходили ко мне, утешали, признавая судейские просчеты. Король Испании сказал по этому поводу: «Мне стыдно, что такая несправедливость произошла в моей стране». Но все это для меня, откровенно говоря, послужило очень слабым утешением. Хотя дома меня встречали, как чемпиона: и в Москве, и в Махачкале, и в Грозном
После олимпиады продолжал выступления за сборную Казахстана, и в 1994 году остался на чемпионате мира лишь одиннадцатым, но стал вторым на Азиатских играх. В 1995 году стал чемпионом Азии и серебряным призёром чемпионата мира.
Выступал на Олимпийских играх 1996 года в Атланте за сборную Казахстана.
- в первом круге выиграл со счётом 4-1 у Магомеда Ибрагимова (Азербайджан), получив 4 технических балла;
- во втором круге боролся с собственным старшим братом Лукманом Жабраиловым, выступавшим за сборную Молдавии и выиграл со счётом 10-8, получив 10 технических баллов.
- в четвертьфинале выиграл со счётом 2-1 у Леса Гутчеса (США), получив 2 технических балла;
- в полуфинале проиграл со счётом 3-2 Янг Хьон Мо (Южная Корея) и на утешительную схватку с Магомедом Ибрагимовым не явился, занял 6 место.
В 1997 году стал чемпионом Восточно-Азиатских игр и вскоре оставил спортивную карьеру. Награждён золотым орденом Международной ассоциации любительской борьбы (1993).
Окончил Дагестанский государственный технический университет (1991). Избирался депутатом Госсовета Дагестана, был советником президента республики Дагестан.
С 2008 года возглавляет Федеральное ГУ «Минмелиоводхоз» по Республике Дагестан. Является председателем Региональной общественной организации «Общественный совет чеченцев Дагестана».
ВСЕГДА БОРОЛСЯ ПО СИТУАЦИИ
В свои сорок лет Эльмади Жабраилов успел побывать в народных депутатах республиканского парламента и стать членом высшего представительного органа власти Дагестана - Государственного совета. Среди прочих факторов, способствовавших его успешному вхождению в политику, не последнюю роль сыграла его блистательная спортивная карьера, принесшая ему известность и уважение среди земляков.
- Наверное, справедливо будет начать беседу с семьи, в которой вы родились и выросли. Ведь эта семья дала Дагестану двух чемпионов мира.
Нас было семеро детей: шестеро братьев и сестра, я был самым младшим. Жили мы в Хасавюрте. Рано потеряли отца, и самый старший из нас - Султан, которому тогда было 18 лет, - по сути, заменил нам его. Каких-то спортивных традиций в семье не было, поэтому не было и особых предпосылок, чтобы мы пошли в спорт. Все случилось по нашей собственной инициативе, по крайней мере, это касается моих старших братьев. Первым был Ризван. Он не был всерьез увлечен борьбой, но все же стал мастером спорта. За Ризваном потянулись Руслан и Лукман, для которых вольная борьба была уже чем-то действительно важным, а я, в свою очередь, взял пример с них, ведь они были для меня почти кумирами. Выбор братьев, наверное, не случаен: борьба уже тогда была очень популярна в Хасавюрте, хотя в то время она, конечно, еще не достигла пика своей популярности, потому что своих чемпионов мира в городе не было. Я пришел в вольную борьбу довольно поздно, уже когда учился в седьмом классе. По-настоящему серьезные тренировки начались еще позже, когда я окончил школу и с братьями переехал в Махачкалу. Наверное, поэтому на юношеском и юниорском уровне мне не удалось выиграть практически ничего.
- Кто был вашим наставником в начале спортивного пути?
У меня в Хасавюрте было несколько тренеров. Но главным учителем был, пожалуй, мой брат Руслан. Ему помогал и Лукман. Надо отметить, что большую роль в становлении братьев Жабраиловых как спортсменов сыграл Загалав Абдулбеков, у которого - в спортобществе «Динамо» - мы тренировались после переезда в Махачкалу.
- Первые свои победы помните?
В 1983 году я получил звание мастера спорта. Через три года добился первого международного успеха. Это случилось в Праге, где я занял первое место на динамиаде - своеобразном милицейском чемпионате мира. Еще через три года - в 1989 - я поехал на чемпионат Европу в Турцию, где стал бронзовым призером. В том же году я занял первое место на чемпионате СССР, который, кстати, проходил в Махачкале, и получил право представлять страну на чемпионате мира в швейцарском городе Мартини.
- И стали его победителем. Этот ваш успех примечателен тем, что в течение нескольких лет до и после вашей победы никому из дагестанских вольников не удавалось добиться подобного результата.
Действительно, после Московской Олимпиады и вплоть до середины 90-х годов в нашей республике наблюдался спад в вольной борьбе. Не скажу, что у нас не было борцов высокого уровня, но их было мало. Например, тот же Лукман входил в число сильнейших вольников Союза в категории до 82 кг. Он показывал стабильные результаты на внутренних соревнованиях, был победителем и неоднократным призером чемпионатов страны, выигрывал Тбилисский международный турнир. Мог бы проявить себя и в составе сборной СССР, но с определенного времени его перестали брать в национальную команду.
- Почему?
По причине личных симпатий и антипатий руководителей Федерации спортивной борьбы СССР. Они прозрачно намекали Лукману, что он должен, скажем так, отречься от Загалава Абдулбекова и в качестве тренера писать кого угодно, только не его. Дело в том, что у Загалава Абдулбековича в то время были серьезные разногласия с тренерским составом сборной СССР. Вопрос выбора для Лукмана в данном случае не стоял. Выбор был сделан заранее и без всяких сомнений: ни он, ни Руслан, ни я никогда не отреклись бы от своего наставника. Таким образом, Лукман, реально претендовавший на место в сборной, оставался за бортом крупных международных форумов. Но в конце концов он все же добился своего: стал чемпионом мира. Правда, произошло это в 1994 году, когда он выступал за сборную Молдавии. Ему тогда было 32 года.
- В таком возрасте мало кому удавалось завоевать титул сильнейшего борца планеты.
Его победа стала главной сенсацией чемпионата мира в Стамбуле. Причем в финале он одолел местного борца - Озтюрка, а вы, наверное, знаете, как тяжело бороться в Турции против хозяев. Организаторы чемпионата не сомневались в победе своего соотечественника и, предвкушая его триумф, пригласили стать свидетельницей этого события «железную леди» турецкой политики Тансу Челер, которая тогда занимала пост премьер-министра страны. Она откликнулась на приглашение, прилетев из Анкары в Стамбул на вертолете, который приземлился прямо у стен дворца спорта. Однако ее присутствие на финале не помогло Озтюрку. Не знаю, насколько это правда, но, говорят, обманутая в своих ожиданиях «железная леди» пришла в такую ярость, что на следующий день министр спорта Турции лишился своего портфеля.
- Вернемся к вашей победе на чемпионате мира 1989 года. Чем вы тогда удивили своих соперников?
Просто боролся, как мог, - и все. Никаких тактических ухищрений, никаких «коронок» на все случаи у меня не было. Я всегда боролся по ситуации. Когда борец настраивается на какой-то один коронный прием, а этот прием по ходу встречи не получается - борец ломается. Хотя, если говорить об особенностях стиля, то я часто использовал проходы в ноги. Им меня научил Руслан. Лукман же научил бороться в захватах, применять броски. Он, к слову, нередко выступал и по греко-римской борьбе и обладал разноплановой техникой. Так что благодаря братьям я получил разностороннее «борцовское образование».
- А как вы тогда, в свои 24 года, воспринимали чемпионат мира? С какой мыслью ехали на эти состязания?
Признаюсь, посещала меня одна страшная мысль перед чемпионатом, мысль, которая мучит, наверное, всех дагестанских спортсменов: «Как я посмотрю в глаза родственникам и друзьям, если не стану первым?!!».
- Вам такое пришлось пережить после Олимпиады в Барселоне в 1992 году?
А так поначалу все удачно складывалось для меня в Испании? Я без проблем дошел до полуфинала, выиграл и его, но в этой схватке получил травму, и вопрос о моем участии в финале встал очень серьезно. «Полетели» крестообразные связки, и врачи советовали завершить на этом турнир. Да и Руслан говорил, что не стоит продолжать: «У тебя основная борьба внизу, в ногах, ты не сможешь бороться». Но разве тогда я мог смириться с тем, что, выйдя в финал Олимпиады, откажусь от борьбы. На уколах, я все-таки вышел на схватку с американцем Кевином Джексоном. И борьбу тогда, на мой взгляд, я построил правильно: не стал активничать вначале, берег силы, так как знал, что в ином случае при моей травме до конца просто не выдержу. На последней минуте я прошел американцу в ноги и посадил его на три точки, но судьи не дали мне балл. Реакция зала меня удивила. Зрители, недовольные решением арбитров, устроили настоящую «акцию протеста» откровенно антиамериканского содержания. Эта буря бушевала минут сорок. Борьбу, естественно, остановили, а когда продолжили, мой соперник провел аналогичный моему прием, и судьи тут же без промедления засчитали ему балл. Сами американцы после схватки подходили ко мне, утешали, признавая судейские просчеты. Король Испании сказал по этому поводу: «Мне стыдно, что такая несправедливость произошла в моей стране». Но все это для меня, откровенно говоря, послужило очень слабым утешением. Хотя дома меня встречали, как чемпиона: и в Москве, и в Махачкале, и в Грозном.
- Раз уж речь зашла о том, как встречают спортсменов, хочу заметить, что сегодня победителям оказывают дома такие почести, какие борцам вашего поколения и не снились.
Соглашусь, если иметь в виду денежное вознаграждение, какие-то подарки. Наверное, это потому, что нынешний спорт стал очень коммерческим, чего не было во времена СССР. Я думаю, что, хотим мы этого или не хотим, это явление будет идти по нарастающей, и спорт будет коммерциализироваться все больше. Хорошо, по крайней мере, что труд борца сегодня адекватно вознаграждается. Если же говорить о реакции земляков на мои успехи, то мне грех жаловаться. После чемпионата мира в Швейцарии и Олимпиады в Испании двери нашего дома в Хасавюрте не закрывались в течение многих дней. С утра до вечера приходили знакомые и незнакомые люди, чтобы поздравить меня, выразить свое уважение. В нашем городе и сегодня восторженно встречают чемпионов, а представьте, какой ажиотаж царил тогда, ведь до меня в Хасавюрте не было чемпионов мира и призеров Олимпийских игр.
- После Барселоны вы выступали за Казахстан, хотя находились в том возрасте, когда вполне могли побороться за место в сборной России. Что предопределило этот ваш выбор?
Разногласия с тренерами российской сборной. Не знаю, как сложилась бы моя дальнейшая карьера, останься я в России, но о своем решении выступать за Казахстан никогда не жалел. Кстати, эта страна тоже мне близка, ведь там жили мои родители, там родились мои старшие братья. Правда, поначалу мне не понравилась обстановка в казахской сборной. Местные и приезжие борцы чего-то там не поделили, и возникла конфликтная ситуация. Мне удалось примирить стороны, и в команде это оценили, избрав меня капитаном. Свои лидерские качества надо было подтверждать и на ковре, что, думаю, мне тоже удалось. Казахстану я принес медали многих престижных соревнований, становился чемпионом азиатского континента, вторым призером чемпионата мира. За показанные результаты мне подарили автомашину, выделили квартиру. Это, конечно, не те вознаграждения, которые сегодня получают спортсмены, но по тем времена это были хорошие стимулы.
- Что вас заставило заняться политикой?
В политику я пришел ради решения вопроса скорейшего восстановления Ауховского района Дагестана, в котором в свое время - до насильственного выселения в 1944 году - проживали чеченцы-аккинцы. Я горжусь тем, что на все свои должности я избирался, и никто меня не назначал.
- Что бы вы посоветовали тем спортсменам, кто планирует стать политиком?
Оставаться достойными звания спортсмена. Настоящий спортсмен, в моем понимании, - сильный и благородный человек, который всегда придет на помощь своему народу. Говоря о себе, я старался все эти годы соответствовать этим высоким словам. Не мне судить, насколько у меня получается, но себя мне не в чем упрекнуть. Но это не значит, что я доволен собой. Как раз-таки наоборот. Я не удовлетворен результатами своей работы, ведь проблема восстановления Ауховского района - то, из-за чего я, собственно, занялся политикой, - не решена. На то есть, конечно, и объективные причины, но это мало утешает.
- Благодаря вам ваши дети растут в семье со спортивными традициями. Кто-нибудь из них пошел по вашим стопам?
У меня две дочки и сын. Одна из девочек занимается большим теннисом. Это, я бы сказал, женственный вид спорта, поэтому ее увлечение мне симпатично. Тем более, что относится она к тренировкам довольно серьезно. Боюсь только, отсутствие крытых кортов у нас в Дагестане станет нешуточным препятствием для ее карьеры. Что касается сына, то он еще маловат для какого бы то ни было вида спорта. Подрастет - увидим.
Эльмади Жабраилов родился 6 сентября 1965 года в Хасавюрте. Чемпион и вице-чемпион мира, серебряный призер Олимпийских игр, обладатель золотой, серебряной и бронзовой медалей чемпионатов Европы, победитель Игр доброй воли, чемпион Азии и Восточноазиатских игр, второй призер Азиатских игр, победитель и бронзовый призер Спартакиады народов СССР, победитель и дважды серебряный призер чемпионатов СССР, чемпион СНГ. Боролся в категории до 82 кг. Выступал за сборные команды СССР, СНГ и Казахстана.
