Андре́й Афанасьевич Ме́льник (укр. Андрій Мельник; 12 декабря 1890, Воля Якубова, Дрогобычский уезд, Австро-Венгрия (ныне - Львовская область, Украина) - 1 ноября 1964, Клерво, Люксембург) - украинский политический деятель, ближайший соратник Е. Коновальца.
Родился в с. Воля Якубова Дрогобычского уезда на Львовщине.
В 1914-1916 годах Мельник командовал сотней Легиона украинских сечевых стрельцов на австро-российском фронте. В 1916 году попал в плен, находился в лагере под Царицыном (сейчас Волгоград). 6 января 1917 года в составе группы галицийских пленных бежал из лагеря и вскоре добрался до Киева. В январе 1918 года - один из организаторов куреня сечевых стрельцов, начальник штаба куреня, а после формирования полка - начальник штаба полка. 19 декабря 1918 года ему было присвоено звание атамана Армии УНР. В марте-июне 1919 - начальник Штаба действующей армии, в июле-августе 1919 года - помощник коменданта группы сечевых стрельцов. В конце 1919 года был интернирован поляками в Ровно.
В 1920-1921 годах - инспектор военных миссий УНР в Праге.
В 1922 году вернулся в Галицию, вёл там подпольную деятельность. В апреле 1924 года был арестован польской полицией и приговорён к 4-летнему заключению. В 1932-1938 годах - член правления издательского союза «Діло», в 1933-1938 годах - председатель Главного совета Католической ассоциации украинской молодёжи «Орлы», член Общества украинских боевиков «Молода Громада». В 1934 году - член сеньората УВО и Председатель Сената ОУН. После разгрома сети УВО-ОУН в Галиции арестован не был и находился на службе у митрополита Андрея Шептицкого - был управляющим лесами, принадлежащими Украинской грекокатолической церкви.
После гибели Е. Коновальца 11 ноября 1938 года при поддержке Шептицкого возглавил ОУН, 27 августа 1939 года получил полномочия «вождя» организации.
Вторая мировая война
Мельник сотрудничал с германской разведкой (прежде всего с абвером), поскольку видел в немцах естественных союзников в борьбе против общего противника - поляков. В августе 1939 года получил от Канариса весьма призрачные гарантии, что после «освобождения» немцами Западной Украины Мельник будет назначен «проводником» (вождём) украинского народа - это обещание так никогда и не было выполнено. С 12 октября 1939 года - глава Провода (Правления) ОУН. Ближайший соратник Мельника М. Сциборский составил проект конституции Украины, согласно которому на Украине предполагалось образовать «тоталитарное, авторитарное, корпоративное государство» с Мельником во главе.
После присоединения Западной Украины к УССР находился на территориях, занятых немцами, оттуда руководил подпольной работой. С 1941 года находился в Берлине. 6 июля 1941 года, после нападения Германии на СССР, Мельник через главный штаб вермахта направил в ставку фюрера письмо, в котором указал:
Украинский народ как никто другой, борясь за свою свободу, всей душой проникается идеалами новой Европы. Стремление всего украинского народа - принимать участие в осуществлении этих идеалов. Мы, старые борцы за свободу 1918-1921 годов, просим предоставить нам и одновременно нашей украинской молодежи честь участия в крестовом походе против большевистского варварства. Наряду с Легионами Европы просим и мы дать нам возможность маршировать плечом к плечу с нашими освободителями - германским вермахтом и создать для этой цели украинское боевое соединение.
Организовал засылку в Киев и другие крупные города Украины так называемых «походных групп» своих сторонников, среди которых были видные деятели ОУН М. Сциборский, О. Кандыба-Ольжич, М. Величковский, О. Сеник, писатели (У. Самчук, И. Рогач, О. Телига и др.), которые на месте развернули пропагандистскую работу, вербовали сторонников среди местного населения (В. Багазий и др.). Однако их деятельность вызвала недовольство рейхскомиссара Э. Коха, и в январе-феврале 1942 года почти все легально действовавшие сторонники Мельника были арестованы, некоторые казнены. Полувоенные формирования ОУН Мельника (напр. Буковинский курень) были расформированы и включены в состав полиции.
К 1943 году фракция «мельниковцев» в ОУН, частично усилиями немцев, частично усилиями Бандеры, была разгромлена, от неё остались лишь немногочисленные сторонники, действовавшие полулегально на территории Дистрикта Галиция; большинство «мельниковцев» перешло либо к бандеровцам (Украинская повстанческая армия), либо под крыло созданного В. Кубийовичем Украинского центрального комитета (последний формально признавал верховенство Мельника, однако вёл достаточно независимую политику, пользуясь покровительством губернатора О. Вехтера).
26 февраля 1944 года Мельник был помещён в специальный блок для политических персон немецкого концлагеря «Заксенхаузен». В сентябре того же года был освобождён, немцы поручили ему сформировать украинское антисоветское движение - однако, Мельник с этой задачей не справился.
Антисемитизм
В обнародованной 5 июля листовке за подписью Андрея Мельника говорилось: «Смерть жидовским прихвостням - коммунобольшевикам!» Другая листовка ОУН(М) была обращена к молодым украинцам: «ОУН несет Тебе, украинская молодежь, освобождение, свободу и светлую национально-естественную жизнь на Твоей земле, где не будет: НИ КАЦАПА, НИ ЖИДА, НИ ЛЯХА».
Поздние годы
С 1945 года жил в Германии и Люксембурге. В 1947 году на Третьем Большом съезде украинских националистов избран пожизненным главой Провода Украинских националистов.
После войны стремился консолидировать украинских эмигрантов. В 1957 году выдвинул инициативу создания всемирной организации украинцев, в результате чего в 1967 году (уже после его смерти) был создан Всемирный конгресс украинцев. Умер в г. Клерво (Великое герцогство Люксембург), похоронен в городе Люксембург.
Озвучте свое мнение!
Андрей Мельник – глава ОУН (м) и борец за независимость Украины
Андрей Мельник (родился 12 декабря 1890 г. в селе Воля Якубова неподалеку от Дрогобыча, что на Львовщине, – умер 1 ноября 1964 г. в г. Клерво, что в Люксембурге) – абсолютно знаковая личность в украинской истории и ее национально-освободительном движении.
Он стал символом национально-освободительного движения наравне с , и . Его именем назвали целое движение ОУН, а последователей, соответственно, именовали "мельниковцами". Однако он фактически остался в тени своего основного конкурента – Степана Бандеры, – и тогда в 40-е гг. ХХ века (проиграв в популяризации собственного направления, значительно уступая первым в радикализме и даже экстремизме), и сейчас (популярность в поисковых системах Степана Бандеры в 20 раз выше среди современных украинцев, чем Андрея Мельника), хотя
Да, ему ставят в вину сотрудничество с гитлеровцами (это тоже правда), хотя в 1939-1941 гг. с Гитлером сотрудничал СССР, а до этого страны Запада, при этом забывая упомянуть, что с 1944 по 1945 гг. лидер ОУН(м) провел в немецком концлагере.
Главные подвиги в жизни Андрея Мельника.
Сотник сечевых стрельцов в Первую мировую. Андрей Мельник еще молодым человеком вступил в ряды сечевых стрельцов, с которыми прошел долгий путь, особенно отличившись во время карпатских боев в 1915 году. Как прекрасный командир будущий лидер ОУН проявил себя еще во время боев за гору Маковка, под Заваловом и над Стрыпой. Во время изнурительных боев с российской армией за гору Маковка 28-29 апреля 1915 года сотня Мельника, входившая в состав первого куреня УСС, удерживала левое крыло обороны, выдержав несколько яростных атак противника. 30 апреля сотня Мельника вместе с сотней Будзиновского сама контратаковала противника, захватив 173 пленных и 3 пулемета. 1 мая сотня стрельцов Мельника вместе с сотней Будзиновского весь день сдерживала наступление российской пехоты на самой вершине горы Маковка. Закончился этот день успешной контратакой украинских бойцов. Андрей Мельник стал одним из тех, кого прославило сражение за гору Маковка, обеспечив ему непререкаемый авторитет в будущем. В дальнейшем он не раз демонстрировал и командирские таланты, и личную смелость.
Однако солдатское счастье не всегда оставалось на стороне молодого стрелецкого сотника. 4 сентября 1916 года в бою за Бережаны на горе Лысоня Андрей Мельник попал в русский плен и был интернирован в с. Дубовица под Царицыном. Вместе с ним в лагерь попали такие выдающиеся деятели украинского национального движения, как Михаил Матчак, Василий Кучабский, Иван Андрух. Уже в лагере Андрей Мельник познакомился и подружился с Евгением Коновальцем – будущим лидером УВО и основателем ОУН.
Активный участник украинской революции 1917-1920гг. Узнав про революцию в России, Андрей Мельник вместе с несколькими боевыми товарищами бежит из лагеря для военнопленных и направляется домой. По другой версии – революционная стихия сама распахнула ворота лагерей, и многочисленных "немцев" и "австрияков" отправили на родину "делать революцию". Чехословаки, например, организовались и еще долго воевали в Сибири и на Урале, а украинцы не менее организованно прибыли в Киев, где как раз и разворачивались самые интересные для них события. Молодой сотник Андрей Мельник с головой окунулся в водоворот украинской революции, которую он воспринимал, как уникальный шанс возродить государственность. Свою же роль он усматривал исключительно на ниве военного строительства. И неудивительно, что в ходе всех революционных событий Мельник занимал только военные посты: заместитель командира Осадного Корпуса Сечевых Стрельцов, исполняющий обязанности командира корпуса УСС, начальник штаба Отдельного отряда Сечевых Стрельцов, начальник штаба Действующей Армии УНР, помощник коменданта группы Сечевых Стрельцов. В декабре 1918 года А. Мельнику было присвоено воинское звание атаман Армии Украинской Народной Республики.
В начале 1918 года он активно участвует в штурме киевского завода "Арсенал". Во время восстания Директории против власти гетмана П. Скоропадского (ноябрь-декабрь 1918 г.) стрелецкий офицер выступает уже как заместитель командира осадного корпуса. Его военные знания очень пригодились в бою под Мотовиловкой, где повстанцы (главным образом, конечно, сечевые стрельцы) разбили офицерские дружины гетмана Скоропадского. В армии Симона Петлюры Мельник буквально за год делает стремительную карьеру: от исполняющего обязанности командира корпуса до помощника командующего армейской группой. Возможно, он такими темпами вскоре дослужился бы и до чина головного атамана, однако в конце 1919 года его воинская часть была интернирована поляками, а сам Мельник попал практически в положение военнопленного.
Организационная работа в эмиграции. После окончания гражданской войны Мельник остался жить за границей. При этом, в отличие от большинства политэмигрантов, он не пал духом и не отчаялся, а с энтузиазмом взялся за организацию легальной и подпольной деятельности украинских патриотов. В начале 1920-х годов вместе с Евгением Коновальцем они создали Украинскую военную организацию (УВО), которая была призвана вести вооруженную борьбу против большевиков. В апреле 1924 года А. Мельник был арестован и четыре года провел в польской тюрьме. В феврале 1929 года два бывших сечевых стрельца стали основателями Организации украинских националистов (ОУН), которая должна была стать легальным крылом террористической УВО. После убийства в 1938 году Евгения Коновальца Андрей Мельник вступил в борьбу за вакантное место руководителя организации. Он настаивал на своем праве возглавить ОУН, сообщая соратникам о некоем тайном завещании погибшего, который якобы призывал передать власть ему, как своему ближайшему соратнику. На сторону Мельника неожиданно для всех стал и грекокатолический митрополит Андрей Шептицкий, имевший большой авторитет среди украинских националистов. Возможно, во многом благодаря его вмешательству Андрей Мельник все-таки был избран вождем националистов на втором сборе организации в Вене (1939 г.). Его действительно поддерживали многие националисты, искренне считавшие Мельника идейным борцом за Украинскую державу. Например, известный идеолог национализма Николай Сциборский так отзывался о новом вожде: "Это одна из коренных фигур освободительной борьбы. Кому, как не ему, ее продолжить? А для продолжения нужен опыт. История не признает импровизации". Поэт Олег Ольжич никогда не скрывал своих симпатий к новому руководителю: "Надо уметь за одно слово вытерпеть ломание ребер, чтобы говорить о выдержке революционера... Да, это не вождь типа Евгения Коновальца, меньше его стратег и политик. Это по характеру шеф штаба, но человек, который никогда не ломается и имеет чувство сути истории". Как говорил о лидере ОУН архиепископ УГКЦ Иван Бучко: "Полковник Мельник – это лучший человек, которого украинцы могут иметь вождем. Трудолюбивый, набожный и уважаемый всеми – он мало говорит, зато делает... Он всегда оправдает доверие... Андрей Мельник в доверии у народа, и народ горд на него".
Вскоре у новоявленного руководителя начались серьезные проблемы с однопартийцами. Немцы, захватившие в сентябре 1939 года Польшу, сразу же выпустили из тюрем молодых украинских националистов, осужденных там за терроризм. Вскоре эта "молодежная группа" во главе со Степаном Бандерой стала претендовать на полную власть в организации. Германская служба разведки "Абвер" активно подогревала конфликт среди оуновцев, всячески подталкивая молодое радикальное крыло к осуществлению переворота. В феврале 1940 года Бандера созвал в Кракове конференцию своих сторонников, на которой был создан главный революционный трибунал, вынесший смертный приговор Андрею Мельнику и многим его активистам. В ближайшие же месяцы бандеровская Служба безопасности уничтожила до 400 мельниковцев, в ответ те убили около 200 сторонников Бандеры. Принято считать, что за Бандерой пошло абсолютное большинство националистов. Это правда лишь отчасти, поскольку верность Мельнику сохранили многие наиболее авторитетные деятели движения, среди которых Юлиан Вассиян – идеолог ОУН, автор программных документов учредительного Конгресса Украинских Националистов в Вене в 1929 году; Николай Сциборский – автор труда "Нациократия", который стал краеугольным камнем в системе идеологических основ украинского национализма. Это и Николай Капустянский, Дмитрий Андриевский, Евгений Онацкий, и ряд других известных деятелей.
Несмотря на внутреннюю войну, оба лидера ОУН нашли возможность встретиться в Италии, где Бандера требовал от Мельника уступить ему руководство. В апреле 1941 года большой сбор организации в Кракове провозгласил вождем Степана Бандеру, отменив все постановления мельниковцев. С этого момента фактически начали действовать две различные политические силы – ОУН (бандеровцев) и ОУН (мельниковцев).
Борьба между этими двумя группами националистов никогда не прекращалась. Конфликт приобрел особенно большие масштабы на территории оккупированной фашистами Украины. Бандеровцы и мельниковцы повсеместно боролись друг с другом за посты в созданных немцами местных администрациях. Мельниковцы активно запускали вглубь Украины так называемые походные группы, которые должны были попытаться установить украинские администрации на местах. Северная походная группа ОУН шла путем Дубно – Шепетовка – Житомир – Киев – Полтава – Харьков. Средняя – Проскуров – Винница – Умань – Киев – Донбасс. Южная пролегала из Винницы в Одессу и Николаев. Группу, направленную в Киев, возглавил О. Ольжич. В октябре 1941 года по инициативе О. Ольжича в Киеве была создана Украинская Национальная Рада, в которую вошло 130 делегатов, представлявших все украинские земли. В состав этого нового всеукраинского органа подпольной власти вошли члены различных политических направлений: от гетманцев до националистов. Руководящим ядром стал президиум, в который, кроме профессора М. Величковского, вошли инженер Антон Барановский, геолог Иван Дубина и член провода ОУН Осип Бойдуник.
Свой штаб Андрей Мельник распорядился разместить в городе Ровно – столице недавно созданного райхскомиссариата Украины. Он очень рассчитывал на поддержку со стороны гауляйтера Эриха Коха в противостоянии с бандеровцами, тем более что последние убили трех его ближайших соратников – Сциборского, Сеника и Шульгу. Мельник всячески старался демонстрировать гитлеровцам свою лояльность, например, в июле 1941 года он горячо осудил провозглашение бандеровцами независимой Украинской республики. В 1942 году глава ОУН (м), живя в Берлине, заверяет фюрера, что "…руководящие круги на Украине стремятся к самому тесному сотрудничеству с Германией". В 1943 году Мельник просит главу немецкого Вермахта В. Кейтеля решить "вопрос вовлечения украинских вооруженных сил в борьбу против Москвы".
В феврале 1944 года гестапо неожиданно арестовало Андрея Мельника и поместило его в концлагерь Заксенхаузен. Видимо, политика германских властей по отношению к Украине несколько изменилась, и вскоре из этого же лагеря был отпущен на свободу находящийся там Степан Бандера. Когда же американцы в 1945 году освободили всех заключенных, Мельнику удалось избежать выдачи советским властям. Он остается жить в Западной Германии, по-прежнему занимаясь политической деятельностью в среде украинской эмиграции. Так, в 1948 году была создана новая Украинская Национальная Рада, куда вошли практически все украинские политические силы за рубежом. Усилиями А. Мельника мировое украинство объединилось в Мировом конгрессе свободных украинцев как надпартийном институте, который на протяжении длительного времени представлял интересы украинства.
Страницы биографии Андрея Мельника.
12 декабря 1890 г. Андрей Мельник родился на Львовщине в селе Воля Якубова, неподалеку от Дрогобыча.
В 1914-1916 гг. командовал сотней Легиона украинских сечевых стрельцов на австро-российском фронте.
В 1916 г. попал в плен. Содержался в лагере под Царицыном.
Январь-ноябрь1918 г. – принимает участие в формировании куреня сечевых стрельцов в составе армии Украинской народной республики (УНР). Занимает должности начальник штаба куреня, затем – начальник штаба полка сечевых стрельцов.
Ноябрь-декабрь 1918 г. – во время восстания против власти гетмана П. Скоропадского – заместитель командира осадного корпуса.
1919 г. – исполняющий обязанности командира корпуса.
19 декабря 1918 произведен в атаманы армии УНР. Выполняет обязанности начальника штаба армии, затем – помощника командующего армейской группой.
Начало 1920 г. интернирован польскими войсками.
В 1920-1921 гг. – инспектор военных миссий УНР.
С 1923 г. – краевой комендант УВО в Галиции.
В апреле 1924 г. арестован польской полицией и посажен в тюрьму на 4 года.
В 1933-1938 гг. – руководитель Главной Рады Католической ассоциации украинской молодежи "Орел".
В апреле 1941 г. ОУН раскололась на ОУН-М (сторонники М.) и ОУН-Б (сторонники Бандеры).
1941 г. – после начала оккупации Украины немецкими войсками создает свой штаб в Ровно, но продолжает жить в Берлине. На некоторое время посажен немцами под домашний арест. Постоянно демонстрирует свою лояльность Гитлеру.
1943 г. – активно заявляет о необходимости создания независимого Украинского государства.
В 1947 г. на 3-м съезде украинских националистов избран руководителем Провода украинских националистов.
Андрей Мельник и Евгений Коновалец не только были друзьями и соратниками, но и стали родственниками. Оба они женились на родных сестрах – дочерях украинского финансиста из Галичины Степана Федака.
После освобождения из польской тюрьмы Андрей Мельник некоторое время работал управляющим в одном из имений митрополита Шептицкого.
Согласно показаниям, данным 19 сентября 1946 г. сотрудником "Абверкоманды-202" З. М. Мюллером (работал сначала в гестапо, а затем возглавлял отделение абвера в Риге), Андрей Мельник был завербован еще в 1938 году сотрудником абвера Эрвином Штольце. Зигфрид Мюллер признался, что "Мельник посещал начальника 4-го отдела Шройдера в его служебном помещении гестапо, где получал необходимые указания по работе. Мельника я сам часто видел в стенах гестапо... В ноябре 1940 г. я перешел работать в абвер, где узнал, что Мельник, кроме связей с гестапо, работает в германской военной разведке. Он был резидентом "Абверштелле-Берлин".
Интересно, что и после войны не прекратилась борьба между бандеровцами и мельниковцами, которые продолжали конфликтовать во всех странах, где проживали.
Андрей Мельник награжден военным крестом.
Историческая память об Андрее Мельнике.
В честь Андрея Мельника названы улицы в Дрогобыче, Ивано-Франковске и Ровно.
В родном селе Андрея Мельника Воля Якубово лидеру ОУН установлен памятник.
Могила Андрея Мельника на кладбище Боневуа в Люксембурге
Андрей Мельник в социальных сетях.
Документальный фильм "А.Мельник ОУН -УПА гей озовися батько у віках".
Как часто пользователи Яндекса из Украины ищут информацию об Андрее Мельнике?
Для анализа популярности запроса "Андрей Мельник" используется сервис поисковой системы Яндекс wordstat.yandex, исходя из которого можно сделать вывод, что по состоянию на 21 января 2016 г. количество запросов за месяц составило 238, что видно на скрине.
За период с конца 2014 г. наибольшее количество запросов зарегистрировано в феврале 2015 г. – 486 запросов за месяц.
В день его рождения о Валерии Харламове вспомнят преданные болельщики…
Его нельзя было не любить. Как признаются друзья и близкие, от Валерия Харламова будто исходил солнечный свет. «Море обаяния», — сказал о нем один из мэтров отечественного тренерского цеха.
«Улыбка Валерия Харламова была настолько обезоруживающей, что он становился своеобразным центром обаяния в любой компании, как солнышко, притягивая к себе взгляды. Я не то что не вспомню, но даже не могу представить, чтобы Валера произнес какие-то шутки с подвохом», — вспоминал в беседе со мной брат Александра Мальцева Сергей, который в 1972-1975 годах, будучи игроком «Динамо», часто встречался с Харламовым.
«Он был великий хоккеист, потому что человечище был могучий», — обронил как-то гениальную фразу про Валерия Харламова Анатолий Владимирович Тарасов. «Он был не только выдающимся хоккеистом, но и прекрасным парнем, — вспоминает Виталий Давыдов о Харламове. — Хороших игроков немало, но далеко не каждый из них оказывается порядочным человеком. Величие Валерия Харламова я вижу в его преданности — стране, хоккею, друзьям. Он относился к тем людям, которые готовы отдать последнюю рубашку. Его жизнь была насыщена не только серьезными испытаниями, но и радостями, трудом, любовью к родителям, жене, детям».
Работая над биографией Харламова для молодогвардейской книжной серии «ЖЗЛ», я был поражен, когда узнал о происхождении фамилии нашего героя. Как тут не поверить в «предначертанность свыше». Так вот: Харламов — это русская фамилия, происходит от сокращенной формы имени Харлампий. А по-гречески это имя означает «светящийся радостью». Попадание в самое яблочко. Это точь-в-точь про Валерия Харламова. Харизма и обаяние Харламова явственно проступают даже на старых добрых черно-белых фотографиях. На одну из них, подаренную мне лучшим другом Харламова Александром Мальцевым и украшающую стены моей квартиры, я смотрю каждое утро. Снимок сделан на квартире Харламова на улице Свободы в начале 1970-х, где собирались, балагурили, веселились молодые советские чемпионы. На этой фотографии весь Валерий Борисович. 25-летний Харламов в хоккейной краге на правую руку, левой — облокачивается на трюмо, заставленное посудой и наградами. Но главное на снимке — это лучезарная, светлая, «харламовская» улыбка. Впереди — еще много самых престижных титулов, и, казалось бы, вся жизнь.
Нестандартной техникой, незаурядной обводкой, стремительным катанием, финтами и улыбкой на льду и вне ледовой площадки, он влюбил в себя весь Советский Союз, который прилипал к телеэкранам от Тбилиси до Камчатки, наблюдая за победными матчами «красной машины». Молодые люди, спросите у своих родителей: они скажут, как необычайно едина была в мгновения хоккейных побед большая страна. А затем, в том памятном 1972 году, когда советские игроки впервые скрестили клюшки с профессионалами из НХЛ, Валерий Харламов покорил родину хоккея — Канаду и поверг в шок канадских игроков. В Стране кленового листа, где Харламова считают одним из лучших отечественных хоккеистом всех времен, его популярность в 1970-е годы была намного выше, чем у короля футбола — бразильца Пеле. «Валерий Харламов — самая яркая индивидуальность в советской сборной» — так писали о нем на родине хоккея во время суперсерии 1972 года. «Я никогда в своей жизни не видел, чтобы одному хоккеисту так рукоплескал 20-тысячный стадион, как Харламову во время знаменитой суперсерии», — признавался великий Тарасов, которого было трудно чем-либо удивить. «Харламов творил что хотел и никого не боялся. Когда он чувствовал, что его хотят ударить — он бил первым», — по-простецки вспоминал спустя 40 лет после суперсерии канадский хоккеист Брэд Парк.
На годы расцвета таланта Валерия Харламова пришлась золотая эра нашего хоккея. Харламову повезло. Он купался в лучах славы. Не был обделен вниманием руководства страны. А самое главное — был искренне и беззаветно любим своим народом. Всей страной, как Высоцкий. При этом, конечно же, осознавая и видя это поклонение и свою невероятную популярность, оставался простым и доступным человеком. «Глядя на то, насколько бывают надменны нынешние, так называемые великие звезды из мира богемы, к которым не подступиться и не подойти на пушечный выстрел, а если подойдешь, то могут послать и подальше, я всегда вспоминаю Сашу с Валерой, когда мне посчастливилось быть вместе с ними, как говорится, на людях, — признавался мне Сергей Мальцев. — Только они заходили вместе перекусить в кафе, как к ним, подлинным любимцам народа, выстраивалась целая очередь. Ладно бы просто просили автограф, но непременно находился тот, кто предлагал им выпить за знакомство. Или уже, будучи навеселе, стремился поговорить за жизнь. Надо было видеть, как особенно Валера с его невероятно обаятельной и открытой улыбкой находил такие слова, чтобы не обидеть человека, но и не растянуть разговор на долгие минуты».
Друг Валерия Харламова Георгий Хитаров, проживший в их семье три года, вспомнил в беседе с автором этих строк одну историю. «Однажды мы сидели в ресторане «Баку». Вдруг к нашему столику на полных парах, едва не сбивая друг друга, мчатся два азербайджанца. Гости столицы во что бы то ни стало намерены взять автограф у Харламова. Ручка есть, а бумаги нет. Не на салфетке же расписываться олимпийскому чемпиону. Друзья протягивают свои паспорта. Валерий Борисович, мол, распишитесь в них. Харламов прищуривается, хитро улыбается. Вы уверены в этом, это ведь государственный документ, спрашивает. Да, ладно, ваш автограф важнее нашего паспорта, отвечают мужики. Что делать, Валера расписывается. А я как раз пришел в красном костюме сборной, подаренном Валерой. Волосы тогда у меня были черные как смоль, кудрявые. Один из гостей показывает на меня пальцем и говорит: «Так вы же, наверное, великий штангист Алексеев». И впрямь был я похож на него. Правда, ростом раза в полтора поменьше. И вы у меня в паспорте распишитесь, просит гость столицы. Пиши, пиши, Вася, улыбается Валера. Пришлось расписаться», — с улыбкой вспоминает Хитаров.
Об уникальном таланте Харламова однажды была сказана красивая фраза, очень точно и емко характеризующая его мастерство: «Шайба, посланная им, имеет глаза». «Где-то я прочитал, что поэзия — это то, что нельзя пересказать словами. Игра Харламова была хоккейной поэзией, очарованием загадки и фантазии. Валерий и сам не всегда знал, как в следующую секунду будет обыгрывать соперника, куда и кому будет отдавать шайбу. Но главное, что экспромт получался часто, лишний раз подчеркивая величие Харламова», — признавался Виталий Давыдов, который сам на тренировках сборной и в играх «Динамо» против ЦСКА имел возможность воочию убедиться в уникальном таланте армейского хоккеиста.
Ульф Стернер, один из лучших форвардов шведского и мирового хоккея в 1970-е годы, как-то сказал: «Харламов был бриллиантом нашей игры. Какой рывок с места, какой дриблинг, пас, броски — все в идеале! А ведь еще было мужество, смелость!»
Валерий Харламов родился 14 января 1948 года в семье Бориса Сергеевича Харламова, слесаря завода «Коммунар», и испанки Кармен Ориве-Абад (Бегонии), работавшей на том же предприятии. Ее привезли в 12-летнем возрасте в СССР в конце 1930-х годов. Сына назвали в честь летчика Валерия Чкалова.
Борис Сергеевич сам играл в хоккей и часто брал сына на тренировки заводской команды, в которой выступал. А чтобы Валера не мерз в раздевалке, выводил его с собой на лед — впервые это произошло в шесть лет. Весной 1961 года мальчик тяжело заболел ангиной, которая дала осложнения. Вскоре врачи обнаружили у него порок сердца и категорически запретили заниматься не только хоккеем, но и посещать уроки физкультуры, поднимать тяжести и даже просто играть во дворе. «В противном случае мальчик может умереть», — мрачно сказал его отцу доктор, словно подписывая приговор.
Но Валерий Харламов родился и вырос недалеко от катка ЦСКА. Вопреки запретам врачей, довольно поздно, тайком от мамы, в 14 лет Валерий начал тренироваться в армейской хоккейной школе. Харламов был маленького роста, и отец ввел в заблуждение тренеров ЦСКА относительно возраста сына — 14-летних в школу уже не принимали. Вскоре обман вскрылся, но талантливого юношу не мог не заприметить Анатолий Тарасов, который особенно пристально следил за одаренными мальчишками с первых шагов их появления в ЦСКА. Причем щупленький Харламов в день набора в хоккейную ДЮСШ оказался единственным из двух десятков мальчишек, кого приняли в секцию! «В детские годы игра Харламова не вписывалась ни в одну схему, — признавался заслуженный тренер России Юрий Морозов. — Подвести ее к каким-то стандартам, объяснить технико-тактическими действиями было невозможно».
Одно из регулярных медицинских обследований, которые время от времени проходил Харламов, вскоре выявило, что у него больше нет проблем с сердцем и он полностью здоров. Спустя каких-нибудь 10 лет Харламов превратится в настоящего атлета: во время суперсерии 1972 года он сам навязывал силовую борьбу охотящимся за ним канадцам. Его тело станет литым и рельефным от выпирающих мускулов. О том, какую канадские хоккеисты «вели охоту» за Харламовым, свидетельствует эпизод, рассказанный легендарным врачом сборной СССР и ЦСКА по хоккею Олегом Белаковским — после одного из ударов канадца в московской игре суперсерии 1972 года за Валерием, которого к скамейке запасных сборной подвезли товарищи по команде, тянулась полоска крови. Но мужественный игрок нашел в себе силы выйти на лед в следующей игре.
Александр Мальцев спустя годы вспоминал: «По меркам канадского хоккея, Валера был «малышом» (рост Харламова был 173 сантиметра. — М.М.), и соперники особенно сердились, когда именно Харламов раз за разом обыгрывал их, могучих и огромных, на льду. А после исторической «серии-72″ даже профессионалы НХЛ признали, что и такой «малыш», как Харламов — атлет, весь как литой, из мускулов, — может быть звездой в игре могучих мужчин».
Перейдя во взрослую команду мастеров, Харламов прошел с армейцами сбор в Кудепсте, провел дебютную игру 22 ноября 1967 года с «Сибирью», но больше в составе ЦСКА в тот год не появился. Сейчас трудно определенно сказать, разглядел ли Анатолий Владимирович Тарасов в юношеском возрасте талант великого игрока, специально отправив его «для возмужания» на стажировку в чебаркульскую «Звезду» на Урале — армейскую команду Уральского военного округа. Или великий хоккейный мэтр посчитал, что место в ЦСКА надо выстрадать, а «выплывет» ли этот талант в таких обстоятельствах — дело другое… Говорят, что перед этой поездкой Тарасов обронил в своем окружении фразу: «Пусть обобьется». Другой бы подающий надежды игрок раскис, обиделся на весь свет, а того и гляди, завязал бы с хоккеем. Но только не Харламов с его железным характером и настырностью, однажды доказавший, что от хоккея его не отлучит даже порок сердца. Стиснув зубы, проклиная все на свете, он целый сезон доказывал, что его место не в команде класса «Б», где он наколотил уйму шайб (34 в 40 матчах) и провел на льду больше игрового времени, чем партнеры.
Это гораздо позже Тарасов назовет Валерия «бриллиантом в короне российского хоккея». А пока Харламов вернется в ЦСКА, с честью «пройдя сквозь медные трубы». Вернется окрепшим, возмужавшим мужиком, который уже познал бремя лидерства в ту чебаркульскую зиму. Вернется игроком, не подавленным обстоятельствами, а, напротив, уверенным в себе. Начав в октябре 1968 года играть в тройке с Петровым и Михайловым, он за два года станет ведущим нападающим и в ЦСКА, и в сборной страны, а в «золотые» для него 1970-е неоднократно завоюет титул чемпиона СССР, мира, Европы, Олимпийских игр. «Мы понимаем друг друга не с полуслова, а с полубуквы. Я знаю, что они могут предпринять в то или иное мгновение, догадываюсь об их решении, даже если они смотрят куда-то в другую сторону. Точнее говоря, я не столько знаю, сколько чувствую, что сделают они в следующую секунду, как сыграют в той или иной ситуации, и потому в то же мгновение мчусь туда, где ждет меня шайба, где, по замыслу партнера, я должен появиться», — говорил о своей тройке Харламов.
«Если я вправду чего-то стою, то неужели только потому, что могу обвести двух соперников и забить гол канадскому или чехословацкому вратарю. Не нужно, конечно, чтобы у человека были такие вот поводы для самоутверждения, но говорят, что человек только предполагает… Мне хотелось, чтобы и я сам, и Ира, моя жена, и родители поняли, что чемпионом я стал не только потому, что попал в хорошую компанию, к хорошим тренерам, что мне повезло. Хотелось прояснить и для себя самого извечный вопрос — чего же я стою. Что не только везение, но и настойчивость, мужество, характер у меня есть — вот что мне хотелось. Повторяю — прежде всего доказать самому себе», — признавался Валерий Харламов в одном из интервью в конце 1970-х.
«Харламов — идеальный хоккеист, у него сочетаются космическая скорость, особенно стартовый рывок, ловкость пантеры, мужество подлинного ледового рыцаря, — писал в 1978 году в своей книге «Хоккейный репортаж» журналист Владимир Дворцов. — Много раз я ловил себя на том, что, когда на площадке Харламов, только за его игрой и смотрю. Валерий в игре необыкновенно щедр — никогда не передержит шайбу, стоит кому-то из партнеров выйти на голевую позицию. На льду подвижен, как ртуть, в жизни почти всегда оживлен, улыбчив, готов на всякие шалости».
«Лучшие друзья — Мальцев и Харламов — были не только самыми талантливыми представителями своего хоккейного поколения, но и законодателями мод в хоккее, — убежден известный спортивный комментатор Григорий Твалтвадзе. — И Валерий Харламов, и Александр Мальцев самыми первыми из хоккеистов подхватывали моду того времени. Помню, как, работая в «Гудке», оказался в аэропорту Внуково в 1977 году, куда с неудачного для себя чемпионата мира возвращалась наша хоккейная сборная. Вышли наши хоккеисты, идут с грустными лицами, один на другого похож. И вдруг на этом общем фоне озаряет вспышка: из-за спин возникают два неразлучных друга Мальцев и Харламов. Степенно, широко улыбаясь, одетые по последнему слову моды, идут, как люди из другого мира, как голливудские актеры или два человека, только что сошедшие с подиума».
Это сегодня у спортсменов на номерах машин иногда появляются те цифры, которые они носят на своих футболках и свитерах. Мало кто знает, что первым такой «личный номер» в СССР появился у Мальцева после триумфального для сборной и для него (лучший бомбардир и лучший нападающий) чемпионата мира 1970 года. «Каюсь, целый год ездил я на своей первой «Волге» по Москве без прав, — улыбаясь, вспоминает Мальцев. — И хотя меня ни разу не тормозили, решил все-таки зарегистрироваться в ГАИ Москвы. Ее начальник оказался моим заядлым болельщиком. «Проси, Саша, что хочешь!» — говорит. Я подумал и тихо так произношу: «А номер 00-38 можно?». Он напрягся весь, ничего не поймет, спрашивает: «А почему не 10 или 11, как на твоих свитерах в «Динамо» или в сборной?». Я ему отвечаю: «Потому что милиция находится на Петровке, 38″. Он расхохотался. Но через час я вышел из ГАИ с новыми номерами. «00-38″, как обещали. Уже позже номер 00-17 появился у Валеры, а потом фирменными знаками стали обзаводиться футболисты и хоккеисты сборных».
«Так все-таки, каким он парнем был?» — спрашиваю я Георгия Хитарова, друга семьи хоккеиста, одним из последних видевшего Харламова за два дня до смерти.
«Валерка, хороший был человек, обалдевающий, — выдает неожиданный «южный» эпитет Хитаров, замолкает, пытливо глядя на меня, и, выдерживая паузы после каждого слова, произносит: — Простой, нормальный мужик. Симпатяга, внимательный, добрейший. Таких больше нет. Надо куда-нибудь поехать, едет без раздумий. Надо помочь кого-нибудь встретить, он — первый. Без раздумий. Особенно его любили детишки в нашем дворе. Бывало, припаркует машину, жена с сыном и дочкой поднимаются наверх, в квартире его ждет мама Бегония, а он, скинув куртку, начинает играть в футбол с мальчишками. Пацаны уже знали, если ЦСКА выигрывает, то Валере дадут увольнительную, и он приедет навестить родителей. Как только въезжал во двор на «Волге», дети тут как тут. А он гоняет с ними мяч, пока его за руку не возьмешь».
В семье Харламовых была традиция: перед отлетом игрока на крупный международный турнир запекали утку, которую приносил с рынка Георгий Хитаров, набивали ее «брюхо» яблоками и гречкой. Приезжал Валерий, отведает маминого блюда, пальчики оближет и привезет очередное «золото» престижных соревнований. «На утку» непременно заходил еще один друг Харламова, известный спортивный журналист Леонид Трахтенберг.
Такую утку, но без мамы, которая уехала к родственникам в Испанию, запекли накануне отлета сборной СССР на Кубок Канады в 1981 году. Валерий Харламов не приехал днем, как договаривались. Пришел вечером. Чернее тучи. Мрачный, без знакомой улыбки. Негромко сказал: «Я остался. Тихонов отцепил меня от сборной. Взял Крутова».
«Для нас с Татьяной это был шок. Как же тебя не взяли? Тебя же только что признали лучшим игроком на турнире в Италии, этого же просто не может быть», — вспоминает Хитаров подробности того вечера.
Харламов не спал всю ночь, ворочался, похоже, так толком и не заснул. Засобирался в аэропорт, встречать жену с сыном с юга, с тем чтобы затем отвезти их на дачу, где ждали теща и дочка. Сказал, что побудет там день, а потом вернется в Москву. Завтра в 11 утра нужно было отметиться в ЦСКА.
Харламов довез Хитарова на рынок. Последний дал ему несколько кусков свиной вырезки, чтобы хоккеист сделал шашлык детям на даче. Друзья договорились увидеться на следующий день в легендарном ресторане в гостинице «Советской» на Ленинградке.
На следующий день на пороге ресторана швейцар был предупрежден о скором приезде Харламова. Его не было час, два. Тогда Хитаров позвонил своему другу, узнать, может быть, он знает, где Валерий Харламов? «А ты что, ничего не знаешь? — ответил Хитарову товарищ. — Вся Москва только об этом говорит. Валера несколько часов назад погиб со своей женой Ирой в автокатастрофе, выезжая с дачи». Как оказалось, в пути жена Харламова попросила у мужа порулить и села за баранку «Волги» с номером 00-17.
«Сколько раз мы говорили Валере — не давай ей рулить. Я ей говорил лично, Ира, у тебя слабое зрение, ты носишь то линзы, то очки. Не дай бог, в пути упадут. К тому же вождение не так безопасно, а у тебя двое маленьких детей. Все так и произошло, — вспоминает Георгий Хитаров. — Она в ответ вставала в позу. Баловал ее Валерка, любил сильно».
На скользкой от дождя дороге машину 27 августа 1981 года вынесло на встречную полосу, «Волгу» закружило «волчком», она врезалась в грузовик и скатилась в кювет. Харламов и двоюродный брат Ирины Сергей Иванов погибли на месте. Жена хоккеиста подавала признаки жизни, но скончалась до приезда «скорой».
О том, что ее единственный сын погиб, все еще не знала мама хоккеиста Бегония Харламова. Она в тот момент как раз возвращалась из Испании на поезде. Машинист состава, получив известие о гибели хоккеиста и предупрежденный о том, что в поезде едет мать Харламова, отключил радио, чтобы она, раньше того, как скорбную весть до нее донесут родные, не узнала о его смерти. Приехав на вокзал, Бегония Харламова увидела много друзей и близких сына. Неожиданно много для ее встречи. На вокзал приехал даже Амиран Ильич, директор знаменитого ресторана в Тарасовке, где любил ужинать Валерий Харламов после игр. «Жора, что произошло? Откуда здесь столько народу?» — поинтересовалась Бегония Харламова у Хитарова.
Он отвел глаза в сторону и ответил что-то по поводу приза лучшего игрока, который Валерий получил в Италии. Дескать, народ пришел приветствовать маму выдающегося игрока. Но материнское сердце уже почувствовало неладное. О смерти любимого сына ей сообщили, едва Бегония Харламова переступила порог своей квартиры. «Таня, наконец-то ты скажешь, что случилось? — спросила мать у дочери. «Сказали, что Валера разбился насмерть в аварии, на дороге было скользко», — еле сдерживая слезы, ответила сестра хоккеиста.
Прощание и поминки с Валерием Харламовым организовал хоккейный клуб ЦСКА. Проститься с народным любимцем пришли тысячи и тысячи людей. Как годом ранее на похороны другого всенародного любимца Владимира Высоцкого.
Игравшие на Кубке Канады хоккеисты сборной СССР, среди которых было несколько очень близких друзей Валерия Борисовича, не смогли приехать на похороны. Не пустил Тихонов, хотя Третьяк, Мальцев, Васильев просили наставника сборной дать возможность проститься с лучшим другом. Готовы были лететь в Москву за свой счет. Первым рейсом, подсобили бы канадцы. Готовы были сразу же после похорон вернуться обратно на Кубок Канады. Тихонов был непреклонен.
«В аэропорту Виннипега, подойдя к нам, шведский судья рассказал, что погиб Харламов. Для нас был страшным ударом уход из жизни такого самобытного игрока и удивительного человека. Я понял, что потерял родную душу, — вспоминает Александр Мальцев. — Виктор Тихонов, тренер сборной, видя, в каком шоковом состоянии я нахожусь, даже не поставил меня на первую игру. Харламов был настолько любим всеми, что когда в Северной Америке объявили минуту молчания по Валерию, то, думаю, почтить его память встали вся Канада и Соединенные Штаты». В раздевалку советской команды после одного из матчей на этом турнире зашел Бобби Халл. В руках он держал букет красных гвоздик. «Я знаю, что красные гвоздики были любимыми цветами Валерия Харламова. Пожалуйста, возьмите их и поклонитесь от имени всей Канады великому Хоккеисту и Человеку», — попросил Бобби Халл.
Валерий Харламов за 15-летнюю карьеру провел 438 матчей за ЦСКА, забил 293 шайбы, сыграл 123 встречи в сборной СССР на Олимпийских играх и чемпионатах мира. Дважды стал чемпионом Олимпийских игр, восьмикратным чемпионом мира, был признан лучшим хоккеистом СССР 1972 и 1973 годов, лучшим нападающим мира 1976 года. В знак признания заслуг Харламова перед клубом за ним закреплен 17-й номер в ЦСКА, его имя увековечено в Зале хоккейной славы в Торонто, а 18 мая 2008 года Международная федерация хоккея (ИИХФ) признала его одним из шести лучших хоккеистов за столетнее существование организации. Харламов трагически погиб в автомобильной аварии в 1981 году.
Подготовил Павел Зарудный. Фото:Из личного архива
Это помнят все, кто знал Валерия ХАРЛАМОВА — выдающегося советского хоккеиста и человека!
