Бадалян Л.О. Невропатология
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие к второму изданию
Введение
Глава 1. История неврологии
Глава 2. Невропатология и дефектология
Взаимосвязь невропатологии и дефектологии
Нейрофизиологические основы механизмов обучения и воспитания
Компенсаторные возможности мозга
Взаимосвязь между развитием, обучением и воспитанием
Критические периоды развития
Развитие нервно-психических функций в условиях патологии
Глава 3. Основы эволюционной неврологии
Филогенез нервной системы
Онтогенез нервной системы
Развитие важнейших функциональных систем мозга.
Учение о системогенезе
Возрастная эволюция мозга
Принцип гетерохронности в возрастной эволюции мозга
Системно-функциональная дискретность мозга
Ранимость мозга ребенка в критические периоды развития
Мозг - развивающаяся система
Глава 4. Функциональная анатомия нервной системы
Общий обзор анатомии нервной системы
Большие полушария головного мозга
Лобная доля
Теменная доля
Височная доля
Затылочная доля
Островок
Лимбическая кора
Мозолистое тело
Архитектоника коры больших полушарий головного мозга
Подкорковая область
Стриопаллидарная система
Зрительный бугор
Подбугорная область
Третий желудочек
Внутренняя капсула
Ствол мозга
Ножки мозга и четверохолмие
Мост мозга
Мозжечок
Продолговатый мозг
Ретикулярная формация ствола мозга
Четвертый желудочек
Вегетативная нервная система
Спинной мозг
Периферическая нервная система
Черепные нервы
Основные проводящие пути ствола головного и спинного мозга
Нисходящие пути
Восходящие пути
Кровоснабжение головного и спинного мозга
Оболочки головного и спинного мозга
Глава 5. Высшая нервная деятельность
Рефлекторный принцип деятельности нервной системы
Динамика нервных процессов
Высшие корковые функции
Сознание, бодрствование и сон
Глава 6. Исследование нервной системы и основные неврологические синдромы
Анамнез
Исследование рефлекторно-двигательных функций
Поверхностные рефлексы
Глубокие рефлексы
Исследование экстрапирамидной системы
Исследование чувствительности
Исследование функций черепных нервов
Исследование вегетативной нервной системы
Исследование высших корковых функций
Дополнительные методы исследования
Исследование цереброспинальной жидкости
Трансиллюминация черепа
Рентгеновское исследование черепа и позвоночника
Рентгеноконтрастные методы исследования
Компьютерная томография
Электроэнцефалография
Электромиография
Биохимические методы исследования
Понятие о симптоме и синдроме
Основные неврологические синдромы
Синдромы нарушений чувствительности и функций органов чувств
Синдромы поражения вегетативной нервной системы
Представление о диагнозе и дифференциальном диагнозе
Схема нормального психомоторного развития детей
Первый год жизни
Второй год жизни
Третий год жизни
Дошкольный возраст (с 3 до 7 лет)
Младший школьный возраст (от 7 до 11 лет)
Подростковый возраст
Глава 7. Болезни нервной системы у детей
Общие данные о патологии нервной системы
Врожденные заболевания с поражением нервной системы
Хромосомные болезни
Синдром Шерешевского - Тернера
Синдром Клайнфелтера
Синдромы полисомии Х-хромосомы
Синдром XYY
Болезнь Дауна
Детские церебральные параличи
Синдромы двигательных нарушений
Синдромы речевых нарушений
Сенсорные нарушения
Синдромы нарушений высших корковых функций
Гидроцефалия
Микроцефалия
Наследственные болезни обмена веществ с поражением центральной нервной системы
Фенилпировиноградная олигофрения
Гистидинемия
Амавротическая идиотия
Лейкодистрофии
Мукополисахаридозы
Гепатоцеребральная дистрофия
Прогрессирующие мышечные дистрофии
Факоматозы
Энцефалотригеминальный ангиоматоз Штурге - Вебера
Синдром Луи -Бар
Туберозный склероз
Нейрофиброматоз
Инфекционные болезни нервной системы
Менингиты
Энцефалиты
Лейкоэнцефалиты
Арахноидиты
Полиомиелит
Поражение нервной системы при ревматизме
Нарушения мозгового кровообращения
Черепно-мозговая травма
Эпилепсия
Опухоли головного мозга
Минимальная мозговая дисфункция
Неврозы
Глава 8. Современные методы лечения заболеваний нервной системы.
Абилитация и реабилитация
Современные методы лечения заболеваний нервной системы
Абилитация и реабилитация
Роль педагога-дефектолога в восстановительном лечении детей с поражениями нервной системы
Значение резервных возможностей мозга в абилитации и реабилитации детей с поражением нервной системы.... Принцип абилитации и реабилитации слепых и слабовидящих детей
Принцип абилитации и реабилитации глухих и слабослышащих детей
Принципы абилитации детей с детскими церебральными параличами
Принципы реабилитации детей с задержкой речевого развития
Принципы реабилитации детей с заиканием
Значение трудотерапии в реабилитации больных
Глава 9. Деонтология в невропатологии
Больной ребенок в семье
Медико-педагогический персонал - ребенок
Взаимоотношения врача и педагога-дефектолога
Врач - педагог-дефектолог - средний медицинский персонал
Врач - педагог-дефектолог - родители и родственники больного
Врач - педагог-дефектолог - больной - окружение больного
Глава 10. Организация лечебно-педагогической помощи детям с нервными и нервно-психическими нарушениями
Рекомендуемая литература
Краткий словарь терминов
Близко подлетевшего к подсадной утке селезня бить нельзя
Но если подсадная утка совсем уж неважная и приманить самцов не может, то охотник вполне может использовать манок, подражая брачным крикам утки. Однако следует знать, что звук манка обычно не может точно копировать крики самки: тут, как говорится, раз на раз не приходится. Поэтому, если селезень все же полетел на призывное кряканье, нужно перестать манить, иначе, обнаружив обман, он тут же улетит.
Лучше всего с подсадной уткой охотиться в первые дни после прилета селезней: в самом начале брачного сезона они еще не исхудали, мясо у них жирное и вкусное, да и весят они, само собой, больше. Спускаясь вертикально вниз на водную гладь к зовущей их подруге, такие птицы представляют собой замечательную мишень.
Для охоты с подсадной уткой требуется построить шалаш или скрадок, в котором при удачной охоте можно будет укрываться в течение нескольких дней. Шалаш отличается от скрадка тем, что второй имеет открытый верх и позволяет бить птицу влет. Грамотно построенный шалаш тоже имеет огромное значение для успеха охоты. Селезней бьют прямо из шалаша, для чего в его стенках делают отверстия-бойницы, направленные в сторону сидящей подсадной утки. Шалаш совсем не обязательно делать маленьким – размер сооружения на успех охоты не влияет. Гораздо важнее то, как он замаскирован. Важно учесть, что утки обладают отличным зрением, поэтому, если охотник различим через редкие ветки шалаша, селезень и близко к приманке не подойдет.
Допустимо использовать при сооружении шалаша чехол защитного цвета, сшитый из тонкого брезента или какой-нибудь другой ткани. Срезав дюжину прутьев длиной около полутора метров и соответствующей толщины, нужно их воткнуть в землю так, чтобы получился круг диаметром около 1,5–2 м. Затем следует связать их верхушки по парам и на них уже набросить чехол. Маскировать шалаш лучше ветвями, причем их нужно обязательно закрепить, чтобы случайный порыв ветра их не раскидал. Для удобства охотника, которому придется провести в этом шалаше не один час, дно шалаша нужно выстелить сухой травой и накрыть брезентом. В стенках шалаша должны быть отверстия для стрельбы, открывающие отличный обзор и дающие возможность подстрелить уток.
Приблизительно в 20 м от такого шалаша и помещают подсадную утку. Для этого выбирают хорошо просматриваемое из шалаша место на мелководье и вбивают в дно водоема колышек для крепления вертлюга – небольшого шарнира на конце кола. К подвижной части этого "сустава" прикрепляют веревку, за другой конец которой через ногавку (кольцо-повязка на ноге утки) и привязывают подсадную. Такое приспособление является необходимым, так как при отсутствии вертлюга утка попросту намотает на кол всю веревку и не сможет свободно плавать.
Ногавка для подсадной утки
Но что делать, если такого специального приспособления нет? Тогда можно просто привязать булыжник или груз от рыбацкой кормушки к ноге птицы за шнур и таким образом "заякорить" ее на мелководье. Но если в водоеме много подводных растений, шнур нужно делать очень коротким – чуть длиннее глубины водоема. Преимущества второго способа в том, что, во-первых, утка фиксируется на одном месте, что дает гарантию того, что она не подставится случайно под выстрел, когда подлетит селезень, а во-вторых, можно сажать ее на любой глубине.
Если в охоте используются сразу две подсадные утки, то шалаш нужно ставить на таком месте, чтобы обе они были хорошо видны охотнику, но не имели возможности разглядеть друг друга, так как иначе они станут наблюдать за соперницей, а кричать перестанут.
Селезень садится на воду на некотором расстоянии от подсадной, что дает охотнику время выстрелить. Мешкать тут нельзя, так как осторожная птица может заметить охотника и улететь. К тому же если селезень вплотную приблизится к утке, то стрелять из опасения зацепить дробью подсадную будет попросту невозможно. За убитой дичью из шалаша лучше не выходить, если, конечно, нет риска потерять ее.
Весенняя охота на уток с началом гнездования не заканчивается, в это время селезни становятся еще более активными, иногда бросаясь даже к насиживающим яйца уточкам. В эту пору селезни, правда, не такие жирные, как только что прилетевшие, но их мясо тоже достаточно вкусное.
С подсадной можно охотиться не только весной, но и в летне-осенний период, который начинается примерно в середине августа. Принцип такой охоты несколько отличается от правил весенней, так как вместе с подсадными утками с успехом применяются и чучела.
Утка является перелетной птицей, поэтому она должна набраться сил для осеннего полета и нагулять жир. В конце лета по вечерам утки собираются в стаи и вылетают кормиться на поля, болота или озера, где жируют до утра. Перед таким отлетом утиные стаи скрикиваются, т. е. собираются в крупные стаи, которые не могут не оставить после себя следов своего пребывания в виде помета или пера. При достаточном опыте и наблюдательности охотники могут проследить эти места и до рассвета, еще затемно, посадить там подсадную утку и разбросать чучела. В этом случае качества утки никакого значения не имеют, часто используется даже утенок, так как отбитая от табунка молодая птица громче кричит.
С первыми лучами солнца стайки уток одна за другой начинают появляться над плесом, где высажена подсадная. Завидев чучела и услышав призывные крики подсадной, утки спускаются на воду, где их и подстерегают охотники. Чем точнее найдено место утиных дневок, тем успешнее пройдет такая охота. Чтобы добыть как можно больше птиц, рекомендуется начинать стрелять уже после того, как утки сядут на воду.
С наступлением осени поведение уток резко меняется. Они сбиваются в более крупные стаи и держатся на открытых участках, к которым непросто незаметно приблизиться: отмелях рек, мелководье, открытых плесах. Один из способов охоты на осеннюю утку (она жирнее летней и потому ценится охотниками выше) тоже основан на использовании чучел и подсадных уток. Такая охота на водоплавающую птицу требует значительно больше усилий, чем охота летом, зато стрелять можно и северных уток, делающих по пути остановки, чтобы нагулять жира перед отлетом на юг.
Соорудить скрадок на открытой местности непросто. Поэтому охотники приспосабливают для этой цели старые ржавые бочки такого размера, чтобы в них мог поместиться человек. Бочку требуется хорошо закрепить, чтобы она не упала, лучше всего врыть ее в песок. Если же можно найти какое-нибудь естественное укрытие, то строить скрадок не придется.
Охота с подсадной пользуется заслуженной популярностью. Она годится как для виртуозного стрелка, так и для новичка, не слишком уверенно держащего ружье. Опытный стрелок может продемонстрировать все свое умение: бить дичь влет, устраивать засады на пути табунка, стрелять с упреждением "в штык" – в летящую прямо на него дичь, точно рассчитывая время и оттачивая свое мастерство. Охотник, впервые принимающий участие в охоте с подсадной, может ограничиться стрельбой по неподвижной мишени и бить уток, уже севших на поверхность воды.
Охота на перелетах
В середине августа утки многих пород сбиваются в стаи и летят подкормиться на поля, заводи или болота. Обычно такие перелеты происходят поздно вечером, когда солнце уже сядет, или рано утром, еще до заката. К тому времени молодь кряковых уток успевает подрасти и окрепнуть и вместе с более взрослыми утками улетает на жировку. Раньше всех остальных такие перелеты совершают кряковые утки. Нырковые утки обычно кормятся не на полях, а на больших водных пространствах, так как они предпочитают именно водную пищу.
Важнее всего для охотника, стреляющего уток на перелетах, как можно точнее знать места скопления и пролета утиных стай. Чаще всего утки собираются вместе среди речных протоков, плесов, водоемов с глухими зарослями тростника, камыша, кустарника, часто заболоченных. Некоторые любители охоты на перелетах утверждают, что утки перед закатом солнца "договариваются" между собой: сначала одна-две утки подадут голос, затем недалеко от них послышится утвердительное кряканье других, и вот уже вся стайка срывается и летит на жировку.
Уже зная точно места скопления птиц и маршруты их следования, следует определить участок, где птицы летят наиболее густо. Кроме того, лучше всего выбрать место так, чтобы подстреленные утки падали если не на сухие участки земли, то хотя бы в такие места, куда можно пробраться. Вообще на такой охоте хорошая собака, подающая упавшую дичь, может очень пригодиться, так как далеко не всегда удается самому найти дичь, упавшую, скажем, в камыши или болото. Легавая или спаниель хорошо зарекомендовали себя как помощники охотника на таких утиных перелетах, поэтому любители охоты на "красную" дичь, т. е. бекаса и дупеля, также охотно приходят бить уток на перелетах со своим четвероногим помощником.
Первыми тронулись болотные птицы, потому что болота уже начинали замерзать. Дольше всех оставались водоплавающие. Серую Шейку больше всех огорчал перелет журавлей, потому что они так жалобно курлыкали, точно звали ее с собой. У нее еще в первый раз сжалось сердце от какого-то тайного предчувствия, и она долго провожала глазами уносившуюся в небе журавлиную стаю.
“Как им, должно быть, хорошо”, – думала Серая Шейка.
Лебеди, гуси и утки тоже начинали готовиться к отлету. Отдельные гнезда соединялись в большие стаи. Старые и бывалые птицы учили молодых. Каждое утро эта молодежь с веселым криком делала большие прогулки, чтобы укрепить крылья для далекого перелета. Умные вожаки сначала обучали отдельные партии, а потом всех вместе. Сколько было крика, молодого веселья и радости… Одна Серая Шейка не могла принимать участия в этих прогулках и любовалась ими только издали. Что делать, приходилось мириться со своей судьбой. Зато как она плавала, как ныряла! Вода для нее составляла все.
- Нужно отправляться… пора! – говорили старики вожаки. – Что нам здесь ждать?
А время летело, быстро летело… Наступил и роковой день. Вся стая сбилась в одну живую кучу на реке. Это было ранним осенним утром, когда вода еще была покрыта густым туманом. Утиный косяк сбился из трехсот штук. Слышно было только кряканье главных вожаков. Старая Утка не спала всю ночь, – это была последняя ночь, которую она проводила вместе с Серой Шейкой.
Ты держись вон около того берега, где в реку сбегает ключик, – советовала она. – Там вода не замерзнет целую зиму…
Серая Шейка держалась в стороне от косяка, как чужая… Да, все были так заняты общим отлетом, что на нее никто не обращал внимания. У старой Утки изболелось все сердце, глядя на бедную Серую Шейку. Несколько раз она решала про себя, что останется; но как останешься, когда есть другие дети и нужно лететь вместе с косяком?..
- Ну, трогай! – громко скомандовал главный вожак, и стая поднялась разом вверх.
Серая Шейка осталась на реке одна и долго провожала глазами улетавший косяк. Сначала все летели одной живой кучей, а потом вытянулись в правильный треугольник и скрылись.
“Неужели я совсем одна? – думала Серая Шейка, заливаясь слезами. – Лучше бы было, если бы тогда Лиса меня съела…”
III
Река, на которой осталась Серая Шейка, весело катилась в горах, покрытых густым лесом. Место было глухое, и никакого жилья кругом. По утрам вода у берегов начинала замерзать, а днем тонкий, как стекло, лед таял.
“Неужели вся река замерзнет?” – думала Серая Шейка с ужасом.
Скучно ей было одной, и она все думала про своих улетевших братьев и сестер. Где-то они сейчас? Благополучно ли долетели? Вспоминают ли про нее? Времени было достаточно, чтобы подумать обо всем. Узнала она и одиночество. Река была пуста, и жизнь сохранялась только в лесу, где посвистывали рябчики, прыгали белки и зайцы. Раз со скуки Серая Шейка забралась в лес и страшно перепугалась, когда из-под куста кубарем вылетел Заяц.
Ах, как ты меня напугала, глупая! – проговорил Заяц, немного успокоившись. – Душа в пятки ушла… И зачем ты толчешься здесь? Ведь все утки давно улетели…
- Я не могу летать: Лиса мне крылышко перекусила, когда я еще была совсем маленькой…
- Уж эта мне Лиса!.. Нет хуже зверя. Она и до меня давно добирается… Ты берегись ее, особенно когда река покроется льдом. Как раз сцапает…
Они познакомились. Заяц был такой же беззащитный, как и Серая Шейка, и спасал свою жизнь постоянным бегством.
- Если бы мне крылья, как птице, так я бы, кажется, никого на свете не боялся!.. У тебя вот хоть и крыльев нет, так зато ты плавать умеешь, а не то возьмешь и нырнешь в воду, – говорил он. – А я постоянно дрожу со страху… У меня – кругом враги. Летом еще можно спрятаться куда-нибудь, а зимой все видно.
Скоро выпал и первый снег, а река все еще не поддавалась холоду. Все, что замерзало по ночам, вода разбивала. Борьба шла не на живот, а на смерть. Всего опаснее были ясные, звездные ночи, когда все затихало и на реке не было волн. Река точно засыпала, и холод старался сковать ее льдом сонную. Так и случилось. Была тихая-тихая звездная ночь. Тихо стоял темный лес на берегу, точно стража из великанов. Горы казались выше, как это бывает ночью. Высокий месяц обливал все своим трепетным искрившимся светом. Бурлившая днем горная река присмирела, и к ней тихо-тихо подкрался холод, крепко-крепко обнял гордую, непокорную красавицу и точно прикрыл ее зеркальным стеклом. Серая Шейка была в отчаянии, потому что не замерзла только самая середина реки, где образовалась широкая полынья. Свободного места, где можно было плавать, оставалось не больше пятнадцати сажен. Огорчение Серой Шейки дошло до последней степени, когда на берегу показалась Лиса, – это была та самая Лиса, которая переломила ей крыло.
- А, старая знакомая, здравствуй! – ласково проговорила Лиса, останавливаясь на берегу. – Давненько не видались… Поздравляю с зимой.
- Уходи, пожалуйста, я совсем не хочу с тобой разговаривать, – ответила Серая Шейка.
- Это за мою-то ласку! Хороша же ты, нечего сказать!.. А впрочем, про меня много лишнего говорят. Сами наделают что-нибудь, а потом на меня и свалят… Пока – до свидания!
Когда Лиса убралась, приковылял Заяц и сказал:
Берегись, Серая Шейка: она опять придет.
И Серая Шейка тоже начала бояться, как боялся Заяц. Бедная даже не могла любоваться творившимися кругом нее чудесами. Наступила уже настоящая зима. Земля была покрыта белоснежным ковром. Не оставалось ни одного темного пятнышка. Даже голые березы, ольхи, ивы и рябины убрались инеем, точно серебристым пухом. А ели сделались еще важнее. Они стояли засыпанные снегом, как будто надели дорогую теплую шубу. Да, чудно, хорошо было кругом; а бедная Серая Шейка знала только одно, что эта красота не для нее, и трепетала при одной мысли, что ее полынья вот-вот замерзнет и ей некуда будет деться. Лиса действительно пришла через несколько дней, села на берегу и опять заговорила:
- Соскучилась я по тебе, уточка… Выходи сюда; а не хочешь, так я сама к тебе приду. Я не спесива…
И Лиса принялась ползти осторожно по льду к самой полынье. У Серой Шейки замерло сердце. Но Лиса не могла подобраться к самой воде, потому что там лед был еще очень тонок. Она положила голову на передние лапки, облизнулась и проговорила:
- Какая ты глупая, уточка… Вылезай на лед! А впрочем, до свидания! Я тороплюсь по своим делам…
Лиса начала приходить каждый день – проведать, не застыла ли полынья. Наступившие морозы делали свое дело. От большой полыньи оставалось всего одно окно в сажень величиной. Лед был крепкий, и Лиса садилась на самом краю. Бедная Серая Шейка со страху ныряла в воду, а Лиса сидела и зло подсмеивалась над ней:
- Ничего, ныряй, а я тебя все равно съем… Выходи лучше сама.
Заяц видел с берега, что проделывала Лиса, и возмущался всем своим заячьим сердцем:
- Ах, какая бессовестная эта Лиса… Какая несчастная эта Серая Шейка! Съест ее Лиса…
IV
По всей вероятности, Лиса и съела бы Серую Шейку, когда полынья замерзла бы совсем, но случилось иначе. Заяц все видел своими собственными косыми глазами.
Дело было утром. Заяц выскочил из своего логова покормиться и поиграть с другими зайцами. Мороз был здоровый, и зайцы грелись, поколачивая лапку о лапку. Хотя и холодно, а все-таки весело.
Братцы, берегитесь! – крикнул кто-то.
Действительно, опасность была на носу. На опушке леса стоял сгорбленный старичок охотник, который подкрался на лыжах совершенно неслышно и высматривал, которого бы зайца застрелить.
“Эх, теплая старухе шуба будет”, – соображал он, выбирая самого крупного зайца.
Он даже прицелился из ружья, но зайцы его заметили и кинулись в лес, как сумасшедшие.
- Ах, лукавцы! – рассердился старичок. – Вот ужо я вас… Того не понимают, глупые, что нельзя старухе без шубы. Не мерзнуть же ей… А вы Акинтича не обманете, сколько ни бегайте. Акинтич-то похитрее будет… А старуха Акинтичу вон как наказывала: “Ты, смотри, старик, без шубы не приходи!” А вы сигать…
Старичок пустился разыскивать зайцев по следам, но зайцы рассыпались по лесу, как горох. Старичок порядком измучился, обругал лукавых зайцев и присел на берегу реки отдохнуть.
- Эх, старуха, старуха, убежала наша шуба! – думал он вслух. – Ну, вот отдохну и пойду искать другую…
Сидит старичок, горюет, а тут, глядь, Лиса по реке ползет, – так и ползет, точно кошка.
Ге, ге, вот так штука! – обрадовался старичок. – К старухиной-то шубе воротник сам ползет… Видно, пить захотела, а то, может, и рыбки вздумала половить…
Лиса действительно подползла к самой полынье, в которой плавала Серая Шейка, и улеглась на льду. Стариковские глаза видели плохо и из-за лисы не замечали утки.
“Надо так ее застрелить, чтобы воротника не испортить, – соображал старик, прицеливаясь в Лису. – А то вот как старуха будет браниться, если воротник-то в дырьях окажется… Тоже своя сноровка везде надобна, а без снасти и клопа не убьешь”.
Старичок долго прицеливался, выбирая место в будущем воротнике. Наконец грянул выстрел. Сквозь дым от выстрела охотник видел, как что-то метнулось на льду, – и со всех ног кинулся к полынье; по дороге он два раза упал, а когда добежал до полыньи, то только развел руками, – воротника как не бывало, а в полынье плавала одна перепуганная Серая Шейка.
Вот так штука! – ахнул старичок, разводя руками. – В первый раз вижу, как Лиса в утку обратилась. Ну, и хитер зверь.
- Дедушка, Лиса убежала, – объяснила Серая Шейка.
- Убежала? Вот тебе, старуха, и воротник к шубе… Что же я теперь буду делать, а? Ну и грех вышел… А ты, глупая, зачем тут плаваешь?
- А я, дедушка, не могла улететь вместе с другими. У меня одно крылышко попорчено…
- Ах, глупая, глупая… Да ведь ты замерзнешь тут или Лиса тебя съест! Да…
Старичок подумал-подумал, покачал головой и решил:
- А мы вот что с тобой сделаем: я тебя внучкам унесу. Вот-то обрадуются… А весной ты старухе яичек нанесешь да утяток выведешь. Так я говорю? Вот то-то, глупая…
Старичок добыл Серую Шейку из полыньи и положил за пазуху. “А старухе я ничего не скажу, – соображал он, направляясь домой. – Пусть ее шуба с воротником вместе еще погуляет в лесу. Главное: внучки вот как обрадуются…”
Зайцы все это видели и весело смеялись. Ничего, старуха и без шубы на печке не замерзнет.
Сказка: Мамин-Сибиряк Д. Иллюстрации.
На Севере, в конце сентября, гуси, утки и журавли с наступлением первых заморозков сбиваются в стаи, готовясь к длительным перелетам на зимовку в южные регионы страны. Впрочем, перелетные птицы каким-то непонятным для нас интуитивным чутьем заранее определяют приближение зимы, которая грозит бескормицей, скованными льдом озерами и реками.
Сибиряки давно приметили, что массовая миграция перелетных птиц - предвестие скорого наступления зимних холодов. Низко летят гуси - быть снежной зиме. Так прогнозируют жители Севера погодные изменения в природе. Сбившись в гусиные, утиные и журавлиные стаи, волнами плывут они в заоблачных далях, оглашая прощальными криками родные просторы Севера.
На Юге еще бывает тепло в октябре, в природе царит бабье лето, и первые косяки перелетных птиц приветливо оглашают с поднебесья места будущей зимовки. За многие километры слышны клики гусиных стай. В первых числах сентября открывается на Юге охота на водоплавающую дичь: утку, гуся. Однако, это еще не разгар охотничьего сезона. Многие охотники открытие сезона воспринимают как праздник, который будит воображение и мечты о будущей удачной охоте.
Всплывают в памяти счастливые времена бродячей охотничьей жизни, когда «разбитый» от усталости, возвращаешься домой с удачной добычей. А ведь и правда - охота пуще неволи, - гласит народная мудрость. Охота на гуся, пожалуй, одна из самых увлекательных, но и не из легких. Птица эта чрезвычайно осторожная и, чтобы добыть ее, необходимо приложить немало усилий, особенно, в умелой маскировке и меткой стрельбе.
Гуси, как и северные утки, прилетают на Юг к концу ноября, началу декабря. А до той поры мигрируют по средней полосе России. Любители охоты на гуся и другую водоплавающую дичь внимательно следят за происходящими погодными условиями до южных регионов нашей страны. И как только зима накроет снежным покровом и стужей территорию средней полосы - на Юге России наступает разгар сезона охоты на водоплавающую дичь.
Вспоминается моя первая охота на гуся. В то время я очень увлекался стендовой стрельбой. Опыт спортивной стрельбы на стенде очень пригодился мне в будущей охоте на различные виды дичи и, особенно, в охоте на водоплавающую дичь. Каждый, кто увлекается охотой, знает, как быстро летит утка и как сложно попасть в эту летящую цель. Но, как показывает практика, полет утки никак нельзя сравнить с более стремительным полетом гуся.
Плавные и, казалось, неспешные взмахи крыльями этой птицы создают ошибочное впечатление медленного полета гуся. Но если мы будем внимательны при наблюдении за полетом гусей, то обратим внимание, как мощно они работают крыльями и как встречные потоки воздуха гудят под крыльями этой птицы в отличие от свиста крыльев летящей утки. Однако, все познается на практике охоты на гуся.
Петрович - удивительный специалист по теории и практике этого вида охоты. Величали мы его «профессором» в деле охоты на гуся по той причине, что он, являясь мастером спорта по стендовой стрельбе, когда-то профессионально занимался охотой на Крайнем Севере. Там он приобрел бесценный опыт стрельбы и практические навыки добычи дичи. Натуралист и следопыт, Петрович много знал о методах охоты и добычи различных видов дичи. И особенно много интересного рассказывал нам об охоте на гуся.
Выехали мы в пятницу. Путь наш лежал на Дадынские озера, где Петрович неоднократно охотился. Несмотря на мой уже достаточно приличный стаж охотника, я впервые ехал охотиться на гуся. И вот теперь пять охотников, в числе которых мне выпала честь принять участие в охоте под командованием Петровича, мчались в машине по пыльной степи, вдоль Дадынских озер, стараясь миновать солончаковые низины.
К вечеру, после долгих плутаний, мы, наконец, прибыли на место будущей охоты. Петрович очень хорошо знал эти места. Не раз приходилось ему бывать здесь и в «ратных» трудах добывать эту осторожную птицу. В этих местах, как утверждал Петрович, проходили пролетные пути гуся от водной глади днёвок до мест его кормежки. Места эти давно были изучены Петровичем, поэтому все руководство по подготовке к охоте он взял на себя.
В наступивших сумерках приступили мы готовить места для стрелков, чтобы на утренней зорьке «принять бой» налетающей стаи гусей. А для этого каждый охотник стал делать для себя скрадок. Петрович, руководивший процессом подготовки охоты, придирчиво осматривал каждый окоп. Я работал малой саперной лопаткой, которую прихватил с собой по совету нашего «профессора». Укрытия протянулись цепью по небольшой возвышенности.
Всю землю от каждой вырытой ямы Петрович заставил вынести за пределы зоны охоты, а края каждого скрадка замаскировать под окружающую среду, обложив их травой и веточками ближайших кустов. Все должно было выглядеть совершенно естественно. «Профессор» определил каждому охотнику сектор обстрела и, в общем, остался доволен нашими приготовлениями к охоте на гуся.
Когда скрадки, расположенные друг от друга на пять- шесть метров, были замаскированы, Петрович стал руководить расстановкой гусиных профилей и чучел. Наконец, наша работа завершилась, только Петрович еще долго колдовал с чучелами цапель и аистов, которых разместил в воде и на берегу небольшого плеса с кустами редкого камыша. Теперь картина выстроенных «декораций» выглядела совершенно мирной и нисколько не угрожающей.
На большой совет к «профессору» сошлись к машине. Петрович провел инструктаж и заявил о своем руководстве охотой. Конечно, никто не возражал, все знали Петровича, как опытного охотника и стрелка, поэтому в надежде на счастливую удачу, внимательно его выслушали.
«До рассвета все должны быть на местах, сидеть в скрадках без шума, не курить, не делать лишних движений и звуков. При одиночных пролетах гуся не стрелять, возможно, пролет «разведки». При появлении стаи стрелять одновременно по моей команде. Сигналом к стрельбе - три резких звука из манка. Вопросы?» - закончил свою короткую речь Петрович.
К рассвету опустился туман. Еще в темноте просвистели несколько табунков уток и, опустившись на воду, стали перекликаться громким кряканьем. А вот Петрович подал голос манком, имитируя гусиные крики. Медленно тянется время, от тумана «запотели» стволы ружья, нервный озноб волнует тело. Постепенно туман заметно светлеет.
Но вот слышится характерный звук мощных махов крыльев, и из тумана появляется стая гусей. Летит невысоко, метрах в тридцати от земли. Слышится троекратный резкий звук гусиного манка - сигнал Петровича. Пропуская над головой стаю, вскидываю ружье, стреляю дублетом под перо двух гусей. Первый падает, громко шлепнувшись о воду мелкого плеса. Второй, пролетев по инерции метров пять, сложив крылья, падает на землю.
Прозвучала канонада «братьев по оружию» и наступила тишина. Снова начинает звучать манок Петровича. Перезаряжаю ружье. В стволы закладываю патроны с дробью № 1. Второго гуся стрелял вторым номером дроби, хоть и удачно, но мне показалось не совсем «чисто». Время идет, проходит, примерно, час. Туман постепенно редеет, и вот опять с полей тянется гусиная стая к днёвке на большую воду. Сжимаюсь в пружину, сливаясь с землей.
И опять - три резких звука манка. Вскакиваю. Выстрел. Гусь -«чисто битый»! Второй - промах! Туман совсем уже рассеялся. На востоке горит заря, и через минуту первые лучи солнца освещают водную гладь и наше поле «брани». Завершилась утренняя зорька. Наш Петрович подает команду «отбой», и мы собираем трофеи. А еще предстоит вечерняя и воскресная утренняя зорька...
