На Псковщине никогда не было стабильно, такова уж судьба западных регионов. Бесконечные войны, упадок,разруха. В последние же десятилетия Псковская область представляет собой отличный памятник Полному Провалу: на райцентры жалко смотреть, повсюду всё брошено, забыто, разрушено. Не хочу сказать, что такое только в 60-м регионе, но приезжая сюда как-то весь декаданс сразу же и сильно бросается в глаза.
1. Деревня тоже вымирет. Во многие сёла, бывшие когда-то сосредотчением жизни и культуры, ныне ведут полузаросше тропинки
2. Когда-то в этой деревне было несколько сотен жителей. Теперь же приходится пробираться сквозь репейник по тому, что когда-то называлось главной улицей
3. Домов осталось всего несколько, к некоторым чтобы подойти, нужно потрудиться. А можно и просто не заметить в зарослях
4. Зато есть телефон. Сколько раз по нему звонили остаётся только догадываться. Работает телефон от карточки. Вот интересно, может ли какая-нибудь 90-летняя бабка съездить в райцентр или сельсовет и купить карточку, чтобы позвонить? Такие "блага цивилизации" - очередная насмешка государства над его гражданами. А зато в отчётах сказано: в каждой деревне есть телефон
5. Или люди ушли отсюда не так давно, или всё немплохо сохранилось
9. Внутри домов ситуация похуже, всё покосилось и полный дестрой
10. Нашёл виниловую пластинку. Песня "Вся жизнь впереди" - троллинг
11. А вот остановившиеся часы как нельзя луше подходят на роль символа умерших деревень. Вряд ли эти стрелки когда-либо пойдут
12. Рядом еще одни. Может быть, хозяин собирал коллекцию?
20. Невероятно хорошо сохранившаяся "Правда" за 1969 год
22. И о Линдоне Джонсоне, президенте США, после которого хозяевами Белого дома было уже 8 человек
23. Может быть, как раз этот человек и выписывал "Правду". А его фото никуда не пригодилось. Кто он? Чем занимался? Стены уже не расскажут
24. О том, что Иванов Михаил Иванович был Ветераном Труда скоро будет помниь лишь История. О самом Михаиле Ивановиче - тоже.
25. Судя по срокам годности, этикеткам и газетам жизнь в этом доме замерла относительно недавно - в 2002 году
После завершения Великой Отечественной войны проводимая советским правительством политика депортации населения продолжилась. На этот раз эстафету чеченцев, ингушей и крымских татар подхватили жители Псковской области. Чем же они не угодили властям?
Война не закончилась
Победа против гитлеровской Германии еще не означала окончания боевых действий. В западных регионах СССР война продолжалась, вылившись в противостояние с достаточно многочисленными националистическими группировками. В первую очередь это относилось к Прибалтике. За время войны на территориях прибалтийских республик при активном содействии немецких оккупационных властей был создан ряд военизированных формирований, которые должны были участвовать в боях с Красной Армией. Самое известное из них – «лесные братья».
Активизация сопротивления органам советской власти и сложная социально-политическая обстановка в послевоенной Прибалтике предопределили решительные меры – массовое выселение неблагонадежного элемента далеко за пределы республик. По разным оценкам, за период с 1944 по 1952 год было выселено около 200 тысяч жителей, а репрессии коснулись около полумиллиона человек.
Похожая ситуация складывалась и в соседней с Прибалтикой Псковской области, точнее во включенных накануне в ее состав Печорском, Пыталовском и Качановском районах. Местное партийное начальство докладывало, что спецификой данных территорий является их развитие в течение последних двадцати лет, когда районы находились под «буржуазным правлением» и в них преобладали «частнособственнические интересы». Оккупировавшие регион немецкие войска только подхлестнули распространение национализма и неприятие советской власти.
После войны западные территории Псковской области по сути оказались в плену у разного рода националистических повстанческих группировок. Борьба с крайне опасными бандформированиямистала одной из важнейших задач для партийных и правоохранительных органов. От решения этой проблемы, по словам историка Александра Седунова, зависело встраивание новых районов в советский образ жизни и восстановление области от последствий войны.
Для эффективного искоренения сепаратистских организаций советские власти прибегнули к уже наработанному инструментарию средств и методов, апробированному еще 20-30-е годы. Тогда в оперативном порядке ЧК были подчинены милиция и уголовный розыск, а подразделения ОГПУ и местные органы власти обрели полномочия проводить во внесудебном порядке разбирательства по всем случаям бандитизма и, при крайней необходимости, выносить смертные приговоры.
Бандитизм по-псковски
Разгулявшийся во второй половине 1940-х годов в западной части Псковской области бандитизм имел свои особенности. В состав банд входили преимущественно мужчины от 18 до 50 лет с преобладанием молодежи, находилось в них место и женщинам, в основном родственницам «активных бандитов» – жены, сестры, дочери. Слабый пол не только пособничал террористам, но и был участником вооруженных нападений.
Наиболее популярный способ формирования псковских банд – по родственному признаку. Нередко их организатором выступало лицо, вернувшееся в родную деревню из Германии. Такой человек, не найдя себе применение в хозяйстве, уходил в лес и «склонял к активной вооруженной борьбе и грабежам» родственников и знакомых. Часто уже сформированная банда попадала на территорию Псковской области из соседних прибалтийских республик, ведя на новом месте активную пропаганду и обрастая новыми членами.
Сложность в борьбе с бандформированиями представляло огромное количество пособников из числа местного населения, которые снабжали боевиков продуктами питания, одеждой, а также информацией о передвижениях сотрудников советских органов, размещении воинских частей, подвозе продовольствия и вооружения.
Одной из самых крупных и известных банд Псковской области был отряд Петериса Супе, латыша по национальности, именовавшийся «Третьей дивизией Объединения защитников отечества партизан Латвии». На апрель 1945 года банда насчитывала до 700 действующих членов. Конек этой организации – диверсии в советском тылу.
Следует отметить, что сам главарь до войны работал агрономом в Абрене (ныне Пыталово), а поэтому прекрасно знал Пыталовский район. После прихода нацистов он попал в разведшколу рейха, сначала в Риге, а затем в Кенигсберге. Во время активных диверсионных действий немцы неоднократно забрасывали Супе в советский тыл, где он приобрел немалый опыт.
В 1945 году диверсант организовал «Национальное объединения латвийских партизан», которое намеревалось создать «демократическую Латвию». Во исполнении своей мечты боевики нападали на сельсоветы, угоняли скот, расправлялись с партработниками и рядовыми гражданами, убив в итоге более сотни человек.
Позднее Супе провел широкую кампанию по дискредитации выборов в Верховый совет СССР. Однако выполнить задуманное ему не удалось. В результате спецоперации он был выслежен агентами СМЕРША и уничтожен. Но дело Супе было живо. Целый ряд его преемников продолжали войну против советской власти на территории Качановского и Пыталовского районов вплоть до начала пятидесятых.
Веселить навечно
В 1948 году последовала первая волна депортации «лесных братьев», затронувшая Литовскую ССР, через год этот процесс распространился на Латвийскую и Эстонскую ССР. Выселяли не только активных участников бандформирований, но и членов их семей. Псковских повстанцев в это время не трогали, однако к концу 1949 ситуация изменилась. Страну охватила серия судебных процессов по так называемому «Ленинградскому делу», когда аресту подверглись ряд государственных и партийных руководителей РСФСР по обвинению в создании Русской коммунистической партии – возможной альтернативе ЦККПС.
Тогда чистка партийного руководства была проведена и в Псковской области. Новый глава региона Геннадий Шубин принялся исправлять «упущение бывшего руководства», которое, по его мнению, потакало антисоветскому националистическому движению. До конца года сотрудники МГБ и местные партийцы подготовили списки, куда были включены все «контрреволюционные элементы» области и их пособники. Основную их массу составляли крестьяне, которые, как отмечалось в документах, «в течение нескольких лет фактически не брались за сельхозинвентарь, участвуя в боевых действиях». Все они подлежали высылке.
29 декабря 1949 года свет увидело постановление Совета Министров СССР № 5881-2201сс «О выселении с территории Пыталовского, Печорского и Качановского районов Псковской области кулаков с семьями, семей бандитов и националистов, находящихся на нелегальном положении, убитых при вооруженных столкновениях и осужденных, а также семей репрессированных пособников бандитов».
В течение января – мая 1950 года происходило уточнение списка выселяемых лиц, одновременно готовились технические средства для массовой депортации. Всем депортируемым разрешалось брать с собой личные вещи – одежду, посуду, мелкий сельскохозяйственный, ремесленный и домашний инвентарь, а также запас продовольствия на каждую семью общим весом до 1500 килограммов. Все остальное имущество подлежало конфискации: одна часть должна была покрыть недоимки по государственным обязательствам, другая безвозмездно отходила колхозам, третья передавалась финансовым организациям. Всего предполагалось выселить 425 семей, состоящих из 1563 человек.
Непосредственное руководство депортацией возлагалось на специальную комиссию, состоявшую из представителей МГБ и партийно-советского руководства. Из Эстонии, Латвии и Ленинграда были вызваны курсанты и войсковые подразделения. Координировать действия военных должен был специально командированный уполномоченный Министерства государственной безопасности СССР Яков Едунов. К июню 1950 года депортация была окончена. Всех выселяемых ждал один и тот же путь – по железной дороге и водными путями в Красноярский край.
