Формула 1 в сингапуре. Положение в чемпионате: Личный зачет

Итальянский композитор Джакомо Пуччини (Puccini) родился 22 декабря 1858 года в городе Л укка в семье музыканта.

Потомок старинного рода музыкантов, пятый из семи братьев, Джакомо Пуччини в шесть лет потерял отца - органиста регента Луккского собора. Учился в местном институте "Пачини" и в Миланской консерватории (у Понкьелли и Бадзини). В Милане же выступил с первой оперой "Виллисы" , имевшей большой успех. Ещё больший резонанс получила в Турине в 1893 опера "Манон Леско". Затем последовал роман с Эльвирой Бонтури ин Джеминьяни, которая только после смерти мужа в 1904 узаконила свои отношения с Пуччини, - эта связь была прочной, несмотря на многочисленные любовные увлечения композитора. С 1891 Пуччини живёт в Торре дель Лаго и окрестностях, где рождаются другие его знаменитые оперы. Джакомо Пуччини достиг международной известности, выдержал нападки национальной критики, вызванные его выступлением против первой мировой войны, совершил многочисленные поездки за рубеж, в том числе и в поисках материала для своих произведений.

Первые две оперы: "Виллисы" (1884), на сюжет Гейне и "Эдгар" (1889), Милан - традиционные романтические сюжеты, разработанные либреттистом Фонтаной, мало подходили к творческой индивидуальности Пуччини. Тем не менее премьера «Виллис» в театре Даль Верме сделала начинающего автора известным в миланских музыкальных кругах. Критики писали о наличии в опере ряда ярких драматических сцен и лирических эпизодов, отличающихся мелодическим богатством. Композито ром заинтересовался издатель Рикорди, ставший покровителем и другом .

"Манон Леско" (1893), Турин, либретто Иллики, Оливы, Праги, Риккорди по роману Прево "История кавалера де Грие и Манон Леско" отличается от первых опер Пуччини большей драматургической цельностью, разнообразием музыкального языка. Основным средством выразительности служит мелодия — напевная, гибкая, богатая ри тмически. В центре оперы — лирические сцены, связанные с характеристиками главных персонажей, с передачей их чувств и настроений. После триумфальной туринской премьеры, 1 февраля 1893, «Манон Леско» быстро завоевала симпатии слушателей далеко за пределами Италии.
"Богема" - 1896, Турин, либретто Иллики и Джакозы по повести Мюрже "Сцены из жизни богемы" - э то шедевр, который мог и не появиться на свет. Дело в том, что приятель композитора Руджеро Леонкавалло уже начал сочинять оперу на тот же сюжет. В одном из миланских кафе, когда Пуччини сообщил Леонкавалло о том, что тоже облюбовал эту историю, между друзьями происходит ссора. Но упрямство и целеустремленность Пуччини были столь велики, что он пошел на разрыв с коллегой, но от намерения не отступил. Опера Леонкавалло появилась годом позже, но выдержать сравнения с произведением Пуччини не смогла.

Либретто во многом отличается от нашумевшего романа Мюрже, опубликованного в 1851. Если в первоисточнике повествование ведется как бы ироничным отстраненным наблюдателем (что отражено и в названии «сцены»), то в опере все звучит более лирично и интимно. Образ героини объединил черты героинь романа - типичной парижской мидинетки Мими и обаятельной героини рассказа «Муфта Франсины».

К абсолютным мелодическим шедеврам относится вся большая лирическая сцена знакомства главных героев в 1-м акте, состоящая из 2-х арий Рудольфа и Мими ("Che gelida manina" и "Mi chiamano Mimi") и их дуэтного обрамления. В опере есть еще ряд ярчайших мелодических эпизодов - вальс Мюзетты из 2-го акта, трогательный ариозный эпизод «прощания с плащом» Коллена "Vecchia zimara, senti" из 4-го. Не может оставить никого равнодушным и финальная сцена смерти героини.

Достаточно сдержанный прием на премьере (типичный для многих новаторских произведений) довольно быстро перерос в успех, и успех не скоротечный и случайный, а прочный и безусловный.

Премьерным спектаклем Богемы дирижировал Артуро Тосканини, с которым композитора в дальнейшем связывала прочная творческая дружба. Опера вскоре перешагнула пределы Италии. Уже в 1897 состоялись английская премьера в Манчестере, немецкая в берлинской Кроль-опере, австрийская в Театре ан дер Вин, американская в Лос-Анджелесе. В том же году Богема прозвучала и на русской сцене в мамонтовской Московской частной русской опере (в главных партиях были заняты Цветкова и Секар-Рожанский). Цветкова была замечательным интерпретатором образа Мими. По свидетельству жены Шаляпина, великий певец плакал на генеральной репетиции оперы во время финальной сцены. Среди русских постановок начала века особо надо отметить премьеру 1911 в БТ. Этот спектакль сталь единственной режиссерской работой Собинова, он же исполнил партию Рудольфа, а в роли Мими выступала замечательная певица Нежданова.

"Тоска" - либретто Джакозы и Иллики по драме Сарду. Премьера «Тоски» состоялась в Риме 14 января 1900. Оперу Пуччини подняли на щит сторонники веристского направления, которых привлек неистовый драматизм отдельных сцен. Но не это определило успех «Тоски» у публики — покорила красивая, выразительная музыка, неразрывно связанная с действием. За один год «Тоска» обошла крупнейшие театры.

Заключительное действие начинается довольно спокойно. За сценой звучит ранняя утренняя песнь пастушонка. Сценой этого действия является крыша тюремного замка Сант-Анджело в Риме, куда для казни должен быть приведен Каварадосси. Ему дается короткое время, чтобы приготовится к смерти. Он пишет последнее письмо любимой Тоске и поет душераздирающую арию «E lucevan le stelle» («В небе звезды горели»).

Появляется Тоска и показывает ему спасительные пропуска, которые ей удалось добыть у Скарпиа. Тоска рассказывает Каварадосси, как она убила вероломного шефа полиции; и влюбленные поют страстный дуэт, предвкушая свое счастливое будущее. Тоска объясняет, что для побега Каварадосси должен пройти фарс ложной казни. Появляется расчет, ведомый Сполеттой. Марио встает перед ним. Они стреляют. Он падает. Солдаты уходят. Тоска падает на тело своего убитого возлюбленного. Только теперь она осознает, что Скарпиа коварно обманул ее: патроны были настоящими, и Каварадосси лежит мертвый. Рыдая над трупом Каварадосси, молодая женщина не слышит шагов возвратившихся солдат: они обнаружили, что Скарпиа убит. Сполетта пытается схватить Тоску, но она отталкивает его, вспрыгивает на парапет и бросается с крыши замка. Пока в оркестре гремит прощальный мотив предсмертной арии Марио, солдаты стоят замершие в ужасе.

Maria Callas. Madama Butterfly.

"Мадам Баттерфляй" (1904) Милан, либретто Иллики и Джакозы по драме Беласко.

Успех «Мадам Баттерфляй» упрочил мировую славу Пуччини. Его оперы ставятся повсюду, его имя произносится рядом с именами крупнейших композиторов.

«А как поют индейцы?» — спрашивал себя композитор, посмотрев драму Беласко «Девушка с Золотого Запада» из жизни калифорнийских золотоискателей в Нью-Йорке . В опере на этот сюжет Пуччини продолжает линию «Тоски» — в ней еще отчетливее выступило влияние веристских тенденций. "Девушка с Запада" - либретто Чивиннини и Зангарини по драме Беласко. Премьера в Нью-Йорке 10 декабря 1910года была сенсацией. Лучше всего автору удались сильные драматические сцены, в которых раскрываются характеры главных героев — Минни и Джонсона; здесь преобладает напряженная мелодическая декламация. Существенное место отведено жанровым эпизодам, в которых благодаря тонко вплетенным в музыку джазовым элементам, интонациям и ритмам негритянского и индейского фольклора ярко запечатлен своеобразный быт «дикого Запада».

Второе десятилетие XX века было трудным для Пуччини. Гнетущая обстановка первой мировой войны ослабила его творческую активность. Лирическая комедия « Ласточка» (1914-16) не стала крупным художественным достижением композитора.

Перебрав множество различных сюжетов (среди них и произведения русской литературы — Л. Толстого, Горького), Пуччини приходит к идее создания триптиха — цикла, состоящего из трех контрастирующих друг с другом опер.

Джакомо Пуччини (1858-1924) - едва ли не самый популярный оперный композитор рубежа XIX - ХХ веков, последний великий мастер итальянского оперного bel canto. Его имя неизменно оказывается в числе наиболее часто ис-полняемых авторов, а оперы давно вошли в фонд мировой оперной классики. С ними тесно связана артистическая судьба многих прославленных певцов (Э. Карузо, Б. Джильи, Т. Руффы, М. Калласс, Л. Паваротти и многих других исполнителей).

Интенсивная творческая деятельность Пуччини продолжалась 40 лет - от наивно-подражательных «Виллисов» (1884) до оставшейся незавершенной «Турандот» (1924). Наиболее важна ее середина - рубеж веков, когда за десять лет (1895-1905) родились самые репертуарные оперы композитора: , (в России ее чаще называют «Чио-Чио-сан»). Либретто всех трех названных опер, как и предшествовавшей им «Манон Леско», написали литераторы Луиджи Иллика и Джузеппе Джакоза.

Творческий облик молодого Пуччини формировался в эпоху, когда в итальянском музыкальном театре утверждался веризм . Отдельные тенденции, характерные для этого направления, получили развитие в ряде опер композитора. Простая жизненная мелодрама всегда была для него более близкой, чем возвышенная героика или история.

Тяготевший к печально хрупким женским образам, Пуччини не боялся мелодраматических ситуаций. В центре многих его опер - образ страдающей молодой женщины, крушение ее надежд на счастье и трагическая смерть (архетип, связанный с ). Однако в трактовке подобных сюжетов Пуччини неизменно проявляет огромное чувство меры и такта. По сравнению с классическими образцами веризма («Сельская честь», «Паяцы») они воплощены более тонкими и разнообразными средствами. Строго говоря, только одно из поздних сочинений Пуччини - «Плащ» из цикла «Триптих» (1916) - пол-ностью соответствует канону веристской драмы, как с сюжетной, так и с музыкальной стороны. События этой оперы происходит на барже, курсирующей по Сене. В ходе развития сюжета суровый муж убивает любовника своей молодой легкомысленной жены (явное сходство с «Паяцами»).

В большинстве других опер композитора либо романтическая история рассказывается веристским языком («Тоска»), либо сюжет, взятый из неромантической литературы, трактуется романтически («Манон Леско», «Турандот»), либо романтическая окраска придается современному, одна-ко не веристскому материалу («Мадам Баттерфляй», «Девушка с Запада»).

При заметной стилистической эволюции, пережитой композитором за сорок лет, основные черты его авторского почерка оставались незыблемыми:

• прирожденное чувство театра, тяготение к действенной, сжатой, увлекательной драматургии, способной волновать, трогать сердца;
• мелодическое богатство (не случайно Верди назвал Пуччини «хранителем печати итальянской мелодии»);
• особый «смешанный» стиль вокальной мелодики, сочетающий распевную оперную кантилену с драматической или бытовой декламацией, а также элементами современной песенности.
• отказ от развернутых многочастных арий и других крупных оперных форм в пользу сквозных, непринужденно развивающихся сцен;
• при самом пристальном внимании к оркестровой партии - неизменная гегемония поющих актеров.

Прямой наслед-ник традиций позднего Верди, Пуччини последовательно осваивал и творчески претворял разнообразные достижения европейской музыки. Это и симфонизированные формы

Aroun al Rascid (Умберто Брунеллески) – Пуччини

«Вопреки всему и всем создавать мелодическую оперу».
Джакомо Пуччини, надпись на черновике «Тоски»

«Шостакович: – Что вы думаете о Пуччини?
Бриттен – Я думаю, что его оперы ужасны.
Шостакович: – Нет, Бен, вы не правы. Он писал чудесные оперы, но в них отвратительная музыка».
Дж. Хэрвуд, «Мемуары»

Сдается мне, что примерно такого же мнения придерживались в бытность мою студентом музыкального училища, а затем и консерватории, преподаватели, читавшие нам лекции по музыкальной литературе и истории музыки.

При упоминании фамилии Пуччини их глаза как-то странно пустели, носы едва заметно морщились, губы поджимались, и вся эта мимика сопровождалась выразительным пожатием плеч.

Выходило, что творчество этого композитора – какой-то не то чтобы очень нужный довесок к наследию Верди, а его имя заслуживает лишь простого перечисления одной строкой вместе с фамилиями двух композиторов-веристов – Леонкавалло и Масканьи.

Я, влюбленный в музыку Пуччини лет с 14-ти, не мог найти никакого логического объяснения такого пренебрежительного отношения, а слова «снобизм» в моем тогдашнем лексиконе еще не было…

Согласно ежегодно обновляемой сайтом operabase.com статистике, три из двенадцати созданных Пуччини опер – «Тоска», Богема» и «Мадам Баттерфляй» в мировом рейтинге популярности занимают пятую, шестую и седьмую позиции соответственно.

Не секрет, что в глазах некоторых людей, причисляющих себя к интеллектуалам, популярность произведения у публики является скорее отягчающим обстоятельством, нежели плюсом.

Пуччини для них слишком «прост» и доступен, его музыка, необычайно искренняя, эмоционально открытая, обворожительно красивая и воздействующая, так сказать, «поверх интеллекта», вызывает сомнение в своей доброкачественности именно по причине наличия в ней этих свойств.

Пуччини, образно выражаясь, рифмует в своей музыке «любовь» и «кровь». Однако уже во второй половине 20-го века подобная «непосредственность» многим критикам и искусствоведам, да и композиторам тоже, представлялась чуть ли не неприличной. Постмодернистская эстетика требует от художника не искренности, но иронической позы и рифмы «любовь – «морковь»…

Будучи гениальным оперным драматургом, Пуччини владел искусством необычайно точной музыкальной обрисовки персонажей и ситуаций. Его герои никогда не бывают абстрактными «любовниками» или «злодеями»: они невероятно, можно сказать, вызывающе живые.

Такого, мягко говоря, небанального персонажа, как Скарпиа, история оперы до Пуччини не знала. Жестокий, расчетливый и коварный манипулятор – да. Но это не вердиевский Яго. Скарпиа – чиновник , занимающий очень высокий государственный пост . Солидный человек, ответственное должностное лицо. В этом ключ к его образу, о чем я уже как-то раз писал, сетуя на попытки режиссеров обкорнать и упростить его, представляя Скарпиа то алкоголиком, то психопатом, то садистом-гестаповцем.

Где еще в опере вы найдете такую чудовищную по своей силе сцену, где бесстыдная похоть переплетается у персонажа с ощущением абсолютной, нерушимой земной власти, подмявшей под себя не только человеческие судьбы, но и религию, интересы которой Скарпиа, в соответствии со своей должностью, обязан охранять?

Сцена из фильма-оперы 1955 г.

Режиссер Кармине Галлоне, дирижер Антонино Вотто. Барон Скарпиа – Карло Тальябуэ:

Пуччини часто ассоциируют со стилем, который принято называть «оперным веризмом». Но единственная опера, где он сознательно и даже демонстративно следует веристским стандартам, это «Плащ», первая часть Триптиха, созданного лишь в 1918 году.

Кстати, собратья Пуччини по «веристскому цеху» Масканьи, Джордано и Леонкавалло всячески давали понять публике и критикам, что их творческие интересы тоже не ограничиваются рамками одного направления, пусть и модного. Бесполезно! Родившийся вместе с истерическим воплем «Туриду убили!!!» ярлык композитора-вериста намертво приклеился сперва к Масканьи, а затем и к именам остальных трех представителей итальянской «Новой школы».

К Пуччини, правда, в меньшей степени, хотя как раз-таки его биография, в некоторых эпизодах, вполне могла бы стать поводом к написанию оперных либретто, нашпигованных «чернухой».

После музыки его главной страстью были автомобили. В этом плане Пуччини был больше сыном нового, 20-го века, чем того, в котором он прожил первые 42 года.

Жить он предпочитал за городом, поближе к природе, и вдобавок увлекался охотой. Однако наличествующие в ту пору на автомобильном рынке модели машин отнюдь не отличались высокой проходимостью, и Пуччини поручил Винченцо Лянча создать экипаж, способный передвигаться по бездорожью. Неплохо разбираясь в механике, он перечислил характеристики, которыми этот автомобиль должен обладать, и так появился первый в мире внедорожник. Это чудо техники обошлось Пуччини в 35000 лир, но он был совершенно счастлив.

Интересно – при том, что он был неравнодушен к технике, Пуччини никогда не именовал себя «изобретателем музыки», как это делал Стравинский. Напротив, он постоянно говорил о том, что в музыке главное – мелодическое начало, и что «музыка без мелодии мертва». А ведь мелодия – это то, что менее всего поддается расчету и конструированию: тут нужен особый дар от природы.

Однажды Пуччини попал в серьезную аварию – двигаясь на большой скорости, не справился с управлением. Нечто подобное частенько случалось с ним в реальной жизни, где, в отличие от оперы, действовали законы, смысл которых он не очень понимал…

Когда умер его отец, Микеле Пуччини, представитель четвертого поколения династии луккских музыкантов – органистов кафедрального собора, композиторов и педагогов, семья впала в бедность. Пятилетнему Джакомо пришлось зарабатывать деньги для семьи, для начала – певчим в церковном хоре. Дядюшка Фортунато Маджи, занимавшийся с ним музыкой, не жалел для племянника бранных слов. Называл «бездарным лодырем». Поколачивал.

Не тяжесть ли непосильной для ребенка ответственности и ощущение постоянного принуждения выработали в характере Пуччини черты, побуждавшие его время от времени поступать не так, как должно, а… ну, скажем мягко – совсем наоборот?

Он был, что называется, трудным подростком. В школе постоянно прогуливал уроки. Играл на органе в различных церквях города, однако нигде подолгу не задерживался. Сначала вызывал восхищение своим талантом, а затем, когда ему надоедала рутина, принимался хулиганить: вплетал в свои импровизации темы оперных арий, причем нарочно выбирал самые популярные.

Подрабатывал он и как пианист в ресторанах, где с ранних лет пристрастился к курению (эта привычка стала, в конечном счете, причиной его смерти).

Однажды, чтобы достать денег на табак, Джакомо вынес из церкви несколько органных труб и продал их как металлолом. После этого орган у него зазвучал уже на модернистский лад.

Позднее Пуччини совершил еще одну «кражу с места работы» – побег с женой зеленщика из Лукки, которой он давал уроки пения. Не прошло и двадцати лет, как Эльвире и Джакомо наконец удалось пожениться. Зеленщик умер, но не просто так, а в полном соответствии с канонами веристской оперы: был зарезан мужем своей любовницы.

В образе ревнивой до безрассудства Тоски угадываются черты характера подруги композитора. Совместная жизнь Джакомо и Эльвиры была настоящим «браком по-итальянски»: со сменяющими друг друга приступами страсти и ревности и попытками Пуччини отдохнуть от утомительных бурь на стороне.

Итог – очередной внебрачный ребенок, шумный скандал и самоубийство деревенской девушки-служанки, на которую ошибочно пало подозрение неистовой Эльвиры (на самом деле она служила чужой любви: передавала Пуччини записки от своей сестры).

Пуччини тяжело переживал эту историю: навыком сбрасывать с себя неприятности простым пожатием плеч он не владел.

…А через десять с лишним лет, в «Турандот», появилась жертвующая собой во имя любви маленькая рабыня Лю.

В качестве примера того, как соотносились друг с другом Пуччини-человек и Пуччини-музыкант, приведу маленький, но характерный для него эпизод.

На выпуске из l’Istituto Musicale Pacini дипломной работой Пуччини было не что-нибудь, а месса – та самая, которая получила впоследствии известность как «Messa di Gloria». (Ответственность за эту нелепость следует, по-видимому, возложить на преподобного Данте дель Фиорентино, в 1952 году доставившего в американское издательство рукопись партитуры Пуччини.

На самом деле – никакая не «Di Gloria», а вполне традиционная месса, пятичастная. В 1880 году она была исполнена в церкви св. Павла в Лукке и получила превосходные отзывы).

Для молодого композитора сочинение мессы было серьезным экзаменом, демонстрировавшим его умение писать для хора, сольного вокала и оркестра, причем в различных комбинациях.

Пуччини прошел это испытание блестяще и удостоился королевской стипендии, давшей ему возможность отправиться в Милан в консерваторию.

Никто в его родном городе не сомневался в том, что талантливый юноша станет затем продолжателем солидного семейного дела, но Джакомо, болевший оперой с четырнадцатилетнего возраста (с тех пор как побывал впервые на представлении «Аиды»), молил небеса совсем о другом. И его молитва была услышана.

Вероятно, там, «наверху», после ознакомления с мессой Пуччини, наполненной очаровательными сочными мелодиями, поняли, что место ее автора – в оперном театре. И довели это мнение до сведения молодого композитора. Во всяком случае, сам Пуччини позже говорил об этом так:

«Много лет назад Создатель коснулся меня своим мизинцем и сказал: “Пиши для театра, только для театра”. И я последовал этому высшему совету».

Но что же музыка «Мессы»? А вот что.

Лучшие куски оттуда перекочевали прямиком в оперы Пуччини: в «Эдгара» и «Манон Леско».

Действительно, не пропадать же добру! Вот, послушайте:

Пуччини, Месса. «Agnus Dei»:

Пуччини, «Манон Леско». Я нарочно отыскал фрагмент исполнения оперы на русском языке:

Поразительней всего то, насколько естественно сочетается эта музыка и с каноническим церковным текстом, и с самым что ни на есть светским. Только не надо сразу же, в меру нашей постмодернистской испорченности, видеть здесь антиклерикальную сатиру – ничего подобного. И цинизма в этом деянии тоже не было. Циником, вообще-то, может стать только человек, с детства усвоивший постулаты общепринятой морали и отвергающий их вполне осознанно – но это явно не случай Пуччини.

Мне кажется, я понимаю, как все получилось. Двадцатилетний юноша, наделенный живым воображением, пишет «Agnus Dei». Он мысленно «видит» эти звуки, в его мозгу они визуализируются в очень конкретный, детски-наивный образ барашка – отсюда и тема, такая же непосредственная, «детская». Ну, а в опере – мы помним, что происходит: нанятые Жеронтом певцы исполняют мадригал его собственного сочинения, и стихи там самые простенькие, безыскусные. «Ярче звезд у милой глазки» – что может быть наивнее?

Пуччини и миру очень повезло, что шефство над «непутевым гением» почти сразу же по окончании им консерватории взял на себя такой крупный предприниматель, выдающийся деятель музыкальной культуры и просто умный и твердый человек как Джулио Рикорди.

А дело было так. В 1883 году издательский дом Сонзоньо, конкурент фирмы Рикорди, объявил о проведении первого конкурса одноактных опер, и председатель жюри профессор Амилькаре Понкьелли, консерваторский педагог Пуччини по композиции, посоветовал своему выпускнику принять в нем участие.

Джакомо ухватился за эту возможность, и так появилась опера «Виллисы». Однако партитура, представленная Пуччини на конкурс, была отвергнута – якобы из-за неразборчивого почерка композитора. Она не удостоилась даже поощрительного отзыва.

Позднее некоторые итальянские исследователи пришли к выводу, что на самом деле причиной поражения Пуччини послужила весьма своеобразная интрига. Понкьелли якобы рассказал об опере своего талантливого ученика издателю Рикорди, и тот уговорил синьора председателя забаллотировать это сочинение, дабы фирма Сонзоньо не «прибрала к рукам» перспективного композитора. Судя по тому, что нам известно о Джулио Рикорди, я бы не отметал с порога эту версию.

Так или иначе, сразу после конкурса Пуччини был представлен Рикорди, тот организовал постановку «Виллис», издал клавир и немедленно заказал композитору новую оперу. Впоследствии Сонзоньо отплатил конкуренту той же монетой, переманив к себе от Рикорди молодого Джордано.

А Рикорди на многие годы стал для Пуччини менеджером, заказчиком и ангелом-хранителем. О благословенные времена, когда один издатель оспаривал у другого право опекать даже не знаменитого композитора, а всего лишь подающего надежды!

Что же такое учуял в незрелом, в общем-то, сочинении прозорливый издатель? Неужели он уловил там зачатки нового стиля, ставшего вскоре знаменем пост-вердиевского поколения итальянских композиторов? В таком случае чутью Рикорди следует поаплодировать.

Занятно, что в премьерном исполнении первой оперы Пуччини принимал участие его однокашник и задушевный приятель Пьетро Масканьи, игравший в оркестре на контрабасе. Спустя 6 лет на очередном конкурсе Сонзоньо он получит главный приз, предъявив граду и миру в своей «Сельской чести» совершенно убойный концентрат этого же мелодического стиля, который у самого Пуччини по-настоящему ярко расцветет только через 10 лет: в «Манон Леско», затем в «Богеме» и, наконец, в «Тоске».

Сравните, Масканьи, «Сельская честь» (Рената Скотто, Пласидо Доминго) и… Пуччини, «Тоска» (Пласидо Доминго):

И все же, при всем уважении к Масканьи, при всей симпатии к его лучшей опере, при сравнении этих двух фрагментов слышно, почему в качестве великого оперного гения историей был отобран не он, а Пуччини…

Намного больше, чем сходство музыкальных мыслей Пуччини и Масканьи, меня поражает здесь другое: радикальное отличие этой музыки от стиля двух мировых оперных законодателей того времени – Верди и Вагнера. У Верди мелодия опирается на функциональность гармонических связей, как столешница на четыре ножки: тоника-субдоминанта-доминанта-тоника. У Пуччини, наоборот, гармония так сказать, на земле обслуживает полет мелодии в небесах. Вместо трезвучий – септаккорды, размывающие твердый функциональный каркас и обволакивающие мелодию густым «ароматом» обертонов.

У Вагнера, как я уже не раз писал, его «бесконечная мелодия» на деле оборачивается «бесконечной гармонией», движению которой полностью подчинена вокальная горизонталь. Вокальную строчку Вагнер нередко добавляет к уже готовой оркестровой ткани, фактически дублируя, иногда в слегка расцвеченном виде, мотивы, звучащие у инструментов. Такую «мелодию» спокойно можно убрать без ущерба для музыки, что и делается, например, при концертных исполнениях «Liebestod» из «Тристана».

У Пуччини подобное совершенно немыслимо, в его музыке мелодия – основа основ. Гармонические обороты, часто плагальные (профессионалы меня поймут, перед остальными читателями извиняюсь), принимают вид аккордовых «лент», которые разворачиваются не в рамках жестких функциональных тяготений, а следуя движению вокальной линии.

Вагнер «эмансипировал» гармонию, Пуччини – мелодию, и это, пожалуй, самое главное, принципиальное отличие его музыки от вагнеровской.

Важнейший элемент этого мелодического стиля – опора на пласт бытовой музыки, отличный от того, с которым у современников ассоциировалась музыка Верди. В своем эссе о Масканьи я уже писал о тесной связи его мелодизма, особенно в «Сельской чести», с интонациями южно-итальянского фольклора.

Масканьи, как мы помним, сам жил на юге Италии как раз в то время, когда он писал «Сельскую честь». А Пуччини… зря он, что ли, работал в ресторанах? (Так и хочется написать – в кабаках).

Не будем забывать и об издательстве Рикорди, публиковавшем не только клавиры опер, но и ноты неаполитанских и сицилийских песен, мода на которые буквально захлестнула Италию в десятилетия, последовавшие за объединением страны.

Вот, убедитесь сами – даже художник тот же, который оформлял клавир «Тоски».

Паоло Фронтини, чье имя просматривается на фото обложки нот, – известный итальянский композитор (между прочим, верист), который собирал и обрабатывал эти песни. В 1883 году Рикорди издал его первый сборник.

Обложка клавира “Тоски”

Вот одна из отобранных Фронтини песен, “Сицилийская песня”:

В принципе, несложно представить себе, как такой материал мог трансформироваться в голове другого композитора, намного более одаренного. Примерно так:

Надеюсь, Пуччини простит мне это шутливое покушение на тайну взаимодействия композитора с окружающей его звучащей средой. Все равно суть процессов, протекающих в голове гения, раскрыть невозможно.

«Бог дотронулся до меня мизинцем и сказал: «Пиши для театра и только для театра», – так сформулировал свое творческое кредо Джакомо Пуччини. Его иногда называют последним великим оперным композитором – и действительно, после смерти равного ему на этом поприще среди современников не было.

Связать свою творческую жизнь именно с оперным жанром Пуччини решил в восемнадцатилетнем возрасте, послушав в Пизе «Аиду» Джузеппе Верди (для этого ему пришлось пройти пешком четыре десятка километров), но композиторская судьба была ему предначертана еще до рождения. В его семье композиторская профессия и почетное звание «музыканта республики Лукка» передавалось из поколения в поколение с XVIII столетия от отца к старшему сыну. Его матери – многодетной вдове – было нелегко дать ему музыкальное образование, но на помощь пришел ее брат – церковный органист, ставший для Джакомо первым учителем. С десятилетнего возраста мальчик играл на органе в церкви и пел в хоре – предполагалось, что он, подобно предкам, станет церковным композитором и органистом, но после судьбоносного посещения оперного театра в Пизе он принял решение посвятить жизнь созданию опер, и четыре года спустя – благодаря материальной помощи двоюродного дяди – стал студентом Миланской консерватории. Его наставником стал Амилькаре Понкьелли, который всецело поддерживал ученика в желании создавать оперы, понимая, что симфоническая музыка – это не то поприще, на котором талант Пуччини может раскрыться в полной мере.

В студенческие годы – в 1882 г. – он представил свое первое сочинение в оперном жанре – «Виллисы» – на конкурс одноактных опер. Победителем он не стал, но в 1884 г. произведение увидело свет рампы и имело большой успех – автора восемнадцать раз вызывали на сцену. На произведение обратил внимание Джулио Рикорди, и по заказу этого издателя композитор создал новую оперу – «Эдгар», представленную публике впервые в 1889 г. Успеха она не имела, позднее автор неоднократно перерабатывал оперу, но это не сделало ее более популярной, да и автор со временем окончательно в ней разочаровался.

Неуспех «Эдгара» ухудшил и без того сложное материальное положение Пуччини: связь композитора с женщиной, ради него бросившей мужа, вызвала скандал в Лукке, и это побудило родственника-благодетеля потребовать вернуть деньги, затраченные на учебу Джакомо в консерватории. Несколько лет Пуччини с семьей скитался по арендованным квартирам. Поправить материальное положение помог успех следующей оперы – «Манон Леско», премьера которой состоялась в Милане в 1893 г. Создавая ее, композитор понимал, что рискует, ведь уже существовала другая опера на той же литературной основе, пользующаяся немалой известностью – «Манон» Жюля Массне, но Пуччини говорил: «Это будут две абсолютно разные сестры». Композитор оказался прав: оба сочинения выдержали испытание временем, и ныне в равной степени любимы публикой.

Зрелый период творческого пути Пуччини открывается написанием оперы «Богема», основанной на романе «Сцены из жизни богемы» Анри Мюрже. Пуччини над нею работал с такой страстью, что сам создавал текст для некоторых фрагментов (например, для вальса Мюзетты), не дожидаясь, пока это сделает либреттист. Сюжет, столь увлекший Пуччини, невольно «подсказал» ему , несколько раньше заинтересовавшийся им – но опера Пуччини оказалась более успешной, и это положило конец дружбе композиторов: Леонкавалло не смог простить Пуччини «украденной» идеи. Критики более чем сдержанно оценили «Богему», называя ее «оперой оборванцев», зато публика приняла ее с восторгом. Оперы Пуччини покоряли публику мелодическим богатством – не стала исключением и «Тоска», впервые поставленная в 1900 г.

Оперы Пуччини исполнялись и в европейских странах, и на других континентах. Он посещал Аргентину, США, Венгрию, побывал и в Англии, где в Театре принца Йоркского посмотрел пьесу Давида Беласко «Гейша». Так возникла идея «Мадам Баттерфляй». Премьера, состоявшаяся в 1904 г. в Милане, провалилась, зато обновленная редакция, вскоре представленная в Брешии, имела огромный успех.

Последующие годы оказываются не столь плодотворными. «Девушку с Запада», созданную в 1917 г., сам Пуччини причислял к своим самым сильным произведениям, но в популярности она не смогла сравниться с «Тоской» или «Богемой». Попробовал он свои силы и в жанре оперетты, но успеха не достиг, а неудавшуюся оперетту в 1917 г. переработал в оперу «Ласточка».

Преодоление творческого кризиса связано с созданием в 1918 г. «Триптиха», состоящего из трех одноактных опер – «Плащ», «Сестра Анжелика» и «Джанни Скикки», а последним «творческим взлетом» становится «Турандот». Смерть помешала композитору закончить оперу, и в таком виде – незавершенной – ее представили публике. На спектакле дирижер обратился к публике со словами: «Здесь перо выпало из рук композитора». Позднее финал дописал Франко Альфано.

На похоронах композитора звучал похоронный марш из его ранней оперы «Эдгар».

При жизни Пуччини некий критик презрительно именовал его «старомодным мелодистом», однако ныне творения «старомодного мелодиста» входят в число десяти наиболее часто ставящихся оперных шедевров.

С 1930 г. в итальянском городе Торре дель Лаго, расположенном недалеко от Лукки – родного города композитора – проводится Фестиваль Пуччини.

Все права защищены. Копирование запрещено.