Предлагаем вашему вниманию публикацию о том, как дипломированный закройщик стал «космическим призраком», и о том, какой прыжок на парашюте из космоса должен совершить Герой Советского Союза, чтобы удостоиться комплиментов на фасаде «Русской кухни».
Посмотрим на мемориальную доску, висящую при входе в кафе «Русская кухня» по адресу: г. Пенза, ул. Долгова, 2/Московская, 121а. Спору нет, это – лучше, чем ничего. Даже лучше того «ничего», что висело здесь изначально. Но, господа, обратите внимание…
Мысли о чем, интересно, возникают у светлоголовых авторов-исполнителей сего шедевра, когда они, глядя в глаза Герою Советского Союза, читают об «испытании … испытательных средств»?
Текст, не несущий вообще никакой информации о герое и подвиге, кричащий о профнепригодности отцов-созидателей, состряпанный для того, чтобы было – для галочек из отчетов.
И эта мертвая бюрократическая партитура в ритуальном кладбищенском исполнении, форма и содержание которой дополняют друг друга, адресована легендарному советскому воздухоплавателю, покорителю стратосферы, крылатому пехотинцу Петру Ивановичу Долгову.
Пример обратный. Небезызвестному покровителю художественной народной самодеятельности наши чиновники от культуры доску такую осилили, что ее можно смело, и прямо сейчас, отправлять в ЮНЕСКО. И, главное, установили ее не на том здании, где творил «продюсер», а на соседнем – в дверях дорогой гостиницы. Опять же, из ритуальных соображений. Для зарождения, фокусирования, перераспределения туристских потоков!
Напоминаем нашим читателям о том, что за делами мемориальными, не лишним бывает и о самочувствии добром позаботиться.
Аптека «Первая помощь»
Находится в 500 метрах и 9 минутах неспешной ходьбы по адресу:
г. Пенза, ул. Чехова, 9;
телефоны: 8-904-263-83-06, 52-48-12, 52-45-78.
Аптека «Эра здоровья»
Находится в 600 метрах и 11 минутах ходьбы в том же темпе и направлении:
г. Пенза, ул. Чехова, 3;
телефоны: 51-15-92, 52-23-20.
Стоило Юрию Алексеевичу Гагарину возвратиться из 108-минутного кругосветного путешествия с первой космической скоростью и стать первым человеком на планете, преодолевшим земное притяжение, как следом за ним начали появляться (многие – не по своей вине) претенденты на звание «космонавта №0». Это было выгодно, прежде всего, тем, кто пытались, сначала оспаривать первенство, сам факт присутствия СССР в пилотируемой космонавтике, а затем проводить «независимые расследования» с неминуемым «разоблачением» Советов, дескать, какою ценой доставались нашей стране победы в околоземном пространстве.
Одним из таких «космических призраков» был настоящий и даже вполне земной человек, уроженец Земетчинского района Пензенской области – Петр Иванович Долгов. Отнесемся к его биографии.
ДОЛГОВ ПЕТР ИВАНОВИЧ
21 февраля 1920 года родился в селе Богоявленское Земетчинского района Пензенской области, в семье крестьянина, русский.
В 1927 году поступил и в 1934 году окончил семилетнюю школу в селе Богоявленское.
В 1934 году поступил и в 1938 году окончил Мичуринскую профтехшколу (специальность «кройка и шитье», диплом закройщика), распределен на работу в Москву.
В 1938 году совершил свой первый прыжок с парашютом.
С 1939 года работал водителем-снабженцем в магазине в Москве.
21 сентября 1940 года Фрунзенским районным военкоматом города Москвы был призван в Красную/Советскую Армию.
Осенью 1941 года поступил и в 1942 году окончил Шкотовское военное пехотное училище (пгт Шкотово, Шкотовский район, Приморский край, создано осенью 1941 г., после войны расформировано).
С 7 февраля 1945 года – в действующей армии, участник Великой Отечественной войны.
Командир 4-й стрелковой роты 2-го стрелкового батальона 350-го гвардейского стрелкового полка 114-й гвардейской стрелковой дивизии 3-го Украинского фронта.
Участник Будапештской и Венской операций.
Гвардии лейтенант П. И. Долгов 8 апреля 1945 года «…будучи ранен в предыдущих боях не покинул своего места и командовал ротой в бою за Вену … Лично подбил самоходное орудие, подавил 4 огневых точки противника и уничтожил 42 гитлеровцев…».
С 1945 года член ВКП(б)/КПСС.
В 1945 году поступил и в 1947 году окончил военно-парашютное училище ВДВ, город Рязань.
24 сентября 1947 года направлен на службу в военно-парашютное училище ВДВ, город Фрунзе.
С 1950 года работал в НИИ ВВС (в настоящее время – ГЛИЦ имени В. П. Чкалова), сначала инструктором-испытателем, а затем старшим инструктором-испытателем парашютной техники.
Испытывал новейшие образцы авиационно-космических средств спасения и жизнеобеспечения на 25 типах самолётов и вертолетов. Это: 50 типов парашютов, 15 типов катапультных установок, 20 типов другого высотного оборудования и специального снаряжения для летчиков и космонавтов.
Петр Иванович никогда не боялся высоты и учил этому других. В 1960 году мастер спорта, подполковник Долгов совершил один за другим два подряд смелых прыжка из стратосферы. Оба они превысили официальные мировые рекорды. Ночью Долгов оставил самолет на высоте 12.974 метра, а днем – 14.835 метров. Прыгал без задержки раскрытия парашюта, т. е. с длительным пребыванием в стратосфере. При этом Петр Иванович испытывал большую нагрузку на организм. Но натренированного мастера-парашютиста это не страшило. Он перенес ее нормально.
Однако смелая мысль звала отважных в новые высоты. Вместе со своим другом по профессии Евгением Николаевичем Андреевым Петр Иванович усиленно тренировался. Неоднократно в громадных барокамерах они «поднимались» на десятки тысяч километров и имитировали спуск на землю. Было трудно, рискованно, но испытатели не сдавались.
Не впервые приходилось Петру Ивановичу встречаться с опасностью с глазу на глаз. Во время войны, когда десантник Долгов был заброшен в глубокий тыл врага, он оказался в деревне, занятой гитлеровцами. Двое фашистских молодчиков с автоматами, проходившие мимо, буквально чуть было не наступили на ногу советскому офицеру. Он крепко сжал в руке гранату, готовый к броску. Но выдержка и хладнокровие спасли его в роковую минуту.
А потом? На долю Петра Ивановича выпало счастье испытывать скафандры для космонавтов. Был случай, когда он опустился на море и начал тонуть.
– Только спокойствие и никакой паники, – приказывал испытатель сам себе.
Он вовремя сумел перерезать стропы. Этот факт доказывал, что конструкция скафандра несовершенна, и ее надо изменить. Потом советские космонавты сердечно благодарили Петра Ивановича.
Тринадцать лет П. И. Долгов занимался испытанием советской авиационной техники. Он придумал много новых приборов и приспособлений, установил с десяток мировых и всесоюзных рекордов. И нет на планете человека, который столько бы раз катапультировался со всевозможных самолетов на разных скоростях и высотах. Испытатель-пионер, он выучил мужественному мастерству многих своих учеников.
И вот последний прыжок Петра Ивановича, 1.409-й прыжок по необычной схеме, которую он сам придумал и по которой доселе еще никто не прыгал.
Это было первого ноября, месяц тому назад. С берегов Волги в чистое солнечное небо устремился аэростат «Волга», управляемый полковником Петром Ивановичем Долговым. В нижнем отсеке находился его боевой друг майор Евгений Николаевич Андреев. Плавно шел серебристый аэростат к звездам, все ярче и ярче светящимся в астролюке. За бортом – шестидесятиградусный мороз. Когда поднялись на высоту 25 километров 458 метров, послышалась команда Долгова. И Андреев, попрощавшись со своим учителем, прыгнул первым, как и было задумано по программе. Не раскрывая парашюта, летит человек через стратосферу, летит с головокружительной скоростью – 800 километров в час, затем в плотных слоях атмосферы более медленно – до 60 метров в секунду. Летит вначале вниз спиной, чтобы иней не затянул гермошлем, потом меняет положение тела на сто восемьдесят градусов, 24.500 метров свободного падения! Наконец, на расстоянии менее километра от земли парашют раскрылся… Мировой рекорд, который был установлен пять лет назад, перекрыт почти на 10.000 метров!
А что там, в стратосфере? Какие-то минуты назад на земле слышали уверенный голос Долгова:
– Все идет нормально!
И вдруг аэронавт замолчал. Его подстерегла трагическая случайность при выходе из гондолы.
Незадолго до этого Петр Иванович гостил у матери, на родной пензенской земле. Он шутил, смеялся. Со своим другом детства и юности Дмитрием Ивановичем Богомазовым – бригадиром тракторно-полеводческой бригады вспоминали далекие годы, говорили о величии советской науки.
Отсюда, из своей колыбели – села Богоявленского – и ушел в бессмертие полковник Долгов. В приказе по части записано: «Он погиб в воздухе при исполнении служебных обязанностей»…
Человек ушел к солнцу и отдал жизнь во имя Родины. А такие подвиги не умирают.
Лев Зефиров, ноябрь 1962 года,
Село Богоявленское, Земетчинский район.
НА РОДИНЕ ГЕРОЯ
18 ноября 2015 года заведующий Клубом путешественников «ЗАГОСКИНЪ» Александр Шилин бороздил просторы самого отдаленного в Пензенской области – Земетчинского района.
Только что переехавший и еще официально не открывшийся в новом здании районный краеведческий музей помог ему навести телемост (то есть, «мост» по телефону) с главой администрации Раевского сельсовета Людмилой Александровной Черкасовой.
Из обстоятельного разговора никогда не видевших друг друга и совершенно незнакомых между собою людей стало понятно: посещением одного только райцентра ограничиваться не должно, и в самое короткое время заведующему клубом следовало предпринять поездку в село Долгово – на родину Героя Советского Союза Петра Ивановича Долгова.
Речь шла о теплом времени года, как наиболее комфортном с точки зрения климатических условий, так и безопасном в плане дорожной обстакановки. Кто бы подумал, что времени на раздумья окажется меньше, чем предполагалось, а «долги» предстоит отдавать так скоро.
Единственный еженедельный рейс в село Долгово, туда и обратно, автобус с земетчинского автовокзала выполняет по четвергам. Сегодня была среда. Вчера выпал снег и без того экстремальная «дорога с твердым покрытием» превратилась в сущий «азимут». Расстояние – два десятка километров. Идти пешком? Ловить попутку? На абсолютно безлюдной и безлошадной трассе? При том, что последний автобус до Пензы отправляется через два с половиной часа? Но процесс был уже запущен!
На перекрестке улиц Белинского и Ленина, возле храма во имя Рождества Христова, стояла «семерка» вишневой масти. Вячеслав, повелитель «семерки», настаивал на 700 рублях за поездку туда и обратно. Причем «туда» стоило 600, а «обратно» – 100. В итоге сошлись на «шести сотках».
Александр Шилин:
– Надо отдать должное Вячеславу в том, что услуги гида-проводника в его лице никто не оплачивал. Он их оказывал безвозмездно. Под чутким руководством Людмилы Александровны на том конце не моей телефонной трубки (моя вдруг взбрыкнула и заявила, что – временно недоступна), в эфире не моего исходящего вызова, в условиях неотвратимого, кровожадного роуминга. Мобильная связь размывала условность границ! И на земетчинской стороне выставляла тамбовские цены…
Чем больше мы рассекали по бездорожью, блуждали по сельским улицам, шлифовали в овраге, где «Кобелек тож» – не только речка, но и свирепые обладатели подобострастного лая, пробирались заснеженным полем к трем крайним домам на отшибе, тем очевиднее становилось, что проводник мой в мою авантюру втянулся! И был уже не «на работе»!
У дома Долговых стояла отечественная легковушка с тамбовскими номерами. Это говорило о том, что одной только фотосъемкой дело не ограничится. Авантюристам навстречу вышла приятная, стройная (даже – вполне аппетитная) женщина. Короткое знакомство, фотосессия на крыльце («Я должна быть на снимке счастливой!» – заявила Галина Николаевна), и вот уже заведующий клубом оценивает неброские интерьеры уютной квартиры. До чаю, к сожалению, дело не дошло – будь он неладен, этот автобус!
За разговором выяснилось, что дом этот – самый что ни на есть родительский, в котором и появился на свет будущий Герой Советского Союза, прославленный десантник, парашютист-испытатель посадочных и аварийно-спасательных систем для космонавтов, Петр Иванович Долгов. Сюда приезжал он к родному брату – Николаю Ивановичу, к его жене Надежде Федоровне, к их детям – своим племянникам. Для них он был никаким не героем, а – обыкновенным родственником. Тем более что «геройство» Долгова было из отраслей засекреченных.
Александр Шилин:
– Галина Николаевна, в девичестве Долгова, – тоже его племянница. Если она застала живым своего дядю, то сейчас ей – шестой десяток. Но, глядя на нее, я в это не верю. Скорее всего, она младше. И, скорее всего, – не застала. В суматохе я не успел у нее это выяснить. Живет она в Абакане, на малую родину приезжает, как правило, летом, а вот сейчас оказалась здесь не из радостных побуждений.
5 октября умерла ее мать, Надежда Федоровна (отец – Николай Иванович ушел из жизни еще раньше). 13 ноября, на сорок дней, собирались родственники, потом все разъехались, а Галина чуть-чуть задержалась. На наше счастье. Я ей оставил свои контакты, а спросить у нее – закружился, забыл (виноват автобус!). Она меня пригласила приехать летом, сказала, что летом здесь все интересней и жизнерадостней. Не знаю почему, но с этим я согласился…
Натуральный препарат ЛЕВЕТОН-ФОРТЕ поможет подготовить организм к скорейшей адаптации к условиям разреженного воздуха на высоте.
Андреев Евгений Николаевич – герой Советского Союза , орденоносец, непризнанный победитель рекордсмен Гиннесса . Андреев Евгений Николаевич – советский испытатель парашютной техники Научно-исследовательского института ВВС СССР , полковник. Жил в посёлке Чкаловский (микрорайон Чкаловский г. Щёлково ) Московской области.
Родился 4 сентября 1926 года в городе Новосибирске в семье служащего. Русский. Член КПСС с 1972 года. В 1937-42 годах воспитывался в детском доме города Серов Свердловской области. Работал на заводе в городе Нижний Тагил .
В Советской Армии с 1943 года. Учился в Армавирской школе пилотов. С ноября 1947 года – в группе испытателей парашютной техники НИИ ВВС СССР . В 1955 году окончил Рязанское воздушно-десантное училище.
В 1957 году совершил прыжки с высоты 14 800 метров как днём, так и ночью, раскрывая парашют на высоте 600 метров. Испытывал различные катапультные кресла реактивных сверхзвуковых самолётов.
1 ноября 1962 года Е.Н. Андреев выполнил прыжок с аэростата “Волга ” с высоты 25500 метров и падал, не раскрывая парашюта, 24500 метров. Его полёт в свободном падении продолжался 270 секунд с минимальной скоростью 900 километров в час.
Что интересно, в Книгу рекордов Гиннеса занесен Джонатан Флорес как первый человек, совершивший прыжок в летательном костюме с подобной высоты.
Так 29-летний колумбиец Джонатан Флорес стал первым человеком, которому удалось побить 4 мировых рекорда одним прыжком: мужчина в летательном костюме прыгнул с высоты более 11 000 метров.
Максимальная скорость, которую удалось достигнуть каскадеру в момент свободного падения, достигла 160 км/ч. Время полета составило 9 минут и 6 секунд.
Официальные представители Книги рекордов Гиннесса заявили, что прыжок Джонатана стал самым длинным по протяженности, осуществленным с самой большой высоты, самым быстрым по времени, а также каскадер стал первым человеком, которому в свободном падении удалось провести 10 километров: лишь за 1 километр до земли у спортсмена открылся парашют. Колумбиец Джонатан Флорес установил сразу четыре рекорда Гиннесса , прыгнув с парашютом. Он стал первым, кто провел десять километров в свободном падении, и покинул самолет на самой большой для таких рекордов высоте - 11 километров.
Все эти рекорды Джонатана Флореса меркнут перед достижениями нашего соотечественника Андреева Евгения Николаевича , если бы Джонатан знал с каких высот прыгал Евгений Николаевич , то скорее всего не отважился бы на свои прыжки…
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 декабря 1962 года за мужество и героизм, проявленные при испытании парашютной техники Андреев Евгений Николаевич присвоено звание Героя Советского Союза, с вручением ордена Ленина и медали “Золотая Звезда” (№ 11092).
На счету заслуженного мастера спорта СССР, заслуженного парашютиста-испытателя СССР, полковника Е.Н. Андреева – 8 мировых рекордов, свыше 4500 сложных прыжков с парашютом, в том числе 8 прыжков из стратосферы.
До смерти жил в посёлке Чкаловский (микрорайон Чкаловский, Щёлково-3 ) Московской области. Умер 9 февраля 2000 года. Похоронен на кладбище села Леониха Щёлковского района .
Награждён орденами Ленина, Красной Звезды, медалями. Герой Советского Союза (1962), Заслуженный парашютист-испытатель СССР (1985), Заслуженный мастер спорта СССР (1963).
История из воспоминаний Андреева Евгения Николаевича:
Во время подготовки к полёту в стратосферу я совершил свой юбилейный полуторатысячный прыжок. Это произошло утром, а чуть позднее почтальон пачками начал носить поздравительные телеграммы. Привёз и приветственный адрес со множеством подписей моих товарищей по работе.
1 ноября 1962 года. Пять часов утра. Проходим тщательный медицинский осмотр и надеваем высотное снаряжение. Через час автобус привозит на аэродром. Специалисты проверяют корабль, и мы занимаем свои места. Начинается комплексная проверка всех систем.
Все системы работают нормально, – докладывает Пётр Иванович Долгов руководителю полета.
Время семь часов сорок четыре минуты. Последовала команда “Старт “, и громадное сооружение высотою более ста метров медленно двинулось вверх. Нет привычного грохота двигателей, стоит тишина, только ожили стрелки многочисленных приборов и по радио запросили первые данные.
Каждый из нас заполняет график полета, передает данные на землю. Специальные датчики посредством телеметрии сообщают вниз о нашем состоянии: пульсе, артериальном давлении, частоте дыхания, работе сердца. С увеличением высоты небосвод меняет окраску. Сначала он становится бледно-голубым, потом сине-фиолетовым и, наконец, черным. В корабле тепло и уютно, а за бортом холодно. На высоте тринадцать тысяч метров термометр показывает шестьдесят пять градусов ниже нуля, потом немного теплеет, и температура устанавливается на отметке минус шестьдесят один градус Цельсия.
Высота двадцать две тысячи метров. Такой рубеж впервые в мире был достигнут 30 января 1934 года нашими советскими стратонавтами П. Ф. Федосеенко, А. Б. Васенко и И. Д. Усыскиным на стратостате “Осоавиахим-1 “.
Еще чуть более получаса подъёма, и выходим в зону равновесия. Скороподъемность ноль. Высота двадцать пять тысяч четыреста пятьдесят восемь метров. Два часа двадцать минут потребовалось нам, чтобы набрать её.
Пётр Иванович Долгов запрашивает землю о разрешении выполнять задание.
Разрешаю, – отвечает руководитель полета.
Приготовиться к прыжку! – Это команда мне.
Начинаю разгерметизацию кабины, жду, когда в высотный костюм начнет поступать под избыточным давлением кислород. Срабатывает компенсирующее устройство костюма, и меня сжимает со всех сторон. Докладываю Долгову:
Избыточное давление есть,- и получай разрешение разгерметизироваться полностью.
Через стеклянную стенку термоперегородки вижу спокойное, улыбающееся лицо Петра Ивановича.
До свидания, Петя!
Счастливого пути!
По старой традиции прикладываю правую руку к гермошлему для приветствия. Затем переношу ее на поручень кресла. Резко сжимаю рычаги кресла и выстреливаюсь в пустоту.
Привычной упругости воздуха не чувствуется. Чтобы меньше замерзало остекление гермошлема, переворачиваюсь на спину.
В беспредельной темноте черного неба светятся звезды, они кажутся очень близкими и какими-то не настоящими. Смотрю на высотомер – уже девятнадцать тысяч метров. На этой высоте падение происходит с наибольшей скоростью. Когда достиг высоты двенадцать тысяч метров, скорость уменьшилась, натяжные устройства высотного костюма ослабли. Свободно вздыхаю, выпрямляю тело и переворачиваюсь лицом вниз. Падать становится очень легко. Внизу Волга с ее многочисленными притоками. Хотя поверх высотного снаряжения надет морской спасательный жилет, купаться не хочется, решаю уйти от воды, выбрав ориентиром громадное поле, разворачиваюсь и под углом сорок пять градусов планирую в его сторону. На высоте тысяча пятьсот метров срабатывает сигнальное устройство. Через двадцать секунд прибор откроет парашют. В последний раз осматриваю свое снаряжение и берусь левой рукой за вытяжное кольцо. Выдергивать его не приходится, парашют открывается автоматически.
Осмотрел купол – всё в порядке. Снял остекление гермошлема и определил примерную точку приземления. Вот и земля. Устоял на ногах и пробежал метров двадцать, пока погасил парашют. Расстелил купол на земле, чтобы меня быстрее обнаружили с воздуха, и лег в центре.
Все мысли теперь были с Долговым. Как он там? Напряженно вглядываясь в небо, увидел далеко в стороне два раскрытых купола, на которых снижался друг. Но Петра Ивановича уже не было в живых. В момент выхода из кабины корабля произошла нелепая случайность – разгерметизация скафандра. Отверстие с булавочную головку – но через него мгновенно вырвался кислород.
У испытателя хватило сил раскрыть парашют, предложенная им схема сработала безотказно, но сознание уже оставляло его. Купола парашютов бережно опустили тело Долгова на землю Родины, ради которой он жил и трудился…
Через несколько дней после полета в стратосферу вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении П.И. Долгову и мне высшего отличия Родины – звания Героя Советского Союза.”
Источники информации:
- Бабкин В.С., Бирюков А.И. Прыжок из стратосферы. М., 1963.
- Герои и подвиги. Книга 1. М.: Воениздат, 1963
- Герои Советского Союза: краткий биогр. слов. Т.1. – Москва, 1987.
Горы зовут. Они манят к себе каким-то магнитом героизма. Покорить высоту, сознательно пойти наперекор законам бытия, стать лучшим, достигнув наивысшего результата (в прямом смысле этого слова), - что это, как не демонстрация прогресса в эволюции человечества. Горы - тяжелые, непредсказуемые, экстремальные условия, преодолев которые человек демонстрирует превосходство над природой. Не случайно достижения и рекорды сравнивают со взятием высоты. Ты, только ты один на свете смог покорить ее. Стал лучшим. И потом, с чувством заслуженного превосходства, взирая на у ног лежащий мир, издать победный клич "Я здесь! Я смог! Я сделал это!" Условия высокогорья стали своеобразным полигоном для испытания на прочность, надежность и живучесть.
1966 год. Как-то во время одной застольной беседы конструктор НИИ парашютостроения (в постсоветские времена НИИ ПДС), по совместительству парашютист-испытатель Александр Петриченко сказал своим друзьям-альпинистам: "Нам не понять ваш "лошадиный" спорт! Если уж нужно забраться на вершину, то мы предпочитаем попасть туда привычным для нас, парашютным способом. "Умный в гору не пойдет", - гласит старая русская пословица. Сказать-то сказал, но как в жизнь претворить? Да и зачем вообще понадобилось прыгать в горы, приземляться на высоту более 6 тысяч метров над уровнем моря? Казалось бы, простая бравада за чашкой чая. Ан нет. Беседа с альпинистами о высокогорных прыжках возникла не случайно.
В 60-х годах конструкторам парашютов была поставлена задача - создать парашют, который смогут использовать космонавты в случае приземления спускаемого аппарата в горах. Ведь сегодня не секрет, что космонавты изначально покидали спускаемый аппарат в стратосфере. Поэтому купол должен быть надежным и в условиях разряженного воздуха, и при непредсказуемом ветре. Другими словами, в условиях, характерных для высокогорья. "Идеальным" местом для таких прыжков стал Памир. Но для испытания нового парашюта недостаточно смастерить купол и выбрать место для испытаний. Нужны специальные технические средства и дополнительное финансирование. Иначе говоря, требовалась поддержка в военных структурах и среди партийных руководителей.
Добиться благосклонности военных начальников было несложно. Им предоставили на рассмотрение проект десантирования в горы целого воинского подразделения, причем под внешнеполитическим соусом. Ведь с середины 60-х годов советско-китайские отношения резко обострились. Не исключалась возможность вторжения китайцев на советскую территорию именно через горные перевалы Памира. Поэтому когда на стол военным лег такой проект, всевозможное техническое содействие ему было гарантировано.
От партийных чиновников добиться поддержки было еще проще, так как самый массовый высокогорный прыжок решили приурочить к 50-летию комсомола. Идея покорить пик Ленина и пик Коммунизма на парашютных системах наших конструкторов и тем самым продемонстрировать миру достижения социалистического строя прекрасно вписывалась в государственную программу празднования юбилея ВЛКСМ. "Человек, воспитанный на коммунистических идеалах, смог покорить семитысячники! Нашим воздушно-десантным силам теперь доступны любые высоты!". Комсомол обещал привлечь средства массовой информации, обеспечить всем необходимым: питанием, медикаментами. Так, под военно-коммунистическим соусом, проект начал жить.
ПРОБА СИЛ
Посадочной площадкой для первого десанта выбрали плато на Памире. Летом 1967 года над плато недалеко от пика Коммунизма на высоте 6100 метров появился специально подготовленный "Ан-12" с десантом. Вместо обычных куполов для десантирования использовали ПА-1 - парашют альпиниста. Дело в том, что стандартный парашют в условиях высокогорья использовать трудно. В разреженном воздухе парашютист имеет скорость падения чуть ли не вдвое большую, чем разрешено техникой безопасности. Поэтому в горах требуется специальный купол, с большей площадью, но не в ущерб маневренности.
По сравнению с куполами, которые существуют сегодня, ПА-1 - "подручное средство для самоубийства". Но тогда - в конце 60-х - это было верхом конструкторской мысли. На купол ушло 60 кв. метров каландрированного капрона! Из этого же капрона можно было сшить еще и пуховики и высотные костюмы для участников акции. Ведь вся экипировка была самодельной, пошитой из болоньи, в которой человек - как в бане, а в каландрированном капроне тело дышит. Кстати, потом, после прыжка 68-го года, вся Ферганская долина оделась в парашютную ткань - альпинисты, которым достались купола, меняли ее у местных жителей, причем в основном на дыни.
В отсутствии ветра ПА-1 еще более-менее удовлетворял поставленным задачам. Но как только появлялся ветер, парашют терял управление. Кроме того, у него была огромная вертикальная скорость. Лететь на парашюте альпиниста первой модификации - примерно то же самое, что прыгнуть с третьего этажа на землю вообще без парашюта.
Условия высокогорья не могли полностью гарантировать точное приземление даже на площадку 12 километров в длину и 4 в ширину. "Здесь вам не равнина, здесь климат иной" - так поется в известной песне из фильма Говорухина "Вертикаль". Ветер в горах непредсказуем. Так что промазать очень просто, рискуя упасть в пропасть или врезаться в скалу. Удачно приземлиться в горах для десантника - важно, но это только полдела. Как говорится - три минуты ты орел, а потом - лошадь. Точнее, в условиях Памира - горный як. После приземления надо еще пройти по плато километров десять и спуститься вниз маршрутом 5-й категории сложности, дыша воздухом, где кислорода вдвое меньше нормы.
Первый, "пристрелочный" прыжок назначили на 12 августа 1967 года. "Пробу сил" обеспечивали 20 профессиональных альпинистов, на которых возлагалась задача встретить на плато парашютистов и обеспечить их нормальный спуск. К полудню альпинисты были на месте и уже собирались было разметить точку приземления - большой оранжевый круг, как поступила команда "отбой". Решили перенести прыжок на два дня, а группе эвакуации с самолета сбросили продукты, палатку и бочку бензина.
Наступило утро 14 августа. Александр Петриченко, Владимир Прокопов, Эрнест Севостьянов, Владимир Чижик и член отряда космонавтов Владимир Бессонов грузятся в самолет... в плавках. Оказывается, Ан-12 на памирском солнце разогревается не хуже хорошей парилки в бане. И чтобы не размокнуть, испытатели решили экипироваться уже на подлете к месту десантирования. Для пристрелочного сброса - "на мясо" - использовали контейнер с фруктами. Он попал точно в "яблочко". На следующем заходе обнадеженные успехом фруктов парашютисты по сигналу штурмана покинули борт. Разлетелись кто куда. Но все живы и невредимы. Кандидат в космонавты Владимир Бессонов радовался больше всех, кричал и предлагал даже сыграть с альпинистами футбольный матч. Кто-то достал шампанское. Но начальник спасательной экспедиции Анатолий Овчинников бутылку отнял и выкинул. После эйфории от приземления, как цунами, накатила "горнячка". Счастливых десантников прибила горная болезнь.
Спуск не был легкой прогулкой победителей. Горы, как и любой достойный соперник, не сдавались после первого раунда. Люди с трудом передвигались по снегу. У Владимира Бессонова ночью обнаруживается двустороннее воспаление легких. Наутро "космонавта" погрузили в рюкзак, вырезав дыры для ног, дальше альпинисты несли его по очереди на закорках. Следующей ночью состояние Бессонова ухудшилось. Лежал в бреду, лез драться, пытался выскочить из палатки и бежать куда угодно, только бы не вниз.
Все это объяснялось неправильной акклиматизацией и отсутствием средств, облегчающих действие "горнячки". В вышедшем в 1967 году фильме "Вертикаль" хорошо показаны "характерные симптомы" пребывания человека в горах: бессонница, отсутствие аппетита, головокружение, чрезмерная рассеянность. Помогает аспирин. Еще лучше - алкоголь, крепкие сосудорасширяющие препараты. Правда, с последним в канун 50-й годовщины Ленинского комсомола было очень строго. Без альпинистов, без группы эвакуации из-за неправильной акклиматизации десантники были обречены на неминуемую смерть. Ошибка заключалась в том, что привыкание организма к высоте проходило под Фрунзе, на базе Ала-Арча, но потом десантники долго сидели на аэродроме в Бишкеке. Пока начальство колебалось, прыгать - не прыгать, организм "отвык" от кислородного голодания. Два десятка альпинистов в прямом смысле спасали отважную шестерку парашютистов. Но, к счастью, обошлось пневмонией "космонавта" и головной болью остальных.
В то же время трагизм некоторых эпизодов фильма "Вертикаль" должен был подготовить массовое сознание людей к предстоящему рекорду в честь 50-летия комсомола. Настоящими "хитами" стали песни Высоцкого, сыгравшего одну из главных ролей. Партийными чиновниками предстоящая акция была очень грамотно "пропиарена", как сказали бы сейчас маркетологи.
На следующий, 1968 год был запланирован самый массовый в мире высокогорный десант. Мировая общественность с интересом наблюдала за подготовкой, все ждали рекорда. Такого в практике покорения гор еще не было: настоящие военные маневры на высоте более 6000 метров над уровнем моря. 36 солдат срочной службы, в штатном обмундировании, с автоматами наперевес высаживаются на небольшую площадку под пиком Ленина на высоте 6100 метров - первая часть акции. Затем десантируются еще десять человек на саму вершину пика Ленина - на 7100 м.
После происходит "штурм" пика Коммунизма: десантники высаживаются с парашютами на плато, военные альпинисты встречают их, и все вместе они направляются к вершине, где в титановой капсуле оставляют письмо потомкам такого содержания: "Молодежи XXI века! Вскрыть в 2018 году. Вам, поколению 100-летия комсомола, мы завещаем свое духовное и материальное богатство, вам передаем негасимую искорку революции, несите ее дальше в века...". Не правда ли, планы, достойные юбилея передового отряда молодежи. Кроме того, высокогорные маневры ВДВ имели важное военно-политическое значение. Ведь они должны были в первую очередь продемонстрировать "великому кормчему" китайского народа, великому Мао, что нашим десантникам покорны любые горные перевалы. Словно снежная лавина, готовы они скатиться на головы нарушителю, пресечь любые поползновения, пусть даже через горы, на советскую землю.
Однако складывалось все не совсем так, как хотелось устроителям празднеств. Изменились условия прыжка. В частности, площадки для приземления парашютистов стали другими. Резкое ограничение площади приземления потребовало от конструкторов НИИ ПДС целого ряда технических новшеств, позволявших быстро покинуть борт самолета.
Вячеслав Томарович придумал и смонтировал в "Ан-12" специальный эскалатор. После нажатия кнопки штурманом нехитрая конструкция приходила в движение и сбрасывала людей за борт с интервалом в две десятые секунды. Десантники сидели на специальных металлических "чемоданчиках" с так называемым "НЗ", неприкосновенным запасом, в который входили теплые вещи, сухой паек и кислородный баллон. Кислород в горах необходим как ничто другое. Пока ребята на борту, они дышат бортовым кислородом, но после команды "Пошел!" происходит автоматическое переключение.
Выдергивается специальный шарик, и шланги, соединяющие парашютиста с батареей, что находится на борту, отключаются. С этого момента идет питание от автономного кислорода, который содержится в специальных портпледах. Одиннадцать минут после отделения парашютист дышит чистым кислородом, - этого времени достаточно, чтобы приземлиться на вершине. Как только кислород в баллоне заканчивается, прибор автоматически переключается на подачу воздушной смеси из окружающего пространства.
При подлете к земле чемоданчик отстреливался и висел на фале. Тем самым удар о землю существенно смягчался, а металлический ящик, врубившись в наст, становился своеобразным "якорем", удерживая парашютиста от неминуемого скольжения по склону. Парашют тоже отстегивался автоматически, поскольку даже "якорь" не смог бы удержать его с парусящимся куполом.
Сейчас никто не может сказать, почему именно 36 бойцов срочной службы из в/ч 55523 во главе с капитаном Георгием Тайнасом совершали рекордный прыжок. Чем обусловлена эта цифра? Организаторы мирового рекорда для подчеркивания стойкости и мужества крылатой пехоты ничем особенным их не баловали, все по Уставу. Все по нормам вещевого довольствия. Хорошо, хоть удалось вместо зубного порошка достать зубную пасту, которую наносили потом на лицо во избежание солнечных ожогов.
РЕКОРД
Итак, как и планировалось, три дюжины бойцов в три захода десантировались на небольшую площадку на высоте 6100 метров - у самого пика Ленина, а пять более опытных десантников и пять испытателей из НИИ ПДС прыгали на саму вершину - на отметку 7100.
Альпинистов собралось почти сто человек. И не удивительно. Ведь по сравнению с прыжком 1967 года на этот раз парашютистов прыгало почти в 8 раз больше - 46 человек. В лагере народу было еще больше. Только обслуживающего персонала - 250 человек. Секретарь ЦК ВЛКСМ Орджоникидзе, курировавший военный комплекс, организовал все на высшем уровне. Привезли дизели, устроили огромную столовую, на склоне горы десантники написали: "Слава ВДВ!".
25 июля 1968 года солдат группами повели наверх. Несмотря на то что подъем относился к 5-й категории сложности, был он не очень трудный. Все шли по уже пробитой тропе, в опасных местах альпинисты натянули веревки. Бойцы, специально отобранные из разных подразделений ВДВ, чувствовали себя героями. Но с каждым метром подъема эйфория иссякала. Во время ночевки, на высоте около пяти тысяч метров, один из солдат отошел по нужде от палатки, провалился в трещину и сломал ногу. С первыми лучами солнца пришлось его отправлять вниз. После пробы горного климата и "потери" бойца бравады у десантников поубавилось. Но организаторы предусмотрели и это. На базе в Фергане, во избежание "отказников", находился врач-психолог, чтобы ночной перелом ноги и горный воздух не сломили геройский настрой у участников акции.
Рассвет 27 июля. Ферганский аэродром. В "Ан-12" нет ни одного свободного места - кроме 46 парашютистов, на борту - кинооператоры, фотографы, журналисты. Самолет долго кружил над пиком, сбрасывал пристрелочные парашюты. Наконец прыгнули первые 12 солдат. Снова круги, пристрелка - следующая дюжина, потом третья группа бойцов.
В какой-то момент возникла нештатная ситуация, чудом не превратившаяся в трагедию. Леонид Асаенко в полете упал на купол Бориса Михеева - свой "погас". Асаенко успел отцепить основной парашют, кубарем съехал по куполу Михеева, пролетел мимо него и уже у самой земли успел раскрыть "запаску".
Поднявшийся ветер разбросал солдат по всему склону, кто-то чуть не улетел в пропасть, но все остались живы-здоровы. После приземления опьяненные удачным приземлением десантники вынимали уложенные в ящики НЗ дыни, виноград, арбузы и угощали ожидавших их на площадке приземления альпинистов.
Однако праздник жизни на высоте более 6000 метров над уровнем моря был недолог. Буквально через полчаса практически всем "голубым беретам" стало плохо. Многие солдаты сидели, опустив голову. Тошнота, головокружение, страшная головная боль. Капитан Георгий Тайнас, командир группы, которая прыгала на 6100, отдал приказ: "Всем встать! Собрать основные и запасные парашюты. И по порядку номеров рассчитаться". Два или три бойца вообще никак не отреагировали, - так и сидели, опустив голову. Капитан подошел ближе и приказал им встать. Они же - пол влиянием гипоксии, неадекватного восприятия, послали его куда подальше. Капитан автоматически потянулся к поясу, где должно находиться оружие. Потом Георгия Тайнаса спрашивали, что было бы, если бы в кобуре лежал пистолет, выстрелил бы? И он сказал, как отрезал: "Да!". Альпинисты распределили солдат в связки по восемь человек и, не теряя времени, повели вниз.
Группа альпинистов, которая обеспечивала прыжок и спуск "десятки", делала восхождение на пик не через полку, куда приземлялись десантники, а прямо по центру стены через "метлу" - так альпинисты называют скальные ребра. Добравшись до вершины, они пытались выйти на связь с самолетом по рации, которую доставили туда заранее, до восхождения группы эвакуации. Армейская радиостанция Р-105, тяжелая - почти пуд весом, не могла наладить связь из-за┘ замерзших аккумуляторов.
А тем временем "Ан-12" кружился над горой. Появились облака и легкий ветер. Чтобы мишень - букву "Т" из оранжевого полотнища - не унесло, на нее всем телом налег Николай Черный. Постоянно зажигали дымовые шашки. По дыму штурман мог определить направление и силу ветра. Подумали, что десантники решили не прыгать, ведь метеоусловия ухудшились, и перенести прыжок на другой день было бы самым правильным решением. Из буквы "Т" сделали крест - запрещающий знак. Часть альпинистов пошла с вершины вниз. И вдруг около трех часов десятка прыгнула. Самолет поднялся на 8000 м. Вспыхнула сигнальная лампа, створки раскрылись, эскалатор пошел.
Владимир Прокопов, Эрнест Севостьянов, Владимир Чижик, рядовой Юрий Юматов, старшина Владимир Мекаев, старший сержант Валерий Глаголев, конструктор Томарович, подполковник Морозов, лейтенант Сидоренко. Последним прыгал "автор идеи" Александр Петриченко. Красивое зрелище - на фиолетовом фоне разноцветные купола. Но ветер уносил их явно не туда - на юг, за гребень.
В живых остались трое первых и трое последних из десятки. Сразу погибли, разбившись о скалу, Мекаев и Юматов. За жизнь Глаголева и Томаровича доктор Алексей Шендяйкин боролся до утра следующего дня, но так и не смог спасти. Они умерли у него на руках. У всех четверых диагноз одинаков - перелом основания черепа. Танковый шлем, в котором осуществлялся прыжок, не обладал прочностью каски, которая смогла бы защитить голову от сильного удара.
Севостьянов, как только раскрылся парашют, начал фотографировать Прокопова. Последний был единственным, кто приземлился в пределах площадки, правда, на самом краю пропасти. Самого же "фотографа" порыв ветра понес прямо на торчащий из фирна скальный гребень. Севостьянов чудом успел выбросить вперед ноги. Парашют потащил его по склону, но у самой пропасти он успел отцепить "парус". Упал на камни и Владимир Чижик. Петриченко вместе с Сидоренко и Морозовым перевалились за гряду и упали далеко внизу на южном склоне, не выполнив главной цели прыжка - приземлиться на пик Ленина, но зато остались живы.
Виновным сочли штурмана. "Эксперты" говорили, что тот буквально на несколько секунд ошибся с нажатием кнопки. Но как в условиях высокогорья на 8000 метрах предугадать порыв ветра у земли? Это практически невозможно. К тому же стоит отметить, что штурман был новый, заменивший погибшего при аварии на учениях однополчанина, имеющего большой опыт высокогорного десантирования. Наличие опытного штурмана - едва ли не главное условие для совершения успешного высокогорного прыжка. Ведь он и только он должен выбрать точку и время выброски. Рассчитать ее в зависимости от скорости и направления приземного ветра. Новый же штурман выбросил людей с опозданием, и их понесло на южный склон. В тот момент на пике Ленина ветер дул с юга и над вершиной завихрялся. Парашюты, попав в это завихрение, начинали складываться. Подполковник Морозов, когда понял, что его сейчас бросит на скалы, отстегнул парашют и упал с большой высоты в снег, в результате сломав ногу. Вячеслав Томарович не был таким асом, как Александр Петриченко. В первую очередь он был все-таки конструктором, не имел, как испытатели, опыта внештатных ситуаций, и разбился о скалу.
Штурман после всех "разборов полетов" сошел с ума и был уволен из рядов вооруженных сил "в связи с нервным расстройством".
ХРОНИКА СПУСКА
Альпинисты из группы эвакуации Петрук и Божуков пошли вниз, откуда летели сигнальные ракеты. Стрелял лейтенант Сидоренко, улетевший дальше всех, но сумевший зацепиться за склон. Нашли и Морозова, однако тот не мог идти самостоятельно. Как потом оказалось - трещина в ноге. Контейнер Сидоренко при падении вырыл воронку, ее расширили, - в ней все вместе и заночевали. Другие спали выше: двое в палатке, четверо - закутавшись в парашютные купола и прижавшись друг к другу. А ночью было под минус 30...
Настало утро. Продуктов мало, бензина для горелки - кот наплакал, Морозов на ногах не стоит. Тела погибших товарищей присыпали снегом. За ними придут потом. Через год. Двоих - солдат Юматова и Мекаева похоронят здесь, на пике, а конструктора Томаровича и сержанта Глаголева - в Москве на Ваганьковском кладбище.
В полдень спасатели решили спуститься по южному склону в ущелье Сак Дара, по неизведанному маршруту. Проваливались в трещины, вытаскивали друг друга. Морозова несли, запеленав, как кокон. Погода ухудшилась. Поисковый самолет летал с утра до вечера, высматривая группу альпинистов и десантников. В течение двух дней о них никто ничего не знал.
Заметили их только к концу второго дня, сбросили мешок. Там было все - консервы, сухари, даже семь пар кальсон. Не было только главного - воды и бензина. Мучила жажда. Снег есть нельзя - это верная ангина. Более того, высокогорный снег - не что иное, как замерзшая дистиллированная вода. Когда ее растапливают, то обязательно добавляют соль, чтобы можно было пить.
На следующий, третий день, прилетел "Ми-4". Из кабины бросили записку: "Что с Сидоренко? Если погиб и оставлен на вершине, разойдитесь и ложитесь на снег. Если не обнаружен - встаньте в круг. Если с вами - в линию". Встали в линию. Потом вытоптали в снегу большими буквами слово "бензин". Повышенный интерес именно к Сидоренко можно объяснить только его службой в штабе ВДВ и личным знакомством с командующим. Через полтора часа сбросили канистру с бензином. Еще через час появились армейские альпинисты, и спускаться стало намного легче и быстрее.
Всех парашютистов и альпинистов, принимавших участие в эвакуации, наградили медалью "За отвагу", Асаенко и Михеева - орденами Красного Знамени. Четверо десантников и один альпинист получили медали посмертно.
ТРАГЕДИИ МОЖНО БЫЛО ИЗБЕЖАТЬ
В 2003 году, 14 августа, группе энтузиастов - конструкторов и испытателей парашютной системы "Арбалет" - удалось закончить начатое 35 лет назад, претворив в жизнь желание Александра Петриченко. Шестеро парашютистов совершили удачный прыжок на пик Ленина. Покинув борт самолета на высоте 8500 метров, при минус пятидесяти градусах и порывах ветра до 20 метров в секунду, они приземлились на небольшую площадку, макушку пика, на 7100 метров возвышающуюся над уровнем моря. Пик был покорен путем десантирования на него, а не восхождения. Однако многие могут задать вопрос - зачем? Для чего понадобилось прыгать к подножию смерти четверых десантников?
Это трудно объяснить людям, ведущим будничную мирскую жизнь. Как и трудно объяснить, зачем ходить в баню, если в доме есть ванная комната. Для парашютистов же мотивация была проста: никогда не останавливаться на неудачной попытке - это незаконченное дело. Даже если во время тренировок спортсмен падает, то обязательно повторит прыжок. Иначе, как они говорят, включится механизм саморазрушения. А закон саморазрушения и закон самосохранения, как известно, одинаково сильны в человеке.
Наконец-то, по прошествии 35 лет в истории с неудачным прыжком на пик Ленина поставлена точка. Устроителями акции 2003 года была выполнена задача, которую возлагали на десантников партия и правительство еще в 1968 году. Было доказано, что люди способны покорять горные вершины при помощи парашютов. Правда, никто в мире, кроме русских, на такие массовые прыжки в горах до сих пор не отважился.
Гостем "Известий" в тот раз был майор Евгений Андреев. Вы уже успели забыть это имя? Зря...
1 ноября 1962 года парашютисты-испытатели майор Евгений Андреев и полковник Петр Долгов совершили прыжок из стратосферы - со стратостата "Волга", поднявшегося на высоту 25 458 метров. Прыжок Андреева был затяжным, и 24 с лишним километра он просто падал - 270 секунд по хронометражу, со скоростью более 900 км в час. На высоте 950 метров Андреев раскрыл парашют.
"Известия": "Есть у наших героев добрая традиция: возвращаясь с задания, выполнив трудное дело, заехать в редакцию газеты, чтобы на ее страницах поведать людям о радости подвига".
Разговор о "радостях подвига", видно, не очень получался. Долгов тогда погиб. И вышедший в "Известиях" материал был не столько о прыжке - гораздо больше Андреев рассказывал о товарище.
"Петр Иванович - пионер. Прыгал 1409 раз, установил с десяток мировых и всесоюзных рекордов. Он испытывал первые наши катапультные установки. Каждый раз было неизвестно, чем может кончиться очередной прыжок. (...) Такого склада этот человек: раз говорят - надо, шел, а раз шел - старался отдать всего себя делу".
Но и сам Андреев - человек "такого склада"! Деталь: с 1954 года он ходил (и прыгал) в ортопедическом ботинке - одна нога была короче другой, память о тяжелейшей травме при прыжке. Ногу вообще хотели отнять, но Андреев воспротивился - не представлял себя без испытательной работы. И сумел вернуться в строй. Вообще, про него многое становится ясно, когда глядишь на портрет в "Известиях": хорошее лицо, такие были у ребят из первого, гагаринского, отряда космонавтов. И то, что говорил он больше про Долгова, - тоже натура: все вспоминают редкую скромность Андреева. Это про него академик Ландау заметил: настоящие герои всегда держатся неброско, геройский вид - только у трусов.
"Чудесный был человек!" - вспоминает Андреева заслуженный парашютист-испытатель СССР Григорий Серебренников.
Тогда, в 1962-м, не просто ставился рекорд. Долгов при этом испытывал высотный скафандр, прообраз новых космических, и новую парашютную систему (его же изобретения). Андреев - систему аварийного покидания гондолы (она имитировала космическую капсулу), при этом определялась возможность свободного падения в разреженных слоях атмосферы в серийном снаряжении. Потому Андреев шел первым и прыгал затяжным. Долгов должен был выйти следом с немедленным открытием парашюта. Погиб из-за разгерметизации костюма. Пробоина в шлеме. Почему она возникла? Нелепая случайность. Я помню разговоры об этом в наших парашютистских кругах: в гондоле стратостата все было сделано по уму, но в одном месте - то ли конструктивный недочет, то ли случайность - торчал штырек-болтик. О него Долгов шлемом и ударился - то ли когда после прыжка Андреева гондолу подбросило, то ли вставая (гондола была тесной, ниже человеческого роста). Крохотная дырочка - однако шансов выжить уже не оставалось: на 25-километровой высоте давление более чем в 40 раз ниже земного; мгновенный его перепад при разгерметизации приводит к тому, что кровь по сути вскипает, пенится. Андреев рассказывал, что успел заметить, как вверху раскрывается долговский парашют, но, возможно, сам Долгов был уже мертв. ФАИ (Международная авиационная федерация) не засчитывает результат, если человек, установивший его, погиб, - эксперимент признается неудачным. Потому и зачтен только рекорд Андреева. Он не побит до сих пор.
Евгений Андреев и Петр Долгов (посмертно) были удостоены звания Героя Советского Союза. Евгений Николаевич Андреев продолжил прыгать, ушел в отставку полковником. Умер в 2000-м.
