Nikolay Zimyatov
Карьера: Лыжник
Рождение: Россия Румянцево, 28.6.1955
Николай Зимятов - советский лыжник, заслуженный мастер спорта СССР, заслуженный тренер России. Родился 28 июня 1955 года.Николай Зимятов является четырёхкратным олимпийским чемпионом, серебряным призером Олимпийских Игр 1984 года в эстафете, 8-кратным чемпион СССР. В 1954 году Николай Зимятов на чемпионате мира в Фалуне стал первым советским чемпионом мира, выиграв гонки на 50 и 30 км.
ЗИМЯТОВ Николай Семенович родился 28 июня 1955 года в пос. Румянцево. Советский спортсмен (лыжный спорт), заслуженный мастер спорта (1980). Четырехкратный олимпийский чемпион. Серебряный призер Олимпиады-84 в составе сборной СССР в эстафете 4х10 км. Серебряный призер чемпионата мира в Лахти (1978 год). Чемпион СССР (197884) в гонках на различные дистанции.
24-летний спортсмен из Подмосковья Николай Зимятов в первый раз стартовал на олимпийской лыжне. Однако аккурат его нарекли в Лейк-Плэсиде "королем лыж". Никому из олимпийцев-мужчин не удавалось в прошлом заполучить на одних играх 3 золотые медали в лыжных гонках, а Зимятов стал чемпионом в гонках на 30 и 50 км, а ещё в эстафете 4х10 км. Ни разу за последнюю четверть века победитель олимпийской гонки на 50 км не добивался такого отрыва от ближайшего конкурента: Зимятов опередил финна Юхани Мието, занявшего 2-ое местоположение, без малого на 3 мин.
В 1978 году Николай стал серебряным призером чемпионата мира в финском городе Лахти. На XIII зимние Олимпийские игры в Лейк-Плэсид Николай приехал вторым номером сборной. Он был дебютантом и в спортивном мире его без малого не знали, в силу того что медаль в Лахти расценивали как случайность.
Но вот настало время гонки на 30 км. Николай Зимятов стартовал в четвертой - сильнейшей группе лыжников. После 10-го километра Николай стал лидером и до финиша не пропустил вперед уже никого.
Вторую золотую медаль он выиграл в составе сборной СССР в эстафете 4х10 км. Впереди был марафон. На этой дистанции советские спортсмены на олимпиадах ещё не побеждали. Надо было ещё учитывать, что для финна Юхи Мието марафон виделся последним шансом завоевать золотую олимпийскую медаль.
Зимятов стартовал под сорок первым номером, Мието под тридцать восьмым.
Мието он догнал на третьем круге марафона и, скользя рядом, по параллельной лыжне, глухо выдохнул по-немецки и по-русски: Ком! Пойдем со мной! Огромный бородатый финн, лыжные палки в руках которого казались спичками, приглашение принял и прочно сел Коле на пятки. Наших тренеров это, ясно, не обрадовало в марафоне настоящая баталия начинается где-то вслед за тем сорок пятого километра, и тут всякое может сотвориться.
Когда Коля с Мието пошли четвертый круг (всякий по 12,5 километра), Холостов понял: Или в текущее время, или... и закричал: Коля! Отрывайся, отрывайся на подъеме! Зимятов несладко мотнул головой: мол, понял, и выиграл у Мието на этом подъеме десять метров побежал, очень толкаясь палками, чисто и не было за плечами сорока с лишним километров упорной гонки. После этого финн встал. Нет, он ещё торопился, пробовал что-то свершить, но уже на золото не рассчитывал. Золото было наше.
После победной гонки на Олимпиаде тренер Зимятова Холостов и сам спортсен приняли вывод свершить ставку на следующие Олимпийские игры. Для этого было решено снизить нагрузки, на какой-то отрезок времени оставить в тень. В отрезок времени между Олимпиадами он не выиграл никаких соревнований, а показанные им результаты были во втором или третьем десятке.
И вот сенсация! Первая в олимпийском сезоне: Зимятов следом трех лет упорного молчания выигрывает пятнадцатикилометровую дистанцию в Давосе! Случайность? Буквально сквозь немного дней в Рамзау Зимятов выигрывает вторую гонку ещё пятнашку.
Было чему изумляться, о чем толковать, над чем кумекать! Кубок СССР в Сыктывкаре, дистанция 30 километров Зимятов выигрывает. Контрольные соревнования для членов сборной выигрывает. Серия стартов на Урале выигрывает... Он поднимается все выше и выше. И вот уже все шумят о загадочном возвращении Зимятова...
10 февраля 1984 года в Сараево, на плато Игман день тридца- тикилометровой олимпийской гонки. Дул порывистый ветер, не пе- реставая ни на секунду, валил мягонький снег. Плохая погода. Однако то был хоть куда знак, потому что известна способность Зимятова лучше других приноравливаться к самым каверзным условиям: к туману, к гололеду, к дождю...
Как и в Лейк-Плэсиде, Зимятов стартовал одним из последних. Как и в Лейк-Плэсиде, он начал безмятежно, чувствуя, что в всякий миг может добавить. И по мере того как раскручивалась гонка, неотвратимо вырастало и его преимущество: в 10 секунд, в 20, в 30...
Он показал лучшее время 1 час 28 минут 56 секунд и стал четырехкратным Олимпийским чемпионом.
Так же читайте биографии известных людей:
Николай Скворцов Nikolay Skvortsov
В минувшие выходные в Москве прошел этап Кубка мира по плаванию. 47 медалей, в том числе 12 золотых, завоевали россияне. Но настоящим героем турнира..
Николай Андрианов Nikolay Andrianov
Российские гимнасты отметились в Книге Гиннесса целой серией выдающихся достижений. Лучшим олимпийцем среди мужчин стал Николай Андрианов, у него 15..
Николай Крюков Nikolay Kryukov
Профилирующая дисциплина спортсмена брусья. Николай защищает честь национальной сборной команды Российской Федерации. Тренером спортсмена является..
Николай Давыденко Nikolay Davydenko
Один из сильнейших теннисистов мира, лучший теннисист России. За карьеру выиграл одиннадцать турниров, в составе национальной сборной стал..
Николай Зимятов родился 28 июня 1955 года в поселке Румянцево Истринского района Московской области. Николай был третьим и самым младшим из детей в семье Зимятовых.
Лыжную азбуку будущий олимпийский чемпион осваивал в Ново-Петровской спортивной школе, расположенной в 5 километрах от родного дома. Его личным тренером на многие годы стал А. Холостов, настоящий энтузиаст лыжного спорта. Именно он рассмотрел в Коле задатки большого спортсмена и сумел «перенастроить» своего ученика с простого катания на лыжах на серьезное увлечение ими – благо у мальчика уже имелись упорный характер и воспитанная с детства способность преодолевать возникающие трудности.
Нельзя сказать, что природа одарила Николая богатырским здоровьем, но от рождения в нем было заложено уникальное качество – его организм в экстремальных условиях умел как будто всколыхнуться, «вспыхнуть» на пике нагрузок. Правда, после такого напряжения ему был необходим более продолжительный, чем у других, отдых.
Первые значительные успехи пришли к Николаю в 1973 году на лично-командном первенстве СССР в Сыктывкаре, когда он, выступая за сельские ДСО Московской области, занял 3 место на 15-километровой дистанции. На следующий год Зимятов выиграл гонку на 20 километров, а в 1975 году отличился как юниор в 3 дисциплинах: на 15-километровой дистанции он был третьим, на 20-километровой – вторым, а в эстафете поднялся на высшую ступень пьедестала почета.
Первые выступления Николая Зимятова в международных соревнованиях пришлись также на 1975 год: на 8-м чемпионате Европы среди юниоров в Финляндии в гонке на 15 километров он завоевал серебряную медаль. Перейдя в разряд взрослых, Зимятов выигрывает «бронзу» на чемпионате СССР в гонке на 30 километров. А на следующем, юбилейном 50-м чемпионате страны Николай завоевал уже 2 золотые медали – на дистанции 30 километров и в эстафете. Впоследствии он становился чемпионом Советского Союза на различных дистанциях.
Серьезный шаг к лыжному Олимпу Николай Зимятов сделал в 1978 году в качестве члена сборной команды СССР на чемпионате мира в Лахти. На 30-километровой дистанции он был вторым.
И вот XIII зимние Олимпийские игры 1980 года в американском Лейк-Плэсиде. Программу лыжных соревнований открывала гонка на 30 километров классическим стилем. Николаю достался хороший стартовый номер - 56. С первых же километров тренеры увидели, что Николай готов дать бой основным конкурентам, шедшим впереди. С 10-го километра он ушел вперед, бежал в своей излюбленной манере – широким, словно летящим шагом, успевая прислушиваться к информации тренера по сборной Бориса Быстрова.
Финиш – время Зимятова 1 час 27 минут 2 секунды, и он принимает поздравления с победой. Когда же Николаю сказали, что второе место досталось его товарищу по команде Василию Рочеву, показавшему результат 1 час 27 минут 34 секунды, радость триумфатора не знала границ. На вопрос журналистов, о чем он сейчас думает, Николай Зимятов ответил: «Теперь не стыдно возвращаться домой!»
Очередного успеха Зимятов добился со своими коллегами по сборной Василием Рочевым, Николаем Бажуковым и Евгением Беляевым в олимпийской эстафете 4х10 километров. В итоге наши основные соперники – норвежцы – удовольствовались серебряными наградами, отстав от победителей более чем на 1 минуту 40 секунд. Так Зимятов стал обладателем второй золотой «снежинки».
А 3 дня спустя с небывалым для гонок такого уровня временем Николай Зимятов выигрывает самую престижную гонку - на 50 километров, опередив серебряного призера финна Юху Мието почти на 3 минуты.
После побед в Лейк-Плэсиде Николай вместе с тренером А. Холостовым как «сверхзадачу» ставят перед собой подготовку к следующей Олимпиаде, из-за чего на время Зимятов «уходит в тень». К сожалению, Николая начинают преследовать простудные заболевания, что также обуславливает исчезновение его звезды как с отечественного, так и с международного спортивного небосклона на весьма продолжительный по спортивным меркам срок. Он пропускает очередной чемпионат мира 1982 года. Постепенно с ним перестают связывать большие надежды, и едва ли не единственными людьми, кто верил тогда в Зимятова, были он сам и его тренер.
Зимятов много тренируется, хорошо показывает себя при отборе в команду на Олимпиаду-84 и едет в Сараево. Судьба благоволит Николаю – на дистанции 30 километров он получает последний, 72-й номер. Шанс предоставлялся хороший, но им надо было еще суметь воспользоваться, ведь на старт выходил другой Зимятов – 28-летний армеец, более зрелый, возмужавший и, очевидно, понимавший, что разбрасываться возможностями подняться на высшую ступень олимпийского пьедестала ему не приходится.
Югославская погода оказалась капризной – всю ночь накануне гонки валил снег. К моменту старта 30-километровой гонки температура была минус шесть, мела метель – вполне «зимятовская» погода. О том, какой ценой далась эта победа, можно судить по его словам, произнесенным в ответ на журналистский вопрос победителю, что он сейчас чувствует: «Я еще весь там, на лыжне... Что-нибудь чувствовать будем потом».
Все с нетерпением ждали эстафету 4х10 километров. Из 17 стартовавших команд к третьему этапу определились претенденты на золото - шведы и русские. Гонка проходила в острейшей борьбе. На последний, решающий этап вышли два чемпиона - Зимятов и Сван. Лидируют попеременно - то один, то другой. Это было захватывающее противостояние двух титанов лыжного спорта. В итоге молодой швед все-таки выиграл у Николая Зимятова менее 10 секунд.
Последняя гонка Олимпиады - 50-километровый марафон - у Николая, что называется, не пошла. Однако и без этого участие Зимятова в Олимпийских играх-84 заслуживает восхищения.
За всю историю мирового лыжного спорта лишь трем спортсменам удалось стать обладателями 3 и более золотых медалей в индивидуальных гонках, одной из которых являлся марафон – это швед Сикстен Ёрнберг, Николай Зимятов и норвежец Бьорн Дали. Каждого из них по праву называют «королем лыж». И с какой бы иронией наш соотечественник ни относился к своему «монархическому» титулу, мы воспринимаем его именно так.
Ныне свой победный принцип «Верь в себя!» Николай Зимятов, как тренер национальной сборной, прививает своим воспитанникам. Каждый год в районе деревни Головино, что недалеко от родины выдающегося спортсмена, проводятся открытые соревнования на призы Николая Зимятова.
Николай Семенович Зимятов - четырехкратный олимпийский чемпион, серебряный призер Олимпийских игр, удостоен званий Заслуженный мастер спорта СССР, Заслуженный тренер СССР. Награжден орденами Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, медалями за спортивные достижения.
Четырёхкратный олимпийский чемпион Николай Зимятов стал самым титулованным участником 50-го казанского лыжного марафона. О том, как он стал героем Олимпиады-1980, о том, что до сих пор вспоминают в Норвегии, и из-за чего завершил карьеру, после изобретения конькового хода, в эксклюзивном интервью «БИЗНЕС Online».
«НЕ СЧИТАЮ ОЛИМПИАДУ В ЛЕЙК-ПЛЭСИДЕ УЖАСНОЙ»
Николай Семенович, по моим детским воспоминаниям, вы достаточно неожиданно стали героем Олимпиады-1980. Во всяком случае, так писали корреспонденты тех лет.
– Ну, до Лейк-Плэсида у меня уже было «серебро» чемпионата мира, завоеванное, кстати, в финском городе Лахти, в котором вскоре пройдёт и чемпионат мира нынешнего года (стартующий 23 февраля. – Прим. Ред.) Хотя это был старт, которым я запомнился для широкой публики любителей лыжного спорта. А на самом деле, первые свои медали на международных стартах я выигрывал на юниорском первенстве Европы. Именно Европы, поскольку на тот момент юниоры соревновались на этом уровне, а не на первенстве мира, как сейчас. Справедливости ради, у нас все сильнейшие лыжники тех лет представляли Европу. Вот в олимпийском 1976 году я успешно стартовал финском городе Лието. Мне было 20, и я тогда занял второе место.
– Кто «посмел» вас обогнать?
– Нашелся один такой в составе сборной Финляндии по имени Матти Питкянен. Он был старше меня на четыре года (у лыжников есть соревнования в категории андер, где участвуют спортсмены до 23 лет. – Прим. Ред.). Питкянен впоследствии и олимпийским чемпионом был в эстафете, это известный лыжник. Что касается меня, то потом я стал серебряным призёром чемпионата мира 1978 года в Лахти, как я уже сказал. Тогда я оказался самым молодым в составе нашей команды, куда входили Николай Бажуков, Евгений Беляев, Сергей Савельев, Василий Рочев (Кстати, победительницей Казанского марафона стала его невестка Ольга Рочева (Москаленко) – Прим. Ред.). В Лейк-Плэсиде был еще мой ровесник Александр Завьялов.
Николай Зимятов с тремя золотыми наградами Лейк-Плэсида-1980
– А Козёл входил в ваше поколение?
– Вы имеете в виду украинского лыжника Александра Батюка, который начинал выступать под своей фамилией, а потом сменил её. Ну, он был помоложе, как и Юрий Бурлаков, Владимир Никитин, с кем вместе мы защищали цвета сборной уже на следующей Олимпиаде в Сараево, в 1984 году. Возвращаясь ко мне, то после юниорской сборной я плавно перешел в состав национальной сборной, и стал вторым на дистанции 30 километров на чемпионате мира в Лахти. Серёга Савельев победил, третьим, несколько неожиданно, стал поляк Юзеф Лущек, который тогда же стал первым чемпионом мира в истории этой страны. Я начал готовиться к Олимпиаде в США, и в 1979 году поехал на Предолимпийскую неделю. Тут опять же надо оговориться для любителей спорта, что таких стартов, как этапы нынешнего Кубка мира, в те годы еще не было, официально они появились только в 1981 году, следовательно, тогда международных стартов было меньше. И на предолимпийской неделе я опять же занял ставшее для меня привычным второе место, по-моему, за знаменитым тогда Оддваром Бро из Норвегии. Но эта стабильность выступлений позволяла мне рассчитывать на олимпийскую путевку.
– Олимпиада 1980 года в американском Лейк-Плэсиде, по воспоминаниям многих её участников, представлялась ужасной.
– Да, нет, я считаю, она была вполне нормальной, тем более, если вспоминать её итоги. А в чем заключались ужасы?
– Вы жили в Олимпийской деревне, которая потом стала тюрьмой.
– Вот именно, что потом. На тот момент, когда мы в неё заселились, она была только что отстроена, и ничто не показывало, что в этом здании будет в дальнейшем. Потом мы не такие привередливые были.
«ЛЫЖНИКИ НЕ ВЫХОДИЛИ НА ЦЕРЕМОНИЮ ОТКРЫТИЯ ОЛИМПИАДЫ»
– Я читал в воспоминаниях олимпийского чемпиона Анатолия Алябьева, говорившего что на церемонии открытия кто-то из местных жителей взял мегафон, и ругал наших спортсменов на русском, «матерном».
– Не могу подтвердить, потому, что лыжники традиционно не участвовали в церемониях открытий. Так было и в США, и потом в Югославии, в Сараево. Нам же предстояло стартовать одними из первых на дистанции в 30 километров, а потому нас на открытие не пускали. Что касается остальных соревнований, то никаких эксцессов не было, да и быть, наверное, не могло. Мы там жили изолированно, всё время было посвящено тренировкам, восстановительным мероприятиям, и соревнованиям. Никуда особо не ходили. Да и куда пойдёшь, если тот же Лейк-Плэсид, это деревня. Правда, деревня в штате Нью-Йорк, но, всё же…
Николай Зимятов в Казани на 50-м лыжном марафоне
– Иными словами, атмосфера соревнований ничем не отличалась от ваших дебютных стартов в Лахти? И это притом, что между ними произошел такое событие, как ввод советских войск в Афганистан, в 1979 году, после чего Запад откровенно был настроен антисоветски.
– Ну, обстановочка сразу стала напряженной, примерно напоминая ту, которая сложилась сейчас. В этом плане, ты прав, были изменения по сравнению с Лахти-1978, когда ни о каком напряжении в отношениях нельзя было говорить. Её просто не было.
– Сейчас принято подходить к олимпийским стартам суперсерьёзно, учитывать акклиматизацию, проводить соревнования в условиях, максимально приближенных к тем, которые будут ожидать на ближайшей Олимпиаде. Как готовились в ваше время?
– У нас была стандартная система подготовки к международным стартам, отработанная годами. Мы заселялись на базу в грузинском местечке Бакуриани, и усиленно тренировались там в условиях высокогорья. Это сейчас горнолыжный курорт, а тогда была база олимпийской сборной. Мы там моделировали олимпийские трассы, их рельеф, и гоняли. А в условиях среднегорья приходилось гораздо сложнее, воздух разрежен, кислорода не хватало, но такие условия подготовки позволяли потом подходить в оптимальной форме к международным стартам. Образно говоря, это был некий трамплин, потренировавшись на котором, мы «спрыгивали» на международный старт.
– Удивительно, кстати, что в Грузии были такие замечательные условия для подготовки лыжников, а самих лыжников, как не было, так и нет.
– Сейчас не знаю – почему, а в наше время они были сконцентрированы на игровых видах спорта. Те же самые футболисты тбилисского «Динамо» гремели на всю Европу. Плюс они были сильны в единоборствах, в той же борьбе.
Увы, потом, после распада СССР, мы потеряли все наши олимпийские базы, себе ничего не построив. А это, помимо Бакуриани, Цахкадзор в Армении, Отепя в Эстонии, там, где мы также проходили различные сборы, Раубичи, Беларусь, Конча-Заспа, Украина, всех олимпийских баз лишились, и потом уже приходилось арендовать их, это я говорю о тех временах, когда сам работал тренером.
«ЕСЛИ ОТБИРАЛСЯ В СБОРНУЮ СССР, АВТОМАТИЧЕСКИ СЧИТАЛСЯ ПРЕТЕНДЕНТОМ НА МЕДАЛЬ»
– Ну, мы же россияне, «оккупанты», понастроили баз по всему Союзу. Давайте подробней поговорим о вашем дебюте на Олимпиаде. Первой была победа на «тридцатке».
– Да, из-за неё, повторюсь, я пропустил открытие Игр. Зато своей золотой медалью я задал победной настроение для всей олимпийской сборной, как говорится, лиха беда начало. Хотя, лично я тогда не осознавал всего масштаба этого события, просто чувствовал, что добился цели части своей жизни, а именно, спортивной.
Николай Зимятов на Олимпиаде в Сараево-1984
– Но, исходя из предыдущего опыта соревнований, мне кажется, руководители советской сборной, если и делали прогнозы на медаль, то в качестве претендентов видели более опытных советских лыжников, чем вы.
– Не соглашусь. Дело в том, что уровень наших лыж был тогда такой, что если ты отобрался в сборную, то уже становился претендентом на медали. Любой, кто отличился бы на внутренних стартах, том же чемпионате СССР, Спартакиаде, уже был претендентом на медали международных стартов самой высокой пробы.
После олимпийского дебюта, второй моей дистанцией был старт на 15 километров. Я финишировал четвёртым, проиграв бронзовому призёру Уве Аунли из Норвегии совсем чуть-чуть, секунды три-четыре. Но обидно даже не это, а то, что я сбился со своего графика бега, поддавшись на «провокацию» немецкого гонщика Йохана Беле. В лёгкой атлетике спортсменов, избирающих такую тактику бега, называют «зайцами». Он тогда очень можно стартовал по дистанции, что невольно заставил и остальных взвинтить темп. В итоге он сам потом сломался, занял место во втором десятке, но и я немного подсломался.
– Розыгрыш медалей на той дистанции вошел в мировую историю спорта. Швед Томас Вассберг обошел на дистанции 15 километров финна Юху Мието всего на 0,1 секунды. Наши журналисты потом писали, что огромный бородатый финн, ростов под два метра, потом просто разнёс временную раздевалку к чертовой матери.
– Ну, я не был свидетелем этого, был занят собой, своим состоянием. Потому, что чувствовал некий спад формы, после олимпийской победы, всего того адреналина, который нахлынул. Но форма у меня тогда была замечательная, и уже к старту олимпийской эстафеты я снова был в порядке.
«МОЕЙ КОРОНКОЙ БЫЛИ 30 КИЛОМЕТРОВ»
– Но, всё же, вам приходилось опасаться какой-либо осечки. Такая случилась, к примеру, у нашей женской сборной, которая уступила «золото» сборной ГДР.
– Не помню, чтобы из-за этого нас дополнительно накручивали, тут уж самостоятельного настроя на старт хватало, это же Олимпиада. Да и партнёры по команде помогли, я убегал на последний, четвёртый этап, имея разрыв от преследователя Оддвара Бро, шедшего вторым, в полминуты. Да и надо учитывать, что мы, в среднем, были посильнее соперников. На каких-то неофициальных соревнованиях мы могли выставить по две эстафетные команды, которые занимали первые-вторые места. Настолько высок был средний уровень советских лыж в то время.
После трёх стартов и двух побед я уже, честно говоря, отказывался от старта на последней дистанции, олимпийском «полтиннике». Предлагал, чтобы заявили моих товарищей по команде, ветеранов советских лыж, для которых эта Олимпиада становилась последней. Тот же Василий Рочев был чемпионом только в эстафетах, я хотел, чтобы он получил дополнительный шанс. Но в итоге мой личный тренер Холостов Алексей Иванович высказал своё авторитетное мнение – «Беги, а там, как получится!» Я и побежал, и сложилось всё удачно, когда я второму призёру «привёз» три минуты. Хотя, честно говоря, я по своей специфике не был марафонцем. Как и спринтером, потому как на дистанции 15 километров мне не хватало скорости. А на «полтиннике» не хватало выносливости, оптимальной для меня дистанцией была «тридцатка». Но Лейк-Плэсид была «моя» Олимпиада, там всё очень удачно сложилось, в итоге. Хотя тогда я и не осознавал этого до конца, что выиграл три «золота» из четырёх. Как бы сейчас к подобному результату относились, можно только догадываться.
– Вы стали одним из героев той Олимпиады, во всяком случае, её лыжной программы. А потом пропустили чемпионат мира в Норвегии в 1982 году. Почему?
– Тут комплекс причин. Чисто физически ощущаешь некий провал в физической форме, тебе надо восстанавливаться. К этому добавилась эмоциональная выхолощенность. Мы же были лицом страны, у нас было много интервью, встреч с трудящимися. Это сильно отвлекало. Нам бы надо было, по хорошему, «забыть» об итогах Олимпиады, какими бы они не были, и начинать подготовку к новым стартам с чистого листа. Но не получилось.
– В итоге тот чемпионат мира в Норвегии также вошел в историю мировых лыж. Я имею в виду финиш эстафетной гонки, по итогам которой сборные СССР и Норвегии разделили «золото», а Финляндия и ФРГ стали бронзовыми призёрами. Подобного в лыжах не было ни до, ни после этого чемпионата, так?
– Да, помню, следил за этим чемпионатом. Меня весь тот сезон преследовали какие-то болячки, иммунитет был подорван, постоянно держалась высокая температура. Мой партнёр по лыжной сборной СССР Саша Завьялов возит с собой видеозапись той эстафеты, которая вызывает огромный интерес, особенно у норвежцев. Если, по честному, применив технику фотофиниша, как это делают в легкой атлетике, определяя победителей на стометровке, то первыми должны были быть мы. Но, учитывая то, что старт был в Норвегии, может быть, вспоминая тот опыт, когда люди разносили раздевалку из-за обиды, да и общую дистанцию в 40 километров, которую бежали эстафетчики, придираться к мелочам не стали, и наградили золотыми медалями обе команды. А по этому принципу потом дали по две «бронзы» финнам и немцам. И это, я считаю, справедливо.
Пропустив, тем самым, тот чемпионат, в 1983 году я вернулся в сборную, выиграл три гонки на этапах Кубка мира, и подошел к Сараево в оптимальной форме. Там уже стартовало другое поколение советских лыжников, из Лейк-Плэсида остались только мы, с Сашей Завьяловым.
«КОНЬКОВЫЙ СТИЛЬ СТАЛ ОДНОЙ ИЗ ПРИЧИН УХОДА ИЗ СПОРТА»
– Сменялись не только поколения, изменился стиль бега на лыжах. Появился, так называемый, коньковый ход.
– Да, на Олимпиаде уже были лыжники, которые бежали «коньком», но уже со следующего чемпионата мира этим стилем бежали практически все. Это, кстати, стало одной из причин, по которой мне пришлось вскоре уйти из спорта. Дело в том, что это не мой стиль, да, в целом говоря, это не был стиль для всего поколения наших лыжников.
– Да, я заметил, что произошла переоценка «лыжных ценностей». Если до появления конькового стиля в лидерах были советские гонщики, норвежцы, финны, то уже чемпионат мира 1985 года в австрийском Зеефельде прошел под знаком превосходства лыжников Швеции.
– Ну, их гонщик Гунде Сван был родоначальником конькового стиля.
– Да, но потом рядом с ним выросло целое поколение чемпионов – Торгни Могрен, Кристер Майбекк. Появились итальянцы, и расклад в лыжах, в целом, изменился. А у на какое-то время был спад, как у мужчин, так и у женской сборной.
– Лыжи, в целом изменились. Не думаю, что следующее поколение спортсменов, ставших великими, в том числе, благодаря коньковому ходу, было бы конкурентоспособным, если бы оставался только классический ход. Но точный ответ мы никогда не узнаем. Что касается нас, то мы долго перестраивались на коньковый ход, не могли понять его, теряли время. Причем, это касалось и мужской и женской части сборных, поскольку мы же готовились все вместе. Что касается меня, то «конёк» сломал мою карьеру. Я тогда ушел на тренерскую работу, два года проработал в молодёжной сборной, передохнул, и почувствовал, что еще есть порох в пороховницах. Тем более, что физическую форму я не растерял. Решил вернуться к Олимпиаде 1988 года в Калгари. И по прикидкам я на тот момент был шестым-седьмым в сборной, что позволяло отбираться на игры, и ехать туда, в надежде стартовать. Может, на эстафете. Но в последний момент тренерский штаб решил сыграть на перспективу, и сделал выбор в пользу Геннадия Лазутина.
– Вы назвали его фамилию, а я, с ходу, даже не смог вспомнить достижений этого лыжника, помимо того, что он муж легендарной Ларисы Лазутиной (Птицыной).
– Да, у него не получилось ни в Калгари, ни потом, хотя по юниорам он был очень заметный лыжник. Да и я, честно говоря, не смог отработать на полную мощность свой последний прикидочный старт в Бакуриани, не «попав» там в смазку. Если раньше перед отбором насчет меня не было вопросов, то перед Калгари они уже были. Исходя из них, тренерский совет и сделал свой выбор. Тогда лидерами были представители нового, уже третьего при моей карьере, поколения советских лыжников – Владимир Смирнов, Алексей Прокуроров, Михаил Девятьяров (Кстати, победителем Казанского марафона стал его сын Михаил Девятьяров-младший. – Прим. Ред.). И им объективно уже уступал.
Могли ли быть медали у меня, в случае попадания? Разве что в эстафете, где мы, по итогу, стали вторыми. Или на любимой тридцатке. Я говорю это исходя из собственного состояния, в котором находился во время проведения Олимпиады. Поскольку я тогда удачно стартовал на международных соревнованиях в Чехословакии. И, после Олимпиад я уже окончательно завершил карьеру.
«УШЕЛ ИЗ СПОРТА, ВЫРАБОТАВ СВОЙ РЕСУРС»
– В возрасте Христа, в 33 года, практически юным, если смотреть на тех, кто потом гонялся. Не рано?
– В этом плане я думаю однозначно, что нормально. Я начал гоняться очень рано, уже со школьной скамьи, с восьмого класса. Можно говорить об уникумах, как, среди нынешних, Улаф-Оле Бьорндален, биатлонист из Норвегии, среди моих современников были Галина Кулакова, которая бегала до 42 лет, или Риса Сметанина, до 45. Но, в целом, у нас есть определённый ресурс, который со временем вырабатывается. И, я считаю, что век спортсмена короток, а потому надо постараться выкладываться по максимуму, а не ждать каких-то следующих стартов, считая, что ты возрастом станешь еще сильнее, и получишь еще какие-то шансы. А потом уже жить обычной жизнью. У меня получилось бегать до 33 лет, пока я показывал достойный результат.
– А в это время итальянец Маурилио де Зольт только вышел на международную арену, завоевав первые медали в 34 года.
– Допускаю, что он, и его партнёры по сборной, позже пришли в спорт, и у них была возможность растянуть свою спортивную карьеру.
– В годы моей юности, лыжный спорт не сходил с советских телеэкранов. Зато тогда практически не показывали биатлон, за исключением Олимпиад. Сейчас ситуация в корне изменилась, и лыжный спорт у нас находится в положении «бедного родственника», будучи на задворках биатлона по популярности. Почему?
– У нас биатлон успешно раскрутила Федерация, во времена, когда ею руководил Михаил Прохоров. Там пришла целая бригада, которая знала, что делать по популяризации своего вида спорта. Ну, и надо признать, что биатлон и интересен, и непредсказуем. Хотя, надо признать, что сейчас и лыжи пытаются сделать другими, гораздо более смотрибельными. Тут и скиатлон, и гонки преследований, и спринтерские гонки, командные спринты, и прочее. Сейчас лыжные соревнования проходят совсем иначе, чем в годы моей карьеры, когда гонщиков запускали, допустим, на 50 километров с разницей в 30 секунд, и мы там разбирались на протяжении шести-семи часов. Сейчас запускают масс-старт, и гонка всё время держит в напряжении. Для самих спортсменов это, может быть, не очень удобно, есть элемент непредсказуемости, но для телезрителей и болельщиков на трассе это гораздо более оптимальный вариант. Ну, и популярность лыж на телевидении могли бы вернуть результаты, без этого никуда.
Досье «БИЗНЕС Online»:
Николай Зимятов.
Достижения: четырёхкратный чемпион Олимпийски игр («золото» на 30 и 50 км, эстафета 4Х10 км. в Лейк-Плэсиде-1980, «золото» на 30 км. в Сараево-1984. В Лейк-Плэсиде стал одним из героев Олимпиады, помимо американского конькобежца Эрика Хайдена, выигравшего пять золотых медалей, и хоккейной сборной США. Серебряный призер чемпионата мира 1978 года на дистанции 30 км.
Один из шести лыжников, удостоенных за победы на одних соревнованиях на дистанциях 30 и 50 км. неофициального звания «Король лыж». Единственный, кто побеждал на этих дистанциях на Олимпиаде. Остальные пять «королей лыж» удостаивались этого звания за победы на чемпионатах мира.
-
(родился в 1955 году)
Четырехкратный олимпийский чемпион в лыжных гонках. В 1980 году победил на дистанциях тридцать и пятьдесят километров, а также в составе сборной СССР в эстафете 4 х 10 километров. В 1984 году выиграл дистанцию тридцать километров. На Олимпиаде-84 стал серебряным призером в составе сборной СССР в эстафете 4 х 10 километров. Серебряный призер чемпионата мира в Лахти (1978 год).
Зимятов стал трехкратным олимпийским чемпионом в двадцать четыре года. До него в истории лыжного спорта никому еще не удавалось выиграть три золотые медали на одной Олимпиаде. Зимятов же за двенадцать февральских дней в Сараево совершил то, чего корифеи достигали в течение всей своей спортивной карьеры.
Николай Зимятов родился 28 июня 1955 года. Мальчишкой Зимятов бредил хоккеем, хотя неплохо играл и в футбол. Отец Николая Семен Михайлович - замечательный мастер-стеклодув - смотрел на увлечение сына снисходительно. Какой же нормальный мальчишка не гоняет летом мяч, а зимой шайбу? Но мать Анна Петровна - учительница начальных классов - беспокоилась: не ушибся бы, не сломал бы чего, не простудился бы - болел Зимятов частенько. Потому Анна Петровна настояла на том, чтобы Коля поступил в местную музыкальную школу в класс баяна. Позднее Зимятов признался: "День, когда я расстался с музыкальной школой, стал для меня самым радостным".
К тому времени Зимятов, как и многие ребята из Румянцева, ходил в Головине на лыжные тренировки к Алексею Ивановичу Холостову . Пути тренера и ученика, пути Холостова и Зимятова пересеклись в 1969 году. А перед этим, четырьмя годами раньше, учителю физкультуры Ново-Петровской средней школы номер один мастеру спорта по лыжам Холостову предложили возглавить спортшколу, которой... не существовало. Холостов согласился, он давно мечтал о том, чтобы тренировать мальчишек (позже в школу пришли и девочки). Он согласился и создал школу на пустом месте. Не было помещения, не было инвентаря, освещенных трасс... Словом, было только желание. И благодаря подвижничеству Холостова школа окрепла, обрела силу, пошла в рост.
Личность тренера... Нередко для подростков она значит больше, чем авторитет родителей. Холостов оказался именно таким тренером. В сорок, например, лет он выполнил норматив мастера спорта по лыжам - случай редчайший: нужно иметь и великое упорство, и приложить немалый труд. Выполнил Холостов норматив не ради престижа и не ради значка, а единственно для того, чтобы утвердить в глазах ребят девиз: "Кто хочет, тот добьется!"
И именно Холостов, отстаивая во взаимоотношениях ребят принципы - справедливость, верность, честь, - сам неукоснительно следовал этим принципам во всех случаях жизни. Стоит ли после этого говорить о том, что подавляющее большинство воспитанников Алексея Ивановича старались походить на своего тренера, мечтали поступить в институт физкультуры.
Именно Холостов открыл в Зимятове талант лыжника. В высоком, худеньком, не очень-то крепкого здоровья подростке он разглядел и выносливость, и упрямство, и целеустремленность - качества, без которых не бывает хорошего гонщика. И потянулись дни и месяцы тренировок: кроссы, имитация, лыжероллеры, занятия на силовом круге в лесу (кстати, спустя год после этих занятий Зимятов уже 50 раз отжимался в упоре и 16 раз подтягивался на перекладине). И после каждой тренировки обязательно - физический труд: расчищали и строили трассу, строили раздевалки, восстановительный центр. Зимятов окреп, лучше других ребят овладел техникой, но Холостов, памятуя о его здоровье, не спешил увеличивать объемы тренировок - он двигался от этапа к этапу осторожно, осмотрительно, постепенно. Именно тогда, после первого года занятий, Холостов сказал Зимятову одобрительно: "Ты ничего мальчик, только болеешь много. Надо, брат, закаливаться". И Коля Зимятов стал обливаться холодной водой, купаться с начала лета и до глубокой осени.
Зимятов не был фанатиком, нет. Его хватало и на учебу, и на танцы, и на прогулки с девушкой. Просто его жизнь была насыщенней, чем у множества его сверстников. И была цель, которая помогала ему успевать во всем. Спорт воспитал в Зимятове мужество и стойкость, упорство и настойчивость. И умение терпеть - одно из самых главных человеческих умений.
Поначалу, как вспоминал тренер, Николай ничем не выделялся и на чемпионат Московской области в 1970 году поехал запасным. Однако случилось так, что первый номер заболел, и пришлось бежать Николаю Зимятову . Тогда он занял третье место, и Холостов поверил в то, что это только предтеча побед. Восхождение Зимятова было достаточно ровным, без особых срывов, но отнюдь не легким.
В 1972 году на чемпионате СССР среди юношей в Сыктывкаре Николай занял третье место. В душе, разумеется, ликовал. И все же Холостов, представьте, огорчился. Он очень опасался, как бы Зимятова не включили в молодежную сборную, где нагрузки сразу бы возросли на несколько порядков, а такой необходимый для Зимятова тонкий педагогический момент - индивидуальный подход - вряд ли нашел бы место. К счастью - Холостов считал, что именно к счастью, - Зимятова в сборную не взяли, и у них двоих осталась возможность еще год поработать спокойно, серьезно, а основное, не форсируя нагрузок. И наступит в этой работе момент - Зимятов к тому времени станет чемпионом страны среди юниоров (1973 год), а год спустя на чемпионате Европы завоюет серебряную награду и будет включен в состав молодежной сборной команды страны, - когда Холостов произнесет печальную, но великую для каждого настоящего тренера фразу: "Как тренер я тебе ничего больше дать не могу". Он, конечно, схитрил - Холостов. Он понимал, что наставником сборной не может стать каждый, подготовивший для нее талантливого спортсмена. Он - Холостов - сделал свое дело: воспитал способного лыжника, передал его в команду. И теперь он не хотел - в интересах же Зимятова не имел права - допускать, чтобы его авторитет - авторитет первого наставника - заслонял авторитет тренеров сборной команды... Что же касается их дальнейших взаимоотношений - тренера и ученика, - то все теперь зависело от того, сколько он - Холостов - вложил полезного и доброго в душу и сердце Зимятова. Алексей Иванович знал, что вложил много, и знал, что семена упали на благодатную почву, а потому верил, что его отношения с Зимятовым не прекратятся.
Холостов и здесь оказался прав. Холостов останется для Зимятова и первым наставником, и старшим другом. И всякий раз, возвращаясь из дальних турне, он будет приезжать к Холостову за советом и станет утрясать с ним планы на год, полученные в сборной. И Холостов эдак ненавязчиво, но настоит на том, докажет, чтобы Зимятов выполнял объемы работы на 15-20 процентов меньше.
В 1978 году Николай стал серебряным призером чемпионата мира в финском городе Лахти. На XIII зимние Олимпийские игры в Лейк-Плэсид Николай приехал вторым номером сборной. Он был дебютантом и в спортивном мире его знали не очень хорошо, потому медаль в Лахти расценивали как случайность. Но в Зимятова верили, и, может быть, больше всех его друг Василий Рочев. Когда тренеры предложили им выбирать, кто побежит "тридцатку" в четвертой, сильнейшей, группе, Рочев тут же назвал Зимятова.
Спать он лег позже обычного, чтобы сразу заснуть, и спал крепко, без сновидений. Проснулся от холода - за ночь комната выстыла, и даже одеяло не спасало. А потом пошла гонка. Утром пошел-повалил густой мокрый снег. Трудно было придумать худшую для ребят погоду. Наши лыжники привыкли и любят бегать в мороз, по жесткой, едва ли не ледяной лыжне. И кого-то погода, несомненно, выбила из колеи. Но только не Зимятова. Он по натуре терпелив и не расходует нервы по пустякам.
Наши тренеры долго колдовали с мазями, укрывшись от посторонних, чересчур любопытных глаз в маленьком домике. Так, впрочем, делали в каждой команде. Колдовали не зря - в мазь попали стопроцентно, что очень трудно при такой лыжне. Скольжение было хорошим, лыжи "не простреливали".
Стоя на старте, дожидаясь своей очереди, Николай Зимятов физически ощутил выражение "коленки подгибаются", он сильно волновался в тот момент. И все же боялся, волновался он лишь первые полкилометра, а потом, когда вошел в ритм, вработался, успокоился и бежал, как на обычных соревнованиях.
Задача тренерами Зимятову была поставлена нехитрая: он должен постоянно, от километра к километру, наращивать темп, заставляя идти Мието, Бро и других возможных претендентов на большом, как говорят лыжники, кислородном долге. Он с этой задачей справился, его хватило. После десятого километра Зимятов стал лидером и до финиша не пропустил вперед уже никого.
Вот так лыжник из доселе неизвестного или малоизвестного поселка Румянцеве завоевал свою первую в жизни золотую олимпийскую медаль и первую медаль Лейк-Плэсида всей нашей команды. Затем Николаю не хватило до медали пяти секунд на пятнадцати километрах. Вторую золотую медаль он выиграл в составе сборной СССР в эстафете 4 х 10 километров. Впереди был марафон, дистанция, требующая от лыжника сверхмаксимального напряжения сил, проверяющая каждого, кто ее бежит, на спортивную, да и человеческую зрелость.
Уж эту дистанцию скандинавы ни за что не хотели уступать: на Олимпиадах марафон наши у них ни разу не выигрывали. Надо было еще учесть, что для финна Юхи Мието марафон виделся последним шансом завоевать золотую олимпийскую медаль. Зимятов стартовал под сорок первым номером, Мието - так решил жребий - под тридцать восьмым.
Пока идешь "полтинник", - рассказывал Зимятов, - всю жизнь свою успеешь вспомнить, долгая это дистанция. И тяжелая. Когда уж совсем невмоготу становилось, я себя уговаривал, как мать, кормящая ребенка: "Вот эти сто метров за дядю Петю, этот подъем за сестер, за племянника Алешку..." Временами он выключался, как будто терял сознание. Все вокруг становилось неразличимым: деревья вдоль его длинной дороги, фигуры болельщиков, голоса тренеров. Он знал только одно, что отдаст все, все силы и нервы, всю спортивную злость - выложится до донышка. "Коля будет бороться за победу, даже когда нет, кажется, никаких шансов", - эти слова принадлежат его товарищу по сборной олимпийскому чемпиону Сергею Савельеву.
Мието он догнал на третьем круге марафона и, скользя рядом, по параллельной лыжне, глухо выдохнул по-немецки и по-русски: "Ком! Пойдем со мной!" Огромный бородатый финн, лыжные палки в руках которого казались спичками, приглашение принял и прочно "сел" Коле на пятки. Наших тренеров это, понятно, не обрадовало - в марафоне настоящая борьба начинается где-то после сорок пятого километра, и тут всякое может случиться.
Когда Коля с Мието пошли четвертый круг (каждый по 12,5 километра), Холостов понял: "Или сейчас, или..." - и закричал: "Коля! Отрывайся, отрывайся на подъеме!" Зимятов тяжело мотнул головой: мол, понял, - и выиграл у Мието на этом подъеме десять метров - побежал, сильно толкаясь палками, будто и не было за плечами сорока с лишним километров упорной гонки. После этого финн "встал". Нет, он еще торопился, пробовал что-то сделать, но уже на золото не рассчитывал. "Золото" было наше. Холостов будто застыл, окаменел, пока его не привел в чувство чей-то крик: "Что ты стоишь?! Зимятов третье "золото" взял!"
И Алексей Иванович побежал, проваливаясь в мягкий снег, неловко перепрыгивая через ограды. На финише его обнял один из тренеров сборной: "Ну, спасибо, Иваныч! Какого парня вырастил!" А трехкратный олимпийский чемпион стоял и улыбался ныне известной всему спортивному миру смущенной улыбкой. В этот момент он не чувствовал никакой радости, только огромную усталость.
Кто мог предположить, что Николай Зимятов после Лейк-Плэсида вдруг неожиданно и надолго исчезнет с лыжного горизонта, посеяв множество догадок и недоуменных вопросов и среди своих почитателей, и среди тренеров сборной команды страны.
Впрочем, Зимятов еще выиграет одну гонку - в начале марта 1980 года, в , на чемпионате страны. Первая же гонка - любимая Николаем "тридцатка" - собрала в Березовой роще невиданное количество зрителей. Казалось, весь пришел на лыжню, пришел "на Зимятова", как приходят в театр на любимого актера. Зимятов понял это. И еще он понял, что не может, не имеет права разочаровывать своих поклонников, обмануть их ожидания. К тому времени Зимятов, как говорят лыжники, уже просто катался, отходил от нагрузок. И, напротив, те, кто не попал в. олимпийскую сборную - тоже сильные лыжники, - готовились к чемпионату специально, пребывали в "пике" формы и жаждали хотя и бессмысленного, хотя и запоздалого, но все-таки реванша.
Неизвестно чего стоила Зимятову та гонка, какого напряжения сил, однако он провел ее с блеском, на одном дыхании, и выиграл с солидным запасом, как и подобает трехкратному олимпийскому чемпиону. В тот день он словно убеждал красноярцев: "Вы хотели знать, настоящий ли я чемпион? Видите - настоящий. И побеждать для меня естественно и просто".
Кто знал, что та его победа в была последней. Хотя первое время после Лейк-Плэсида и даже год спустя о Зимятове еще говорили и писали. Журналисты в отчетах о соревнованиях обязательно, как бы из вежливости, упоминали: "В гонке выступил и трехкратный олимпийский чемпион. К сожалению, он все еще далек от лучшей формы и занял..." Называлось место во втором или в третьем десятке. И первое время, и год спустя журналисты еще задавали тренерам вопросы: мол, что происходит с Зимятовым, войдет ли он в строй, увидим ли мы его победный бег?.. И тренеры сначала заверяли: да, да, конечно... Конечно, войдет, конечно, увидим... И все же заверения эти звучали все реже и реже - оптимизм таял. Через год после Олимпиады Николай Зимятов крайне неудачно выступил на зимней Спартакиаде дружественных армий, еще год спустя не попал в состав команды, которая отправлялась на чемпионат мира в Холменколлен... И о нем практически забыли. Собственно, и не могло быть иначе: новые "звезды" заставили говорить о себе - Александр Завьялов, Юрий Бурлаков, целая плеяда совсем молодых гонщиков...
После Лейк-Плэсида, через два и тем более через три года, всем казалось, что Николай Зимятов исчерпал себя. На слете кандидатов в олимпийскую команду в Севастополе Борис Быстров - тренер мужской сборной страны - на вопрос: есть ли у Зимятова шансы попасть в составе команды на Игры в Сараево? Твердо ответил: "Нет!" Потом объяснил: "Лейк-Плэсид, огромный успех, выступления перед студентами, выступления перед рабочими, поздравления, повышенное внимание... Как это вы, журналисты, называете? Бремя славы... Не все выдерживают. И Зимятов в какой-то момент не устоял. Запустил тренировки. Потом понял - надо наверстывать упущенное: товарищи-то по сборной ушли далеко вперед. Навалился - и тут же переборщил, заболел - здоровье у него всегда было не ахти. Отстал еще больше. А сейчас, сами видите, догнать невозможно. Ребята у нас в сборной молодые, талантливые. Чудес не бывает..."
Однако Зимятов и его тренер думали иначе. Холостов прекрасно понимал, что здоровье не позволит Зимятову провести гонку на высоком соревновательном уровне. Если вновь делать ставку на олимпийскую победу, то выход был только один: снизить нагрузки, на какой-то период уйти в тень. Зимятов перешел в ЦСКА, перебрался в . Окончил Институт физкультуры, мечтая о будущей профессии тренера. Женился на Любови Зыковой, тоже прекрасной лыжнице, и у них появилась дочка Катя.
И все же все три года, минувшие после Лейк-Плэсида, Николай Зимятов тренировался достаточно много, хотя и не так интенсивно, как коллеги по сборной. Зимятов в Сараево окажется лучшим среди наших лыжников, единственным, кто сможет завоевать золотую награду. А стало быть, прав он с точки зрения науки или нет, но то, что для себя Зимятов избрал самый оптимальный вариант поведения на пути от Олимпиады к Олимпиаде, - это точно.
Однако его поездка на Олимпиаду была под вопросом. Колесо тренерского неверия в Зимятова вертелось полным ходом. Хотя, как и обещал Быстров, на все подготовительные сборы его взяли, но в самом начале олимпийской зимы отправили в соревновательное турне за рубеж.
Пожалуй, со времен Олимпиады в Саппоро в нашем лыжном спорте укоренилась традиция - готовиться к Олимпиадам и чемпионатам мира в своих стенах, дома. Но как составить в таком случае представление о соотношении сил между нашими спортсменами и соперниками? Очень просто. Двух-трех лыжников из второго эшелона - эдаких разведчиков - отправляют на международные соревнования. Потом сопоставляют, анализируют результаты тех соревнований с результатами соревнований внутренних и в общем-то получают какую-то более или менее реальную картину. Вот так в качестве лазутчиков отправились в начале олимпийской зимы в Давос Николай Зимятов и Владимир Сахнов.
И вот - сенсация! Первая в олимпийском сезоне: Зимятов после трех лет упорного молчания выигрывает 15-километровую дистанцию! Случайность? Буквально через несколько дней в Рамзау Зимятов выигрывает вторую гонку - вновь "пятнашку". Было чему удивляться, о чем говорить, над чем размышлять! Кубок СССР в Сыктывкаре, дистанция 30 километров Зимятов выигрывает. Контрольные соревнования для членов сборной - выигрывает. Серия стартов на Урале - выигрывает... Он поднимается все выше и выше. И вот уже все шумят о загадочном возвращении Зимятова...
10 февраля 1984 года в Сараево, на плато Игман - день тридцатикилометровой олимпийской гонки. Дул порывистый ветер, не переставая ни на секунду, валил мягкий снег. Плохая погода. Однако то был хороший признак, ибо известна способность Зимятова лучше других приноравливаться к самым каверзным условиям: к туману, к гололеду, к дождю...
Как и в Лейк-Плэсиде, Николай Зимятов стартовал одним из последних. Как и в Лейк-Плэсиде, он начал спокойно, чувствуя, что в любой момент может прибавить. И по мере того как раскручивалась гонка, неотвратимо вырастало и его преимущество: в 10 секунд, в 20, в 30... Никто не смог устоять перед этим неотвратимым натиском: ни восходящая "звезда" шведского лыжного спорта Гунде Сван, ни ветеран Томас Вассберг, ни все вместе взятые норвежцы - опасные и сильные.
И вот финиш. Победный финиш. Еще не одолев черту, Зимятов бросает взгляд на электронное табло. Еще бегут строчки. Но уже ясно: через мгновенье они замрут, обозначив лучшее время - 1 час 28 минут 56 секунд... Четыре года назад, снискав лавры "лыжного короля" в Лейк-Плэсиде, он неожиданно и надолго ушел в тень. Ушел, чтобы вернуться. Вернуться "по-королевски".
Николай Зимятов родился 28 июня 1955 года. Лыжным спортом занимается с 1969 года. Выступает за «Спартак» (Московская область). В 1979 году Зимятов был чемпионом СССР на дистанциях 15 км, 30 км. На последнем мировом первенстве в Лахти (Финляндия) он завоевал серебряную награду. В Лейк-Плэсиде спортсмен из Подмосковья стал обладателем сразу трех высших наград: он победил в гонках на 30 км, 50 км и вместе с товарищами - в эстафете 4ХЮ км. Заслуженный мастер спорта Н. Зимятов - студент Московского областного института физкультуры. Он депутат Московского областного Совета. Живет в Красногорске. Награжден орденом Трудового Красного Знамени.
В Лейк-Плэсиде Николай Зимятов сделал «золотой» почин в нашей команде: на следующий день после открытия Белой Олимпиады он финишировал с лучшим результатом на дистанции 30 км. Затем была эстафета, закончившаяся победой советских спортсменов, и, наконец, в предпоследний день состязаний Зимятов первенствовал в труднейшей марафонской гонке. Три золотые медали! Такого успеха не добивался еще никто из лыжников за всю историю зимних олимпийских Игр.
В Лейк-Плэсиде Зимятов стал «королем» лыж. Хотя внешне в нем нет ничего королевского: скромен, порой даже застенчив. В разговоре обязательно подчеркивает, что его победа - это заслуга товарищей по команде, его первого наставника Алексея Холостова и, конечно, тренеров нынешних. «Они научили меня бороться до конца, за каждую долю секунды, и на лыжне Лейк-Плэсида я добрым словом вспомнил эти уроки», - говорит Зимятов. На лыжне от его застенчивости не остается и следа. На лыжне Зимятов - боец. Мощный, стремительный бег. Прекрасная техника. Уверенность в себе. Точный тактический расчет.
Последнее качество обычно присуще бывалым мастерам. Но и молодой Зимятов обладает им сполна. На чемпионате мира в Лахти специалисты были поражены тем, как умело распределил силы на 30-километровой дистанции дебютант сборной СССР.
Конечно, Зимятов одарен от природы. Однако большим спортсменом его сделали прежде всего труд и упорство. Требовательный к себе, он чрезвычайно добр и внимателен к людям, особенно к детворе. При своей занятости учебой, тренировками Николай обязательно выбирает время, чтобы побывать в родной школе, пообщаться с ребятами. Как много значат для них такие встречи!
- Зимятов - настоящий человек, - говорит финский лыжник Юха Мието. - В Лейк-Плэсиде для меня очень тяжело складывалась гонка на 50 километров. Но Николай подбадривал меня, а я ведь был его соперником. Благодаря ему и завоевал серебряную медаль. Если бы во всех командах были такие парни, как в советской...
Николай Зимятов, чемпион Олимпийских игр в лыжных гонках
Здравствуй, «король лыж»!
Их было не так уж много - гонщиков, которым молва и пресса присваивала громкий титул «короля лыж». Финны Вейко Хаккулинен и Ээро Мянтюранта, швед Сикстен Ернберг, наш Вячеслав Веденин... Кто еще? Вряд ли удастся дополнить этот список, сколько бы ни перебирали мы страницы истории, ибо речь идет о действительно выдающихся гонщиках, чья лыжная карьера - пример едва ли не подвижничества, пример невероятного упорства, трудолюбия, долготерпения.
Так может ли оставаться в этом списке Николай Зимятов?!
Я помню вечер 23 февраля в Лейк-Плэсиде. Днем блистательной победой Зимятова закончилась последняя лыжная гонка - на 50 километров. Мы сидели в крохотной комнатке № 103 блока Н в олимпийской деревне. Да простят нас тренеры, пили шампанское - победа того стоила: никогда еще ни на одной из Олимпиад никто из советских лыжников не становился первым в марафоне. Без конца стучали в дверь. Кто-нибудь приоткрывал ее, протискивался и, понимая, что дальше порога проникнуть уже невозможно, улыбаясь, игриво спрашивал:
- Здесь живет Николай Зимятов? Разрешите поздравить трехкратного олимпийского чемпиона...
И всякий раз в комнате воцарялся веселый гвалт. Бледный, изнуренный гонками, с глубоко запавшими глазами на исхудавшем лице Василий Рочев - товарищ Зимятова по сборной команде СССР и сосед по комнате - громогласно выкрикивал:
- Это какого Зимятова?! Какого трехкратного чемпиона олимпийского?! Лыжного короля нужно спрашивать! И па-а-пра-шу с почтением!
Сам «король» в этот момент восседал на жесткой койке нижнего яруса, разрумянившийся, счастливый и, приподнимаясь, чтобы принимать поздравления, смешно смущался и приговаривал:
- Да ладно вам... Вот привязались: король, король... Ну, какой я вам король?
Действительно, какой он «король»?! Зимятов стал трехкратным олимпийским чемпионом в 24 года, одержав три победы подряд на одной Олимпиаде. Этого в истории мужских лыжных гонок не удавалось никому - выиграть три золотые медали сразу, тем более в столь юном возрасте. Скажем, на счету великого Ернберга четыре золотые награды, но добыты они на трех Олимпиадах. И такой же путь проделал знаменитый Хаккулинен, чтобы стать обладателем трех золотых медалей...
Но дело не только в числе наград и возрасте, а и в легкости, по крайней мере внешней, с какой они были выиграны. В потрясающей легкости! Поистине - пришел, увидел, победил. И как теперь преклоняться перед другими «лыжными королями», когда их наследник за каких-то 12 дней совершил то, чего достигали они ценой долгой спортивной карьеры.
Да, действительно выиграть три минуты на 50-километровой дистанции у ближайшего из соперников - случай на последних чемпионатах мира и Олимпийских играх небывалый. Вспомним, норвежец Уве Эллевсетор в 1968 году выиграл в Гренобле на дистанции 50 км у Веденина 17 сек. Его соотечественник Пол Тильдум победил в марафоне в Саппоро с запасом в 15 сек. Опять-таки норвежец Ивар Форму в Инсбруке на той же дистанции «привез» ближайшему из соперников 43 секунды. А здесь три минуты!.. Остается предположить только одно: все, кто мог на что-то претендовать в этой гонке, памятуя о безоговорочной победе Зимятова на «тридцатке», убедившись в день эстафеты, что чемпион никому не уступит и в скорости, сдались в марафоне без боя. Или скажем помягче - без серьезного сопротивления, мудро решив, что бороться с Зимятовым в данный момент бесполезно: до золотой медали все равно не дотянуться и лучше подумать о прочих наградах - серебряной и бронзовой.
Но так ли все было легко. До Олимпийских игр в Лейк-Плэсиде оставался какой-то месяц. Сборная команда лыжников из Австрии перебралась для заключительного этапа подготовки в Бакуриани, и там в первый же день Зимятов слег. Нет, нет, не заболел ни ангиной, ни гриппом, но тем не менее лежал пластом. День, другой, третий... Мучила бессонница, пропал аппетит, исчезло желание тренироваться. Хотелось лежать и ни о чем не думать. Борис Быстров-старший, тренер мужской команды, заходил к Зимятову в комнату, увещевал, злился. Наконец, сказал Венедикту Каменскому, главному тренеру сборной: «Не знаю, что с ним делать. Хоть в Москву отправляй...» Но тут Зимятов встал, начал потихоньку кататься, отходить...
Что случилось? В Австрии Зимятов тренировался неистово. Не нужно было подгонять - только удерживай. Лыжероллеры, бег, имитация. Две-три тренировки в день. И наступил срыв. Зимятов невероятно устал. Физически и психологически. Каждая клеточка его тела, каждый мускул, каждый нерв протестовали против работы, молили об отдыхе. И мудрость Быстрова в данном случае заключалась о том, что, увещевая Зимятова, сердясь на него, он все же оставил ему возможность поступить так, как подсказывал тому его организм. Быстрое в принципе доверял Зимятову, зная его добросовестность и обязательность.
Приехав из Бакуриани в Москву, перед самым Кубком СССР в Красногорске, как это с ним не раз случалось и в прошлые годы, Зимятов по-настоящему заболел и не смог стартовать, хотя старты были очень нужны. Именно поэтому первая гонка в Лейк-Плэсиде потребовала от него колоссального напряжения сил. Он ведь толком не знал ничего: ни как готов сам, ни как готовы главные соперники, ни кто они, наконец...
Правда, у него был опыт выступления в Лейк-Плэсиде. Годом раньше он приезжал туда и в гонке на 30 км - на любимой своей дистанции - занял второе место следом за норвежцем Оддваром Бро, который не знал себе равных в сезоне 1979 года. Зимятов проиграл ему 25 секунд, но стартовал в неудобной позиции - далеко впереди своего соперника. Пробежал дистанцию очень легко и чувствовал, что мог бы прибавить и, может быть, победить. Но тогда это было не главное. Главное состояло в том, что ему понравился климат и понравился рельеф и что в нем родилась надежда на победу, которая как путеводная звезда вела его целый год - до самых Игр.
Он родился и вырос в поселке Румянцево Истринского района Московской области. Румянцево протянулось вдоль Волоколамского шоссе. От него развилка - еще одно шоссе, Сергеевское. Маленькая улочка ручейком вливается в асфальтовую реку - называется она Новая. На Ней и стоит дом Зимятовых. Строили его родители. Зимятов помнит ту пору. Вместе с сестрами он приходил сюда смотреть, как день за днем поднимаются стены. Сейчас это родной дом, со своими запахами, со своими ночными скрипами и шорохами. В нем Зимятову принадлежит маленькая комната - его комната с детства - вся теперь заставленная спортивными призами и наградами. Он любит эту комнату и всегда после дальних и трудных дорог возвращается в нее. Обязательно собираются друзья детства и юности, начинается чаепитие - нечто вроде торжественного ритуала в семье Зимятовых,- и текут спокойные беседы о лыжных гонках, о спорте, о судьбах друзей и товарищей, о жизни - обо всем, о чем только можно говорить с друзьями.
Сейчас, вспоминая встречи с Зимятовым, перелистывая страницы исписанных блокнотов, восстанавливая события Лейк-Плэсида, я пытаюсь определить главную черту характера моего героя, которая так или иначе открывается в нем во всех жизненных ситуациях. Верность... Да, именно верность.
Это и верность друзьям. И верность родному дому на улице Новой. И верность этой улице. На ней, как на всех улицах, противоборствовали и сосуществовали две компании, олицетворявшие добро и зло. Зимятов, конечно же, состоял в той, что рыцарски отстаивала и насаждала принципы справедливости. Впрочем, различие в позициях не мешало компаниям объединяться, когда начиналась пора яростных футбольных и хоккейных баталий - улица на улицу. Зимятов неплохо играл в хоккей и в футбол.
Возвращение в дом... Каждый год весной Зимятов приезжает в Румянцево со своим другом по сборной команде Анатолием Ивановым вскапывать огород. Пригревает солнышко, земля, сырая и жирная, липнет к лопате, ветерок разносит окрест запахи перегноя, медленно плывут в небе облака. Постепенно с плеч стягиваются куртки, свитера, рубахи, майки. И вот уже оба голые по пояс. Худющие после конца сезона - хоть изучай строение позвоночника.
Мама, Анна Петровна, учительница начальных классов, долгое время не могла привыкнуть к тому, что сын сознательно изнуряет себя тренировками, и всякий раз, критически его оглядывая, спрашивала:
- Ну, как ты можешь с ними соревноваться? Они же такие здоровые.
Они - это Евгений Беляев, Юрий Вахрушев, Николай Бажуков - действительно очень крепкие парни... Мать тревожилась и, как только сын появлялся дома, отпаивала его парным молоком. Успокоилась она лишь после того, как однажды Зимятов приехал домой с Рочевым. Тот был в хорошей форме, а потому худ почти до прозрачности, куда там Зимятову.
Телевидение отсняло о Зимятове ленту. Там есть такой эпизод - будущий трехкратный олимпийский чемпион колет дрова. Высокий, стройный, гибкий - он орудует топором с ловкостью, почти с изяществом, Круша полено за поленом сильными точными ударами. В его внешне тщедушном теле живет удивительная крепость.
Да, Зимятов не похож на Вячеслава Веденина, Ивана Гаранина и тем более на Евгения Беляева. Он лыжник совсем иного типа. Сила, упорство, мужество скрываются за его мальчишеской хрупкостью. Но я видел его на лыжне, видел все три его золотых олимпийских финиша.
Зимятов был бесподобен. Тонкие губы, побелевшие от злости глаза, ввалившиеся щеки. Необыкновенно широкими быстрыми шагами, сильно толкаясь палками, вытягиваясь струной, он после двух часов изнурительной гонки стремительно летел к финишу, удивляя своей способностью черпать из тайников» тела неистощимые запасы сил.
Все свои победные гонки в Лейк-Плэсиде Зимятов в тактическом плане строил бесхитростно, не думая о том, какой у него стартовый номер, выгодный или нет, и в какой позиции стартуют соперники - впереди или сзади. Он взвинчивал темп сразу же, с первых же метров начинал выигрывать, перечеркивая все временные раскладки лидеров. В таком темпе широченными легкими шагами одолевал он всю дистанцию. Тридцать она километров или пятьдесят - для него не имело значения, как не имело значения и то, какая на дворе погода: валил ли снег (в день 30-километровой гонки он валил), менялась ли температура (в день марафона она менялась). Кстати, в Зимятове удивляет не только невидимая для глаза внутренняя сила, но и редкое умение приспосабливаться к любым условиям погоды и состоянию лыжни. Даже отдача, более всего нелюбимая лыжниками, для него не трагедия - каким-то образом он и при отдаче всегда находит оптимальный вариант хода.
Впрочем, читатель, мы отвлеклись от главной темы: характер Зимятова, точнее, одна из его черт. Следуя за ней, нужно отдать дань отношениям Зимятова с его первым тренером Алексеем Холостовым... Признаться, понятие - «тренер» слишком узко применительно к Холостову. Он стал мастером спорта по лыжам в 40 лет - факт, говорящий о безмерной любви человека к лыжному спорту. И спортивную школу в Ново-Петровском поселке, близлежащем к Румянцеву, организовал исключительно из побуждения оторвать от улицы ребят. Насколько удалось ему создать крепкий ребячий коллектив, можно судить хотя бы по тому, что ученики Холостова - уже несколько поколений - раз в году обязательно собираются вместе в своей школе. Вечера эти прекрасны, Зимятов не пропустил ни одного.
Именно Холостое открыл в Зимятове талант лыжника - таковой существует - и постепенно, осторожно от развлечения и отвлечения перевел своего подопечного на рельсы серьезного спортивного увлечения.
Однако наступит в их совместной работе пора, когда Холостое произнесет печальную, но и великую для каждого настоящего тренера фразу: «Как тренер я тебе больше ничего дать не могу...» У Зимятова будут другие наставники, известные специалисты: в молодежной сборной - Николай Аникин, во взрослой - Борис Быстрое. Но через все годы он пронесет трогательную привязанность к Холостову и сохранит необходимость обращаться к нему в минуты душевных тревог и сомнений.
Я понимаю, что верность друзьям, первому тренеру, семье - это еще не всеобъемлющее проявление верности. Есть высшие его критерии, верность долгу, например.
Как-то Зимятов сказал мне не без гордости: «Я не могу плохо учиться в институте - я этот институт строил своими руками». Речь шла о Малаховском институте физкультуры, который Зимятов в этом году заканчивает. И после первой своей блистательной победы в Лейк-Плэсиде - на «тридцатке» - на мой вопрос:
- О чем ты сейчас думаешь?
Он ответил:
- О том, что теперь не стыдно возвращаться домой...
Мысль эта родилась два года назад, когда, впервые попав в сборную команду страны, он на чемпионате мира в Лахти завоевал серебряную медаль на 30-километровой дистанции и понял, что, вероятно, поедет в Лейк-Плэсид.
Эта неотступная мысль, мысль о том, чтобы не стыдно было вернуться, подгоняла его на тренировках: на первом снегу в таежном горном поселке Вершина, там, где природа сохранилась в своей первозданной красоте, и в лубочной картинной Австрии, когда он в своем усердии перехватил через край. Мысль об этом заставляла его купаться с ранней весны и до поздней осени - закаляться, потому что он был подвержен простудам.
Необходимость победить на Олимпийских играх он осознавал как свой долг, и, став трехкратным олимпийским чемпионом, Зимятов был по-настоящему счастлив, как бывает счастлив человек, гордый сознанием выполненного долга.
Говоря о высоком чувстве долга Зимятова, я бы хотел отметить еще один факт из его биографии: Зимятов - депутат Московского областного Совета народных депутатов. На этот почетный и ко многому обязывающий пост его выдвинул коллектив института и одного из малаховских заводов. Встреча Зимятова с избирателями состоялась незадолго до отъезда в Лейк-Плэсид. Тогда Зимятову пожелали вернуться с победой. Это не было серьезным наказом, и речь не шла конкретно о Зимятове, все понимали: выиграть Олимпийские игры - дело нешуточное. Однако Зимятов воспринял пожелание именно как наказ, и люди избрали его в депутаты уже в ранге олимпийского чемпиона.
Он вернулся в Москву утром 27 февраля. ИЛ-62, совершивший беспосадочный перелет по маршруту Монреаль - Москва, приземлился в международном аэропорту Шереметьево. Зимятов вышел на трап и увидел море людей. «Интересно, кого это встречают?» - подумал он и машинально обернулся назад. Его ласково подтолкнули вперед: «Иди, иди, тебя встречают...» И тут он увидел в толпе своих румянцевских друзей Славку и Толю Полуниных, Колю Егорова, Васю Ананьева... Он увидел знакомых спартаковцев. Его подхватили на руки, подняли и понесли через площадь... Почет и дорогу «лыжному королю»! Наконец, бережно поставили на ноги. Румянцевские друзья, с одной стороны, потащили его к автобусу, спартаковцы - с другой, потянули к «Чайке». Создалась ситуация как при равенстве сил в перетягивании каната. Но тут «король» жалобно взмолился:
- Отпустите меня, братцы...
Он уехал в тот день в Румянцево.
В последние дни марта мы сидели с Николаем Зимятовым в номере мурманской гостиницы «Полярные зори». Вспоминали прошедшее, говорили о будущем.
- Что бы ты сейчас хотел? - спросил я его.
- Отдохнуть,- честно признался он.- Пять-шесть дней на море. И еще несколько дней осенью дома. Походить с отцом за грибами: у него есть на примете одно местечко - навалом рыжиков.
Семен Михайлович - отец Зимятова - человек редкой профессии, стеклодув. Изготавливает оригинальные тончайшие приборы для химических лабораторий. Уже после Олимпиады Николай заехал к нему на работу в Академию коммунального хозяйства. Собрались рабочие, сотрудники, товарищи отца. И Николаю было приятно видеть, с каким уважением все относились к отцу, а Семену Михайловичу было приятно глубокое уважение людей к его сыну. Зимятов-отец по праву гордится Зимятовым-сыном...
Мы сидели в номере гостиницы и говорили о нелегком лыжном спорте. Я вглядывался в лицо Зимятова - симпатичное, еще мальчишеское и совсем уж не королевское. Радовался оптимизму, юмору и какой-то детской наивности моего героя. Но в то же время ощущал и его самостоятельность, и силу характера, и гражданскую зрелость...
«Король лыж»... Что ж, три золотые медали дают полное право на этот титул. Но когда его называют «королем», он смущается и говорит: «Ну, какой я вам король?»
Что ж, может быть, он и прав. Но он блистательный лыжник. Лыжник современной, если можно так сказать, конструкции. И нам остается надеяться, что первая в его жизни Олимпиада в Лейк-Плэсиде - для него не последняя, что нам еще предстоит радоваться победам Зимятова и гордиться ими.
