Замечательная статья замечательного журналиста Елены Вайцеховской, написанная в 1997 г.
Последними словами Сергея, которые слышала только Катя, упавшая вместе с ним на лед с так и незаконченной поддержки, было: «Мне очень плохо...»
В Лейк-Плэсиде Гордеева и Гриньков готовились к традиционным гастролям в составе профессионального Stars On Ice, откуда два года назад они уходили в любительский спорт и куда вернулись, став чемпионами Олимпийских игр в Лиллехаммере.
Помню, меньше чем за год до Игр, во время очередного и, как всегда, очень кратковременного заезда фигуристов в Москву, мы договорились встретиться, но на интервью приехал только Сергей: Катя осталась дома с маленькой Дашей. И все мои вопросы о возвращении в любительский спорт, о приближающихся Играх Гриньков неизменно уводил в сторону: снова и снова начинал рассказывать о жене.
Даже на мое сказанное мимоходом: «Что же вы, живя в Америке, язык до сих пор не выучили?», - совершенно серьезно заметил: «У меня же Катюша замечательно по-английски говорит. А без нее я нигде не бываю. Выучить язык еще успею».
Друг для друга Сергей и Катя были всем. Маленький, обособленный от окружающих островок абсолютного счастья. Проблемы, заботы, неприятности - все это было внутри. А внешне - баловни судьбы: успех, слава, очаровательная дочка, дом - полная чаша, любовь... Кто же знал, что судьба потребует столь высокой платы?
«Нет счастья больше для спортивного журналиста, чем видеть победу друга и писать о ней. И нет горя горше, чем сердцем чувствовать приближение неудачи того, кто тебе дорог, и не иметь права отвести взгляд», - сказал как-то очень хороший журналист Станислав Токарев. А что говорить сейчас? Когда те слова, которые пытаешься перенести на бумагу, категорически не укладываются в голове? Сергея больше нет. И никогда не будет той Кати, которая двадцать из своих двадцати четырех лет была рядом с ним. Потому что нельзя прорасти в человека всем своим существом и не умереть, если умер он.
Наверное, цинизм профессии журналиста осознаешь только тогда, когда приходится в последний раз перебирать архив, откладывая в сторону снимки для некролога. Живые снимки. Вот первая Олимпиада в Калгари, вот вторая - в Лиллехаммере. Гордеева и Гриньков еще не чемпионы, Сергей наошибался в короткой программе («В какой-то момент я почувствовал, что от напряжения не стою на ногах и просто-напросто вцепился в Катюшу»). Но уже через день они снова были лучше всех: разве могли они подвести друг друга? Вот еще одна фотография: Сергей и Катя на ступеньках обтрепанного осенним ветром ЦСКА. Сгусток ослепительного счастья...
Тогда, после интервью, Сергей так торопился домой, что оставил у меня видеокассету, снятую собственноручно на катке в США. Его рукой на коробке было написано: «Катя и Даша. Stars On Ice». На пленке - самое дорогое, что у него было: жена и дочь. Когда же, возвращая кассету, я посетовала, что семейного снимка в нашем редакционном архиве до сих пор нет, пообещал: «Обязательно привезу и подарю». И тоже не успел.
Информационные агентства сообщили коротко: остановилось сердце. Несколько лет назад также неожиданно от остановки сердца умер замечательный прыгун в воду Давид Амбарцумян. А мы, тренировавшиеся с ним, только тогда вспомнили, как часто, стоя на вышке, Давид растирал ладонью левую сторону груди, словно старался прогнать засевшую где-то глубоко занозу. Он никогда не жаловался: у кого из спортсменов не болят мышцы, суставы?
Гринькова мучили боли в спине. Иногда до такой степени, что приходилось по ходу профессиональных гастролей отказываться от выступлений. Он и сам наверняка не знал, что за этой, ставшей уже привычной болью может скрываться другая. И как только боль отпускала, он сам рвался на лед. Может быть, потому, что всю свою предыдущую жизнь по-настоящему был счастлив именно в замкнутом пространстве катка. Где не было никого: только он и Катя.
Парадоксально, но за все время их выступлений, начиная с первого появления на серьезном международном льду в 1986-м в Копенгагене, где фигуристы завоевали свое первое европейское серебро, и заканчивая олимпийским Лиллехаммером, ни одному фотографу не пришло в голову снять Сергея отдельно от Кати или Катю от Сергея. Сделанные во время выступлений фотографии оставляли впечатление, что фигуристы непрерывно находятся в объятиях друг друга. За исключением, разве что, подкруток, во время которых Сергей выбрасывал Катю в воздух, она же накручивала невообразимой скорости пируэты, зная, что внизу ее обязательно встретят родные и надежные руки.
Мой друг, немецкий журналист, так же, как и я, безумно влюбленный в гриньковско-гордеевское фигурное катание, как-то в пылу спора о другой легендарной паре - Людмиле Белоусовой и Олеге Протопопове - сказал, что только их он не представляет друг без друга. Остальных, мол, можно разделить: Гордеева и Гриньков - не исключение. Кто же тогда знал, какое страшное разделение уготовила судьба Сергею и Кате?
Снимок, на котором Сергей был изображен один, все-таки появился. Его передали из США, из архива АР, но в аннотации было написано: «Сергей Гриньков. Часть фотографии, сделанной в Лиллехаммере. 19 января 1994 года».
На той фотографии он, как всегда, был рядом с Катей. И никому не могло прийти в голову, что их дуэт всего через двадцать два месяца будет разрезан по-живому.
Отпевали Гринькова в субботу, в ЦСКА, прямо на льду. Священник - отец Николай, который крестил Катюшу Гордееву, венчал ее с Сергеем, еще через год крестил Дашеньку, на этот раз выполнял печальную миссию. Я же вспоминала слова мамы Сергея - Анны Филипповны. На вопрос соседки, почему гроб по русскому обычаю не подвезли к дому, она печально произнесла: «Его дом - ЦСКА».
Действительно, большая часть жизни фигуриста прошла на этом катке. В ЦСКА его привели родители, там впервые - в восемь лет - он встретил четырехлетнюю Катю и, как вспоминают очевидцы, жутко сопротивлялся решению тренеров поставить их в пару несколько лет спустя. В 1984-м 13-летняя Гордеева и 17-летний Гриньков стали чемпионами мира среди юниоров. Линия жизни была выбрана.
Единственное, что постоянно доставляло хлопоты тренерам, - неуемный, шебутной характер будущего великого спортсмена, никогда не отличавшегося послушанием. В детском саду он как-то решил проверить, найдет ли сам дорогу домой. И ушел, никого не поставив в известность. Дома, уже поздним вечером, поставив на голову всю Москву, его и обнаружила мама - милиционер.
В школе начались проблемы другого порядка. Гриньковская фирменная улыбка доводила учителей до белого каления. Родителей вызывали на ковер: «Он над нами издевается, примите меры». Меры принимал сам Сергей: закрывшись в комнате, он часами перед зеркалом отрабатывал «серьезность», демонстрируя наиболее удачные творческие находки сестре и маме.
Со стороны казалось, что и спорт для него - не более чем игра. «Сколько я помню Серегу, о нем всегда шла слава эдакого веселого удальца, - рассказывала олимпийская чемпионка Наталья Бестемьянова. - И в то же время, не было спортсменов, более удачливых, чем Гордеева и Гриньков. Они работали, как фанаты, но никогда не кичились своими титулами. Нам, фигуристам, иногда свойственно, извините, выпендриваться, но Сергей с Катей всегда оставались самими собою. Ни одна их победа никогда не вызывала сомнений. Даже после ухода в профессиональный спорт, они, по существу, остались единственными, кто не только не потерял в технике, но поднялся на совершенно новый качественный уровень».
На Ваганьковском кладбище к могиле было невозможно приблизиться: море людей, море цветов. «Ты помнишь наш разговор год назад, в Бирмингеме?», - спросил меня партнер Бестемьяновой Андрей Букин.
Тогда после чемпионата мира, мы втроем проговорили до утра о превратностях спортивной жизни. Сейчас Букин продолжал:
«Мы же вместе с Сергеем катались всего десять дней назад, в Олбани - на традиционной встрече олимпийских чемпионов. Шутили, что Серега с Катей отдуваются за все советское парное катание: Елена Валова и Олег Васильев уже не выступают вместе, Артур Дмитриев тренируется с новой партнершей, Людмила Белоусова и Олег Протопопов в очередной раз прислали отказ - не сошлись с организаторами в цене. Катя же с Сергеем представляли обе свои Олимпиады - в Калгари и Лиллехаммере. А ночью, прямо с катка, сели в автобус и поехали в Лейк-Плэсид, потому что в восемь утра у них там был заказан лед...»
Субботним рейсом, чтобы им же улететь обратно в Америку, из Лейк-Плэсида в Москву проводить Гринькова приехали олимпийский чемпион Скотт Хэмилтон, бронзовый призер последних Игр Пол Уайли, руководство IMG, из Хартфорда прилетели олимпийские чемпионы Виктор Петренко и Оксана Баюл, из Санкт-Петербурга на своей машине всю ночь гнал чемпион Игр в Альбервилле Артур Дмитриев. Случившееся не укладывалось в голове ни у кого.
«Он же никогда ни на что не жаловался, - все повторял и повторял Артур. - Никто из нас никогда не был в столь блестящей форме. Даже в профессиональном спорте, когда вся работа, по сути сводится к репетициям на льду, Сергей продолжал бегать кроссы, отрабатывать элементы на земле. И всегда с улыбкой, с удовольствием, какой бы тяжелой ни была работа».
«Если бы мы только знали, что первый инфаркт у Сережи был накануне! - сокрушалась Марина Зуева, последний тренер Гордеевой и Гринькова. - Он пришел на каток, как ни в чем не бывало. Единственное, что он поначалу слегка приволакивал левую ногу. Думали, что мешает травма спины. До этого Сергей проходил медицинское обследование в Москве, потом - в Америке, перед тем как получить страховой полис. Врачи сказали, что сердце увеличено, но - в пределах нормы. Что немножко повышено содержание холестерола - но тоже ничего угрожающего. Накануне я проходила специальные курсы первой помощи и вдруг, когда Сережа начал падать на лед, я поняла, что именно об этих симптомах нам рассказывали врачи-кардиологи. Последнее, что помню, как бросилась на лед, крича: «Звоните 911!»
Но даже полторы минуты, через которые медицинская бригада была на катке, оказались для Сергея роковыми».
«Мама, пиши мне длинные-длинные письма, - напоминал Гриньков перед каждым своим отъездом в Америку. - И Наташка пусть пишет». Домой звонил редко: разве что напомнить про письма, если случалась оказия для их передачи. Или устроить допрос старшей сестре Наташе: «Мамка там как? Одевается хорошо? Смотрите, чтобы все у вас в порядке было...». Кому, как не ему, было заботиться после скоропостижной - от инфаркта - смерти отца о своих женщинах?
«Он излучает вокруг себя доброту, - писала о Гринькове английская журналистка, тридцать лет пишущая о фигурном катании, Сандра Стивенсон. - В этом виде спорта такое практически не встречается: слишком концентрируются спортсмены на своем. Эта светлая аура действовала как магнит на всех, кто хоть однажды разговаривал с Сергеем».
Когда известие о смерти Гринькова пришло в Симсбери, где последний год жили и тренировались фигуристы, с владелицей русского ресторанчика «Бабушка» случилась истерика. У нее Сергей с Катей обедали лишь однажды.
В 1991 году, когда Гриньков с травмой плеча (из-за которой они с Катей и приняли окончательное решение оставить любительский спорт) оказался на операционном столе в отделении спортивной и балетной травмы ЦИТО, в него столь же стремительно влюбился весь медицинский персонал. Палата же от постоянного нашествия посетителей превратилась в проходной двор. «Когда я впервые увидел его суставы, то понял, что Сергей никогда не щадил себя и всегда тренировался на пределе, - говорил лечащий врач Гринькова хирург Сергей Архипов. - Впрочем, такой же была и Катя. Она лежала в ЦИТО трижды: от сумасшедших нагрузок у нее периодически расслаивались косточки стопы. Но об этом мало кто знал».
«Он был великим артистом и умер, как великий артист - на сцене», - сказал о Гринькове Букин.
Гриньков не был артистом. Он просто жил на льду. При всей открытости Сергея, никто на самом деле не знал, что творится в его душе. Знала Катя. Нам же оставалось только следить за их диалогом в рамке катка.
Последней программой Гордеевой и Гринькова, с которой они выступали в Олбани, был «Реквием» Моцарта…
ДВА ГОДА СПУСТЯ
С тех пор как после смерти Сергея Гринькова Катя начала выступать в соревнованиях фигуристов-профессионалов как одиночница, мы встречались дважды. До этого несколько раз разговаривали по телефону. В 1996-м я приехала в американский Олбани, где проходил очередной турнир, но при встрече, когда я уже потянулась за диктофоном, Гордеева вдруг, как мне показалось, с ужасом и какой-то неприязнью во взгляде скорее выдохнула, чем сказала: «Не надо, прошу вас, давайте поговорим попозже».
Подойти второй раз с просьбой об интервью я так и не рискнула - просто наблюдала за Гордеевой со стороны. А в конце декабря того же года, в Инсбруке, во время профессионального чемпионата мира снова увидела выражение затравленности в Катиных глазах, когда ее менеджер Дебби Нэш подошла со списком запланированных интервью. «Наверное, вы должны ненавидеть журналистов», - вполголоса произнесла я. И лед вдруг растаял.
«Я безумно устала, - выдохнула Катя. - Интервью продолжаются без перерыва, по нескольку в день. Вопросы одни и те же… Иногда начинает казаться, что я теряю ощущение реальности - что-то говорю, не понимая, чего от меня хотят. После того как в Америке вышла моя книга (книга «Мой Сергей. История любви», написанная Гордеевой в соавторстве с обозревателем журнала Sports Illustrated Эдом Свифтом, появилась в продаже 1 ноября и моментально стала бестселлером. - Прим. Е.В.), я страшно жалела о том, что согласилась на предложение Свифта ее написать. Но в тот момент, сразу после смерти Сергея, я была в таком жутком состоянии, что мне необходимо было выговориться.
Свифт почти не задавал вопросов. Он приходил каждый день, включал диктофон, и я говорила часами. А сейчас не могу все это читать. Мне кажется, книга получилась слишком личной, слишком откровенной. Боюсь, что многие просто не поймут такой откровенности. С другой стороны, я встречалась с людьми, которые искренне благодарили меня за то, что я это сделала. В США уже готовится второй тираж - первый был немногим более ста тысяч. Издать книгу хотят японцы - уже заключен контракт.
В России... Я бы не хотела, чтобы она вышла в России: боюсь, что перевод будет неточным. К тому же я говорила со Свифтом по-английски, очень простыми фразами, и многое из того, о чем он написал, интересно американцам, но вряд ли будет интересно у нас».
Подаренный мне экземпляр я читала всю ночь. А в последней главе - о годе Катиной жизнь без Сергея - нашла ответы на те вопросы, которые хотела задать, но, наверное, никогда бы не решилась.
«...В нашей с Сергеем московской квартире я провела после похорон всего одну ночь. Больше я не могла там оставаться - слишком много воспоминаний связано с этим местом. Думать об этом невыносимо, и это чувство сохранилось до сих пор. Наш с Сережей тренер - Марина Зуева - буквально по минутам расписала мое время, чтобы хоть как-то меня отвлечь. Я ходила в музеи, на выставки, на концерты, плохо соображая, что происходит вокруг. Было ощущение дикой пустоты, которое медленно убивало. Каждое утро я ловила себя на мысли, что хотела бы уснуть и не просыпаться больше никогда. О фигурном катании я не думала. Мама полностью взяла на себя все хлопоты о Даше и как-то сказала, что мне, наверное, стоит забыть о спорте. Во всяком случае, тех денег, что у нас были, вполне хватало лет на десять нормальной жизни.
Меня пытался успокоить и Джей - наш с Сергеем менеджер: мол, финансовая сторона - его проблема. В США уже был создан мемориальный фонд, на который начали поступать деньги. Это само по себе было очень трогательно: мне никогда не приходило в голову, что наша с Дашей судьба окажется настолько небезразлична самым разным людям в Америке. Но жить все равно не хотелось.
Первой этого состояния не выдержала моя мама. В один из дней она довольно резко сказала, что дочери нужна здоровая и сильная мать. Вопреки всему. И я вдруг очень четко поняла, что вернуть меня к жизни может только фигурное катание. Потому что по большому счету всю мою предыдущую жизнь можно было разделить на две части: Сережа и спорт, которым я начала заниматься в четыре года. Потерю и того и другого я бы просто не пережила. Тогда из Москвы я и позвонила в Симсбери Виктору Петренко и попросила прислать мне мои коньки. Он как-то сразу все понял, сказал, что я - молодец, и в середине декабря - почти через месяц после Сережиной смерти - я пришла в ЦСКА».
«...Я боялась даже думать о том, что когда-нибудь мне придется выступать одной. В то же время я совершенно четко решила, что второго партнера у меня не будет. Предложения были. Но мне казалось, что я физически не смогу ни к кому прикоснуться, позволить взять себя за руку на льду. К тому же я не могла отделаться от мысли, что мои выступления даже в одиночестве будут в какой-то степени предательством по отношению к Сергею. По крайней мере, пока продолжается траур.
Эти мысли были настолько непереносимы, что я инстинктивно пошла в церковь к отцу Николаю, который крестил меня, венчал нас с Сергеем, крестил Дашу, когда она родилась, потом отпевал Сергея... Он выслушал меня и очень просто сказал: «Не бойся быть счастливой в своей будущей жизни. Катайся. А если случится, что ты встретишь близкого тебе человека, приведи его в церковь и я благословлю ваш союз».
Эти слова меня успокоили, но я, как выяснилось, и понятия не имела, насколько наивными были мои представления о жизни и со сколькими сложностями мне придется столкнуться впервые. Помню, когда я уже начала тренироваться в ЦСКА, мне предложили встретиться с одним бизнесменом, который, как объяснили, спонсирует несколько детских фондов и хотел бы дать мне денег для Даши. Эта встреча состоялась, но когда дома я открыла конверт с деньгами, то пришла в ужас от того, насколько велика была сумма. Естественно, я позвонила поблагодарить, потом мы встретились еще раз - он пригласил меня пообедать, говорил о том, что много лет следил за нашей с Сергеем карьерой, потом стал рассказывать о своих родственниках в Париже, о капиталовложениях, которые у него были во Франции, Америке, Германии, и вдруг спросил, какую машину я хотела бы иметь.
Я восприняла вопрос как шутку и, не задумываясь, сказала: «Ягуар». А через несколько дней он вновь позвонил и абсолютно серьезно сказал, что нашел подходящую модель и готов купить ее для меня. Вот тут-то я поняла, что ввязываюсь во что-то страшное. Естественно, я отшутилась, но последовал еще один звонок. На этот раз с предложением купить для меня большую квартиру.
Я была в шоке. Попыталась вернуть деньги, но он не взял, заметив, что давал их не мне, а Даше. Были и другие звонки, от других людей. Телефон трезвонил без перерыва, и совершенно незнакомые люди без конца говорили, что мне нужна именно их поддержка.Чувствовала при этом я себя ужасно.Мне казалось жестокой даже мама, которая совершенно правильно заметила, что пора учиться жить и принимать решения самостоятельно.Но в России для меня уже все было чужим и страшным. И я решила вернуться в Америку. Вместе с Дашей.
Я много думала о том, почему Бог дал мне Сергея и так быстро забрал его к себе. Может быть, чтобы в полной мере дать мне почувствовать, как тяжела жизнь, когда остаешься с ней один на один? Или то, как может болеть сердце? На похоронах и после многие говорили мне, что не могут поверить в то, что Сережи больше нет. У меня было обратное чувство. Я приняла его смерть всем своим существом. Может быть потому, что все произошло на моих глазах. Когда он умирал, у меня было ощущение, что он проходит сквозь меня, оставляя абсолютную пустоту. И что это - навсегда...»
ЖИЗНЬ БЕЗ ВЫБОРА
Следующий раз мы встретились с Гордеевой через год - в конце октября 1997-го. В Сан-Хосе на первый в сезоне старт съехались сильнейшие профессиональные фигуристы, и в первый же вечер я оказалась с Катей за столиком фешенебельного ресторана не менее фешенебельной гостиницы «Фэйрмонт».
Не хочу ничего есть, очень устала. Давайте... Давайте закажем пирожных! Я так их люблю!
В Калифорнию Катя прилетела из дома - городка Симсбери, что на восточном побережье США - вместе с олимпийским чемпионом Альбервилля Виктором Петренко и его тренером по работе и тещей по жизни Галиной Змиевской. В субботу Гордеевой предстояло выступать, а в воскресенье утром возвращаться в Симсбери, чтобы еще через три дня отправиться в Лас-Вегас на очередной турнир, о чем мне любезно сообщила менеджер Кати Дебби Нэш. В моем распоряжении было чуть больше суток. Именно поэтому, нарушая все неписаные законы, главный из которых - не трогать спортсмена до старта, я подошла к фигуристке в пятницу утром, на дико промерзшем тренировочном катке.
Поужинаем вместе? Вам же так или иначе надо будет где-то поужинать. Заодно и поговорим.
Хорошо, - легко согласилась Катя. - Только я еще не знаю, когда освобожусь. Сразу после тренировки мне придется ехать в гостиницу за соревновательными платьями, потом - на главный каток прокатывать программы: осветителям надо проверить свет «на костюмах», а звукооператорам - музыку.
Освободилась Гордеева лишь около семи часов: во дворце хоккейной арены, отданной на день фигуристам, шла обычная постановочная неразбериха и суета. В ресторане она мужественно боролась со сном.
Извините. Но у нас в Симсбери сейчас уже ночь.
Много до декабря турниров?
Мне жаловаться грех. Приглашают часто. В конце декабря начнется тур IMG, там выступления практически каждый вечер. Небольшой перерыв будет лишь во время Олимпийских игр в Нагано - я приеду на несколько дней комментировать соревнования пар для одного из американских каналов. Потом снова тур. И, кстати, должна извиниться. Когда вы мне звонили в сентябре, на нашем катке как раз шли постановки и репетиции, и я с десяти до десяти была занята. Поэтому и не получалось поговорить по телефону.
Я, честно говоря, надеялась, что удастся хоть ненадолго вытащить вас в Москву.
Я бы с удовольствием приехала и надолго, если бы могла. Но теперь уже вряд ли выберусь раньше мая.
Катя надолго замолчала, чуть покачивая в пальцах бокал с вином. Говорить о предстоящих соревнованиях не хотелось. Еще меньше хотелось уподобляться автору большого материала о Гордеевой в сентябрьском номере журнала Good Housekeeping, но именно эта статья (ее я успела прочитать в самолете) постоянно лезла в голову.
Статья была предельно откровенной. На трех журнальных разворотах уместились два года жизни фигуристки. Вопросы из готового текста интервью были предусмотрительно убраны. Остался монолог, рвущий душу читателя на куски. Что же оставалось говорить о душе самой Кати?
Для того чтобы продать весь тираж книги «Мой Сергей», IMG, с которой у Гордеевой заключен многолетний контракт, организовала специальный тур по стране, во время которого Катя должна была встречаться с людьми, рассказывать о своей жизни и давать автографы всем желающим. Книга разошлась мгновенно. А следом на прилавках появилось второе издание - карманного формата. Издатели рассчитали четко: те, кто не смог приобрести бестселлер в суперобложке с прекрасными иллюстрациями за двадцать долларов, наверняка сделают это за восемь.
Через несколько месяцев после того, как в России сразу несколько журналов перепечатали выдержки из различных глав Катиной исповеди, мне позвонил человек, знавший Катю и Сергея: «Как она могла? Зачем!!! Неужели не понимает, что ее горе в большинстве случаев вызывает у людей лишь досужее любопытствo?»
Как было объяснить, что в Америке все происходит совершенно по другим, нежели в России, законам?
Американцы всегда были убеждены: все, что происходит на их территории, - самое лучшее и единственно заслуживающее внимания. Поэтому все профессиональные соревнования, будь то в гимнастике, фигурном катании или роликовых коньках, неизменно получают статус чемпионатов мира и соответственную рекламу.
Первый поток русских (точнее, советских) спортивных эмигрантов шалел от свалившегося внимания и денег. «Почему вы едете в Америку?», - спрашивала я всех, кого приходилось встречать за океаном. «Потому что здесь за спорт платят столько, сколько не заплатят больше нигде». - следовал стандартный ответ.
В 1996-м в Инсбруке, сидя в ресторанчике с Гордеевой, ее тренером Мариной Зуевой и Дебби Нэш после того, как Катя заняла второе место в последнем из мировых профессиональных чемпионатов (на этот раз - по версии Nutrasweet), я вновь завела разговор на ту же тему. Беседа, из уважения к Дебби, шла на английском, но в какой-то момент Катя вдруг перешла на русский:
Да не могу я перестать кататься, понимаете? Здесь никто добровольно не уходит со льда. Потому что деньги - десятки тысяч долларов - падают в руки сами. Даже если ты не выигрываешь, получаешь гонорары за приезд, за выход на лед, за показательные выступления, за рекламу, за телевизионные съемки. Отказаться от всего этого просто так, без причины, - сумасшествие. Да и с причиной - трудно. Думаете, случайно у большинства профессиональных фигуристок нет детей?
На эту тему я как-то говорила с другой олимпийской чемпионкой - Мариной Климовой. Победа Климовой и Сергея Пономаренко на Играх в Альбервилле (в которую к тому же не верил ни один человек в мире, кроме самих фигуристов и их тогдашнего тренера - Татьяны Тарасовой) подняла цену дуэта на профессиональном рынке до заоблачных высот. Климовой и Пономаренко принадлежит своеобразный рекорд - более десяти лет выступлений в самом знаменитом из ежегодных показательных шоу - «Туре Коллинза», где за один выход на лед (а их в «Туре» бывает до 70-ти) звездам платят более пяти тысяч долларов. Сумму гонорара всегда держат в строжайшем секрете, но, говорят, чемпионке Игр-92 Кристи Ямагучи Коллинз платит девять тысяч. Чуть меньше - чемпионке Игр-94 - Оксане Баюл в год ее триумфа.
«Я больше всего хочу хотя бы временно уйти со льда и родить ребенка, - говорила мне Марина. - Но как только до Коллинза доходят слухи о наших планах, он немедленно увеличивает сумму контракта. И мы... мы решаем отложить уход еще на годик».
Гордеева и Гриньков впервые выиграли чемпионат мира среди профессионалов в 1991-м. Тут же подписали контракт с IMG Stars on Ice. В начале сентября 1992-го родилась Даша, а в конце месяца Катя уже работала в гимнастическом зале - готовилась к очередному показательному турне. Собственно, рождение дочери и стало точкой отсчета по-настоящему американской жизни Кати и Сергея.
Несмотря на миниатюрность и хрупкость Гордеевой, все, кому так или иначе приходилось сталкиваться с фигуристами, неизменно обращали внимание на то, что главной в дуэте была, пожалуй, она. «Я только сейчас поняла, что была за Сергеем как за каменной стеной», - сказала Катя уже после того, как мужа не стало. Это тоже было правдой. Но именно это делало Катю сильной. Еще в любительском прошлом был случай, когда на соревнованиях в Италии Гриньков от излишнего волнения споткнулся в середине программы, Катя, как бы невзначай, тут же подставила мужу плечо, в буквальном смысле удержав его на ногах. На следующий день восхищению газет не было предела: «Мольто спортиво!!!» - что на итальянском спортивном языке означает высшую степень похвалы.
В Америке на Гордееву свалились все рабочие и бытовые хлопоты. «Если бы Сергей знал язык, наверное, мне не приходилось бы решать такое количество проблем», - говорила Катя. И решала все проблемы самостоятельно. Вплоть до переговоров с агентами о том, чтобы после рождения Даши IMG увеличила сумму их с Сергееми контракта. Пожалуй, тогда, в конце 1992-го, фигуристам впервые дали понять, что они в Америке, несмотря на все свои заслуги, - лишь винтики гигантской шоу-машины.
Мне было страшно неудобно заводить разговор о деньгах, - вспоминала Гордеева. - Но выхода не было. Помню, я сказала что-то вроде: «Как вы думаете, у нас могла бы появиться возможность получать в следующем сезоне немножко больше? Все-таки у нас теперь ребенок». Джей (Джей Огден - один из менеджеров IMG. - Е.В.) внимательно выслушал и сказал, что понимает наши трудности, но что и мы должны понять: у IMG довольно большой выбор фигуристов. И выразил надежду, что наш контракт все-таки нас устроит.
После победы фигуристов на Играх в Лиллехаммере у Кати и Сергея не было отбоя от коммерческих предложений. В отличие от всех прочих профессионалов, временно вернувшихся в любительский спорт прежде всего затем, чтобы приподнять свою угасающую рыночную стоимость, и, за редким исключением, успеха на Олимпиаде не добившихся, Гордеева и Гриньков ехали побеждать и вернулись чемпионами. А значит, могли диктовать свои условия кому бы то ни было. В том числе и IMG. Так продолжалось почти два года.
А 27 февраля 1996 года на прощальном выступлении звезд профи, посвященном памяти Гринькова, Катя впервые в жизни вышла на лед полностью заполненного катка в Хартфорде одна.
Вы не трогайте ее до соревнований, пожалуйста, - попросила меня в Сан-Хосе Галина Змиевская. Голос «железной леди» фигурного катания, звучал умоляюще. - Она совсем слабенькая. Тренироваться готова день и ночь, но не хватает сил. Поэтому и нервничает ужасно, хотя сама никогда в этом не признается.
На льду шла очередная тренировка, Катя раз за разом заходила на «тройной» и раз за разом его срывала. Я беспрекословно убрала в сумку фотоаппарат и диктофон, а Змиевская продолжала:
Посмотрите, как она скользит! Помните, сколько было разговоров о том, будет ли Гордеева снова кататься в паре? А где взять партнера? Так, как катается Катюша, сейчас кататься почти никто и не умеет. Ей нет партнера. Понимаете? Нет!!!
Найти Гордеевой партнера после того, как Сергея не стало, пытались многие. Пытались заочно прикинуть, что получится, если поставить с ней в пару олимпийского чемпиона Альбервилля в парном катании Артура Дмитриева - одного из ближайших друзей Сергея. Партнерша Дмитриева - Наталья Мишкутенок - тогда решила уйти из спорта. И, в конце концов, он встал в пару с совсем юной Оксаной Казаковой.
О возможном сотрудничестве Дмитриева с Гордеевой я как-то спросила тренера питерской пары Тамару Москвину.
Такая идея действительно была, - подтвердила Москвина. - Но Артур всем сильнейшим», - написала я в 1996-м, когда Катя на одном из своих первых профессиональных турниров стала второй, пропустив вперед Ямагучи, но опередив двукратную олимпийскую чемпионку Катарину Витт и экс-чемпионку мира Юку Сато.
В Сан-Хосе я поняла другое. Нет, Гордеева не стала кататься хуже. Просто почему-то мне показалось, что спорт, в котором для Кати конечной целью всегда была только победа, стал для нее гонкой на выживание.
Мне очень нравится кататься, - сказала она за тем, предсоревновательным ужином. - Пока я даже не допускаю мысли, что когда-нибудь придется уходить со льда. Сейчас это вся моя жизнь.
Другой жизни у Гордеевой просто нет. И, скорее всего, в ближайшие годы не будет. Остановиться нельзя: приглашения, от которых, благодаря предельно продуманной работе менеджеров, нет отбоя, могут закончиться - стоит хоть однажды выпасть из обоймы. Или можно надоесть публике, как (что уж лукавить) Америке давно поднадоела великая Катарина Витт. Только в отличие от свободолюбивой и свободной немки у Кати на плечах семья. Мама, постоянно опекающая пятилетнюю Дашу, пенсионер-отец, живущий вместе с ними в Симсбери, младшая сестра Мария - в Москве. Там же - сестра Сергея, племянница Светлана («Сергей очень хотел, чтобы она училась в Америке, а значит, я должна помочь ей в этом»).
Катя - стопроцентная американка, - убеждала меня там же, в Сан-Хосе, по дороге на каток, Дебби Нэш. - В Россию? Вы думаете, ей будет хорошо в России? У нас все так любят и ее, и Дашу!
Еще больше в Америке любят придуманные самими американцами красивые сказки. Например, о маленькой, выросшей без родителей, мгновенно разбогатевшей за океаном, но заплутавшей во взрослой жизни украинской девочке - Оксане Баюл. Или о Гордеевой. По законам этого жанра где-то в ближайшем будущем рядом с Катей обязательно должен бы появиться сказочный принц, который возьмет ее за руку и уведет со льда в совершенно другое, по-женски счастливое будущее. И тогда... Скорее всего, тогда Америка мгновенно потеряет к Гордеевой интерес.
Только вот принцев там куда меньше, чем одиноких фигуристок.
Катя Гордеева и Сережа Гриньков ходили в одну и ту же московскую школу, жили по соседству, но не знали друг друга – слишком большой была разница в возрасте. В течение долгих лет каждый из них пытался построить карьеру фигуриста-одиночника.
ПО ТЕМЕ
Однако опытные тренеры понимали, что из Гринькова не удастся вырастить олимпийского чемпиона, да и Гордеева как одиночка слабовата. Тогда наставники и придумали хитрый план – создать идеальную пару фигуристов.
В конце 1981 года Катю и Сережу представили друг другу и посоветовали им перейти в парное катание. Спортсменам и их родителям пришлась по душе идея тренеров, так и сложился новый дуэт – 10-летняя Гордеева и 14-летний Гриньков.
Через четыре года пара Гордеева-Гриньков выиграла юниорский чемпионат мира. Заметив стремительный прогресс дуэта, фигуристов взял под свою опеку Станислав Жук. И уже на следующий год GG, как их прозвали на Западе, выиграли взрослый чемпионат мира.
На тот момент Кате еще не исполнилось и 15 лет. Гордеева стала самой молодой чемпионкой планеты, установив рекорд, который уже не превзойти – сейчас в столь юном возрасте фигуристы к участию во взрослом первенстве не допускаются. Спустя еще два года в Калгари Екатерина и Сергей завоевали олимпийское золото.
GG стали сильнейшим дуэтом на планете, новаторами, впервые исполнившими четверную подкрутку. Но любовь зрителей во всем мире они завоевали не столько сложными программами и высоким уровнем подготовки, сколько образами, создаваемыми на льду. Кате и Сереже не нужно было играть в любовь на глазах у тысяч зрителей – они жили этим чувством.
Зал в едином порыве вставал, когда двое молодых людей смотрели друг другу в глаза в финале проката. Так растворяться в партнере, рассказывая в течение нескольких минут всему миру удивительные истории, одна за другой несущие в себе любовь, могут лишь подлинные артисты. Символично, что самая знаменитая программа Гордеевой и Гринькова, навсегда вошедшая в историю фигурного катания, была исполнена под музыку Мендельсона – композитора, которого знают даже далекие от классики люди.
Для самих же фигуристов "Мендельсон" сыграл в 1991 году. Они поженились 20 апреля, а через неделю обвенчались. Спустя еще полтора года у Сергея и Екатерины родилась дочь. Девочку назвали Дашей. В 1993-м фигуристы вернулись в любительский спорт, намереваясь принять участие в Олимпиаде в Лиллехамере. Возвращение было триумфальным – Гордеева и Гриньков стали первыми в обеих программах, обыграв как своих старых соперников из Канады, так и действующих на тот момент олимпийских чемпионов Наталью Мишкутенок и Артура Дмитриева.
Победу фигуристы посвятили любимой дочке Даше. Для Екатерины и Сергея золото Лиллехамера значило даже больше, чем чемпионство в Калгари.
Но сказка длилась не долго. После развала Советского Союза многие спортсмены оказались без работы, и как следствие без средств к существованию. Чтобы избежать этого, пара перебралась в США, там Гордеева и Гриньков начали кататься в шоу.
При подготовке к одному из таких выступлений 20 ноября 1995 года прямо на льду Сергею стало плохо. Он потерял сознание и скончался не приходя в себя. Помощь немедленно прибывших медиков была уже бесполезна. Врачи сказали: закупорились сердечные артерии. Выяснилось, что днем ранее спортсмен перенес микроинфаркт.
"Только когда любимый умирает у тебя на руках, понимаешь, как мало значат все эти медали, кубки, победы", – сказала после трагедии Екатерина.
После похорон мужа и партнера перед Гордеевой не стоял вопрос о фигурном катании. Вопрос был в другом: как и зачем дальше жить? Только она одна знает, что ей пришлось преодолеть в эти дни, как удалось убедить себя, что жизнь – это больше, чем сказка. Екатерина смогла взять себя в руки и уже через несколько месяцев вновь вышла на лед – уже одна. Зал приветствовал фигуристку стоя. Завершив прокат программы "Праздник жизни" на музыку Густава Малера, Катя разрыдалась прямо на льду, успокаивать маму вышла трехлетняя Даша.
Именно ради дочери Гордеева и нашла в себе силы жить дальше. Вскоре Катя выпустила книгу "Мой Сергей. История любви", которая моментально стала бестселлером.
"Я благодарна тебе за каждый прожитый день. Я сохраню нашу чудесную сказку и передам ее дочери", – обращается в книге к мужу Гордеева. На бумаге Екатерина высказала все те слова, которые не успела произнести при жизни Сергея, пишет "Чемпионат.com". Спустя три года вышла еще одна книга Гордеевой "Письмо Дарье".
Екатерина с головой ушла в работу. В 1998 году она заняла второе место на профессиональном чемпионате мира. В 2000 году Гордеева закончила участие в соревнованиях, но продолжила выступления в ледовых шоу.
Проект "Звезды на льду" дал фигуристке толчок к дальнейшему развитию. Новые лица, новые программы, грандиозные мировые туры – все это помогло Кате подняться и начать жить дальше. В шоу Гордеева выступала сначала в квартете с Ильей Куликом, Еленой Бечке и Денисом Петровым, позже в паре с Куликом. Вскоре чемпион Игр в Нагано сделал Екатерине предложение. 10 июня 2001 года Катя вышла замуж за Илью. 15 июня 2002 года в Лос-Анджелесе у нее родилась дочь Елизавета. Сейчас пара живет в США, но часто приезжает в Россию. Гордеева и Кулик открыли свою школу фигурного катания.
Сергей Гриньков и Екатерина Гордеева были не только талантливой и красивой парой-победительницей Олимпийских игр. Обаяние и искренность, любовь в жизни и танце – покорили весь мир. Никто не мог и представить, насколько счастье скоротечно.
Жизни Екатерины и Сергея переплелись в раннем детстве. Они жили по соседству, учились в одной школе. Но познакомились только в паре, которую образовали потому, что юные спортсмены не показывали результатов в индивидуальном катании. Катя на четыре года младше Сергея. Ей было всего 10, когда они стали тренироваться вместе. Фигуристка вспоминала, что Сергей относился к ней очень бережно. А ее мама уточняла: работа поначалу не клеилась. Сергей видел себя одиночником и ленился. Тренер поставил вопрос жестко, вплоть до исключения. Маленькая Катюша не дала распасться паре. Она звонила Сергею, назначала встречи, и дело заладилось.
Очень скоро стало ясно, насколько перспективен этот дуэт. В 1985 году пара – чемпионы мира среди юниоров. Дальше – последовательный подъем: чемпионы мира, серебро на чемпионате Европы, и, наконец, в 1988 году – Олимпийские чемпионы. Танец под «Марш Мендельсона», блестяще исполненный на играх и вошедший в историю, — знак судьбы, предзнаменование будущей свадьбы, которая состоится в 1991 году. Катя говорила, что один из самых счастливых моментов – новогодний вечер 31 декабря 1989 года, когда Сергей впервые признался в своих чувствах. На саму свадьбу Сергей опоздал, пришел с перебинтованной рукой (из-за серьезной травмы плеча) и к тому же забыл паспорт, но сотрудники загса закрыли на это глаза. Счастливое событие состоялось.
Медового месяца не было. Пара к тому времени перешла в разряд профессионалов и вошла в труппу театра Татьяны Тарасовой. В трудные девяностые театр давал возможность заработать. Через год родилась дочь – Дарья. Они продолжали выступать в международных проектах, турнирах. В США и Канаде в знак особой любви их называли по первым буквам фамилий G&G, подобно звездам кино.
В 1994 году в Норвегии Екатерина и Сергей снова становятся Олимпийскими чемпионами. Казалось, все вершины покорились им. И вот теперь, наконец, пришло время пожинать плоды терпеливого многолетнего труда.
Частые травмы приучили спортсмена терпеть боль, не придавать значения и не жаловаться. На тренировке в американском городе Лэйк-Плесида 20 ноября 1995 г. Сергей вдруг упал на лед. Скорая прибыла через 4 минуты. Спасти спортсмена не удалось: это был второй инфаркт. Ему было все лишь 28 лет, овдовевшей Екатерине – 24 года.
Катя говорила, что никто из фигуристов не мог так «преподнести» партнершу и на льду, и за его пределами, вспоминала скромность, любознательность Сергея, как он не любил много говорить. Мечтала, что когда-нибудь он построит дом для них с дочкой. Не случилось.
В 1996 году Екатерина Гордеева вернулась на лёд. Свой первый выход она посвятила покойному мужу. Это была программа «Праздник жизни» под музыкальную композицию пятой симфонии Густава Малера. В конце программы на лед выбежала четырехлетняя дочь Даша, успокоить расплакавшуюся мать.
Спортивные пары проходят проверку временем и суровыми испытаниями. Их объединяет целеустремленная работа, общие достижения и, конечно, любовь.
Искренняя и обаятельная пара, счастье которой оказалось слишком скоротечным
Сергей Гриньков и Екатерина Гордеева были не только талантливой и красивой парой-победительницей Олимпийских игр. Обаяние и искренность, любовь в жизни и танце – покорили весь мир. Никто не мог и представить, насколько счастье скоротечно.
Сергей Гриньков и Екатерина Гордеева - всемирно известная пара, танец которой олицетворяет любовь
Жизни Екатерины и Сергея переплелись в раннем детстве. Они жили по соседству, учились в одной школе. Но познакомились только в паре, которую образовали потому, что юные спортсмены не показывали результатов в индивидуальном катании. Катя на четыре года младше Сергея. Ей было всего 10, когда они стали тренироваться вместе. Фигуристка вспоминала, что Сергей относился к ней очень бережно. А ее мама уточняла: работа поначалу не клеилась. Сергей видел себя одиночником и ленился. Тренер поставил вопрос жестко, вплоть до исключения. Маленькая Катюша не дала распасться паре. Она звонила Сергею, назначала встречи, и дело заладилось.
Новая юная пара чемпионов
Чемпионы мира Екатерина Гордеева и Сергей Гриньков и чемпион мира в одиночном катании Александр Фадеев с тренером Станиславом Жуком
Очень скоро стало ясно, насколько перспективен этот дуэт. В 1985 году пара – чемпионы мира среди юниоров. Дальше – последовательный подъем: чемпионы мира, серебро на чемпионате Европы, и, наконец, в 1988 году – Олимпийские чемпионы. Танец под «Марш Мендельсона», блестяще исполненный на играх и вошедший в историю, - знак судьбы, предзнаменование будущей свадьбы, которая состоится в 1991 году. Катя говорила, что один из самых счастливых моментов – новогодний вечер 31 декабря 1989 года, когда Сергей впервые признался в своих чувствах. На саму свадьбу Сергей опоздал, пришел с перебинтованной рукой (из-за серьезной травмы плеча) и к тому же забыл паспорт, но сотрудники загса закрыли на это глаза. Счастливое событие состоялось.
Екатерина Гордеева и Сергей Гриньков - чемпионы
Медового месяца не было. Пара к тому времени перешла в разряд профессионалов и вошла в труппу театра Татьяны Тарасовой. В трудные девяностые театр давал возможность заработать. Через год родилась дочь – Дарья. Они продолжали выступать в международных проектах, турнирах. В США и Канаде в знак особой любви их называли по первым буквам фамилий G&G, подобно звездам кино.
В 1994 году в Норвегии Екатерина и Сергей снова становятся Олимпийскими чемпионами. Казалось, все вершины покорились им. И вот теперь, наконец, пришло время пожинать плоды терпеливого многолетнего труда.
Победа на Чемпионате мира
Семья спортсменов. Рождение дочери - Дарьи
Частые травмы приучили спортсмена терпеть боль, не придавать значения и не жаловаться. На тренировке в американском городе Лэйк-Плесида 20 ноября 1995 г. Сергей вдруг упал на лед. Скорая прибыла через 4 минуты. Спасти спортсмена не удалось: это был второй инфаркт. Ему было все лишь 28 лет, овдовевшей Екатерине – 24 года.
Катя говорила, что никто из фигуристов не мог так «преподнести» партнершу и на льду, и за его пределами, вспоминала скромность, любознательность Сергея, как он не любил много говорить. Мечтала, что когда-нибудь он построит дом для них с дочкой. Не случилось.
Последние кадры счастливой семьи Екатерины Гордеевой и Сергея Гринькова
В 1996 году Екатерина Гордеева вернулась на лёд. Свой первый выход она посвятила покойному мужу. Это была программа «Праздник жизни» под музыкальную композицию пятой симфонии Густава Малера. В конце программы на лед выбежала четырехлетняя дочь Даша, успокоить расплакавшуюся мать.
Чемпионка Европы: 1988, 1990, 1994
Дети: дочери Дарья и Елизавета
Талисман: обручальное кольцо на цепочке
Лучшие дня
Страна проживания: США
НА ОБЕДЕ, данном президентом Советского Союза в честь президента США Рональда Рейгана, рядом с супругой советского лидера Раисой Максимовной Горбачевой сидела невероятной красоты девушка. Госпожа Горбачева, замечая ее неловкость, все время поддерживала с ней беседу, называя ее Наташей. Юной красавице и впрямь было неловко среди высоких гостей, и не только потому, что ее постоянно называли Наташей, хотя ее имя - Катя, ей было плохо одной, без Сережи.
Прославленную пару олимпийских чемпионов и чемпионов мира по фигурному катанию Екатерину Гордееву и Сергея Гринькова в этот вечер почему-то разлучили. На торжественный обед Сергея не пригласили. Может, не хотели, может, забыли. Этого Кате никто толком объяснить не мог, впрочем, как и многое другое, что происходило в ее жизни.
Например, во время поездок фигуристов по Америке всем после выступлений выдавали конверты с деньгами. И только советским фигуристам не разрешалось их открывать. Члены Спорткомитета, сопровождавшие наших спортсменов, конверты забирали, выдавая на руки лишь ничтожную сумму. Истинный гонорар так и оставался, может, и не тайной, но далеко за семью печатями.
Первый поцелуй
ОНИ познакомились на тренировках в ЦСКА. В то время фигурное катание в нашей стране было на пике своей популярности. Родители Кати Гордеевой и Сережи Гринькова последовали моде и отдали детей на каток. Катюша пришла в спорт уже с хореографической подготовкой. С трех лет она танцевала в детском ансамбле "Калинка" и даже успешно прошла все туры в балетную школу Большого театра. Однако, несмотря на большое желание папы - танцора ансамбля под руководством Игоря Моисеева - видеть дочь балериной, в школе фигурного катания ЦСКА стало на одну ученицу все-таки больше.
Оказалось, что для одиночного катания и у Кати, и у Сережи прыжки были недостаточно сильными, и тренеры решили объединить их в пару. Это случилось в августе 1981 года. Девочке тогда было одиннадцать, а юноше - пятнадцать. Так и начали развиваться отношения не только прекрасной спортивной, но и будущей семейной пары.
Впервые Катя поцеловалась с Сергеем под Новый год в гостях у друга, фигуриста Александра Фадеева. Он пригласил их посмотреть недавно купленный дачный участок, единственной постройкой на котором была баня. Правда, в тот день в сауне побывал только сам хозяин. Оставшись с Катей наедине, Сергей вдруг спросил: "Почему бы нам не поцеловаться?" И нежно поцеловал ее, а когда понял, что ей понравилось, поцеловал еще раз. В этот момент Саша вышел из сауны, чтобы перекусить. Но, увидев, что появился некстати, тут же вернулся назад. "Думаю, что Саша похудел тогда килограммов на пять, просидев в сауне все время, что мы целовались", - с улыбкой вспоминает Катя.
А затем они уехали на соревнования в Англию. Там, вдали от Москвы, от родительской опеки, у Кати впервые появилась настоящая возможность побыть наедине с Сережей: "Я была как в опьянении, совершенно забыла о соревнованиях. Благодаря ему я вдруг почувствовала себя значительно старше, почувствовала себя женщиной. Мне кажется, каждая девушка мечтала бы иметь первый опыт в сексе с таким мужчиной".
Вскоре Сергей получил маленькую квартиру и прямо сказал Кате: "Я хотел бы, чтобы ты жила здесь со мной". Она, не задумываясь, переехала, а чуть позже получила в подарок кольцо с алмазами и предложение стать женой. Забавный момент случился на свадьбе. Когда пришло время жениху и невесте исполнить вальс, они не знали, как танцевать на обыкновенном полу, - привыкли ко льду.
Через некоторое время Катя забеременела. Сергей, конечно, все время был рядом. Рожать решили в Америке, так как в Москве врачи настаивали на кесаревом сечении. "Меня поместили в комнату, в которой мне было не по себе: за стеной кричала женщина. От укола в плечо я уснула. Начались схватки, боль становилась все сильнее и сильнее", - вспоминает Катя. Доктор успокаивал ее, объяснял, что при желании можно сделать укол в позвоночник и боль пройдет. "Колите!!!" - закричала она. 11 сентября 1992 года на свет появилась девочка - Дарья Сергеевна Гринькова.
Без Сергея, но для него
СРАЗУ после родов Катя начала восстанавливать форму, чтобы скорее вернуться на лед. Да и зрители уже успели соскучиться по выступлениям любимой пары. Результаты не заставили себя долго ждать. Екатерина Гордеева и Сергей Гриньков выиграли "золото" на чемпионате Европы в Копенгагене и на Олимпийских играх в Лиллехаммере.
Во время одной из тренировок перед гастрольным туром "Звезды на льду" в американском Лейк-Плэсиде Сергею стало плохо. Он упал прямо на лед. Кате показалось, что все это из-за боли в спине, которая беспокоила Сергея в последнее время. Но у фигуриста случился сердечный приступ.
Когда окружающие поняли, что он без сознания, немедленно вызвали "скорую". Но, не смотря на мгновенное прибытие медиков, помочь 28-летнему Гринькову не смогли. Врачи установили, что в течение последних дней Сергей перенес как минимум еще один более мягкий сердечный приступ, и если бы они об этом узнали раньше, то все могло бы кончиться иначе. В госпитале к Кате подошла доктор и тихо сказала: "Мы сделали все возможное, но не смогли его спасти".
Похоронили знаменитого спортсмена в Москве на Ваганьковском кладбище. Попрощаться с Сергеем Гриньковым пришли тысячи москвичей. Многие не скрывали слез, не могли поверить, что у сказки о двух безумно влюбленных друг в друга людях может быть такой трагический финал.
На хрупкие плечи Кати легли все заботы о семье, дочке, доме. Почти все приходилось делать самой. Ее поддерживали друзья из шоу "Звезды на льду" - Кристина Ямагучи, Катарина Витт, Виктор Петренко, Оксана Баюл, решившие посвятить одно из своих выступлений памяти Сергея Гринькова. Катя по задумке организаторов должна была присутствовать на этом представлении в качестве зрителя. Но она решила, что будет сама танцевать. Одна, без Сергея, но для него.
"Я начала волноваться, что потеряюсь на катке, что я такая маленькая и меня никто не увидит. Но заиграла музыка, включился свет, и все мучения вдруг прошли. Прислушиваясь к своим ногам, прислушиваясь к Сергею, я почувствовала двойную энергию. Я точно знаю, что никогда не смогу так танцевать вновь", - рассказывает Гордеева о своем возвращении на лед.
Впервые выйдя на ледовую арену одна, фигуристка стала участвовать в соревнованиях профессионалов и танцевать в шоу "Звезды на льду". Это помогало оправиться от потери. Да и дочка Дашенька стала подрастать, а вместе с ней стали расти и заботы о ней. "Да, я танцую за деньги, - говорит Екатерина. - Ведь фигурное катание - это тоже профессия. И я зарабатываю этим себе и своему ребенку на жизнь".
Через год после смерти Сергея в Америке вышла книга "Мой Сергей. История любви" на английском языке. Эпиграфом к ней стали строчки из стихов Анны Ахматовой "Я улыбаться перестала..."
История Екатерины Гордеевой всегда интересовала поклонников ее таланта. Как-то фигуристка узнала, что с ее поклонниками в Интернете общается ее знакомая, которая обычно пишет: "У меня все в порядке, все прекрасно, все очень хорошо..." И когда Катя спросила ее, зачем она это делает, та ответила: "Но у тебя же и в самом деле все нормально. Разве не так?"
А могло ли быть "все в порядке" у вдовы, которая узнала, что какие-то вандалы осквернили могилу ее мужа? Один из работников кладбища рассказал: "Утром во время обхода увидел, что от памятника отпилен и брошен на землю хрустальный многогранник. Наверное, они тут были ночью. Отпиленную часть пытались разбить, на ней видны следы скола. Но то ли силенок у гадов не хватило, то ли не успели".
Новая любовь
НЕ ТАК давно среди участников шоу "Звезды на льду" оказался олимпийский чемпион Нагано Илья Кулик. Сначала они с Катей сделали парный номер и довольно успешно выступили. Потом стали вместе появляться на турнирах профессионалов. Илья чаще других бывал у Гордеевой дома, помогал управляться с домашними делами. А затем Катя неожиданно сообщила, что не будет кататься в новом сезоне. Официально она заявила, что очень устала от постоянных перелетов и хочет больше времени проводить с дочерью Дашей. И только близкие друзья знали, что после пяти лет, прошедших после смерти Сергея, она встретила новую любовь. И это чувство оказалось взаимным.
Лиза Гордеева-Кулик родилась 15 июня 2001 года в одной из больниц Лос-Анджелеса. Родители долго скрывали от журналистов рождение дочери. Про свадьбу Илья с Катей пока не думают. А жизнь продолжается, и хочется верить, что она у них будет счастливой.
Hi!
Юля
05.02.2006 08:51:06
Я живу в Америке, мне 34, муж -американец, он с большой любовью и уважением относится к России, не только потому что я и мой сын -русские, а просто сама Россия интересная страна со множеством великих людей в различных сферах жизни, это напрямую касательно наших великолепных фигуристов, конечно, многие американцы знают эту пару Гордеева - Гриньков, причем это уже общеустановленный факт, если в Америке назовешь имя Раиса, американец добавит Горбачева, к имени Оксана всегда этот же американец скажет: "А-А-А это как Оксана Баюл", а вот имя Катя или Екатерина американец всегда ассоциирует с Гордеевой. В это рождество мы всей семьей смотрели ледовое шоу - катание фигуристов-звезд, и каждый фигурист представлял свою семью, я так была рада увидеть все ту же худенькую очаровательную Катю, ее второго мужа Кулика и двух милых дочек, причем Даша похожа на Гринькова и Лиза на Кулика. Катя каталась вместе с Дашей, мама и дочка, они как 2 сестры. Очень и очень я рада за Катю и ее новую семью!!!
