Около 2 месяцев миллионы пользователей следили за этим невероятным приключением! Два американских альпиниста и фотографа — Кори Ричардс (Cory Richards) и Эдриан Бэллинджер (Adrian Ballinger), решили подняться на Эверест без кислорода, и сделали это! Кори покорил «крышу мира», Эдриан повернул назад всего в 248 метрах от нее.
Кори и Эдриан начали восхождение со стороны Тибета. С самого начала своего приключения фотографы делились кадрами и впечатлениями в своих инстаграм-аккаунтах: шутили, рассказывали об особенностях самочувствия на высотах, под которые человеческий организм не способен адаптироваться, размышляли о том, что же толкает людей на покорение вершин.
Как рассказывают альпинисты, в течение акклиматизационного периода стало понятно, что Боллинджер подготовлен лучше, — ранее он достигал вершины Эвереста шесть раз, используя кислород. А вот Кори Ричардсу о время штурма вершины в 2012 году с Национальной географической экспедицией потребовалась медицинская помощь.
Утром 24 мая 2016 года Ричардс достиг вершины, как и предполагалось, без кислорода! Это смогли сделать всего около 200 альпинистов со всего мира. Первыми были Рейнхольд Месснер и Питер Хабелер, которые взошли на «крышу мира» без кислородных баллонов в 1978 году. Для подъема на вершину с высоты 8 300 метров до 8 848 метров Ричардсу потребовалось восемь часов.
Боллинджер повернул назад на высоте 8 600 метров. Он принял это непростое решение, поняв, что физических сил недостаточно.
Adrian Ballinger: «Я чувствую себя очень разбитым. В конце концов, я все-таки добрался до 8 600 метров без кислорода. Но я глубоко разочарован. Тем не менее, я счастлив, что у Кори всё получилось. Сейчас я думаю о том, что я мог сделать по-другому, чтобы тоже достигнуть успеха. У меня было несколько крайне тяжелых ночей перед восхождением на вершину на высоте 7800 и 8300 метров. Мне так и не удалось согреться — температура тела была слишком низкой. Когда мы начали подниматься, я знал, что увствую себя не на 100 процентов. Вопреки прогнозам погоды начался легкий ветер. Меня начала начал бить озноб, Кори заметил, что я не разговорчив, а это на меня совсем не похоже. На такой высоте бывают моменты, когда ваше тело просто говорит — „достаточно“. И вы должны его слушать. Я благодарен себе, что прислушался к внутреннему голосу и повернул назад. Спустя несколько часов мы смогли отпраздновать победу Кори! Высокий шанс на провал был одной из причин, почему я изначально хотел сделать это».
На высоте 8 600 метров Эдриан Боллинджер повернул назад
Возможно, главная ирония всей этой истории заключается именно в том, что на вершине Кори не удалось снять практически ничего. В то время как за ходом экспедиции в режиме он-лайн наблюдали миллионы подписчиков! После того как он сделал несколько размытых селфи, его телефон «умер», что стало «самым трагичным моментом приключения».
Путь к вершине и селфи Кори Ричардса на пике Эвереста. После этого его телефон выключился.
Кстати, в этом сезоне, по крайней мере 20 человек пытались подняться на Эверест без кислорода, и только пятерым из них это удалось. В том числе, это сделали две альпинистки — Carla Perez и Melissa Arnot, — они стали 7-й и 8-й женщинами, поднявшимися на Эверест без кислорода.
По дороге на Эверест (впечатлительным не смотреть) January 22nd, 2017
Эверест не даёт гарантий. Не имеет значения, насколько вы опытны и осторожны: на пути к вершине смерть будет подстерегать вас на каждом шагу. Пройти мимо трупов альпинистов, для которых это восхождение стало последним - одно из самых сложных испытаний, заготовленных Эверестом для своих гостей.
Фрэнсис Арсентьев (Francys Astentiev).
Причина смерти: переохлаждение и/или отёк мозга.
Эвакуация тел погибших альпинистов представляет большую сложность, а зачастую и вовсе невозможна, поэтому в большинстве случаев их тела навсегда остаются на Эвересте. Проходившие мимо альпинисты почтили память Фрэнсис, накрыв её тело американским флагом.
Фрэнсис Арсентьев совершала восхождение на Эверест вместе со своим мужем Сергеем в 1998 году. В какой-то момент они потеряли друг друга из виду, и больше никогда не смогли воссоединиться, погибнув в разных частях горы. Фрэнсис умерла от переохлаждения и возможного отёка мозга, а Сергей, вероятнее всего, разбился при падении.
Джордж Мэллори (George Mallory).
Причина смерти: травма головы в результате падения.
Британский альпинист Джордж Мэллори, возможно, был первым человеком, которому удалось побывать на вершине Эвереста, но точно мы этого уже никогда не узнаем. Последний раз Мэллори и его напарника по связке Эндрю Ирвина видели во время восхождения на Эверест в 1924 году. В 1999 году легендарный альпинист Конрад Анкер обнаружил останки Мэллори, однако, они не дают ответа на вопрос, удалось ли ему достичь вершины.
Ханнелора Шмац (Hannelore Schmatz).
В 1979 году на Эвересте погибла первая женщина - немецкая альпинистка Ханнелора Шмац. Её тело застыло в положении полусидя, так как изначально у неё под спиной находился рюкзак. Когда-то мимо тела Шмац, которое можно было увидеть чуть выше лагеря IV, проходили все альпинисты, совершавшие восхождение по южному склону, но однажды сильные ветры развеяли её останки над стеной Кангшунг.
Неизвестный альпинист.
Одно из нескольких тел, найденных на больших высотах, и так и оставшихся неопознанными.
Цеванг Палджор (Tsewang Paljor).
Причина смерти: переохлаждение.
Труп альпиниста Цеванга Палджора, одного из членов первой индийской группы, попытавшейся совершить восхождение на Эверест по северо-восточному маршруту. Палджор погиб во время спуска, когда начался буран.
Труп Цеванга Палджора на сленге альпинистов называется «Зелёные Ботинки». Он служит ориентиром для скалолазов, совершающих восхождение на Эверест.
Дэвид Шарп (David Sharp).
Причина смерти: переохлаждение и кислородное голодание.
Британский альпинист Дэвид Шарп остановился передохнуть недалеко от Зелёных Ботинок, и не смог продолжить путь. Другие альпинисты проходили мимо медленно замерзающего обессиленного Шарпа, но не имели возможности оказать ему помощь, не создавая при этом угрозы для своей собственной жизни.
Марко Литенекер (Marko Lihteneker).
Причина смерти: переохлаждение и кислородное голодание в связи с проблемами с кислородным оборудованием.
Словенский альпинист погиб во время спуска с Эвереста в 2005 году. Его тело было найдено всего в 48 метрах от вершины.
Неизвестный альпинист.
Причина смерти не установлена.
Тело ещё одного альпиниста, которое было найдено на склоне и не было идентифицировано.
Шрия Шах-Клорфайн (Shriya Shah-Klorfine).
Канадская альпинистка Шрия Шах-Клорфайн покорила Эверест в 2012 году, но погибла при спуске. Её тело лежит в 300 метрах от вершины, обёрнутое канадским флагом.
Неизвестный альпинист.
Причина смерти не установлена.
Что такое горная болезнь?
Горная болезнь (или высотная гипоксия) развивается, когда люди не могут адаптироваться к низкому уровню кислорода на больших высотах.
Чаще всего болезнь протекает в легкой форме: появляется головная боль, тошнота, нарушение дыхания, одышка, сильное сердцебиение и слабость.
Но в редких случаях течение болезни может привести к фатальным последствиям из-за отека мозга и легких.
Признако горной болезни начинают проявляться при подъеме на высоты более 2500 метров. Но считается, что тибетцы обладают геном, позволяющим длительное время находиться на больших высотах, не испытывая никакого недомогания.
Около 30% людей испытывают легкую или среднюю форму горной болезни и возвращаются в норму самостоятельно через несколько часов или дней. Однако у 1-3% людей развивается тяжелая форма гипоксии. Смерть от горной болезни на Эвересте - не редкость.
В 2014 году 16 шерп погибли в результате схода лавины. Это вызвало череду протестов, и сезон восхождений пришлось закрыть досрочно.
В следующем 2015 году 18 альпинистов погибли на Эвересте из-за последствий землетрясения в Непале. После этого все маршруты были закрыты.
Когда пути на вершину вновь были открыты весной этого года, на гору устремились сотни альпинистов. Восхождениям благоволила и погода.
В итоге к 11 мая 2016 только с непальской стороны вершины смогли достичь около 400 человек. Однако, за это время альпинист из Индии скончался на Эвересте, став третьим погибшим при спуске с вершины за три дня. Субхаш Пол умер в воскресенье, на следующий день после того, как взошел на гору в сопровождении местных проводников-шерп.
Вместе с Полом на Эверест поднимались еще два альпиниста из Индии, которые сейчас числятся пропавшими без вести.
Несколькими днями ранее на Эвересте погибли голландец Эрик Арнольд и австралийка Мария Стридом. Их смерть наступила в результате высотной гипоксии, известной также как "горная болезнь".
С момента первого восхождения на вершину Эвереста в 1953 году на склонах погибли более 200 человек
Когда в 1953 году Эверест был покорен Хиллари и Тенцингом, они использовали для своего восхождения кислородное оборудование. Это было обусловлено высокой разреженностью воздуха на экстремально больших высотах. Но еще начиная с 20-х гг прошлого века среди альпинистов проходили дискуссии по поводу использования вспомогательных средств.Так,Джордж Мэллори утверждал, что
"альпинист доложен полностью полагаться на свои естественные возможности, которые могут предупредить его в случае, если он попытается перешагнуть границу своих сил. Со вспомогательными средствами он подвергает себя возможности неожиданного упадка сил, если аппарат сломается."
Такое мнение, утверждающая, что ничто не должно стоять между альпинистом и горой, находило поддержку у многих альпинистов, в том числе ее придерживался иРейнхольд Месснер , один из самых легендарных альпинистов мира, покоривший все восьмитысячники.
В 1978 году Месснер решает взойти на Эверест без кислорода. Эта идея была встречена в штыки не только альпинистами, но и медиками, т.к. еще в предыдущих экспедициях были изучены особенности поведения организма на экстремальных высотах, и они были признаны опасными для человеческого мозга. Несмотря на это, Месснер и и его спутник Габелер продолжили осуществление своего плана.
Первую попытку Месснер и Габелер предприняли 21 апреля, но она закончилась неудачей: группа попала в жесточайший шторм и вынуждена была вернуться в базовый лагерь. Но даже при этой неудаче тем не менее Месснер остался тверд, заявив, что не будет прибегать к кислороду. Он считал, что достижение как можно большей высоты без кислорода важнее, чем достижение самой вершины. 6 мая Месснер и Габелер отправились наверх опять. Достигнув южного седла (7986м), они переночевали. Оба альпиниста часто просыпались от нехватки кислорода.
В три утра 8 мая оба проснулись, чтобы отправиться на штурм вершины. Два часа им потребовалось, чтобы только одеться. Дело продвигалось медленно. Им понадобилось четыре часа, чтобы добраться до высоты 8500м. Погода начала портиться, но они решили продолжить подъем. Месснер и Габелер находились в состоянии крайнего истощения: через каждые несколько шагов они облокачивались на свои ледорубы, из последних сил хватая ртом воздух. Казалось, что их легкие сейчас разорвутся пополам. Достигнув южной вершины, двойка продолжила подъем, сменяя друг друга и останавливаясь на отдых. На высоте 8800м недостаток кислорода настолько уже давал себя знать, что каждые 3 - 5 метров они падали в снег и лежали. Рейнхольд Месснер позже говорил, что
"процесс дыхания стал настольно серьезным занятием, что у нас почти не оставалось сил идти".
И добавлял, что только его дух заставлял его ползти дальше. И вот около двух часов пополудни восьмого мая 1978 годаРейнхольд Месснер и Габелер совершили то, что считалось невозможным - первое восхождение на Эверест без кислорода.
Впервые без кислорода
"Я не более чем одинокое тяжело дышащее легкое,
плывущее над туманами и вершинами."
Рейнхольд Месснер, Эверест.
Еще начиная с 1920-х годов альпинисты обсуждали за и против использования вспомогательных средств. Так, Джордж Мэллори утверждал, что "альпинист доложен полностью полагаться на свои естественные возможности, которые могут предупредить его в случае, если он попытается перешагнуть границу своих сил. Со вспомогательными средствами он подвергает себя возможности неожиданного упадка сил, если аппарат сломается." Такая философия, утверждающая, что ничто не должно стоять между альпинистом и горой, находила своих приверженцев и пятьдесят лет спустя.
В 1970-х двумя наиболее ярыми последователями этой философии были Рейнхольд Месснер и Питер Хабелер. К тому времени Месснер уже успел завоевать немного скандальную славу, совершив немалое количество эффектных восхождений в Альпах по скальным маршрутам без использования металлических крючьев. В 1974 году Месснер объединился для восхождений с Хабелером, тихим гидом из Майерхофена, разделявшим его философские взгляды. И эта пара решила приступом завоевать альпинистский мир. Они вдвоем прошли стены Маттерхорна и Эйгера в рекордное время. В 1975 они совершили выдающееся восхождение на 11-тую по высоте вершину в мире - Гашербрум, без использования дополнительного кислорода. К 1978 году они устремили свои усилия к главной цели - взойти на Эверест без кислорода.
Месснер и Хабелер быстро стали объектом критики как со стороны альпинистской общественности, так и со стороны медицинских кругов. Им прилепили ярлык "сумасшедших", которые подвергают себя риску сильно повредить свой мозг. В предыдущих эспедициях были изучены физиологические нагрузки при восхождении на Эверест; оказалось, что они являются очень экстремальными; проведенные в 1960-61 годах тесты на участниках экспедиций под руководством сэра Эдмунда Хиллари показали, что уровня кислорода на вершине Эвереста едва достаточно для поддержания организма в спокойном состоянии - а потребление кислорода восходителем при движении сильно возрастает.
Несмотря на это, Месснер и Хабелер продолжили осуществление своего плана. Они собирались добраться вместе с членами австрийской эверестской экспедиции до западного цирка, а оттуда уже совершить самостоятельное восхождение на вершину. Команды прибыли в Базовый Лагерь в марте 1978 и потратили несколько недель на организацию безопасного прохода через ледопад и установку лагерей I-V, а также подготову к восхождению.
Первую попытку Месснер и Хабелер предприняли 21 апреля. Они достигли лагеря III на склоне Лхоцзе 23 апреля. В эту ночь Хабелер почувствовал себя очень плохо, отравившись рыбными консервами. Месснер решил продолжить восхождение сам, без своего ослабленного партнера, и на следующее утро отправился дальше с двумя шерпами. Достигнув южного седла, трое восходителей неожиданно попали в ужасный шторм. В течение двух дней они пытались пересидеть бурю. Изнуренные борьбой с порванной палаткой и страдая от холода, даже Месснер позже признавался, что считал в тот момент свою затею "неисполнимой и бессмысленной". Наконец, окно в погоде позволило истощенной группе спуститься в Базовый Лагерь и восстановить силы.
Месснер и Хабелер обудили возможность еще одной попытки штурма. Хабелер даже начал подумывать об использовании кислорода, но Месснер остался тверд, заявив, что не будет прибегать к кислороду и не пойдет на восхождение с тем, кто это сделает. Он считал, что достижение как можно большей высоты без кислорода важнее, чем достижение вершины. Хабелер, не имевший возможности найти другого партнера, согласился, и эти двое опять стали командой.
Шестого мая Месснер и Хабелер отправились наверх опять. Они легко достигли лагеря III и, несмотря на глубокий свежевыпавший снег, были готовы двинуться к южному седлу на следующий день. Теперь они находились на такой высоте, когда недостаток кислорода дает себя знать. Месснер и Хабелер договорились принести два баллона кислорода в лагерь IV , на всякий случай, и условились повернуть назад, если один из них потеряет координацию или речь.
На следующий день им потребовалось всего лишь три с половиной часа, чтобы дойти до южного седла (7986м), где они провели оставшуюся часть дня и вечер. Хабелер жаловался на головную боль и то, что у него двоится в глазах на подъеме, но почувствовал себя лучше после отдыха, хотя оба альпиниста часто просыпались из своего забытья от нехватки кислорода. Они заставили себя выпить чаю в надежде, что при насыщении организма водой уменьшится эффект разреженного воздуха.
В три утра 8 мая оба проснулись, чобы отправиться на штурм вершины. У них ушло два часа только на одевание. Так как теперь каждый вдох был дорог, пара начала использовать жесты для общения. Дело двигалось медленно. Идти по глубокому снегу было очень тяжело, поэтому им пришлось лезть по более сложным скальным гребням. Им понадобилось четыре часа, чтобы добраться до лагеря V (8500м), где они остановились на получасовой отдых. Хотя погода все еще была угрожающей, они решили продолжить подъем - хотя бы до южной вершины, до которой им оставалось 260 метров по вертикали.
Месснер и Хабелер пребывали в состоянии такого истощения, какое им не приходилось испытывать ранее. Через каждые несколько шагов они облакачивались на свои ледорубы, из последних сил хватая ртом воздух. Казалось, что их легкие сейчас разорвутся пополам. Поднявшись еще немного, они стали падать на колени или даже просто ничком в снег, стараясь восстановить дыхание.
Достигнув южной вершины, двойка связалась и продолжила путь. Ветер нещадно трепал их, но впереди проглядывал кусочек чистого неба. Им оставалось набрать 88 метров по вертикали. Они подошли к ступени Хиллари и продолжили подъем, сменяя друг друга и останавливаясь на отдых три или четыре раза. На высоте 8800м они развязались, но недостаток кислорода настолько уже давал себя знать, что каждые 3 - 5 метров они падали в снег и лежали. Месснер позже говорил, что "процесс дыхания стал настольно серьезным занятием, что у нас почти не оставалось сил идти". Он описывает, что в тот момент мозг его был как будто мертв, и только его дух заставлял его продолжать ползти дальше.
Где-то между часом и двумя по полудни восьмого мая 1978 года Месснер и Хабелер совершили то, что считалось невозможным - первое восхождение на Эверест без кислорода. Месснер так описывал свои ощущуния: "В состоянии духовной абстракции, я уже более не принадлежал себе, своему зрению. Я не более чем одинокое тяжело дышащее легкое, плывущее над туманами и вершинами."
Чтобы спуститься на южное седло, Хабелеру понадобился час, а Месснеру 1час 45 минут - на это же расстояние утром у них ушло 8 часов. Два дня спустя, ликующие, они пришли в Базовый Лагерь.
Успех Месснера и Хабелера озадачил медицинское общество и заставил пересмотреть физиологию на больших высотах. В 1980 году Месснер опять вернется на Эверест, чтобы совершить успешное восхождение в одиночку - и опять без использования кислорода.
«Для меня очевидно: единственный способ прочувствовать восьмитысячник — это взойти на него без дополнительного кислорода»
Иван Вальехо (Ivan Vallejo ), известный альпинист-высотник из Эквадора, был удивлен, разочарован и встревожен тем, что увидел этой весной на склонах Эвереста, где он возглавлял команду молодых эквадорских альпинистов «We Ecuador» («Мы — Эквадор»). Трое из четверых участников этой команды достигли вершины Эвереста без использования дополнительного кислорода.
Совершив более 20 экспедиций на восьмитысячники, Иван Вальехо заработал репутацию отличного высотного альпиниста. Он зашел на все 14 высочайших вершин за 11 лет — в период с 1997 по 2008, став при этом седьмым человеком в мире, совершившим это без применения дополнительного кислорода. После нескольких лет отдыха, последние 2 года он является руководителем группы молодых альпинистов «Мы — Эквадор».
Иван Вальехо и участники экспедиции «Мы — Эквадор»
В прошлом году он пережил трагедию на Манаслу, когда под лавиной погибло 12 человек. Весной 2013 он возглавил экспедицию, трое из четверых участников которой достигли вершины Эвереста без использования дополнительного кислорода.
Но столпотворение, кучи мусора, отношение шерпов и некомпетентность многих участников экспедиций — все это очень отличается от картины, которую он видел во время своих предыдущих восхождений на Эверест (в 1999 по Северному склону и в 2001 — с юга, оба раза без дополнительного кислорода). Настолько, что в интервью Иван Вальехо заявил, что у него нет планов возвращаться на Эверест после сезона 2013 года, когда разрыв между (коммерческим высотным) туризмом и альпинизмом на Эвересте стал заметен как никогда раньше.
«Если я и вернусь в Гималаи, это будут новые места, где я еще не был».
В: Что ты увидел на Эвересте в этом сезоне?
О: Впервые я попал на Эверест весной 1999, а вот вернулся туда через 14 лет. Я нашел Эверест полностью изменившимся, не саму гору, а все, что ее окружает. Я больше не хочу возвращаться в Гималаи, не хочу возвращаться на Эверест, и думаю что никогда не вернусь на восьмитысячники. Эта гора стоила мне очень многого, особенно психологически. Я рад, что помог четырем парням из Эквадора, и удовлетворен результатами экспедиции, несмотря на все происходящее на склонах Эвереста. Если я и вернусь (в Гималаи), то только чтобы посетить новые места.
В: Во всем виноваты коммерческие экспедиции?
О: Коммерческие экспедиции имеют как хорошие, так и плохие стороны. Хорошо то, что они дают возможность зайти на вершину тем, кто не может организовать экспедицию полностью самостоятельно. Но , и приближаются времена, когда гора будет полностью оккупирована ими. Когда условия на маршруте не идеальны, этот карточный домик рушиться и последствия могут быть очень тяжелыми.
Но главный недостаток — это отношения между людьми. Я не знаю, что происходит с людьми в толпе, что меняет их отношение к другим и делает более нервными. Возможно, конкуренция и желание достичь вершины. И в результате мы видим другой (чем 15 лет назад) Эверест.
Так же я с большим сожалением увидел, что за несколько лет БЛ на Северной стороне Эвереста превратился в огромную свалку. У Лагеря 1 (7100 м.) более-менее чисто, но вокруг Лагеря 2 настоящая свалка. В шутку, можно сказать что нет необходимости забрасывать в туда газ, сублиматы и снаряжение — все это можно найти там на свалке. Очевидно абсолютно безответственное отношение некоторых коммерческих экспедиций к этой проблеме. На северной стороне Эвереста поднималась китайская экспедиция из 15-20 человек, и после них осталось столько мусор, сколько я не видел раньше в горах.
Из-за этого я всерьез решил не возвращаться в Гималаи. Я уже сделал то, что хотел. Я вернулся сейчас с парнями из «We Ecuador», но я покидаю Гималаи с неприятным осадком, к сожалению.
Одна из моих любимых фотографий — та, где я стою в обнимку с двумя шерпами на вершине Макалу.
В: Что ты думаешь об в Лагере 2?
О: Будучи в БЛ, я с огорчением узнал об этой истории, случившейся с Симоне Моро и Ули Штеком. Меня очень удивило такое отношение шерпов. Я общался с шерпами начиная с 1995 года и никогда не ожидал от них подобной реакции. Я много размышлял — и я не могу найти оправдания такому агрессивному поведению шерпов. Это противоречит моему представлению о шерпах, как о миролюбивых людях… Возможно, дело в психологической нагрузке от тяжелой и опасной работы.
В: Ты и твоя команда сталкивались с подобным отношением?
О: С нашей стороны (на Северном склоне Эвереста), много коммерческих экспедиций, и иногда возникает напряжение, так как места не очень много. Мы были вынуждены делить место с американской экспедицией. К сожалению, у нас возник конфликт с одним из участников этой экспедиции, и попытка разрешить ситуацию привела к стычке одно из их шерпов с нашим участником. Я не понимаю, как это могло произойти. Мы попытались разрешить ситуацию, и получилось что единственный способ это сделать — это применить силу. Это не укладывается в моей голове.
В: Случалось ли такое раньше?
О: Нет, у меня всегда складывались хорошие отношения с ними (шерпами). Одна из моих любимых фотографий — та, где я стою в обнимку с двумя шерпами на вершине Макалу. У меня остались отличные воспоминания о них, но каждое правило имеет исключение, и я надеюсь, что этот случай (с Симоне Моро и Ули Штеком) — это исключение.
«Если ты считаешь себя спортсменом, ты должен идти без дополнительного кислорода. Если ты турист — выбор за тобой: шерпы, кислород…»
В: Если говорить о вашей экспедиции — трое из четверых участников поднялись на Эверест без кислорода. Без сомнения, ты доволен результатом…
О: Когда мы начинали проект «Мы — Эквадор» с целью зайти на Эверест — для меня всегда было ясно, что это должно быть восхождение без дополнительного кислорода, потому что это единственный способ to raise восьмитысячник. Если ты считаешь себя спортсменом — ты должен подниматься без кислорода, если ты турист — ты можешь нанять шерп, использовать кислород… Это твой выбор. Из моего опыта, а я поднялся на Эверест с Севера в 1999 и с Юга в 2001: более надежный маршрут, чтобы зайти на Эверест без дополнительного кислорода — это маршрут с Севера. Потому что на южной стороне гребень очень узок, в некоторых местах по нему может идти только один человек. Особенно, на ступени Хиллари — там все вынуждены ждать, пока кто-то спускается, там можно идти только один за одним. Когда ты идешь без кислорода, ты более уязвим, и задержка может стать фатальной. Вспомни , опубликованную в National Geographic, на которой десятки людей стоят в очереди между подножием и вершиной ступени Хиллари — это катастрофа. Поднимаясь без дополнительного кислорода, вы не можете себе позволить ждать 2 часа. Мы выбрали путь с севера, потому что гребень там достаточно широк, и если кто-то хочет обогнать, или идти своим темпом — гребень это позволяет.
«Наличие вертолета может подвигнуть людей без опыта попытаться зайти на Эверест или другой восьмитысячник».
В: Что ты думаешь о перспективах использования спасательных вертолетов в Гималаях?
О: Использование вертолетов в Гималая, как и коммерческие экспедиции, имеет и хорошие и плохие стороны. Когда ты идешь на восхождениях в Альпы и у тебя есть страховка — ты знаешь: в случае любой проблемы достаточно позвонить и вызвать спасательный вертолет. И именно это может привлечь людей без всякого опыта на Эверест и другие восьмитысячники, — уверенность, что в случае экстремальной ситуации прилетит вертолет и спасет — что не было возможно раньше. По-моему, это игра с огнем, потому что восьмитысячники остаются самыми высокими вершинами в мире и требуют соответствующего к себе уважения. К сожалению, все что я наблюдал, при всем моем уважении к людям не имеющим опыта,… у меня сложилось впечатление, что для некоторых подняться на восьмитысячник — все равно что прогуляться в Retiro Park, потому что худшее, что может случиться — закончатся силы, включишь кислород и пойдешь дальше, а если к этому добавить, что вертолет может подняться до 7700, чтобы тебя спасти — и многие думают «ОК, куплю страховку и нет проблем, ведь есть же вертолет который спасет меня.» Я считаю, такое отношение слишком безответственно.
«Мне никогда не приходилось переживать спасработы на восьми тысячах метров.»
В: Как ты оцениваешь попытку спасти Juanjo Garra? Ты ведь с ним встречался на восхождениях…
О: Слава Богу, мне не приходилось участвовать в спасработах на восьми тысячах, это очень тяжело, и данный случай является подтверждением. В сожалению, Juanjo Garra, с которым я и Эдурне Пасабан поднимался на Броуд-пик в 2007, при спуске с Джаулагири повредил лодыжку и не смог передвигаться — и в результате погиб. Это очень ясно показывает, какие опасности подстерегают в горах. Если спортсмен на поле порвет связку — помощь последует незамедлительно, если это случится во время триатлона или марафона — он тоже получит помощь. При высотных восхождениях точно такая же ситуация может стать критической. Спасение выше 7500 остается одной из сложных задач. На таких высотах все становится очень сложным.
