Под единственный в столице Дом ребенка приспособлено типовое здание бывшего детского сада. На входе — лаконичная табличка, красочные портреты воспитанников и корзина с бахилами. Sputnik побывал внутри и узнал, почему родители отказываются от детей, как им живется в чужих стенах и какое будущее их ждет.
В Доме коротают дни 70 детей, почти все — до трех лет. Абсолютно здоровых нет, самый минимум — задержка психомоторного развития. У каждого ребенка — своя история. Одни живут тут временно, ожидая, что их заберут биологические или приемные родители; другие — с тяжелыми поражениями мозга — находятся в паллиативном отделении до исхода заболевания.
Почему родители оставляют своих детей
Каждый год сюда прибывает около полусотни детей. Большинство из них изымают из неблагополучных семей, предоставляя родителям полгода на исправление.
"Некоторые злоупотребляют алкоголем. Есть люди, которые не могут выполнять функции родителя по состоянию здоровья", — рассказала главный врач учреждения Светлана Малашко.
Живут здесь и дети, от которых отказались. Некоторые из них спустя три года отправляются в детские дома. Причины отказа у людей разные.
"Таких — единицы. Часто это ребята с синдромом Дауна: вот мальчик прожил у нас полтора года, скоро будем переводить в детский дом. Некоторые отказываются от ребенка из-за того, что его "не примут родственники" — они возмещают расходы на содержание ребенка, но в семью взять не могут. А один малыш жил у нас полтора года до совершеннолетия своей матери", — пояснила главврач.
Сюда же помещают детей в случае гибели их родителей. Многие родители сдаются перед страхом патологии. Так, испугавшись диагноза, родители отказались от одного из живущих здесь малышей.
"У нас живет ребенок с врожденным пороком сердца: мы наблюдали его вместе с врачами детского кардиохирургического центра, где его благополучно прооперировали. Теперь после удачной реабилитации ребенка усыновляют", — поделилась она.
© Sputnik Валерия Берекчиян
По словам Малашко, ежегодно из Дома в семью (обратно к биологическим родителям или на усыновление) уходят около 85% поступивших детей.
"Мы знаем, ты сильная!"
Жизнь детей в Доме начинается с приемного отделения. Врач осматривает поступившего ребенка и помещает его в карантинный изолятор: бокс, в котором он адаптируется три недели.
Таблички над детскими кроватками гласят "Мы знаем, ты сильная (-ый)!" или "Расти большой, малыш!"; чуть ниже них - другие, с именем, датами рождения и поступления, информацией об особенностях.
Едва попав сюда, некоторые дети могут плохо есть, приболеть или быть беспокойными. За состоянием малышей (как вновь поступивших, так и уже живущих в Доме) круглосуточно наблюдает медицинский персонал.
В каждой комнате — своя жизнь
После адаптации малыш попадает в подходящую по возрасту группу. Дети любят музыку, так что она играет почти в любом помещении; у них даже для сна есть своя, особенная.
Двух-, трехмесячных жителей Дома находим в группе самых юных, бодрствующими в своеобразных кроватках; самая старшая и самая нарядная из них — десятимесячная Настя в красивом красном платье — стоит в манеже и внимательно смотрит по сторонам.
"Снимите эту барыню, красавицу нашу. Ну как можно мимо пройти?" — умилились нянечки.
© Sputnik Валерия Берекчиян
Дети немногим старше во второй аналогичной группе без страха смотрят в лицо гостям, шустро ползают по ковру, хватаясь за шнурки и протягивая ручки к камере.
"Как называем? По именам, иногда даже с отчеством! Все они — наши солнышки, очень хорошие. Приходят к нам маловесные, недоношенные, а чуть погодя их не узнать! Некоторые так за месяц у нас прибавляют, что выше нормы получается. Смотрите-ка, ладушки показывает, фотографируйте скорее!" — указала медсестра.
Тут привыкли улыбаться, говорить мягко и ласково: по-другому с этими детьми нельзя. Многие работают в Доме по двадцать, тридцать лет; приходят и новые, но задерживаются не все — эту работу нужно принимать сердцем.
© Sputnik Валерия Берекчиян
"Кто любит детей, сможет здесь, другим тяжело будет. Когда я пришла, было много детей с патологиями — гидроцефалией, другими врожденными пороками, — сейчас их все меньше. У всех свои любимчики есть, кто бы что ни говорил, но любим каждого по-своему. Расставаться, конечно, тяжело — прикипаешь, куда деваться. Некоторые мамы, которые забрали у нас деток, общаются с нами и присылают фото. Мы очень рады за них", — рассказала корреспонденту Sputnik одна из медсестер.
На стенах одной из спален — красочные рисунки: постарались волонтеры из художественной академии. Руки, говорят здесь, нужны всегда, а вот питанием и одеждой, подгузниками и игрушками учреждение снабжает бюджет.
© Sputnik Валерия Берекчиян
Дети постарше в своей группе делают первые самостоятельные шаги, так что нянечки едва успевают уследить за всеми: одни — бегут к нам со всех ног, другие — ползут, но не менее стремительно. Воспитатель и медсестра знакомят нас с каждым малышом, прерываясь на восхищенное "смотри, замерла — позирует, надо же!".
До сончаса в каждой маленькой комнатке кипит жизнь. В одной с малышами занимается логопед; в зале ЛФК за стеной малыш в цветной футболке никак не желает лезть на надувную горку — уж очень ему хочется рисовать. "Максим у нас художник", — сдалась нянечка, вручая ему карандаши. За тем же столом сосредоточенно трудится еще один ребенок: перед ним — самодельное сооружение для развития моторики с разного рода переключателями, замками и щеколдами.
© Sputnik Валерия Берекчиян
Под окнами по территории Дома гуляют родители близлежащих домов со своими детьми. "У нас всегда красиво — мы выставляем разные городки, композиции", — рассказала главврач.
© Sputnik Валерия Берекчиян
За пределами групп в отдельных закутках бесконечных коридоров — прачечная, в которой без остановки крутятся в машинках ползунки и распашонки, и кухня с десятком кастрюль и запахов.
© Sputnik Валерия Берекчиян
Паллиативное отделение: "Эти дети живут, пока бьется сердечко"
Несколько лет назад детей, существующих за счет аппаратов искусственной вентиляции легких, решили перевести из больничных реанимаций в Дом ребенка. Открыли новое отделение, оснастили его всем необходимым. Теперь здесь своеобразный хоспис; самому старшему ребенку сегодня девять лет.
"Эти дети живут, пока бьется сердечко. Раньше они жили в больничных реанимациях за счет аппаратов, которые могли спасти кому-то жизнь. Но у каждого есть заключение, что их заболевание — неизлечимо. Это тяжелые врожденные патологии головного мозга. Детки эти — из благополучных семей, просто так распорядилась судьба", — пояснила врач.
Родители от них не отказались — им разрешают бывать тут до позднего вечера, пока не закроются ворота.
"Создать такие условия дома сложно: не все дети стабильны. Здесь же их состояние постоянно контролируют медицинские работники", — рассказала Светлана Малашко.
Никто не ломится: об общении родителей с изъятыми детьми
Для общения детей с родителями есть специальный холл с мягким уголком да полками, заполненными игрушками, а в хорошую погоду — упомянутая игровая площадка под окнами. Родители (даже те, кого лишили родительских прав) могут видеться с ребенком по четыре часа дважды в неделю.
"Ребенок ведь помнит. Он должен видеть не только белые халаты, но и лица родных людей", — сказала главврач.
© Sputnik Валерия Берекчиян
Вернется ли домой малыш, уже полгода проживший в чужих стенах, либо же получит статус сироты и станет ждать новых родителей, решает суд.
"Чаще родители подходят ответственно. Но бывает и по-другому; тогда их лишают родительских прав, а личная карта ребенка отправляется в Национальный центр усыновления. Мы не решаем вопросы помещения в наше учреждение и выбытия из него, об усыновителях ничего не знаем. Суд спрашивает наше мнение о родителях и их общении с ребенком, не более", — пояснила Малашко.
© Sputnik Валерия Берекчиян
Усыновителям о детях врачи рассказывают все, чтобы решение, принятое ими, было действительно взвешенным. Как только у малыша появились усыновители, родителям запрещают общаться с ним. Многие из них хотят видеться с малышом до тех пор, пока его не забрали в новую семью, и знать, кто усыновитель, но скандалов на этой почве тут не припоминают — в двери никто не ломится.
"Усыновители могут общаться с детьми сколько угодно. В силу возраста малыши привыкают к ним довольно быстро и, счастливые, уходят", — рассказала она.
А биологические родители, даже раскаявшись, теряют возможность выйти на связь с семьей, в которой растет их ребенок.
Здешние малыши живут без родителей месяцами, получая, безусловно, достойный уход и максимально возможную порцию ласки. Каждый из них все же рискует остаться здесь надолго, а после — отправиться в другие стены такого же, по сути, учреждения: если спустя три года новой семьи у них так и не появилось, они отправляются в детский дом.
Согласно новому документу, на усыновление передаются дети, сведения о которых находятся в банке данных детей, подлежащих усыновлению. Для международного усыновления могут рекомендоваться дети, которые состояли в этом банке не менее года и которым не смогли найти семью в Беларуси.
Директор Национального центра усыновления Министерства образования Наталья Поспелова рассказала в интервью "Белорусским новостям", что в прошлом году было усыновлено 338 девочек и мальчиков. При этом минчане усыновили лишь 46 детей.
Это очень мало. Сейчас вообще наблюдается тенденция, что число детей-сирот в стране не увеличивается, но усыновляют их все меньше. Если в начале 1990-х годов речь шла о 1500 усыновлений в год, то теперь - о 300-400. Очевидно, что политика государства в этом вопросе не меняет количество усыновлений в сторону увеличения.
Комментируя причину небольшого количества желающих усыновлять детей в Беларуси, председатель Международного общественного объединения "Понимание" Андрей Маханько сказал, что для выявления всего спектра причин необходимо провести на эту тему серьезное социологическое исследование. "Нельзя сказать, что белорусы не способны к сочувствию. Однако в обществе, на мой взгляд, сложился достаточно противоречивый образ ребенка-сироты, не позволяющий сказать - да, я готов воспитать ребенка, я в состоянии справиться с этим. Люди полагают, что их ответственность в случае с приемным ребенком будет гораздо большей, чем при воспитании своего ребенка. Это хорошо для детей, но может стать и препятствием, которое невозможно преодолеть для потенциальных родителей".
Еще одна причина, на которую обратил внимание специалист, - уровень жизни в Беларуси. "Большинство людей, морально способных усыновить ребенка, не могут сделать это в силу материальных причин. Наш уровень жизни - это уровень выживания. Мы поставлены в такие условия, что все свое время тратим на добывание средств к существованию".
Если наши люди не хотят усыновлять детей, иностранцы хотят, но для них это достаточно сложно. Тем не менее, приоритет в усыновлении, естественно, отдан соотечественникам. Заместитель министра образования Татьяна Ковалева сказала на этот счет в интервью, что должна быть проведена планомерная работа по нахождению ребенку белорусской семьи и учтено, есть ли у ребенка родственники, все они должны быть опрошены на предмет взятия ребенка под опеку. Обязательно необходимо выяснить, есть ли у ребенка братья или сестры, очень важно сохранять эти родственные связи.
Теперь Национальный центр усыновления работает с усыновителями в рамках положения, принятого Советом министров об утверждении порядка согласования процедуры международного усыновления и взаимодействия с компетентными организациями иностранных государств в рамках данной процедуры.
Усыновление осуществляется только гражданами тех стран, с которыми заключены соответствующие соглашения. Сегодня - это только Италия. По словам Т. Ковалевой, "все страны проинформированы, им разосланы проекты соглашений, но пока яркой инициативы от других стран и подписанных документов нет".
Гражданами же этой единственной страны, где усыновляют белорусских детей, в прошлом году было усыновлено только 37 человек.
Тенденция уменьшения международного усыновления характерна для нескольких последних лет. В 2003 году иностранцы усыновили 714 белорусских детей, а в 2004 году нашли новую семью в зарубежье 596.
Тогда усыновление было еще возможным и для граждан из других стран. Лидировали итальянцы - ими был усыновлен 231 ребенок, 168 - гражданами США, 46 - гражданами Ирландии.
Важно заметить, что иностранцы усыновляют не только здоровых детей, но и больных, чего себе наши люди практически не могут позволить. Многие дети, уехавшие жить за границу и усыновленные иностранцами, имели хронические заболевания или инвалидность, особенности психофизического развития.
При этом все меры, которые привели к уменьшению количества усыновлений за рубежом, направлены на защиту детей, считают чиновники. Н. Поспелова заметила на этот счет: "У ребенка есть право на семью, но это не значит, что его нужно отправлять на территорию страны, не способной предоставить ему такие же права, как у граждан этой страны по рождению. В случае же если государство подписывает с Беларусью соглашение, есть гарантия, что люди, граждане этой страны, решившиеся на усыновление, имеют человеческий "знак качества".
Она также предположила, что теперь иностранные граждане для усыновления белорусского ребенка в случае, если они уже знакомы с этим ребенком, обращаются в первую очередь в отдел образования по месту жительства ребенка, а не в Национальный центр усыновления, как раньше. "Естественно, что Центр полностью не владеет информацией о потребностях ребенка. Благодаря постановлению, отпадает необходимость обращаться в Центр усыновления, чтобы он в свою очередь запрашивал информацию у местного отдела образования. Именно эта структура через государственного опекуна осведомлена об особых потребностях ребенка и о наличии человеческих отношений с кандидатами-усыновителями. Бывает, потенциальные усыновители пишут о том, что очень привязаны к ребенку, заботятся о нем. А из местных органов опеки приходит информация, что ребенок не вспоминает о кандидатах на усыновление, а сами эти люди никогда не звонят в интернат, не интересуются планами ребенка. Мы не проводим следственные действия в отношении ребенка и его возможной новой семьи. Однако я полагаю, что очень хорошо, что люди будут изначально обращаться в тот орган, который действительно обладает информацией о ребенке".
Итак, теперь вопрос о международном усыновлении в течение месяца рассматривается в местных органах опеки и попечительства, затем 15 дней в Национальном центре усыновления и отправляется на резюме министру образования.
При этом Национальный центр усыновления - это не просто промежуточное звено в цепи процесса усыновления. Именно здесь дают ответ на главный вопрос: нет ли среди граждан Беларуси желающих усыновить этого ребенка, либо находящихся в поиске ребенка такого же возраста и такого же состояния здоровья.
Этого, судя по всему, кандидатам на усыновление бояться надо меньше всего. На сегодняшний день в главном офисе Национального центра усыновления обслуживается около 30 белорусских супружеских пар, ищущих среди сирот своих детей. За год их наберется в лучшем случае 400. Капля в одиннадцатитысячном сиротском море. Именно столько - 11 000 детей, из которых около трех тысяч минских - числятся в банке данных Национального центра усыновления. Все они хотят жить в семье и ждут своих родителей. Всего же в Беларуси 28 тысяч детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Из них 16 тысяч живут в приемных и опекунских семьях.
Усыновление считается юридическим актом, отталкивающимся от решения суда. При наличии такого решения усыновитель с усыновленным ребенком обладают обязанностями и правами, аналогичными правам и обязанностям родителей с их родными детьми.
В Беларуси усыновление бывает либо национальным, либо гражданским. Первый вариант усыновления подразумевает желание семейной пары взять абсолютно чужого им ребенка. Под гражданским усыновлением понимается желание стать законным родителем ребенка, рожденного супругом от другого брака.
В Минске процедура усыновления состоит из нескольких этапов и может длиться несколько месяцев. Для инициации процедуры усыновления первым делом человек должен обратиться к уполномоченным представителям Минского городского Исполкома с собственным паспортом, заявлением о намерении, заключением, подтверждающим прохождение медицинского обследования, справкой о годовой зарплате, документами о жилье, актом обследования, где отражены условия жизни заявителя.
Уполномоченные сотрудники проводят обследование, целью которого является выяснение условий жизни потенциального усыновителя. Изучается уклад жизни, особенности характера, традиции семьи, взаимоотношения между её действительными членами, оценивается уровень готовности остальных членов семьи к принятию ребенка.
После этого необходимо пройти психологическую диагностику, обратившись к специалистам одного из , записаться и окончить курс подготовки к роли родителя. Такие курсы проходят на территории Национального центра усыновления.
После обучения претенденту на роль усыновителя выдают информацию о тех детях, которые соответствуют заявленным критериям. После проявления интереса к какому-либо ребенку потенциальному усыновителю выдают направление, чтобы ближе познакомиться с ним, также он получает имеющуюся о ребенке информацию. Такое направление может быть получено несколько раз. Окончательной процедурой после выбора ребенка является обращение в местные судебные органы с заявлением, в котором содержится просьба об усыновлении. После его рассмотрения судом, вынесения решения усыновитель может забрать ребенка.
Процедуру усыновления могут пройти только дееспособное лицо, исключение составляют хронические алкоголики, наркоманы, токсикоманы; лица с судимостью (тяжкие преступления), лица, лишенные прав родителей, или бывшие усыновители, не выполнявшие взятых на себя обязанностей. Также усыновление запрещено лицам без места жительства, без достаточного уровня доходов, с ограничением дееспособности, с определенными заболеваниями, которые установлены Министерством здравоохранения Беларуси.
При возникновении вопросов, которые касаются воспитания, проживания приемного ребенка, усыновитель вправе обратиться за помощью (психологической, юридической) к уполномоченным представителям отдела образования, либо
