Безмерно жаль, что Эдуарда Стрельцова так и не увидел большой футбольный мир. Он мог бы сыграть и на трёх мировых чемпионатах, и трёх первенствах Европы, и нет сомнений, что его игра стала бы таким же открытием и откровением, как игра юного Пеле на чемпионате мира 1958 года, или более зрелого Эйсебио на чемпионате 1966 года. Но случилось то, что случилось – Стрельцов так и остался футболистом только России. Зато здесь более почитаемого футбольного имени нет.

Он ворвался в футбол столь же стремительно, как Всеволод Бобров, только куда в более юном возрасте. Ему было только 17 лет, а вся Москва уже заговорила о том, что в "Торпедо" появился "Стрелец", прирожденный центрфорвард, творящий на поле чудеса. Почему-то его имя сразу же стало обрастать разнообразными слухами – гадали, кто он да откуда? А правда была очень простой.

Стрельцов из подмосковного Перова. Окончив семь классов, он работал на заводе "Фрезер" слесарем‑лекальщиком и играл в футбол в заводской команде. Сначала в детской, но быстро вымахал ростом и совсем мальчишкой стал выступать за взрослых. В 1953 году, когда Эдуарду было шестнадцать, его и ещё нескольких юных заводских футболистов, подающих большие надежды, тренеры "Торпедо" взяли на южный сбор вместе с командой мастеров.

Дальше последовал молниеносный взлёт. Зимой Эдуард уже играл в основном составе на турнире торпедовских команд, проходившем в Горьком на заснеженных полях. А 14 апреля 1954 года в матче против тбилисского "Динамо" забил свой первый гол в чемпионате СССР. Тогда ему ещё даже не исполнилось семнадцати.

Зрители полюбили "Стрельца" мгновенно. Ладно и крепко сшитый, он легко проходил сквозь самые мощные оборонительные редуты. Несмотря на внушительные габариты, он многих превосходил в скорости, и часто можно было видеть, как на глазах отстают пытающиеся достать его защитники. К тому же у Стрельцова наладилось отменное взаимодействие с другим великолепным нападающим "Торпедо" – Валентином Ивановым. Казалось, они могут находить друг друга на поле с закрытыми глазами.

Правда, иной раз Стрельцов зрителей удивлял. Он мог полматча практически простоять в центре поля, с виду не особенно даже интересуясь игрой и вызывая недовольство трибун, а потом, вдруг увидев возможность, скрытую для других, рвануться вперёд и в один миг решить исход матча.

Вскоре оба торпедовца оказались в сборной СССР, которая в феврале 1955 года совершила поездку в Индию для подготовки к сезону. Первый свой матч за сборную Эдуард Стрельцов сыграл 26 июня 1955 года в Стокгольме в товарищеском матче со сборной Швеции и сразу забил 3 гола.

В тот год тренеру Гавриилу Качалину удалось создать очень сильную сборную команду. Основу её составляли спартаковские игроки – Н. Симонян, С. Сальников, И. Нетто, А. Исаев, А. Масленкин, А. Ильин, при динамовском вратаре Льве Яшине. К ним великолепно подошли два торпедовца – Иванов и Стрельцов. В товарищеских матчах сборная СССР дважды обыграла тогдашнего чемпиона мира – сборную ФРГ. От команды ожидали больших успехов и на официальных соревнованиях, первыми из которых должны были стать XVI Олимпийские игры в австралийском Мельбурне.

И сборная СССР в самом деле в 1956 году стала олимпийским чемпионом. Свою долю в победу внес и Эдуард Стрельцов. В труднейшем полуфинальном матче со сборной Болгарии именно он сравнял счёт, когда до конца дополнительного времени оставалось всего 8 минут, а 4 минуты спустя спартаковец Борис Татушин забил победный гол.

В финальном матче со сборной Югославии тренер Г. Качалин обоих торпедовцев на матч не поставил, предпочтя играть в нападении с одними спартаковцами. Как бы то ни было, матч был выигран со счетом 1:0. Сборная СССР стала олимпийским чемпионом. Правда, золотые медали в ту пору вручались только участникам финальных матчей, поэтому своих наград ни Стрельцов, ни Иванов не получили, но победа была на всех одна.

Эдуард Анатольевич СТРЕЛЬЦОВ
Родился: 21 июля 1937, Перово
Умер: 22 июля 1990, Москва
Амплуа: нападающий
Выступал за клубы:

• "Торпедо" Москва (1954-58, 1965-70)
• Сборная СССР (1955-58, 1966-68)

После блестящего успеха на Олимпийских играх сборная СССР готовилась к чемпионату мира 1958 года в Швеции – первому в своей истории. Особые надежды возлагались на Эдуарда Стрельцова. И он их оправдывал. В 1957 году у него выдались знаменитые "100 дней", в течение которых он забил 31 гол. Здесь, правда, учтены не только голы за родной клуб "Торпедо" и сборную, но и забитые в международных товарищеских встречах, и тем не менее результат впечатляет!

В том же 1957 году сборная СССР успешно прошла отборочный турнир к чемпионату мира. Решающим был дополнительный матч со сборной Польши, который проводился на нейтральном поле в Лейпциге, и здесь именно Стрельцов открыл счёт, несмотря на то, что в самом начале матча получил травму, но продолжал играть.

Никто не ожидал того, что произойдет буквально накануне отъезда сборной в Швецию. Но случилось то, что случилось – по тяжелому обвинению Эдуард Стрельцов был судим и до февраля 1963 года находился в заключении.

За эти пять лет без него прошли два чемпионата мира, на которых играла сборная СССР. В 1960 году без него родной клуб "Торпедо" впервые стал чемпионом страны, выиграв вдобавок и Кубок СССР. В том же году сборная СССР в первый и единственный пока раз стала чемпионом Европы.

В 1965 году Эдуард Стрельцов вернулся в "Торпедо", и этого мало кто ожидал. Теперь его действия на поле заметно изменились – он был не только мощным центрфорвардом, но и футболистом, ведущим всю игру команды. Причем ведущим её мудро, терпеливо по отношению к партнёрам, и вместе с тем с необыкновенным блеском, с неожиданными решениями и остроумными футбольными находками.

В первый же год своего "второго пришествия" в "Торпедо" Эдуард Стрельцов помог своему клубу выиграть звание чемпионов СССР. Правда, в следующих сезонах успехи торпедовцев были заметно скромнее, зато игра самого Стрельцова собирала полные стадионы.

Он по‑прежнему немало забивал и сам. В сезоне 1968 года, например, забил 21 мяч, едва не став лучшим снайпером чемпионата, и голы были на все вкусы. Особенно в том году удался матч со "Спартаком" в первом круге. Поначалу "Торпедо" проигрывало – 0:1, а закончилась игра со счетом 5:1. Стрельцов со своим новым партнёром по нападению Михаилом Гершковичем во втором тайме забили по два мяча. Они преодолевали защиту спартаковцев, вдохновенно играя друг с другом "в стенку" и выкладывая один другому мячи, как на блюдечке. Один мяч Стрельцов буквально закатил в пустые ворота – настолько филигранный пас сделал Гершкович. А спартаковские защитники, ничего не в силах поделать, выглядели при блестящей игре двух торпедовских форвардов словно статисты.

Иногда, к восторгу зрителей, Стрельцов проделывал совсем уж фантастические футбольные трюки. В матче с ЦСКА, например, как‑то раз пробивал пенальти. Разбежался, сделал замах и… остановился у мяча, не ударив. Вратарь между тем среагировал на замах и прыгнул в угол. А Стрельцов, дождавшись этого, даже не ударил, просто катнул под смех трибун мяч в другой угол.

В 1966 году он вновь вернулся и в сборную СССР. В 1967 и 1968 годах Стрельцова дважды подряд признавали лучшим футболистом страны. В 1968 году "Торпедо" выиграло Кубок СССР, причем единственный гол был забит после остроумного паса пяткой, который Стрельцов выдал партнёру по нападению Юрию Савченко.

И всё‑таки у всех, кто по‑настоящему любит футбол, зрелая игра Стрельцова вызывала не только восторг, но и щемящее чувство горечи – сколько всего он смог бы сотворить на поле в эти выброшенные из жизни годы. Сколько было бы побед – и с "Торпедо", и со сборной. Быть может, побед самой высокой пробы.

Удивительным образом последний гол в своей футбольной карьере, как и первый, Эдуард Стрельцов забил в ворота того же тбилисского "Динамо". Случилось это 16 октября 1968 года. Никто не предполагал, что уход Эдуарда Стрельцова с футбольной сцены так близок, но в следующем году он получил тяжелейшую травму – разрыв "ахилла" – и в прежнюю силу после этого уже не заиграл. Осенью 1970 года Стрельцов провёл свой последний матч за "Торпедо".

Можно, пожалуй, сравнить этого великого футболиста с метеором, мелькнувшим, вернее, даже дважды мелькнувшим на футбольном небосводе лишь на короткий миг.

После завершения игровой карьеры Эдуард Стрельцов окончил Высшую школу тренеров, но предпочёл заниматься с детьми и ездить по стране с командами ветеранов. Ушёл из жизни рано, потому что не очень-то себя берёг.

По счастью, остались ленты кинохроники, видеозаписи, так что его игра живёт. А ещё остались простые и мудрые слова, сказанные им в одном из интервью:

– Как-то меня спросили, за что я люблю футбол. Сам я себе такого вопроса никогда не задавал и потому сразу не нашёлся, что ответить. Да и вообще, наверное, так ставить вопрос неразумно. Вот что больше всего ценишь в футболе? – можно спросить. Я ценю в футболе мысль, вижу в нём прежде всего игру, очень‑очень интересную, главным образом потому, что в ней надо думать.

Московский стадион "Торпедо" теперь носит имя Эдуарда Стрельцова.

Достижения:

Олимпийский чемпион: 1956

Чемпион СССР: 1965

Обладатель Кубка СССР: 1968

Лучший футболист СССР: 1967, 1968

Лучший бомбардир чемпионата СССР: 1955

На сайте использованы главы из книги Владимира Малова "100 великих футболистов". О всех героях книги Вы можете прочитать в последнем издании "100 великих футболистов", изд "", 2010

Стрельцов, Эдуард Анатольевич. Нападающий. Заслуженный мастер спорта СССР (1957. В 1958-м лишен звания, в 1967-м звание присвоено вновь).

Воспитанник команды московского завода «Фрезер». Первые тренеры - Зайцев, Марк Семенович Левин.

Играл за команду "Торпедо" Москва (1954 - 1958, 1965 - 1970).

Чемпион СССР 1965 г. Обладатель Кубка СССР 1968 г.

Лучший футболист СССР 1967 и 1968 гг. (по результатам опроса еженедельника «Футбол»).

За сборную СССР провел 38 матчей, забил 25 голов (в т. ч. сыграл 6 матчей, забил 2 гола за олимпийскую сборную СССР).

Чемпион Олимпийских игр 1956 г.

Тренер в клубе «Торпедо» Москва. Тренер в московской ДЮСШ «Торпедо».

Награжден орденом «Знак Почета».

ЯЗЫК ПАСА

Об игре Эдуарда Стрельцова много говорят, пишут, спорят. А что думает он сам о современном футболе? Что привлекает его в игре, а что отталкивает, в чем, по его мнению, ростки завтрашнего футбола, где их берегут, а где топчут? Итак, слово Эдуарду:

Как-то меня спросили, за что я люблю футбол. Сам я себе такого вопроса никогда не задавал и потому сразу не нашелся, что ответить. Да и вообще, наверное, так ставить вопрос неразумно. Вот что больше всего ценишь в футболе? - можно спросить. Я ценю в футболе мысль, вижу в нем прежде всего игру, очень-очень интересную, главным образом потому, что в ней надо думать. К сожалению, есть такие футболисты - и самое обидное, молодые, - которые относятся к футболу чуть ли не как к нудной работе - пришел, отбегал без лишних размышлений, после душа прическу вылизал, галстук нацепил, и все тут. А что игра дала ему и другим - об этом он не задумывается.

Я участвовал в 1967 году в матче со сборной Англии. Такие матчи люблю. Не боишься потерять мяч, как сейчас говорят, импровизируешь. Тобой руководит не боязнь проиграть, а желание выиграть. И не просто выиграть, а выиграть красиво. Поле было мокрое - это немного мешало. Но зато какое там поле! Я впервые играл на "Уэмбли". Лучше поля, наверное, нет. Позавидуешь участникам чемпионата мира, можно было хорошую игру показать!.. Я люблю футбол за то, что он красивый, и за то, что он трудный, мужественный, может быть, даже опасный.

Красоту все по-разному понимают.

Я понимаю так. Нас одиннадцать человек. Мы разговариваем на языке паса. Пас нас связывает. Можно красиво обвести, эффектно ударить, картинно прыгнуть. Можно даже красиво бегать. Можно и нужно. Но самое главное - пас. И он должен быть мягким, точным, своевременным. Он должен быть умным, то есть неожиданным, застающим врасплох, хитрым, что ли.

Футбол становится все более сложным. И тренерам приходится голову ломать над тактическими сложностями, и игроку надо соображать чуть ли не в каждом эпизоде матча. Конечно, не любой футболист может стать организатором игры, но научиться понимать игру можно. Во-первых, к этому должен стремиться сам игрок. А во-вторых, надо найти средства, как этому научить. Сейчас, пожалуй, все знают, как приобретать физическую готовность, почти не осталось белых пятен в технике, быстро развивается командная тактика. Но вот о тактических тонкостях, о понимании игры мы говорим только расположившись вокруг макета поля, на котором переставляются маловыразительные фишки. Сколько лет, и все одно и то же! Это однообразие утомляет. Я замечаю, что молодые игроки, привыкшие к постоянным установкам и разборам на макете, сидят и ничего не воспринимают. Только вид делают, что слушают, а мысли их далеко.

Это их вина или беда?

Пожалуй, тут не только они виноваты. В наш век техники надо активнее пользоваться киносъемкой. Наглядные уроки всегда полезны. Знаю, что такие опыты уже проводятся, в некоторых командах приобретают аппараты. Но даже если нет такой возможности, кто мешает тренеру сесть вместе с игроками на трибуне во время какого-нибудь матча и на наглядных примерах провести занятие. Это, конечно, труднее, чем двигать фишки. Но если мы хотим научить молодежь думать, то надо и думать, как этому учить.

Вы, наверно, замечали, наблюдая за игрой, что часто угадываешь ходы: сейчас отдаст вправо, сейчас уберет мяч, сейчас побежит, сейчас остановится. И вдруг - но как редко! - неожиданный ход. Вот это настоящее!

В чем тут искусство? Предположим, у меня мяч. Вижу, что слева готовится открыться партнер, а справа совсем свободный партнер. И, конечно, все ждут, что я отдам ему мяч. И защитники этого ждут, и мне самому хочется так сыграть. Делаю вид, что так и поступлю. Маленькая пауза, а отдаю мяч все-таки влево. Это только пример. Пока у меня мяч, я еще множество деталей должен заметить: куда собирается двинуться защитник, под какую ногу партнеру лучше послать мяч, как мои партнеры расположены относительно ворот соперника, как смогут они продолжить комбинацию. В каждой игровой ситуации свои тонкости, и всю эту информацию ты должен обработать за секунду.

Но иногда Стрельцов злоупотребляет пасом...

Знаю и ничего не могу с собой поделать. Мне и тренеры об этом говорят. Валя Иванов говорит. Но сам-то он всегда играл в пас! Кстати, кто так играет, обычно много забивает. Иванов, Бесков, Сальников, Федотов - каждый больше ста голов. Моя бы воля, я бы хорошие пасы считал, а не голы. Шучу, конечно. Но и то и другое - точно считал бы. Мне и голы всегда нравятся не индивидуальные, а коллективные.

А вот гол, что вы забили в 1966 году киевлянам, обыграв трех защитников и обманув вратаря? Гол, получивший приз за красоту?

Удовольствия от него я получил меньше, чем от многих других голов. Вот, например, в Чили. Мы забили четыре гола. Именно четыре, хотя первый влетел от ноги чилийского защитника. Мне удалось дать верхом пас мимо вратаря прямо к Банишевскому. Если бы защитник не дотянулся, Толя легко отправил бы мяч в сетку. Но самый приятный гол из этих четырех для меня тот, что я забил с великолепного паса Толи Бышовца. Хотите верьте, хотите нет, я был очень рад, что именно он сумел дать мне такой пас. Потому что Толю все упрекают - и по-моему, справедливо - за индивидуализм, за то, что никогда мяч вовремя не отдаст. Он редко отдает. Многие говорят, что не умеет. Но вот доказал он, что умеет, во всяком случае, что может научиться.

Я глубоко убежден, что успех в конечном счете обеспечивают думающие игроки, те, что дают темп и направление матчу, понимают задачи - и свои, частные, и общие, команды, умеют решать их сознательно. Это, на мой взгляд, самое главное, и потому готов сто раз твердить о значении мысли в современном футболе. Из молодых игроков, из тех, кто выделяется в этом плане, могу назвать динамовца Козлова. Все время чувствуется, что он думает на поле, что его решения осознанны, неожиданны. Привлекает его находчивость, я бы сказал, игровой ум.

Чем больше у нас будет таких игроков, тем легче развиваться футболу. И я радуюсь, когда вижу, что игрок хочет учиться и учиться мыслить на поле. В Трнаве, в матче Кубка кубков, Паис дал такой пас, что мне только ногу осталось подставить...

Нет, не просто ногу подставил Стрельцов. Пас действительно был хороший. Но как Эдуард его принял, как мощно двинулся вперед и как точно и несильно пробил в угол! Я не стал спорить со Стрельцовым. Его послушать - так он сам ничего особенного и не делает. И даже раньше, когда его задача была забивать, все, по его словам, создавали ему Иванов и Сальников. А ведь для многих форвардов интерес только в том и заключается, чтобы самому забить! Да и мы, журналисты, слишком часто сортируем нападающих по числу забитых голов. Помню, как все огорчались, когда в 1965 году Стрельцов, вернувшись в футбол, долго не забивал. Передач великолепных делал столько, что другому на всю спортивную жизнь хватило бы. А мы говорили: забивать надо. Наконец где-то в середине сезона он забил два гола в матче с минским "Динамо". Мне пришлось писать об этой игре отчет в "Советский спорт". Фамилия Стрельцова упоминалась дважды: "С ходу пробил в нижний угол" и "добил мяч в сетку". И все тогда говорили, что он отлично сыграл. А это был далеко не лучший его матч. Вот в прошлом году с тем же минским "Динамо" (хотя торпедовцы и проиграли - 0:1) он действительно сыграл великолепно.

Что толку, раз мы проиграли? Нельзя получить удовольствие от своей игры, если команда проиграла. После поражения без люминала не заснешь.

А после победы?

Тоже. Но тогда и засыпать не стремишься. Приятно во всех деталях матч вспоминать. Вот и получается: сначала перед игрой не спишь...

Перед любой?

Конечно.

Когда видишь Эдуарда, первое, что замечаешь, - его усталое лицо. Большой футбол приносит игрокам не только удовлетворение от хорошей игры, от побед, не только утоление жажды борьбы, не только интересные поездки и славу, но и усталость. А усталость с годами накапливается. Но сейчас он улыбается. Потому что не только играть, по и говорить о футболе ему приятно.

Обычно сравнивают бразильский и английский стили игры, - продолжает Эдуард. - Я больше люблю английский футбол. Бразильским восхищаюсь. Восхищаюсь Пеле, который может обвести троих, четверых, но всегда стремится дать хороший пас. Для него пас - главное. Восхищаюсь техникой бразильцев. Но люблю футбол английский. Он смелый, сильный, решительный. Красота его - в простоте.

Но вы говорили, что футбол становится все более сложным?

Говорил. Но речь шла не о конечном результате, а о пути к нему. А приобретение своего лица - процесс достаточно непростой и трудный. Он предусматривает, я бы сказал, титаническую работу по организации современной игры с учетом, конечно, возможностей игроков, их реальной силы. Отсюда и вытекают те принципы, которыми руководствуются тренеры в своей работе по организации игры.

Я - нападающий и именно поэтому начну с обороны. Футболисты хорошо знают такое высказывание тренера Э. Эрреры: "Спросите у любого нападающего, как ему легче играть - против зоны или против персональной опеки? Конечно, он ответит, что против зоны". А вот если бы меня спросили, я бы так не ответил. Приверженность Эрреры к персональному принципу, на мой взгляд, печально отразилась на судьбе и итальянского футбола, и "Интернационале ".

Нет, против защитников, умеющих применять зонную оборону, играть, по-моему, труднее. Предвижу возражение: а ведь тебе самому трудно бороться с Аничкиным или Хурцилавой? Да, трудно. Но разве они чистые "персональщики"? Если бы они следовали за мной по пятам, мне, может быть, было бы легче, удалось бы увести их из центральной зоны куда-нибудь на фланг, там освободиться, вырваться в центр. Не тут-то было! Да, они персонально опекают меня, но главным образом в опасной для их ворот зоне. Причем имеет значение, как опекать. Если уж Аничкин и Хурцилава не успели овладеть мячом, они никогда не бросятся на меня, чтобы вырвать мяч, хоть вместе с ногой. Их мастерство позволяет им не дать себя обыграть, они не оставляют возможности найти острое продолжение. И потому мне часто приходилось просто отдавать мяч партнерам.

А вот Капличный и Плахетко не отходили от меня ни на шаг. И что ж, было только легче! Причем они этим создавали трудности и своему "чистильщику" Шестерневу. Уйдя от опекуна, я каждый раз встречался с ним в невыгодной для него ситуации: у меня мяч, я на ходу, есть пространство. Убежден, что если бы против меня играл Шестернев - а он это умеет делать не как "персональщик", а как Аничкин и Хурцилава (называю их потому, что просто нет термина), - мне было бы труднее, зато "чистильщику" позади Шестернева было бы легче.

Это примеры. Когда же спорят о методах обороны, то рассуждают абстрактно - зонная или персональная? Я считаю, что защитники киевского "Динамо" по своему мастерству несколько уступают Хурцилаве, Аничкину, Шестерневу. Если бы киевляне играли персонально, форвардам соперника было бы только легче.

А теперь представим себе оборону, построенную по зонному принципу, с участием трех классных защитников, о которых я говорил, то есть, попросту говоря, оборону сборной страны. Не вижу, как можно было бы с ней бороться. В нашей сборной еще несколько лет назад каждый из них получал задание играть персонально с таким-то номером соперника, причем в сборной и Аничкин, и Хурцилава не могли себе позволить даже на шаг отойти от подопечного. В клубах же, играя против меня, они действовали свободнее, по ситуации, по интуиции. В клубах они, право же, не были такими "персоналыциками", как в той сборной. В результате сборная тогда вместо атакующего игрока середины поля (типа Мунтяна) имела пятого защитника - четыре "персоналыцика" и "чистильщик". Хорошо, что жизнь опровергает эти "итальянские" теории.

Но в "Торпедо" защитники часто получают задание действовать именно персонально.

Верно. Но у нас молодые, недостаточно опытные защитники, и, главное, вместе они играют недавно. Зональная оборона облегчила бы им игру, как это произошло у киевлян, но потребовала бы большой сыгранности. К тому же киевские полузащитники выполняют - в значительной, на мой взгляд, степени - защитные функции. А это тоже нежелательно. Что бы там ни говорили, атака при этом ослабляется. Словом, идеальный случай - классные защитники, играющие "зону". К этому и надо стремиться.

Ну, хорошо. Против какой обороны, по-вашему, труднее играть - ясно. Но с каким нападением играть против нее легче?

С яркими крайними нападающими. Все дискутируют: нужны ли фланговые форварды? А я спрошу иначе: есть ли они у нас? Численко, Метревели, Хмельницкий - и все. Я же считаю, что они необходимы. Но, конечно, никто не говорит, что крайний форвард должен все время стоять на фланге. Если же утверждать, что на фланге должен уметь сыграть любой игрок, то это на практике приводит к тому, что не умеет играть никто. Юношеские команды, копируя мастеров, фланговых форвардов не воспитывают. На мой взгляд, вернее всего иметь фланговых нападающих, умеющих сыграть и в центре, и в глубине поля, а не ждать, пока центральные нападающие и полузащитники научатся играть на краю, тем более что никогда им этому не научиться в такой степени, как это умеют Метревели, Хмельницкий, Численко, которые, кстати, сформировались давно, когда даже еще не велись эти теоретические споры.

Действительно ли крайние форварды - единственное средство в борьбе с плотной современной обороной? Ведь есть множество тактических приемов, позволяющих нападающим находить щели и просачиваться к воротам. Вот "Торпедо" нередко чуть ли не всю игру строит на острых контратаках.

Вовсе нет. По-моему, надеяться на контратаки - это все равно что надеяться на ошибки соперника. В Минске динамовцы однажды нас штурмовали, а мы забивали на контратаках голы. Кажется, классический пример. Но почему мы забивали? Потому что они ошибались - шли вперед и оставляли нас, форвардов, двое на двое с защитниками. Бесспорно, надо уметь использовать ошибки соперника, уметь наказать его за них и провести результативную контратаку. Но заранее планировать контратаки?.. Никогда мы так не играли. Если кто из тренеров и скажет когда-нибудь: "Давайте играть на контратаках", то это равносильно предложению только обороняться. В общем, заранее обусловленная игра на контратаках не что иное, как завуалированный оборонительный вариант. А "Торпедо" никогда не отдавало предпочтения обороне перед атакой. И вдруг такая иносказательная форма упрека! Если соперник силен, он заставляет нас защищаться, мы защищаемся, контратакуем, но стремимся атаковать. Остро, решительно, даже зло.

Как англичане?

Да, именно, как англичане. Мне нравится, как они идут на мяч. На мяч, а не на игрока. Нравится, как они играют головой. Их атаки умны и логичны. И мощны. Они играют по-мужски. Уважают друг друга и не "ломают", как мы говорим, друг друга. Обидно за наш футбол, но в последние годы он становится более грубым. Наши защитники - конечно не лучшие, но ведь таких большинство! - уступая в мастерстве, не стесняются бить по ногам, охотиться за форвардами. Трудно даже найти виновного. Это сложная проблема. И неуверенность тренеров, на которых давит "начальство" и которые могут лишиться места из-за поражений, и либеральность судей, и реакция публики - победа "своих" любой пеной. Грубость вообще сейчас бич "номер один" мирового футбола. Но наш-то футбол не должен быть таким! Просто не представляю, как можно бить товарища, если хотите, коллегу, только потому, что он играет в майке другого цвета! А ведь футбол при всей его суровости как раз прекрасен тогда, когда на поле торжествует уважение к противнику.

Однажды так случилось, что на два матча с московским "Динамо" (кубковый и чемпионата) я выходил с травмой. Мне делали обезболивающие уколы. Динамовцы об этом знали. В первом матче против меня играл Маслов, во втором - Аничкин, и оба они не то что ударить по ногам - по правилам ни разу меня не толкнули. А я знаю, что некоторые другие защитники, наоборот, постарались бы сделать так, чтобы я ушел с поля. Теория "очки любой ценой" защитила бы их.

Но не эта ли теория заставила и вас играть с травмой?

Нет. Так случилось, что у нас некому было выйти на поле. А матчи эти были важными для "Торпедо". Разве, скажем, на чемпионате мира или олимпийских играх уйдешь из-за травмы? Футбол требует, я бы сказал, героизма.

Раз Стрельцов любит в футболе мужество, значит, думаю, ему должен нравиться и хоккей. И спрашиваю:

А вы в хоккей играли когда-нибудь?

Зимой иногда играю. Даже за первую клубную "Торпедо" выступал. Техника у меня не ахти какая. Зато скорость есть. На коньках я научился кататься поздно, лет в четырнадцать-пятнадцать. А то бы, может, и технику приобрел.

И стали бы хоккеистом?

Нет, конечно. В футбол-то я играю с детского сада. Гонял мяч и по снегу. Мяч - это, понятно, название условное. Но что-то гоняли. А хоккей я больше люблю смотреть.

А футбол смотреть любите?

Любой! С удовольствием смотрю, как играют на первенство Москвы наши заводские клубные команды. И всегда болею. Когда смотрю матчи мастеров или международные, то вроде как изучаю. А за торпедовцев, особенно за юношей и мальчишек, болею страшно.

Значит, будете тренером?

Хотя бы для того, чтобы с футболом не расстаться. Я без него жизни не мыслю. Старшим тренером команды мастеров я вряд ли смогу быть. Хочу заниматься с дублерами. И главное - учить, показывать, что и как делается. Фишки на макете - не по мне. Может быть, так рассуждаю, пока играю...

Мы беседуем у него дома. Входит жена Рая:

Спросите его, почему он не любит выигрывать с крупным счетом?

Да, не люблю я выигрывать 5:0. Как-то неловко перед соперниками. И жалко их. Неправильно это, конечно, но не могу себя перебороть...

Мне вспомнилось одно интервью с Пеле. "Почему вы редко бьете пенальти?" - спросили его. Оказывается, Пеле иногда стоит в воротах. И вот однажды ему били пенальти. Он говорит, что почувствовал такое отчаяние, беспомощность, бессилие, что с тех пор перестал бить одиннадцатиметровые. Ему жалко вратаря. И Стрельцов тоже ничего не может с собой поделать. Видимо, каждый большой мастер хочет играть на равных.

Разговор закончен, бабушка приводит с гулянья маленького Игоря, и тут Эдуард, немного смущаясь, говорит:

В. ВИНОКУРОВ. Еженедельник "Футбол-Хоккей", 1969

ФОРВАРД НА ВСЕ ВРЕМЕНА

Метко было замечено, что если бы Эдуард Стрельцов поехал в 1958 году на чемпионат мира в Швецию, то неизвестно еще, кто бы на том первенстве стал Пеле -- сам Пеле или Стрельцов. В Швецию Эдуард Стрельцов не поехал.

Вспоминать сейчас тот страшный период в его жизни значит или соглашаться с официальной версией случившегося и искать слова оправдывающие то, что произошло на подмосковной даче за день до отъезда на чемпионат мира в Швецию, или напрочь все отвергать, утверждая, что судебный процесс - фальсификация, показуха, демонстрация борьбы за чистоту морального облика советского человека.

Так или иначе: он был обвинен в злостном нарушении дисциплины, дисквалифицирован (такая же участь постигла спартаковцев Б.Татушина и М.Огонькова) и осужден на семь лет исправительных работ по сфабрикованному обвинению...

На Стрельцова» ходили всегда. И когда он 16-летним юношей появился в основном составе московского «Торпедо» (футбольная молва быстро разнесла по городу, что у «торпедчиков» в нападении появился парень, который в игре может делать все), и когда стал играть за сборную и приехал с ней из Австралии олимпийским чемпионом 1956 года, и когда играл в футбол в лагере, и когда вернулся в Москву и стал выходить на поле в составе клубной заводской команды в чемпионате города (во время первого матча на стадионе на Ширяевом поле публика едва забор не снесла, мечтая увидеть на поле Стрельцова), и когда вновь заиграл в «Торпедо», и когда заканчивал в силу разных причин в дубле, и когда начинал за ветеранов...

«Мяч, посланный Стрельцовым, имеет глаза» - про него было сказано. Стрельцов поражал своей непохожестью на других, кого мы видели и знали. Сейчас ни про одного футболиста - ни нашего, ни зарубежного - нельзя сказать: он похож на Стрельцова. Может быть, только Рональдо напоминает Стрельцова в молодости.

Мастерство Эдуарда Стрельцова - вневременное. Он из очень небольшого числа футболистов, появление которых можно представить в футболе 30-х годов, 40-х, 80-х и в сегодняшнем футболе.

Эдику Стрельцову из подмосковного Перова нравились динамовец Василий Трофимов, спартаковец Николай Дементьев, армейцы Григорий Федотов и Всеволод Бобров - из-за них он за армейцев и болел.

«Но по-настоящему, - признавался Эдуард Стрельцов в книге «Вижу поле...», - моей командой был, конечно, «Спартак». Спартаковская игра удивляла меня своей раскрепощенностью. Никто не жадничал - все играли в пас. Я чувствовал, что в «Спартаке» ценят игрока понимающего: когда придержать мяч, когда отдать. Мне хотелось, не скрою, играть в «Спартаке» и когда я уже вырос и в «Торпедо» считался стоящим игроком».

Вряд ли кто начинал в так называемом большом футболе раньше Стрельцова. Юный слесарь-лекальщик, грызший после войны жмых - есть было нечего, окончив семилетку, пошел на завод и за мужскую команду завода «Фрезер» играл, когда ему было лет пятнадцать. Игроки после матча заходили в кафе выпить-закусить и разговоры слушать.

Шестнадцатилетним Виктор Александрович Маслов, знаменитый торпедовский тренер, взял Стрельцова на южные сборы с командой мастеров - это произошло после того, как сыграли между собой юношеские команды «Торпедо» и «Фрезера». Перовский парень, росший без отца, с перенесшей инфаркт и болевшей астмой матерью, получившей инвалидность, пришел в команду в ватнике, с деревянным чемоданчиком в руках.

Маслов сразу сказал, что в «Торпедо» появился футболист, у которого великое будущее. Тренеры не всегда провидцы с первого взгляда. Несколько месяцев, например, понадобилось Анатолию Владимировичу Тарасову для того, чтобы признать в Валерии Харламове великого хоккеиста. Тот же Маслов, работая в киевском «Динамо», поначалу не воспринял появившегося в дубле Олега Блохина и даже выговаривал за его появление своему помощнику Михаилу Коману. О Стрельцове Маслов высказался в превосходных степенях сразу.

Связка Валентин Иванов - Эдуард Стрельцов приводила в ужас соперников «Торпедо» и сборной СССР. Однажды оба форварда опоздали на Белорусский вокзал к отходу поезда Москва - Берлин: сборная отправилась в Лейпциг на сверхважный дополнительный отборочный матч к чемпионату мира с поляками. Кто выиграет, решалось, тот и поедет на чемпионат.

На автомашине Стрельцов и Иванов догнали состав в Можайске, на полминуты поезд специально для них остановили. Опоздавших поставили на игру, но сказали, что только забитые мячи и победа позволят не возвращаться в дальнейшем к их проступку.

У Стрельцова была травма. Он попросил доктора Олега Белаковского сделать все возможное и невозможное: он должен был играть. Гол Стрельцов забил. Второй забили с его подачи. Тренер сборной Гавриил Дмитриевич Качалин, по свидетельству Стрельцова, сказал тогда: «Я не видел никогда, чтобы так с двумя здоровыми ногами играл, как сегодня с одной...»

«Знаешь, Эдик, я тоже играл, но как ты играешь...» - сказал однажды Стрельцову кумир его детства Григорий Федотов.

Возвращение Эдуарда Стрельцова в команду мастеров московского «Торпедо» в середине 60-х годов во многом произошло благодаря бывшему директору автозавода Павлу Дмитриевичу Бородину и парторгу завода Аркадию Ивановичу Вольскому - известному сегодня политику. Первую игру в Москве Эдуард Стрельцов, которого Валентин Иванов считал «сильнее всех на футбольном поле и слабее всех за его пределами», проводил за «Торпедо» в 1965 году против куйбышевских «Крыльев Советов».

«Выглядел он потяжелевшим, - рассказывает биограф Стрельцова Александр Нилин. - Новой пластики его движения по полю мы еще не различали, не умели оценить. Но никакой скованности в действиях его не замечалось - Стрельцов как будто и не уходил с этого поля. По ходу матча с «Крылышками» иногда возникало сравнение его с человеком, вернувшимся домой, где до странного ничего не изменилось. Для полной привычности обстановки не хватало только его самого».

Напрашивалось и возвращение в сборную СССР (он дебютировал в ней летом 1955 года, ему не было и восемнадцати), главный тренер которой Николай Морозов, конечно, хотел видеть Эдуарда Стрельцова в составе своей команды, готовившейся к чемпионату мира - 66 в Англии. Но в ситуации со сборной долгое время не мог помочь никто: КГБ не выпускал Стрельцова за границу. Все попытки «пробить» Стрельцова в Англию завершились безуспешно. В сборной он появился только после чемпионата мира: первым московским матчем стал матч с турками, первым выездным - 1 ноября 1966 года - в Милане против итальянцев. Всего же за сборную Союза Эдуард Стрельцов сыграл 38 матчей и забил в них 24 мяча - очень высокий коэффициент результативности.

Сергей ХРУСТАЛЕВ

СТРЕЛЬЦОВ. ВТОРАЯ ЖИЗНЬ В ФУТБОЛЕ

В год возвращения Стрельцова команда «Торпедо» выиграла первенство СССР. Но на чемпионат мира 1966 года в Англии Стрельцова не выпустили. Там у нас была хорошая команда - Яшин, Шестернев, Воронин, Численко... Заняла она почетное четвертое место. Но все-таки Эдуард Малофеев, прилично, а иногда просто хорошо игравший в середине 60-х, не был игроком, равным по классу своему знаменитому тезке... Наконец, по итогам 1967 года еженедельник «Франс футбол» отвел «якушинской» сборной СССР (уже со Стрельцовым и еще с Численко) первое место в Европе.

Стрельцов снова утвердился в сборной, ему даже разрешили выезжать с командой за границу (хотя начальство, видимо, до последнего побаивалось, что «обиженный» Стрельцов возьмет и останется в какой-нибудь Италии, Англии или Швеции, - об этом страхе красочно и откровенно рассказал Аркадий Вольский, в 60-е годы один из руководителей ЗИЛа).

Два года подряд, в 67-м и 68-м, Стрельцов признается лучшим футболистом страны. В 68-м наколотил в ворота соперников 21 гол, едва не став лучшим снайпером чемпионата. «Торпедо» в том сезоне выиграло Кубок СССР. В декабре 1967 года Стрельцову вернули звание заслуженного мастера спорта, присвоенное ему еще за победу в 1956-м в олимпийском Мельбурне. (Лишение звания заслуженного мастера спорта и последующее его возвращение - совсем даже не уникальная процедура в советском футболе. После неудачи на Олимпийских играх 1952 года сняли звания с Константина Бескова и Константина Крижевского, а с Бориса Аркадьева - звание заслуженного тренера СССР. И с Сергея Сальникова после ухода его из «Динамо» обратно в «Спартак» снимали «заслуженного». Власти творили с игроками, что хотели. Но Стрельцову не вернули звание с извинениями - а заново присвоили.)

Стрельцовская мощь никуда не исчезла, он по-прежнему мог принять мяч, пойти на защитников и забить гол. (Как сейчас помню Стрельцова, попершего на пару центральных защитников киевского «Динамо» - Соснихина и Круликовского, двинувшего на них неторопливо, без суеты, каким-то образом оставившего их за спиной и забившего свой вполне стрельцовский гол...) Мог забить красиво, мог и коряво, неэстетично затолкнуть мяч в ворота. И что-то новое обнаружилось в его игре, талант распасовщика, умение просчитывать ситуацию на поле на несколько ходов вперед и комбинировать...

Но при всем том возвращение Стрельцова можно было назвать успешным, невероятным, удивительным - как угодно, но его нельзя было назвать триумфальным. Не удалось вернуться на место героя - герою надлежит быть молодым, удалым, бесшабашным, способным сотворить на поле чудо. А вера в чудо, как о том многократно писалось, - наша национальная черта. Публика Стрельцова по-прежнему любила, уважала и даже по-новому ему, хлебнувшему тюремного, лагерного лиха, сочувствовала - но место Боброва во второй половине 60-х все-таки было вакантным...

К концу 60-х Стрельцов потяжелел, стал медлительнее, жена, по свидетельству сына Игоря, все чаще говорила ему: мол, хватит, сколько можно, ты уже немолодой... В 1969 году Стрельцов, играя за торпедовский дубль, получил тяжелую травму, разрыв «ахилла», и его карьера в большом футболе практически закончилась. Как говорит его сын, к этому времени он был «весь и побитый, и переломанный».

В 1971 году Стрельцов ушел - тихо, незаметно, без торжественных проводов и прощальных речей. И уход этот - совсем не рядовой факт советской футбольной жизни - не был, по сути, замечен и отмечен.

После ухода из большого футбола Стрельцов окончил Институт физкультуры и школу тренеров, но извилистый путь тренера команд мастеров его не привлекал. Сам он объяснял это так: «Понимаете, старший тренер должен быть человеком предельно требовательным, я бы даже сказал - жестким по натуре. Я же - мягкий человек. У меня бы рука не поднялась отчислить кого-нибудь из команды...»

Работал с детьми в клубе «Торпедо». Дело свое любил. Поигрывал за ветеранов. Сын рассказывал, что, когда Стрельцов уже закончил играть, он смотрел футбол у телевизора - и непроизвольно ногами начинал двигать... Как будто сам он там...

Конечно, Стрелец не доиграл, не добрал свое, не проявил себя в футболе так, как мог бы. Подсчитано, что он мог бы выступить на трех чемпионатах мира и трех чемпионатах Европы, - и не сыграл ни на одном.

Жизнь прожил незаурядную, нерядовую, в чем-то яркую, в чем-то действительно до обидного нелепую, никак уж не легкую - и, по большому счету, по размашистости, по высоте взлетов и глубине падений, по резкости изломов, очень-очень русскую. Как бы там ни было, Стрельцова будут помнить долго, до тех пор, пока у нас играют в футбол и любят футбол.

Сергей КОРОЛЕВ

Именем Эдуарда Стрельцова назван стадион "Торпедо" в Москве, а у главного входа на стадион "Торпедо" знаменитому советскому нападающему открыт памятник выполненный скульптором Александром Тарасенко. Также, ежегодно, начиная с 1997 года, лучшим футболистам страны вручается российская футбольная премия "Стрелец", получившая свое имя в честь Эдуарда Стрельцова.

ТРУДНОЕ СЧАСТЬЕ ЭДУАРДА СТРЕЛЬЦОВА

Есть одно имя в футболе. Оно в особом ряду. В силу особой зрительской симпатии. В силу неповторимого искусства Игры.

Шведские газеты окрестили этого футболиста в свое время "русским танком".

Сам Григорий Иванович Федотов, патриарх советского футбола, заметил как-то ему: "Знаешь, я тоже играл, но как ты играешь!..". Дальше не нашел подходящих слов.

Шахматист на футбольном поле. Драматург. Актер. Виртуоз. Явление.

И это все о нем.

А он - обыкновенный человек, с открытым улыбчивым лицом, теплыми наивными глазами. Он и внешне-то выглядел совсем не по-спортивному - тяжелый, грузный, даже сутуловатый...

Его необыкновенное мастерство - не результат, не следствие того, что хотел он на футбольном поле показаться, выгодно отличиться, выделиться из общей массы. Эта психология ему чужда. Он просто был самим собой.

Он всегда спешил. Спешил играть, жить в футболе. Как можно дольше общаться с мячом и полем. Будто боялся расстаться с ними, будто предчувствовал скорую беду. Так было с ним в первой половине жизни в большом футболе. До 1958 года, до Тарасовки. До того черного в его судьбе дня. Это было какое-то затмение. Он преступил закон. Не выдержал огромной ноши славы, упавшей на его плечи. Был суд и приговор.

Он ушел из большого футбола в расцвете сил и творческих помыслов. Ушел тихо, без шума. Не как другие знаменитости - при переполненных трибунах стадиона, с громкими рукоплесканиями и овациями, в сопровождении прощальных речей друзей-товарищей. Не было всего этого. Не хотел.

"...Накануне одного из первых матчей нового сезона заболел наш левый край А. Гулевский, - пишет Валентин Иванов в своей книге "Центральный круг", - и на его место поставили новичка - высокого плечистого парня с закрывающей лоб челкой, которая была тогда в моде у ребят... Знали о нем немного: что ему нет еще и семнадцати, что живет он в Перове и работает на заводе "Фрезер".

На поле он повел себя так, будто всю жизнь только и делал, что играл в основном составе "Торпедо". В первый раз, как к нему попал мяч, он пошел с ним прямо на защитника, легко обвел его, потом другого, третьего и прострелил вдоль ворот. Во время следующей нашей атаки он уже сместился поближе к центру и в удобный момент, не раздумывая и не сомневаясь, пробил по воротам. Пробил, не останавливая мяч, сильно и точно...

На разборе его похвалили, но он не выказал по этому поводу никаких эмоций. После третьего матча его вернули в дубль: выздоровел Гулевский - игрок, которого неудобно было отправлять на скамью запасных. И снова наш новичок не выказал ни огорчения, ни удивления, оставшись, как всегда, безучастным".

Это был он. Эдуард СТРЕЛЬЦОВ.

Накануне встречи с Эдуардом Анатольевичем я взял интервью у Никиты Павловича Симоняна:

Эдика мы очень любили. Звали его Бэбби. Не только потому, что он был самый молодой в сборной страны. Нас, стариков, Эдик подкупал своей бескорыстностью, добродушием.

Заметьте, для юноши его возраста - а ему тогда было всего лет восемнадцать - это редкое свойство. Как правило, молодые люди, особенно молодые футболисты, - честолюбивы, тщеславны, да, а он... Я вам один случай расскажу. В Мельбурне было. В пятьдесят шестом году, на Олимпиаде. Вы, конечно, знаете, что наша, команда заняла там в труднейшей борьбе первое место. По положению, золотые медали вручали лишь тем, кто участвовал в финальной игре. Как известно, тренеры на финал, на последнюю встречу, поставили меня. Вместо Эдика. До этого он отыграл все предварительные матчи. Причем блестяще! И в том, что наша, команда дошла до финала, - немалая заслуга его. Словом, получил я золотую медаль - а никакой радости, совесть мучает. Иду к Стрельцову, говорю: "Эдик, эта золотая медаль не моя. Она твоя. Ты ее заслужил. Можешь взять ее себе". Эдик наотрез отказался: за кого, мол, меня принимаешь. А я все равно места себе не нахожу. Снова подошел к нему на следующий день. Теперь уже на теплоходе "Грузия" - в море, когда отплыли домой. Тут Эдик осерчал. Говорит: "Если ты еще раз предложишь мне свою медаль, обижусь".

Повторный матч с поляками, победитель которого попадал в финал первенства мира 1958 года, был назначен в Лейпциге. Так уж случилось, что Иванов и Стрельцов опоздали на поезд "Москва - Берлин", которым уехала в ГДР сборная СССР. Быстро сели в легковую машину и догнали поезд в Можайске. Вернее, приехали туда раньше поезда. Но он здесь не останавливался. Хорошо, что начальник станции оказался болельщиком московского "Торпедо". Остановил экспресс.

Потом, конечно, здорово попало Иванову и Стрельцову, Дело в том, что опоздали они на поезд из-за халатности Иванова. Стрельцов об этом - никому. Молча разделил ответственность пополам.

Кстати, в том матче с поляками он при столкновении с защитником получил тяжелую травму ноги. Упал и не мог подняться. Его на руках вынесли с поля. Подбежал доктор. Корчась от боли, Стрельцов простонал:

Сделайте что-нибудь... я должен вернуться. Надо забить гол…

Доктор сделал невозможное. Стрельцов снова вышел на поле и забил заветный гол.

После игры старший тренер сборной Гавриил Дмитриевич Качалин, радостный и веселый, заметил:

Я не видел никогда, чтобы ты с двумя здоровыми ногами играл так, как с одной.

Сегодня как-то по-особому, с тоской и грустью, что ли, вспоминаем мы, поклонники таланта Эдуарда Стрельцова, то, как играл он. Можно ли забыть пусть далекие, давно вошедшие в историю, прекрасные страницы! Вспомним хотя бы одну из них.

1968 год, 8 ноября. "Торпедо" - "Пахтакор". Финальная встреча на Кубок СССР. 52-я минута. Стрельцов пяткой пробрасывает мяч между ног Иноятова, и Савченко оказывается один на один с вратарем. Удар. Гол. Победа...

Анатолий Папанов, любимый артист Эдуарда и страстный болельщик "Торпедо", пошутил по поводу легендарного стрельцовского паса пяткой:

За что его люблю? Он, Стрельцов, пяткой думает...

Если серьезно: люблю этого футболиста за то, что на поле мыслит, думает. Можно красиво обвести, красиво ударить, красиво бегать. Но, если все без смысла, тогда футбол не футбол, а бог знает что. Самое главное в футболе - пас. Вот тут нужна красота! Он должен быть мягким, точным, своевременным. Он должен быть умным. Наконец - пластичным! А для этого необходима голова, необходимо мыслить. Этим бесценным даром и обладал мой кумир.

Когда слышу о необыкновенном таланте Эдуарда Стрельцова, приходит в голову любопытная мысль, давно вычитанные откуда-то строчки:

"Талант падает с неба. Если он упадет на камень, то погибнет. Если упадет в чернозем, то взойдет, даст цветы и плоды".

Талант Эдуарда Стрельцова с самого начала попал в благодатную почву. Судьба свела одаренного мальчика из Перова с директором стадиона завода "Фрезер" Зайцевым. Он занимался с ребятишками - не было тогда специального детского тренера по футболу. Зайцев однажды подарил Эдику новые бутсы. По тем временам, в начале пятидесятых, настоящие бутсы роскошью, богатством считались. Сколько же радости доставил этот подарок юноше!

Зайцев меня и нападающим поставил. Центральным. Угадал... Потом настоящий тренер на стадионе "Фрезер" появился - Марк Семенович Левин. Он и рекомендовал меня в "Торпедо"...

Позднее в его жизни появились корифеи, мудрецы, футбольные академики - Виктор Александрович Маслов, Николай Петрович Морозов, Константин Иванович Бесков...

Это Маслов подсказал в свое время Морозову обратить на Стрельцова внимание. При этом добавил уверенно:

Помяни мое слово, Петрович: это будет великий игрок!..

Ай да Маслов - ясновидец! Не зря торпедовцы звали Виктора Александровича "дед". То есть мудрец.

Спросили мудреца:

Каким неоценимым богатством люди пренебрегают? Ответил мудрец:

Скромностью.

Непритязательность и скромность - этими неоценимыми человеческими достоинствами Эдуард Анатольевич никогда не пренебрегал, берег в себе с той поры, когда однажды оступился в юности. Даже при всем его футбольном величии. Он держал себя в жизни где-то за "кадром", не имея привычки выпячивать свое "я". Всего лишь одно тому подтверждение.

Он чувствовал себя очень неловко, узнав, что по результатам чемпионата 1967 года признан лучшим футболистом страны. Когда спросили, почему это радостное известие смутило его, ответил:

Что бы испытывал на моем месте футболист, если бы его признали лучшим в то время, когда его команда заняла в первенстве страны лишь двенадцатое место?

Когда его "Торпедо" терпело неудачу, видели бы, как он переживал, места себе не находил, не спал ночами, люминал принимал, - вспоминает Раиса Михайловна, супруга Стрельцова. - Все ему казалось, что он виноват в поражении команды, что он что-то не так сделал на футбольном поле. Если же его команда выигрывала - все на лице написано. Сияет! Настроение такое - готов тебе все, что угодно сделать по хозяйству. А вообще-то он у меня молодец - помогает мне часто по дому. Даже окна моет... Да! Примерный семьянин. Очень ответственный. Аккуратный, На очередной матч как на праздник готовился. Сам футболку постирает, побреется, погладится. И идет. Когда возвращался с победой, мы с сыном Игорем, бывало, упрекнем его: "Что же ты, папа, не забил больше! Сколько у тебя было возможностей!". Отвечает: "Не хотел..." - "Как так?!" - "Да жалко стало. И так позабивали им. Хватит".

Эдика помнит и любит не только мое поколение, - сказал автору этих строк старший тренер "Торпедо" Валентин Козьмич Иванов. - Спросите любого сегодняшнего мальчишку, мало-мальски интересующегося футболом, и он ответит, кто такой Эдуард Стрельцов...

Есть среди них и счастливцы: не одну сотню ребятишек за последние годы обучил Эдуард Анатольевич футбольному искусству. Он детский тренер на стадионе "Торпедо". Воспитание юных футболистов, как считает Стрельцов, - его призвание.

Однажды он так отчитал набедокурившего ученика:

Если когда-нибудь мне скажут, что из тебя вышел хороший футболист, но плохой человек, - это меня огорчит: значит, не на пользу пошла моя наука...

Говорят: истинная суть человека проявляется в его отношении к детям. Стрельцов любит их.

На стадионе "Торпедо" во время матча хозяев поля с минчанами я познакомился с Николаем Дмитриевичем Углановым из Минска. Болельщик - ну, такого еще не встречал. Все и всех в футболе знает. Помнит радиорепортаж Синявского с матча ЦДКА - "Динамо" Москва в 1946 году.

Ходячая футбольная энциклопедия, да и только!

Что со Стрельцовым на поле ни вытворяли защитники! - вспоминал Николай Дмитриевич. - Толкали, цепляли, хватали за трусы, били по ногам, а он хоть бы что! Идет себе впереди - и мяч как приклеенный к ногам. Удивлялся я ему - будто без нервов: не отвечал никогда на грубость! Правда, однажды не выдержал... Могу и точную дату назвать - 11 апреля 1957 года. В Одессе на стадионе "Пищевик" торпедовцы Москвы играли с нашим минским "Спартаком" (теперешнее "Динамо"). Проиграл тогда "Спартак". Единственный, но красивый гол ему забил все тот же Стрельцов: ох как он обыграл двух защитников! И... А удар у него, сами знаете, был пушечный! Но спустя несколько минут допустил грубость - за товарища заступился, за Иванова. Того защитник "Спартака" Артемов локтем под дых ударил. Можно сказать, буквально нокаутировал. Ну, а Стрельцов возьми да ответь Артемову... После того случая его на три игры дисквалифицировали...

За что его наши болельщики уважают? - продолжал старый болельщик из Минска. - Лично я, например... Как это выразить? Ну, смотрел на него на стадионе или когда по телевизору с его участием матчи показывали - он словно магнит приковывает к себе внимание. Бежит ли с мячом, стоит ли в ожидании его - во всем этом было что-то живое, доброе, человеческое. Даже со стороны было видно - обаятельный он человек.

В истории футбола не было еще случая, чтобы спортсмен после семилетнего вынужденного перерыва играл так же великолепно, как прежде. Игра же Стрельцова в шестидесятые годы, после возвращения, была даже качественно выше той - из пятидесятых. И мудрее. Стрельцов сумел сохранить себя для футбола, не потерялся, сумел выстоять в беде, которая случилась с ним в юном возрасте.

Незавидная, тяжелая судьба была у этого спортсмена. Как у всех послевоенных мальчишек. Рос без отца. Мать родом из Рязанской области, из крестьян. Инфаркт перенесла, получила инвалидность. Чтобы помочь ей, Эдик после семилетки пошел работать слесарем-лекальщиком.

Он у меня очень добрый, внимательный, - рассказывает Софья Фроловна, мать Эдуарда Стрельцова. - Наверное, сама жизнь сделала его таким. Никогда не забуду тот вечер. Эдику было лет двенадцать. Начинало смеркаться, а он все гонял во дворе мяч с ребятами. Зову его: "Поздно уже, иди домой". Пошел. На ходу спрашивает: "Мама, кушать есть?". Что ответить? Ком застрял в горле... Он остановился, уставился в меня голодными глазами. А у меня слезы: "Нет, сыночек... И жмых кончился".

Так и лег спать голодный. А я себе места не нахожу. Вышла во двор, села на лавочку и плачу. Соседка из другого подъезда увидела меня, посочувствовала, и принесла кусок хлеба и пять рублей.

Вернулась домой, разбудила сына и даю ему хлеб. А он: "Мама, ешь сама. Ты болеешь - тебе нужнее". Когда я отказалась, он предложил: "Давай тогда пополам...".

Какое ваше заветное желание? - спросил его.

Чтобы мирно, спокойно, без войны жилось.

Не задал ему банальный, может быть, но уместный вопрос: "Счастливы?" Так уж получилось, что Эдуард Анатольевич под конец беседы сам незаметно заговорил о своем счастье:

По молодости не задумывался, что это такое. Теперь, когда прожил полвека, понял: доставлять людям радость - вот в чем оно, счастье.

Роман КСИРОВ. Газета "Советский спорт", 11.07.1987

"ЭДИК, ДАВАЙ ПОГОНЯЕМ! "
"Советский спорт-Футбол", 30.06.2009
Сначала возникло желание сыграть матч на зоне (не знаю, каким уж образом появляются на свет такие светлые мысли - других, что ли, мест на земле мало?). Хотя в последнее время на зоне сыграть стало чуть ли не модным. Может быть, привлекает экзотика или просыпается тяга к благотворительности (приехать, привезти подарки зэкам - конечно, благо). А может, сидит что-то в нашем народе на генетическом уровне?! Итак, мы решили сыграть на зоне, стали думать - в какой. Тут и вспомнил кто-то о Тульской области, где рядом с Куликовым полем сидел сначала в ИК-5 , а потом в ИК-1 Эдуард Стрельцов.

ПЕРВАЯ		ОЛИМП		НЕОФИЦ		ДАТА	МАТЧ	ПОЛЕ
и	г	и	г	и	г
1	3					26.06.1955	ШВЕЦИЯ - СССР - 0:6 •••	г
2	6					16.09.1955	СССР - ИНДИЯ - 11:1 •••	д
3						25.09.1955	ВЕНГРИЯ - СССР - 1:1	г
4	7					23.10.1955	СССР - ФРАНЦИЯ - 2:2 •	д
5	8					23.05.1956	СССР - ДАНИЯ - 5:1 •	д
6	9					15.09.1956	ФРГ - СССР - 1:2 •	г
7						23.09.1956	СССР - ВЕНГРИЯ - 0:1	д
8						21.10.1956	ФРАНЦИЯ - СССР - 2:1	г
9	10	1	1			24.11.1956	ОГК (ФРГ) - СССР - 1:2 •	н
10		2				29.11.1956	ИНДОНЕЗИЯ - СССР - 0:0	н
11		3				01.12.1956	ИНДОНЕЗИЯ - СССР - 0:4	н
12	11	4	2			05.12.1956	БОЛГАРИЯ - СССР - 1:2 •	н
13	12					01.06.1957	СССР - РУМЫНИЯ - 1:1 •	д
14						23.06.1957	СССР - ПОЛЬША - 3:0	д
15	14					21.07.1957	БОЛГАРИЯ - СССР - 0:4 ••	г
16						27.07.1957	СССР - ФИНЛЯНДИЯ - 2:1	д
17	16					15.08.1957	ФИНЛЯНДИЯ - СССР - 0:10 ••	г
18	17					22.09.1957	ВЕНГРИЯ - СССР - 1:2 •	г
19						20.10.1957	ПОЛЬША - СССР - 2:1	г
20	18					24.11.1957	ПОЛЬША - СССР - 0:2 •	н
21						18.05.1958	СССР - АНГЛИЯ - 1:1	д
22						16.10.1966	СССР - ТУРЦИЯ - 0:2	д
23	19					23.10.1966	СССР - ГДР - 2:2 •	д
24						01.11.1966	ИТАЛИЯ - СССР - 1:0	г
25						10.05.1967	ШОТЛАНДИЯ - СССР - 0:2	г
26						28.05.1967	СССР - МЕКСИКА - 2:0	д
27	20					03.06.1967	ФРАНЦИЯ - СССР - 2:4 •	г
28	21					11.06.1967	СССР - АВСТРИЯ - 4:3 •	д
				1		20.06.1967	СКАНДИНАВИЯ - СССР - 2:2	н
29						16.07.1967	СССР - ГРЕЦИЯ - 4:0	д
30		5				28.07.1967	ПОЛЬША - СССР - 0:1	г
31		6				04.08.1967	СССР - ПОЛЬША - 2:1	д
32	22					08.10.1967	БОЛГАРИЯ - СССР - 1:2 •	г
33						15.10.1967	АВСТРИЯ - СССР - 1:0	д
34						31.10.1967	ГРЕЦИЯ - СССР - 0:1	г
35						06.12.1967	АНГЛИЯ - СССР - 2:2	г
36	25					17.12.1967	ЧИЛИ - СССР - 1:4 •••	г
37						24.04.1968	СССР - БЕЛЬГИЯ - 1:0	д
38						04.05.1968	ВЕНГРИЯ - СССР - 2:0	г
ПЕРВАЯ		ОЛИМП		НЕОФИЦ
и	г	и	г	и	г
38	25	6	2	1	–

22 июля 1990 года в Москве в возрасте 53 лет скончался от рака легких легендарный футболист, Чемпион Олимпийских игр 1956 года, Чемпион СССР 1965 года, Эдуард Анатольевич Стрельцов. Один из лучших нападающих в истории отечественного футбола, он был всеобщим любимцем, которому подражали мальчишки, по-доброму завидовали коллеги-футболисты, а уж болельщики просто души не чаяли в статном, светловолосом форварде, творившем на поле чудеса. К сожалению, любимый спортсмен был заядлым курильщиком.

Жизнь Стрельцова сложилась непросто. После того, как он попал в состав московской команды «Торпедо», на него обрушилась всенародная слава, ему было всего лишь 19 лет. Из хорошего, примерного парня он превратился в «неисправимого». Стрельцов начал курить. Спортсмен, который был для многих предметом подражания, пустился во все тяжкие. Спорт стал даваться труднее. Появилась одышка, хотя он по-прежнему блестяще играл в футбол. Спортсмен знал, что сигареты не доведут до добра, но привычка была сильнее. Валентин Иванов однажды очень точно сказал про него: «Эдуард самый сильный среди нас всех. На поле. Но в обычной жизни нет никого слабее, чем Стрельцов… ».

У Стрельцова в те годы начались постоянные нарушения режима, причем в период с апреля 1957 по январь 1958 года он несколько раз задерживался милицией за хулиганство. С другой стороны, Эдуард слыл человеком добрым и отзывчивым. По словам лучшего друга Стрельцова, Валентина Иванова, именно доброта помешала футболисту, которому на поле не было равных, оставаться стойким и сильным и за его пределами. Неумение Эдуарда отказать даже незнакомым людям в какой-нибудь просьбе, в том числе и выпить с ними, нередко подводила звезду футбола. Когда Эдуард попадал в другую стихию, за пределами стадиона, она его засасывала, лишала воли.

«Сначала Бог создал мужчину, потом – женщину. Потом ему стало жалко мужчину, и он дал ему табак », – писал Марк Твен, сам выкуривавший до сорока сигарет в день, чем, собственно, и заработал себе стенокардию и лакированный сосновый гроб впоследствии. Стрельцова постоянно видели с сигаретой. Даже постаревший, на обложке книги «Советская Россия», вышедшей в 1984 году, один из легендарных футболистов прошлого был окружён дымом и держал в руках эту вонючую палочку.

Он знал, что курение смертельно опасно, но ничего поделать не мог. Или не хотел. Убийственность курения очевидна, удовольствие от выкуренной сигареты мимолетно и сомнительно, а миллионы человек в мире все еще не могут или не хотят бросить курить. Не смог и легендарный Стрельцов. методично разрушал и уничтожал его организм. А вскоре в тюрьме, где он оказался по сомнительному делу об изнасиловании, у Эдуарда развился рак.

Стрельцов освобождается в 1963 году. Он еще не знает, что смертельно болен. На свободу Эдуард выходит уже другим человеком. Во всяком случае, отныне «звездных» закидонов за ним не наблюдается. Он никому не жалуется на свое здоровье, хотя чувствует себя неважно. Рак легких – этот верный ставленник табака - продолжает его медленно убивать. Стрельцов вновь женится, и в этом браке у него рождается сын Игорь.

Тогда же Стрельцов начинает играть за цеховую футбольную команду и за первую мужскую «Торпедо». В 1965 году он возвращается в состав основного «Торпедо». Стоит отметить, что это беспрецедентный случай в истории отечественного футбола: еще никто из советских игроков не возвращался в большой футбол после шестилетнего перерыва. Стрельцову это удается, более того, его вновь приглашают в национальную сборную. Это продолжается до 1970 года, потом великий футболист навсегда повесил бутсы на гвоздь.

Тяжелая, выматывающая болезнь сделала свое черное дело. Жизнь Стрельцова превратилась в кромешный ад. Одолеваемый постоянной болью и слабостью, он так и не смог расстаться с сигаретой до последней минуты своей жизни. Раковая опухоль, которая методично в течение нескольких лет превращала лёгкие футболиста в труху, подняла своё чёрное знамя победы над могилой легендарного футболиста… Жаль, что никто не написал на могильной плите: «Его убил табак. И только табак».

75 лет назад, 21 июля 1937 года, родился Эдуард Стрельцов - спортсмен, заслуженный мастер спорта, чемпион Олимпийских игр, один из лучших нападающих в истории отечественного футбола.

Эдуард Анатольевич Стрельцов родился 21 июля 1937 года в городе Перово Московской области (ныне Москва). После окончания Великой Отечественной войны его отец - офицер разведки - не вернулся домой, поселившись с новой семьей в Киеве. Мать работала на заводе "Фрезер".

По окончании семи классов школы Эдуард Стрельцов начал трудовую деятельность слесарем‑лекальщиком на заводе "Фрезер".

В футбол начал играть в 1951 году в юношеской команде завода "Фрезер".

В 1963 году он был условно‑досрочно освобожден.

В 1963‑1964 годах Стрельцов учился во ВТУЗе (Высшее техническое училище завода завода, ныне Московский государственный индустриальный университет) при ЗИЛе (Завод имени И.А. Лихачева), где обучение велось по очной системе в сочетании с производственной деятельностью на заводе.

В 1974 году окончил Малаховский филиал Смоленского государственного института физической культуры (ныне Московская государственная академия физической культуры), в 1982 году - Высшую школу тренеров .

В 1965 году Стрельцов вернулся в команду "Торпедо", где играл до 1970 года.

В чемпионатах СССР футболист провел 222 матча, забил 100 голов. За сборную СССР в 1955‑1968 годах он провел 40 матчей, забил 29 голов.

Эдуард Стрельцов - чемпион Спартакиады народов СССР (1956, в составе сборной Москвы), чемпион Олимпийских игр 1956 года в Мельбурне, чемпион СССР (1965).

В списке лучших футболистов Европы 1957 года он занял седьмое место. Стрельцов является обладателем Кубка СССР (1968), признан лучшим бомбардиром чемпионата СССР (1955) и лучшим футболистом СССР (1967 и 1968).

За свою спортивную карьеру Стрельцов шесть раз входил в списки лучших футболистов сезона.

Он был удостоен звания "Заслуженный мастер спорта СССР" в 1957 году (снято, заново присвоено в 1967 году). Награжден орденом "Знак Почета".

Как нападающий Стрельцов обладал сильным ударом, взрывным рывком с места, был искусным мастером паса - его пас пяткой назван стрельцовским.

В 1970 году из‑за травмы футболист покинул большой спорт. По окончании карьеры Стрельцов работал тренером в спортивном клубе "Торпедо" и детской юношеской спортивной школы "Торпедо".

В 1982 году вышла в свет его книга мемуаров "Вижу поле".

В 1997 году имя Стрельцова было присвоено стадиону "Торпедо" в Москве (ныне Спортивный комплекс имени Э.А. Стрельцова).

Эдуарду Стрельцову посвящены книги Александра Нилина "Стрельцов. Человек без локтей" из серии "Жизнь замечательных людей" и Андрея Сухомлинова "Эдуард Стрельцов. Трагедия великого футболиста".

Эдуард Стрельцов был дважды женат. У него двое детей - дочь Людмила и сын Игорь.

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

Дело № 196/58

ПРИГОВОР

Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики

23-24 июля 1958 г. Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе: председательствующего Гусева, народных заседателей Спасской и Попова, при секрета­ре Гольдшмидт, с участием прокурора Выборнова и адвоката Миловского, рассмотрев в закрытом судебном заседании в гор. Москве дело по обвинению:

СТРЕЛЬЦОВА Эдуарда Анатольевича, 1937 года рождения, уроженца г. Москвы, русского, члена ВЛКСМ, имеющего семи­ классное образование, до ареста состоявшего футболистом ДСО "Торпедо" и сборной команды СССР, ранее не судимого, женато­ го, проживавшего в г. Москве по Автозаводской улице, корпус "Г"

По ст. 74 ч. 2, ст. 143 ч. 1 УК РСФСР и по ч. 1 Указа Прези­диума Верховного Совета СССР от 4 января 1949 года "Об уси­ лении уголовной ответственности за изнасилование".

УСТАНОВИЛА:

Подсудимый Стрельцов, будучи в нетрезвом состоянии, в ночь с 25 на 26 мая на даче Караханова на ст. Правда Мытищин­ ского района Московской области, изнасиловал гр. Лебедеву. Находясь с гр. Лебедевой в отдельной комнате, Стрельцов начал к ней приставать, требовать вступления с ним в половую связь. Получив категорический отказ, Стрельцов решил овла­ деть гр. Лебедевой силой.

Лебедева оказывала физическое сопротивление, кричала о помощи, но Стрельцов зажал ей рот, при этом Лебедева проку­сила ему палец на руке.

После этого, Стрельцов избил Лебедеву, ударами кулака причинил ей легкие телесные повреждения, с расстройством здоровья. Когда Лебедева впала в безсознательное состояние, Стрельцов ее изнасиловал.

Кроме того, в ночь с 8 на 9 ноября 1957 года Стрельцов, бу­дучи в состоянии опьянения учинил хулиганские действия - вор­ вался в квартиру № 3 дома № 15 по Крутицкому валу, ломал там дверь, пытаясь проникнуть в комнату семьи Спициных и выра жался нецензурной бранью, за что был доставлен в отделение милиции-93. По пути следования в отделение милиции Стрель­цов выражался нецензурными словами, оскорблял задержавших его работников милиции. Вина Стрельцова в указанных выше преступлениях доказана его личными показаниями на предвари­ тельном следствии и в судебном заседании, в которых он признал себя виновным в изнасиловании Лебедевой и в нанесении ей лег­ ких телесных повреждений. Показаниями потерпевшей Лебедевой и свидетелей Ефимо­вой, Тимашук и Огонькова, слышавших крик Лебедевой, взы­ вавшей о помощи. Заключением судебно-медицинской и биологической экс­ пертиз, показаниями свидетелей Спициной А.И., Спицина И.Л., Алистратова Д.П. и Жужакина А.В., подтвердивших факт учи нения Стрельцовым хулиганских действий в квартире Синици- ных и в пути следования в отделение милиции, а также другими материалами дела.

Таким образом Стрельцов совершил преступления, преду­ смотренные ст.ст. 74 ч. 2, 143 ч. 1 УК РСФСР и ч. 1 Указа Пре­ зидиума Верховного Совета СССР от 4 января 1949 года "Об усилении уголовной ответственности за изнасилование".

Ввиду изложенного и руководствуясь ст.ст. 319 и 320 УПК РСФСР, судебная коллегия по уголовным делам

ПРИГОВОРИЛА:

Стрельцова Эдуарда Анатольевича подвергнуть по ст. 74 ч. 2 УК РСФСР лишению свободы на три года;

- по ст. 143 ч. 1 УК РСФСР лишению свободы на один год и

- по ч. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от
4 января 1949 года лишению свободы на 12 (двенадцать) лет без
поражения в правах, а по совокупности преступлений, на основа­
нии ст. 49 УК РСФСР лишению свободы на 12 (двенадцать) лет
без поражения в правах.

Меру пресечения Стрельцову оставить без изменения - со­держание под стражей, засчитав в срок отбытия наказания вре­мя предварительного заключения, считая начало срока с 26 мая 1958 года. Вещественные доказательства, указанные в справке, прило­ женной к обвинительному заключению, возвратить владельцам.

Приговор может быть обжалован в течение 72-х часов со дня вручения осужденному копии приговора в Верховный суд РСФСР.

Председательствующий - А. ГУСЕВ Народные заседатели – подписи.

ПРОЕКТ ЧАСТИ ЗАЯВЛЕНИЯ

От Общественного Стрельцовского Комитета

На основании п.3 п/п.1 ст. 413 УПК РФ, учитывая особую общественную значимость дела Э. Стрельцова, просим обратить внимание на обнаруженные нами обстоятельства, неоспоримо доказывающие наличие подложности в судебном решении по делу Э. Стрельцова /Постановление КС РФ от 2.02.96 г. № 4-П положение п.4 ч.2 ст.384/.

Заявитель ставит вопрос об отмене приговора как необоснованного объективными материалами судебного заседания и незаконного с учетом вновь открывшихся обстоятельств, в числе которых:

Игнорирование собранных доказательств на судебном следствии - нашедших отражение в материалах дела; их ошибочной оценки; неправильное применение закона; преступные злоупотребления судей, в том числе в части фальсифицированной трактовки процессуальных документов – протокола судебного заседания.

Незаконность и необоснованность приговора в части осуждения за злостное

хулиганство и сопротивление милиции.

Из приговора ( стр. 51): "Вина Стрельцова … доказана… показаниями свидетелей Спицина А.И., Спицина И.Л., Алистратова Д.П., Жужакина А.В., подтвердивших факт хулиганских действий в квартире Спицыных и по пути следования в отделение милиции…"

Из материалов судебного следствия: Показания Спициной А.И.: "Стрельцов стучал в дверь и ломился в комнату. Я была на улице и не слышала, ругался ли он" (стр. 289). Показания Спицына И.Л.: "Это был Стрельцов, он ломился в дверь, ругался ли он - сказать не могу, т.к. сам был выпивши" (стр. 289).

Эти показания не устанавливают вину в злостном хулиганстве.

Спицыны не могут быть признаны потерпевшими:

А) Стороны вообще не видели друг друга.

Б) Спицыны прямо заявляют на суде, что они не слышали, ругался ли Стрельцов. Их показания не содержат упоминания об угрозах в их адрес.

В) Стрельцов вообще не находился в квартире Спицыных, как утверждает приговор. У Спицыных вообще не было квартиры, комната в коммуналке. Стрельцов находился в местах общего пользования (коридоре) без возражений со стороны соседей

Спицыных, которые наблюдали происходящее, но ПОЧЕМУ-ТО не были допрошены на суде в качестве свидетелей. В комнате его не было.

Из материалов судебного следствия об якобы оказанном сопротивлении милиции как квалифицированном признаке злостного хулиганства:

Показания сотрудника милиции Жужакина: "Стрельцов без сопротивления доставлен в милицию" (стр. 288 ). Показания сотрудника милиции Алистратова: "Физического сопротивления он нам не оказывал" (стр. 289 ).

Показания свидетеля Чупаленковой, знакомой Стрельцова, вместе ехавшей со Стрельцовым в отделение милиции: "В машине Стрельцов не ругался, дал документы" (стр. 288 ). Суд умышленно игнорирует показания Чупаленковой, находившейся на месте происшествия с самого начала нападения на Стрельцова действительно хулиганствующего сына Спицыных, придиравшегося к прохожим. Вполне гражданская попытка его задержать и привела Стрельцова к двери комнаты Спицыных. Суд преступно извращает показания других свидетелей.

Утверждения суда о злостном хулиганстве и сопротивлении милиции не нашли подтверждения в судебном заседании.

СТРЕЛЬЦОВА ЗАКАЗАЛИ

За два дня от отъезда сборной страны по футболу на чем­пионат мира в Швецию были арестованы лучшие игроки. 1958 год. Стрельцов, Огоньков, Татушин. Один торпедо­вец, два спартаковца. Два уголовных дела. Сильнейший футболист страны Эдуард Стрельцов получил 12 лет лаге­рей. Уголовное следствие готовило разгром команд "Тор­педо" и "Спартак". Это была схватка за места в сборной, с использованием девиц, провокаторов, сфабрикованных обвинений.

И сегодня не забыт ни с кем не сравнимый, по-булгаковски странный футбольный гений Стрельцова. Сейчас идут са­мые серьезные за сорок с лишним лет действия по реабили­тации Эдуарда Стрельцова.

В УГОЛОВНОМ ДЕЛЕ СТРЕЛЬЦОВА

ЕСТЬ МИСТИКА И САТАНА

Мистика

Лесные улицы вошли в судьбу Стрельцова вместе с кошма­ром самой жуткой тюрьмы России. Лесная улица на станции Правда в Подмосковье. Дача Ьараханова. Здесь была его пос­ледняя ночь на свободе. И последнее утро 26 мая 1958 года. Лес­ная улица в Москве прямо привела к воротам Бутырок. Отсюда же началась его дорога на. лесоповал, в Вятские лагеря, с пере­сыльной кировской тюрьмой на Лесной улице.

Спустя 40 лет именно на Лесной улице в Москве, в спец­квартире издательства "Юстиция", более похожей на сейф, нача­лись особо засекреченные исследования самых громких и явно нечистых уголовных дел давнего прошлого. Вот сейчас - прин­ципиально новый поворот в деле Стрельцова.

Окно этой издательской спецквартиры выходит прямо на Бутырскую тюрьму. Только в ходе исследований неожиданно

выяснилось, что это окно находится на прямой линии с камерой Стрельцова перед его отправкой после суда в Краснопреснен­скую пересылку.

Под материалы нашего "дела Стрельцова" мы случайно за­вели папку под номером 8. Просто этот номер освободился пос­ле завершения предыдущей работы. Мы не историки футбола. Только через два года узнали - в команде "Торпедо" Стрельцов постоянно выходил с номером 8. Это поразило как сигнал из не­ведомого. Поразило тех, кто такое прошел в жизни, что не сни­лось даже телевизионной "Никите".

Мы искали дачу Караханова. Отсюда бежала домой в город Пушкино изнасилованная Лебедева. Нас привел на эту дачу сот­рудник Правдинского отдела милиции капитан Лебедев. Мы на­вели справки. Среди 400 сотрудников Пушкинского УВД оказал­ся только один Лебедев.

НЕ УСПОКОИЛАСЬ ДУША СТРЕЛЬЦОВА НА ТОМ СВЕТЕ?

Сатана

К началу своих исследований мы знали: десятки обращений в Прокуратуру, Верховный Суд не привели к отмене приговора Стрельцову. Мы видели эти обращения. Это были просьбы о снисхождении. Юристы советской судебной школы с обвини­тельным уклоном даже не пошевелились поискать в материалах дела Стрельцова хоть какие-нибудь доказательства его НЕВИ­НОВНОСТИ, хоть какие-нибудь несоответствия выводов след­ствия и суда с показаниями свидетелей. Среди тысяч публикаций о трагедии Стрельцова почти сплошь - пережевывания "сурово­го, но неизбежного приговора". Почти. Потому что другие голоса пробивались сквозь всю эту газетно-журнальную мутоту.

Была создана специальная методика анализа уголовных дел, не имеющая аналога в советской юриспруденции. Этой ме­тодикой уже начали пользоваться молодые адвокаты и судьи. Мы ее смешливо назвали "антиобвинительное заключение". Это был наш ответ из конца 90-х годов репрессивному режиму 50-х. Мы-то знаем, как через колено ломались судьбы миллио­нов людей.

Суть методики: выемка из материалов уголовного дела, и ТОЛЬКО УГОЛОВНОГО ДЕЛА, любых процессуально закре­пленных данных, доказывающих невиновность обвиняемого или порождающих сомнение в его виновности. Советское следствие интересовали только доказательства вины.

Обнаружилось невероятное.

Лишенный всякой эмоциональности, по сути механический анализ дела, выявил хорошо спрятанную следователями разра­ботку другого подозреваемого в изнасиловании - Караханова. Вот только один пример, как следствие делало вид, что не разра­батывает второго подозреваемого. Постановление о назначении биологической экспертизы. Упоминаются только Лебедева и Стрельцов. Из Следственного управления Прокуратуры СССР направляется сопроводительное письмо в НИИ судебной меди­цины Минздрава СССР. Упоминается только Лебедева.

Наивные люди из НИИ дают такой ответ:

«Прокурору Следственного управления Прокуратуры Сою­за ССР

НИИ судебной медицины Минздрава СССР препровождает акт "56/226 судебно-медицинской экспертизы вещественных до­казательств по делу об изнасиловании Лебедевой (обвиняемый Стрельцов).

Приложение: Акт № 56/226 на 19 страницах, вещественные доказательства - сарафан, комбинация, трико, бюстгальтер Лебедевой, образцы крови Стрельцова, Лебедевой и Караханова (в высушенном виде на марле).

Образцы слюны Стрельцова, Лебедевой и Караханова израс­ходованы при исследовании».

Это как понимать? Биологический материал Караханова до­ставляли тайком? Или было отдельное сопровождающее письмо с грифом "до прочтения сжечь"?

И снова удивительные вещи. НИИ сообщает Прокуратуре -биологические факторы Стрельцова и Караханова полностью совпадают. По всем параметрам. Редкий случай? Подлог? НИИ отказывается признавать, что на белье Лебедевой биоматериал именно Стрельцова. Ответ НИИ "может произойти от человека группы 0/1/".

Подлог все-таки будет.

В обвинительном заключении следствие вот так ссылается на результаты судебной экспертизы: "установлено, что на ве­щах, принадлежащих потерпевшей, обнаружены пятна крови и спермы той же группы, что и Стрельцова". Утвердительно. Без всяких сомнений. Теперь мы знаем, к моменту написания обви­нительного заключения и задолго до суда, судьба Стрельцова уже была решена. Разработка Караханова прекращается. В ма­териалах дела остаются похороненными десятки прямых или ко­свенных свидетельств о возможной причастности Караханова к изнасилованию и побоям Лебедевой. Караханов уже никому не нужен. Нужен Стрельцов.

Но судьба Караханова тоже решена. Вершители человече­ских судеб решили наказать Караханова во внесудебном порядке.

Мы искали Караханова по всей стране. Негласно. А нашли в 500 метрах от спецквартиры издательства. Тоже какая-то мисти­ка. С крыши дома Караханова Бутырскую тюрьму видно как на ладони. Караханов сообщил следующее:

Меня тоже подозревали что я насильник, а не Стрельцов. В одной военной газете так и написали. Решением офицерского суда уволили из армии. Из-за этого долгое время я нигде не мог устроится. Работал в гражданском аэропорту кем попало. Счи­таю, что Стрельцов тоже не насильник. Это все Лебедева вино­вата. Она мне сразу не понравилась. Я бы и добровольно не сог­ласился иметь с ней отношения, а не то что

насиловать. Ее мама подбила подать заявление. И еще ее отчим - захотели со Стрель­цова что-нибудь содрать. Помню, что-то говорили о квартире в Москве, автомашине "Победа", хотели Стрельцова женить на Лебедевой... Меня еще обвиняли, что свою приятельницу Попо­ву той же ночью бил, она убегала от меня, а я ее силой заставил вернуться на дачу... Не было такого.

Уже мертвые Огоньков, Татушин, другие свиде­тели со станции Правда своими показаниями следствию опровер­гали живого Караханова. Убегала от него девушка Попова, бил он ее и убить грозил. И что это у него явно наследственное. Стар­ший Караханов смертным боем бил свою вторую жену. И уже не девушка Лебедева утверждала, что, проснувшись рано утром на даче, она увидела рядом Караханова. И что на матрице, на кото­ром спал Караханов, найдена кровь Лебедевой. И что была у Ка­раханова свежая и очень тяжелая черепно-мозговая травма.

Стрельцов и Караханов. Они были знакомы 12 часов. Потом никогда не встречались. Не в счет спринтерский забег судьи Гусе­ва на процессе. Стрельцов получил 12 лет лагерей с использова­нием исключительно на тяжелых работах. По одному году за ка­ждый час знакомства с Карахановым и Лебедевой. По месту службы, в Амурской области, Караханова ждал суд офицерской чести. Политуправление округа получило доступ к материалам следствия, к тем, которые мы никогда не увидим. Спустя многие годы супруга Стрельцова Раиса Михайловна обнаружит, что из дела пропали многие документы, способные подтвердить неви­новность Стрельцова. Но офицерскому собранию воинской части № 22525 дали четко понять, что делал Караханов на даче своего отца в Подмосковье. Его военная карьера оборвалась навсегда.

Повесился в тюрьме его отец, обвиненный в собственном преступлении. Вновь на даче побывала милиция. На этот раз с миноискателями. Нашли во дворе под яблонями и под столом, за котором когда-то обнимались и никого не замечали Стрельцов и Лебедева, майонезные баночки с золотыми ювелирными изде­лиями и бриллиантами, и даже большущий старинный золотой сервиз. А дача уже была не карахановская. И три года назад при­ехал Караханов на эту дачу и стал просить новых хозяев пустить его на лето. Поразмышлять о потерянных возможностях уходя­щей жизни? Или что-то по мотивам Достоевского привело его сюда? А соседи почему-то опять вспомнили про миноискатели. Люди, живущие здесь еще с тех пор, не верят в искренность Ка­раханова. КроютЛебедеву почем зря, словно не 40 с лишним лет прошло. А о Стрельцове с теплом, с сожалением. Вот она, па­мять народная, деревенский суд присяжных заседателей. Вот он, человеческий суд и рассуд.

Не человеческим, а сатанинским был суд над Стрельцовым.

Мистика

Стрельцов переехал в Москву из города Перово. Сейчас это район столицы. Там же в начале 20-х годов временно обос­новались старшие Карахановы, бежавшие во время гражданской войны из Еревана. Один из них держал в Ереване крупный юве­лирный магазин.

Полное совпадение факторов крови Стрельцова и Караха-нова.

Однажды в поисках достойной работы Караханов попро­сился пилотом в гражданский авиаотряд. Там его никто не знал. Зачислили сразу, как только Караханов сообщил, что Стрельцов его лучший друг.

Имя Стрельцова - Эдуард. Имя Караханов - Эдуард. Стрельцова называли русским Пеле. От; рождения имя Пеле -Эдуарду. Имя автора книги - Эдвард. Но много лет назад в его паспорт по оплошности записали имя Эдуард. Так надолго и осталось.

Фамилии всех следователей, работавших по Стрельцову, начинались одинаково: Маркво, Марков, Миронова, Муретов, Мурунов.

Что за игры? И чьи правила?

ПОСЛЕДНЯЯ ОПЕРАЦИЯ НКВД?

КАК ОНИ ВСТРЕТИЛИСЬ?

Допрос Стрельцова:

25 мая 1958 г. я пошел в пошивочное ателье на проспекте Мира около Рижского вокзала, в ателье я встретил Огонькова Михаила и Татушина Бориса, они тоже там шили костюмы. Здесь мы договорились поехать погулять, здесь же был Караха­нов. Он сказал, что можно поехать к нему на дачу, где можно бу­дет искупаться, мы согласились.

На автомашине Огонькова и Татушина мы доехали до Пуш­кино, где Татушин проехал к своей знакомой девушке. Из ателье в Москве поехали я, Татушин, Огоньков, Караханов с девушкой, имени ее я не знаю. Сидели в машинах мы следующим образом: в машине Огонькова - за рулем Огоньков, далее я, Караханов, во второй машине - за рулем Татушин, девушка Татушина и де­вушка Караханова. Наша машина проехала до Пушкино, Тату­шин с девушками поехал к своей знакомой девушке домой, мы их ждали.

Через сколько-то минут Татушин из Пушкино вернулся, у него в машине было уже четыре девушки, т.е. девушки Татуши­на, Караханова и две новых. В машине, согласно договоренности между нами мужчинами и двумя девушками, мы заехали в мага­зин и купили водки, вина и закуски. Из Пушкино мы поехали к даче Караханова в поселок, название его я не знаю. В даче мы взяли стаканы, к нам в машину сели два школьника по имени Се­режа и мы на двух машинах, в прежнем составе, уехали на реку.

На реке мы загорали, на ковре разложили закуску и вино, и выпили. На реке я познакомился с девушками - одну звали Ма­рина, других уже не помню. Все девушки тоже пили вино. На ре­ке мы были дотемна, затем мы все поехали на машинах к Кара-ханову домой, до этого мы попросили его разрешения об этом. На даче Караханова, затем в саду была опять выпивка. После этого все разошлись по парам, я остался с Мариной, фамилию ее я не знаю,

Марина добровольно вошла вместе со мной в одну из комнат дачи, Марина спокойно, по моему предложению, легла на кро­вать, я лег вместе с ней, предварительно я снял пиджак.

Допрос Караханова:

Я являюсь товарищем с детских лет с Татушиным Борисом, мои товарищеские отношения с ним никогда не нарушались. Я переписывался с ним, а по приезде в Москву встречался с ним.

24 мая 1958 г. я поехал на стадион "Динамо", где играла 1-ая сборная СССР с поляками. Я опоздал по времени встречи с Тату­шиным и перед игрой я его не видел. Встретился я с ним после игры. Здесь я встретил его и Инну, они подъехали ко мне на ма­шине. Было решено где-нибудь провести время. Я предложил Татушину провести время у меня в Москве, на что он согласил­ся, сказав, что после банкета он с Инной приедет ко мне. Здесь я с Татушиным расстался и спустя некоторое время он приехал ко мне вместе с Инной. Здесь мы гуляли и после окончания Тату-шин с Инной остался у меня ночевать. Когда Татущин оставался у меня, то он сказал, что 25 мая утром он должен встретиться с Огоньковым на ул. Горького.

Утром 25 мая мы встали: были здесь у меня Татушин, Инна и Ирина Попова, которая 24 мая была на стадионе со мной и ко­торая также оставалась ночевать у меня. Позавтракав, мы на ма­шине Татушина вчетвером поехали на примерку костюма, а за­тем поехали к магазину вина на ул, Горького. Там мы встрети­ли Огонькова, Стрельцова и Салышкова. Сальников вскоре ушел, а Стрельцов и Огоньков остались с нами. Ребята предло­жили поехать за город.

Допрос Татушина:

В субботу 24 мая 1958 г. после приема в честь польских фут­болистов я встретил своего старого знакомого Караханова, ко­торый приехал в отпуск в Москву.

Договорились, что я приеду к нему домой в Столешников переулок. Я приехал вместе с Инной часов в 9 вечера. Дома был Караханов и Ира. Иру я ранее не знал и ни разу не видел. С Инной я познакомился примерно не­делю назад на стадионе в Тарасовке.

Ночь с 24 на 25 мая я провел у Караханова, а утром поехал на примерку костюма в ателье на Школьной улице. Ранее, в суббо­ту, я договорился с Огоньковым после примерки встретиться на ул. Горького с тем, чтобы поехать за город отдохнуть. В двенад­цатом часу дня, я, сидя в машине, ожидал на ул. Горького Огонь-кова. Он приехал вместе со Стрельцовым. Мы, т.е. я, Караханов, Огоньков и Стрельцов, а также Ира и Инна решили по предло­жению Караханова поехать к нему на дачу на ст. Правда.

Рояль в кустах

Обратим внимание. Стрельцов и Татушин заявили на допро­сах что предложение поехать к нему на дачу сделал Караханов. Тот же будет утверждать, что это ему предложили поехать за го­род. Так начиналась большая ложь. Уже в первый день, 26 мая, Караханов знал, ЧТО и КАК говорить следователю. Это ведь такая незначащая деталь - кто именно предложил поехать в суб­боту за город. В конце московского мая каждая живая душа рвется на природу. Мы уточнили: в тот день в Москве было плюс 28.

Среди прочих вариантов, отказ Караханова от предложенно­го им же гостеприимства мог обозначать еще и инструктаж явно перестаравшегося профессионала из неизвестной спецслужбы. Это и многие последующие показания Караханова непрерывно опровергаются основными свидетелями. Впрочем, на это никто не обратил внимания. Как и на то, что Караханов был в отпуске по семейным обстоятельствам, а не в очередном. И что никаких таких семейных обстоятельств, дающих право на внеочередной отпуск военного летчика, в помине не было. Все родственники и друзья были живы-здоровы, никто не умер, и никто не родился.

Кто-то очень умный рассчитал, что линии судьбы Стрельцо­ва и Караханова неизбежно пересекутся. У них был общий зна­комый Борис Татушин. Постоянный контакт Стрельцова со спартаковцем Татушиным усиливался более чем дружескими от­ношениями с другим спартаковцем Михаилом Огоньковым. А тот был неразлейвода с Татушиным.

Их встреча 25 мая в пошивочном ателье на проспекте Мира обязательно должна была состояться. Это был последний шанс неизвестной спецслужбы. Она состоялась. Почитайте допрос Стрельцова. В ателье уже были Татушин, Огоньков. Здесь же был Караханов, а вовсе не у магазина вина на улице Горького.

Караханов плотно вел Татушина прямо из своей квартиры в Столешниковом переулке. А чтобы дело не сорвалось, еще за сутки до встречи Караханов начал вести Татушина, зазвал его домой вместе с приятельницей Инной, залил их по горлышко лучшими напитками и предоставил отдельную шикарную комна­ту, лучшую в их квартире. Чем весьма озадачил свою мачеху Ве­ру Георгиевну, но та вообще не имела голоса в семье Карахановых. А вот на следствии высказалась.

Удивительно? Но за сутки до знакомства со Стрельцовым Караханов знал все о его планах, через Татушина, а тот от Огонькова, получал сведения о Стрельцове. Редкий футбольный фанат сумеет так провернуть знакомство со своим кумиром.

Караханов не был футбольным фанатом. Он был старшим лейтенантом.

Линии судьбы Стрельцова и Караханова пересеклись в год самой яростной охоты на Стрельцова, в последние дни явно про­валившейся атаки на "Торпедо" и "Спартак", которой мы у себя в издательстве дали кодовое обозначение "Последняя операция НКВД".

Сборная СССР вот-вот готовилась отбыть на чемпионат ми­ра в Швецию. Ударная

тройка сборной Стрельцов, Татушин, Огоньков и ходила в тот день на последнюю примерку парадных костюмов. Силовые ведомства что-то там сильно у себя покусы­вали. Надо знать тяжелую обстановку тех лет в большом спор­те. Места для своих в сборной страны, победы своих в первенст­вах! Великое тщеславие, великая похвальба новых, но все таких же пушкинских Трегубовых. Очень много лет назад сказал мне легендарный радиокомментатор Вадим Синявский: «Звали же Стрельца в "Динамо" и армейский клуб. Заартачился. Чемпион... Чемпионы только в погонах спят спокойно. Вот и упрятали его. И то польза. Не будет забивать голы динамовцам». Да, если луч­ших не удавалось загнать в СВОИ команды, их выбивали из чу­жой обоймы.

Еще не такие удивительные события происходили в ту дале­кую эпоху. Вот подходящий пример, как хозяева "Динамо" пока­зали свою силу и власть "Спартаку". Эта команда выигрывает Кубок СССР, одолев в полуфинале "Динамо". "Спартак" застав­ляют переигрывать полуфинал! ДСО "Динамо" проигрывает легкоатлетическую эстафету на Садовом кольце Москвы. Всех участников заставляют бежать заново. А вспомните, как болел за своих спортсменов Василий Сталин? Он болел, а другие уми­рали от страха.

Каким подарком для больших людей с большими звездами оказалась та ночь на даче Караханова! Сразу трое членов сборной СССР вылетели не в Швецию, а вообще из футбола. Огонь­ков пристроился расписывать ткани. Татушин стал подрабаты­вать художником в артели "Универпром". Стрельцова отправи­ли на лесоповал. "Торпедо" и "Спартак" пошатнулись и на внут­реннем первенстве. Следствие, отправив Стрельцова и Огонько-ва в изолятор, а Огонькову тоже было предъявлено обвинение в изнасиловании, которое, правда, через три дня отменили, мощно обрушивается на партийных, профсоюзных, спортивных чинов­ников, под которыми ходят "Торпедо" и "Спартак". Испуганные люди, еще не вышедшие из сталинско-бериевского оцепенения, дают показания друг на друга. Следователи выковыривают каж­дую мелочь. Не трое футболистов под колпаком, а две команды. Поведение за границей, на выездных матчах, подарки и покупки, личная жизнь.

Компромат собирается на всех. Бесков, Симонян, Гуляев, Метревели, Иванов, Маслов... Словно всех решили отправить на лесоповал. Процессуально все оформлялось как допросы свиде­телей по делу Стрельцова. По делу об изнасиловании. 39 свиде­телей! Полюбуйтесь сами.

Допрос Михаила Огонькова:

Вопрос: Как руководство общества "Спартак" и Комитет по делам физкультуры при Совете Министров СССР реагировало на нарушения дисциплины, допущенные футболистами?

Ответ: Вратарь Тучкус был дисквалифицирован за выпивки. Татушину и Тищенко были объявлены выговоры. Когда мы на­ходились в Лейпциге, Татушин допустил нарушение дисциплины. Он самовольно отлучился из места расположения команды.

Допрос Бориса Татушина:

Вопрос: Какие нарушения были в вашей команде?

Ответ: Обсуждали Тучкуса за выпивку, за неявки на трени­ровки. Масленкина, Исаева, Огонькова, Тищенко вызывали в связи с выпивкой в Тбилиси и в других местах.

Вопрос: Что было с членом вашей команды Мозером?

Ответ: Слышал, что у него будто в номере кричала девушка, но точно не знаю. За тот случай его не пустили в Индонезию.

Допрос Сергея Егорова, врача "Торпедо":

Ответы: Качалин сейчас является тренером сборных команд СССР. Он хороший человек, но у него очень мягкий характер и футболисты это чувствовали. Какой-то случай, кажется изнаси­лование, было с игроком Мозером в "Спартаке". Игроки зара-

жены материальной заинтересованностью. Должен был матч и митинг в честь приезда Неру. Некоторые высказывали нежела­ние играть, поскольку сбора с этого матча не было.

Допрос Александра Новичкова, редакция "Московский ав­тозаводец":

Ответы: Явился свидетелем хулиганского поведения игро­ков "Торпедо" Бычкова, Нечаева. Узнал, что Иванов, Стрель­цов, Сафонов пьянствуют. Председатель завкома физкультуры Кулагин получал от футболистов деньги только потому что не был включен в список на получение премиальных после игры. Ему из-за границы пишущую машинку привезли.

Допрос Василия Соколова, председателя завкома физкуль­туры:

Вопрос: В чем обвинялся футболист Островский?

Ответ: Слышал, что он был пьян, ударил девушку, порвал ей пальто. Случай был в тот момент, когда его жена находилась в Риге.

Это и есть подлинные материалы дела об изнасиловании на станции Правда. На самом деле следствие насиловало команды "Торпедо" и "Спартак". Очевидцы рассказывали мне - люди с этих допросов возвращались с серыми лицами. ГУЛАГ был ря­дом. Не прошло и пяти лет после холодного лета.

Если анализировать действия Караханова как предполагае­мого "агента НКВД", то эта гипотеза проще некуда объясняет странную слепоту следствия и суда, "не заметившего" громыха­ющие противоречия между показаниями Караханова и многих свидетелей, потерпевшей Лебедевой, прямо указывающей на Караханова, явной подгонки заключения судмедэкспертизы.

Но самый дьявольский план не мог бы предвидеть поведение Лебедевой наутро после насилия. А если бы она не написала за­явление? И рухнула бы "последняя операция НКВД?" Нет, не рухнула бы. Стрельцову в постель планировалась девушка по фамилии Тамара. Знакомая Инны - девушки Татушина. Именно Инна обеспечила явку на дачу Караханова двух девушек - Тама­ру и случайно подвернувшуюся Лебедеву. Именно Инна прово­цирующе завела совсем пьяных Лебедеву и Стрельцова в отдель­ную комнату и выключила свет, отлично понимая, что будет дальше. Именно Инну звала и выкрикивала Лебедева, когда в темноте комнаты уже находился Караханов. Именно Инна и поддакивающей ей, уже мало что соображающий Огоньков, пе­рекрыли вход другим людям, которых здесь было в избытке: приходящей домработнице Ульяне Кояндер, соседям из второй половины дачи, девушке Тамаре, которая было кинулась на по­мощь своей подруге Лебедевой.

И все же, если бы оскорбленная Лебедева все-таки не пода­ла заявление? Прокол? Лебедева, повторяю, и не планировалась. Роялем в кустах была Тамара. Наутро она подала заявление, что ее изнасиловал Огоньков. Пошла бы раскрутка Огонькова, Стрельцов и Татушин все равно вылетели бы из сборной СССР, так же как при раскрутке Стрельцова из сборной тут же вылете­ли Огоньков и очень скромно державшийся Татушин. Вся разни­ца - в лагеря ушел бы Огоньков. Два уголовных дела по изнаси­лованию были возбуждены в тот день. Запланированное - с уча­стием Тамары. И случайно подвернувшееся - с участием Лебеде­вой. Но Стрельцов куда как послаще был для следствия.

Есть сведения, как следователи смеялись над показаниями Тамары - и в ее присутствии - когда она честно отрабатывала свое задание, в подробностях расписывая сексуальные притяза­ния Огонькова, отчаянно привирая и не понимая, почему весе­лятся следователи. Эпизод с Огоньковым уже был не нужен. Тамаре было предложено написать заявление, что она прощает Огонькова и через три дня это уголовное дело было прекраще­но. Хотя по этому виду преступлений прощающие заявления по­терпевших не признавались основанием для прекращения уго­ловного дела. Когда такое же заявление написала Лебедева в от­ношении Стрельцова - ей было отказано.

Все происходящее на дача Караханова находилось под конт­ролем. В показаниях свидетелей глухо упоминается присутствие некоего Бориса Владимировича и его жены.

Дядя Боря, как он представлял себя, был в форме армейского подполковника. Следствие допрашивало даже детей, которые в тот день и позд­ним вечером бегали по улице Лесной. Очень дотошные были следователи. А вот данных о допросе подполковника дяди Бори в материалах уголовного дела не оказалось.

Блестяще была проведена "последняя операция НКВД".

Много судеб и надежд было поломано в ту ночь. Но если хо­рошо поработал Караханов, что же и ему судьбу сломали? Ког­да мы его начинали разыскивать, были уверены, что человек с такими способностями точно дослужился до генерала. Нет, ка­питан запаса. Объяснение есть. Тайное все же прорвалось. Раз­гром сборной СССР, "Торпедо" и "Спартака", причастность к этому старшего лейтенанта военной авиации, не прошли мимо других, обиженных сановников. Генералы всегда между собой поладят. Надо только соблюдать правила игры между нами, ге­нералами. В данном случае это значило - аккуратно подмести за собой. Караханова увольняют из армии. Виновник найден, жертва принесена. После такой огласки Стрельцова не вернешь. Признание подлога следствия и суда в сочетании с провалом сборной СССР в Швеции и непредсказуемостью Хрущева могло стоить не только погон и постов, но и голов. Отход на запасные позиции был подготовлен по всем правилам игр в высшем эше­лоне власти. Настоящий виновник наказан. Народу знать об этом не обязательно.

Одурачивание народа

Народ ничего и не знал. Но сердцем люди чувствовали - де­ло нечистое. Глухо ворчал огромный рабочий коллектив Авто­мобильного завода имени Лихачева. Внедренные агенты сооб­щали о возможности массовых демонстраций в защиту Стрель­цова. В кабинетах ЦК нарастало напряжение. Сверхсекретное совещание разработало план действий с вариантами на случай осложнений. Были даны поручения. "Комсомольской правде" (зять Хрущева А. Аджубей) - столкнуть лбами трудовые колле­ктивы и заевшихся футболистов. Спецгруппе в недрах госбезо­пасности - запустить по Москве шептунов с отвлекающими на­род слухами, организовать возмущенные письма простых совет­ских людей. Рассматривалась реальность вооруженного подав­ления массовых стихийных выступлений. В цехах ЗИЛа сходу появилось много новых работников. Эти разработки потом бу­дут использованы в Темиртау и Новочеркасске.

Не зная и не ведая, ошеломленный и раздавленный, в зло­вонном чреве Бутырок, Стрельцов становился особо опасным для режима, первым крупным советским диссидентом в после-сталинскую эпоху. Вот почему ему дали непотребно большой срок в 12 лет. Вот почему судебный процесс гнали как на пожар. Вот почему его отправили в далекие Вятские лагеря с совершен­но необъяснимым тогда предписанием "использовать только на тяжелых работах". Стрельцов не должен был вернуться. Ни в Москву, и никуда вообще. Вот почему 40 лет были обречены на провал все попытки добиться хотя бы пересмотра приговора. Где-то в Москве лежит и по-прежнему функционирует особо се­кретная папочка, в которой расписана судьба Стрельцова даже после его смерти в июле 1990 года. Человек умер, а дело его жи­вет.

Я видел выписки из этой папочки. Шесть лет назад мне при­нес их подполковник КГБ Владимир Калядин, честный, совест­ливый контрразведчик, погибший через два дня после нашей встречи при невыясненных обстоятельствах. Из своих рук он по­казывал мне эти тексты - чтобы не попали на бумагу отпечатки моих пальцев.

Очень серьезные люди решали - сажать Стрельцова или не сажать. Умные люди накачивали Москву слухами. Стрельцов погорел на дочери посла Швеции в СССР. И сегодня этот слух в памяти у многих. Как этот слух был привит массам? Это искус­ство и целая наука. Чемпионат мира в Швеции скрестили с доче­рью посла СССР в Англии. А это откуда? В 50-х еще все помни­ли знаменитого советского дипломата Карахана. А владелец да­чи в Подмосковье - Караханов. Кто мог знать, что Караханов всего-то директор овощной лавки на Арбате, а не выдающийся дипломат Карахан?

Теперь надо был припаять Англию. Карахан - это Польша, Китай, Турция, страны, которые по расчетам не могли вызвать повышенную и незатухающую реакцию массовой психики оду­раченных людей. Нужна была богатая европейская страна, чтоб народ ахнул - ну и Стрелец, шельма, совсем заелся, на дочь по­сла в Англии, вот и получил, не по Сеньке дерево решил сру­бить. В те годы в нашем сознании были прочно соединены фа­милии двух первых советских дипломатов - Литвинова и Караха­на. Их путали. А Литвинов был на дипломатической работе в Англии. Очень точен был расчет. Больше 40 лет прошло, а слух живет как факт истории.

Еще одна разработочка. У министра Фурцевой - дочь на вы­данье. А у дочки виды на Стрельцова. А была ли у Фурцевой дочь на выданье? А кого это волнует? Раз люди говорят - значит была. И снова народ ахнул: ну и Стрельцов, своих ему мало, за­водских, семь классов и коридор, а уже на министерскую дочку позарился... Губа не дура, да и мы не дураки.

Мощно заработала пропагандистская машина главного реда­ктора "Комсомольской правды" Алексея Аджубея. Со страниц газеты (и не первый раз!) долбил "Торпедо" и автозаводских ме­ценатов официально признанный главным фельетонистом стра­ны Семен Нариньяни. Это с его подачи уменьшительное имя Эдик стало использоваться для обозначения развращенных мо­лодых людей, стиляг и любителей джаза.

Фельетон Нариньяни «Еще раз о "звездной болезни" доба­вил к приговору Стрельцова еще 3 года лагерей. Формальным поводом для публикации этого фельетона стало письмо четве­рых болельщиков из города Самтредиа Грузинской ССР, кото­рых "очень опечалило хулиганское поведение Стрельцова". Мы проверили. В тот год никто из этих четверых болельщиков в Самтредиа не был прописан. Впрочем, Нариньяни, никогда не утруждавший себя проверкой фактов, далее делает прямой до­нос идущему следствию. Или по заказу следствия? Сразу после выхода фельетона, следствие объединяет событие на даче Караханова с еще одним стрельцовским эпизодом 1957 года. О неза­конности этого приобщения выскажутся прокуроры наших дней. В нашем распоряжении все документы того эпизода. А что у Нариньяни?

"На Колхозной площади ему среди ночи втемяшилась в голо­ву блажь: он ворвался в незнакомую квартиру, перепугал спя­щих жильцов и принялся с ожесточением бить посуду. Хулигана доставят в милицию".

Был эпизод 1957 года. Не на Колхозной площади. Совсем в другом месте Москвы. Не Стрельцов нападал, а на Стрельцова напал хулиган (?) И были свидетельские показания, подтвержда­ющие именно этот факт. И Стрельцов его преследовал. И дог­нал в квартире, куда тот спрятался. И не было битой посуды. И не было оснований для возбуждения уголовного дела. Но пос­ле публикации фельетона всплывает забытый эпизод, предъяв­ляется уголовное обвинение и три года лишения свободы вы­писывает суд. Боясь рабочих ЗИЛа, режим Власти обнажает клыки.

Разная пресса вовсю перепечатывает фельетон. По стране слухи о Стрельцове.

Колонны рабочих не вышли из ворот Автозавода.

Отработав на Стрельцове новые методы управления массо­вой психикой, сверхзасекреченные группы переходят к другому, самому опасному для режима диссиденту. Наступало время Семичастного и Шелепина. Появляется бесчисленное количество анекдотов о Хрущеве.

Стрельцов невиновен!

В деле нет ни единого доказательства вины Стрельцова.

Заявление потерпевшей не в счет. Это лицо заинтересован­ное.

Сегодня ни один грамотный судья не примет к производству дело, основанное только на заявлении предположительно потер­певшей в процессе изнасилования. Десятки страниц уголовного дела доказывают - у Лебедевой и Стрельцова было согласие.

Акт судебно-медицинской экспертизы не является доказа­тельством. Экспертиза вообще не устанавливает состав преступ­ления. В данном случае экспертиза устанавливает только груп­повую принадлежность биоматериалов. У Стрельцова и Караханова одинаковые факторы крови. Так что и Караханова можно только подозревать. И не более.

Что остается у следствия и суда? Царица всех доказательств - личное признание? В законодательстве такого понятия нет. Эта царица живет на дыбе. В день ареста Стрельцов объясняет следователю: легли спать вместе, уснул, больше ничего не пом­ню. "Проснулся я утром и нашел у себя на лице царапину и что один палец на руке укушен". В обвинительном заключении к этой фразе прицеплен вагон лжи. Царапина и укус становятся доказательствами вины поцарапанного. Да, девушка Лебедева царапалась и кусалась. Да, девушки при ЭТОМ обычно царапа­ются, кричат и кусаются. Все пять следователей с фамилиями на одну и ту же букву "М", конечно же, этого знать не могли. В за­поведи чекиста упоминается наличие только горячего сердца и холодной головы. Указаний о существовании других частей тела не имеется.

Но на следующих допросах Стрельцов ВДРУГ полностью и без попыток оправдаться, оказывается во власти следователя Муретова. Лингвистическое сравнение новых показаний Стрельцова и показаний Лебедевой, открывает истину. Следова­тель передиктовывает Стрельцову текст, ранее надиктованный им Лебедевой. Правильнее сказать, Муретов сам заполняет бланк допроса. Стрельцов безропотно его подписывает.

Что произошло? Мы знаем, что произошло. Добрый следо­ватель обещал неискушенному заводскому пареньку освобожде­ние и выезд в Швецию на чемпионат мира. Только формально­сти надо соблюсти. Сам понимаешь, служба у нас такая. Кто же тебя, Стрельцова, в тюрьме держать будет? Да за тебя такие лю­ди просят, сказать страшно. Сделай вид, что признался. Закроем твое дело и гуляй, все за тебя болеть будем. А мы возьмемся за настоящего насильника. Мы-то с тобой знаем, что было на са­мом деле. А без твоего признания не можем дело закрыть. Под­писывай, так надо. Вот и хорошо, родной ты наш...

После этого добрый следователь Муретов исчезает и навсе­гда, появляется злой следователь Маркво. Потом Стрельцов не раз тоскливо сообщит своей матери: "Не я должен был сидеть в тюрьме". Эта фраза войдет в фильмы и книги о Стрельцове, но никто так и не поймет, что же имел ввиду Стрельцов. Сам же он молчал до самой своей смерти от рака горла, спровоцированном лагерной моршанской махоркой. Не курите, пацаны, не курите. А что он мог сказать - кто бы ему поверил? Ему говорили дру­гое - сиди тихо, будто ты и не был в тюрьме, не напоминай.

Но и личное признание не является доказательством вины.

Приговор Стрельцову и определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, оставившей приго­вор в силе, должен быть отменен на основании главы 31 УПК РСФСР "Возобновление дел по вновь открывшимся обстоятель­ствам". Что является основанием для возобновления? Статья 384 УПК пункт 4 "иные обстоятельства, неизвестные суду при постановлении приговора или определения, которые сами по се­бе или вместе с обстоятельствами, ранее установленными, дока­зывают невиновность осужденного..."

Что дальше? Постановление прокурора по вновь открыв­шимся обстоятельствам, расследование этих обстоятельств (ста­тья 386 УПК). При наличии оснований для возобновления дела направление материалов прокурорского расследования в суд.

Есть и другие основания для возобновления дел по вновь от­крывшимся обстоятельствам. У совести нет срока давности.

Стрельцов невиновен.

КАРАХАНОВ:

Я НЕ АГЕНТ КГБ

Когда звонки лавиной пошли на телефоны Общественного Стрельцовского Комитета, мы поняли, что своими публикаци­ями задели огромную, все еще не затухшую боль за Эдуарда Стрельцова, Великого футболиста с трагической судьбой. Зво­нили люди, никогда лично не знавшие Стрельцова, друзья его детства, болельщики, работники правительственных орга­низаций и фирм, - услуги предлагали десятки юристов. Мно­гие спрашивали - какая помощь нужна Стрельцовскому Ко­митету.

Но был особый звонок - Караханов, сын хозяина дачи на станции Правда Московской области. Там все и случилось в ночь на 26 мая 1958 года. Сейчас Караханову 67 лет. А тогда было 26. Стрельцову было 21. Стрельцов умер от рака горла. Потом будет подсчитано - они были знакомы всего 12 ча­сов. Для Караханова та ночь станет кошмаром на всю жизнь. С первого дня и по день сегодняшний очень много людей усмат­ривали в действиях Караханова в ту ночь отнюдь небезобидную роль веселого и гостеприимного собутыльника Стрельцова, Огонькова, Татушина и еще четырех девушек. Караханов кате­горически несогласен с такими подозрениями.

У каждого из нас есть право отстаивать свое мнение. Иссле­дование уголовного дела Стрельцова не может быть полным без мнения Караханова - и как свидетеля и, если судить по материа­лам следствия, явно находившемся тогда в разработке.

В статьях Э. Максимовского не было ни малейшего упоминания, что Ка­раханов - агент КГБ.

Караханов: Агентом КГБ меня назвали. Близко там не был, никакого отношения к КГБ не имею. Не верите? Пойдите в от­дел кадров КГБ, там спросите. Меня и тогда кому хотелось на­зывали насильником. Что это я во всем виноват. А в чем я вино­ват? Кто доказал мою вину? Будто я устроил пьянку, в результа­те которой посадили Стрельцова. Когда-то давно звоню в газе­ту, которая^про/меня тоже такое написала. А какая-то девушка грубо так говорит - вы там тоже насиловали.

Вспомните тот день, как вы познакомились и что было даль­ше?

Караханов: Я родился на Первой Мещанской улице, жил по соседству с Татушиным. Мы дружили, вместе ходили на каток, я хорошо катался, и он хорошо катался. Чего вдруг Татушин ре­шил стать футболистом, ему бы в хоккей. В мае 58-го я был в от­пуске в Москве, обычный отпуск, а никакой-то там по вызову КГБ, как пишет Максимовский. Борис Татушин позвал на игру, тогда поляки приехали. Встретился я с Борисом прямо у метро стадиона "Динамо". Он был на машине. Он был с девушкой. Я сказал: и у меня есть девушка.

Мы зашли в магазин. Тогда все было. Там и рыба была и во­обще все, вопросов не было. Пошли ко мне домой, в Столешни­ков переулок, Татушину с девушкой дал комнату. Наутро реши­ли - давай съездим куда-нибудь, и не просто куда-то, а подышать свежим воздухом. Пошли в магазин на улицу Горького "Россий­ские вина". Там у меня были знакомые, зашли в их кабинет. И у Бориса, и у меня деньги были хорошие, поэтому мы могли ку­пить все что угодно. Купили водочки, вина какого-то, закусочки. Борис говорит - а вот там мои друзья - Стрелец, Огоньков. С ни­ми поговорил и сказал мне, что они тоже с нами поедут. Я Боре говорю - мы же вчера выпили, может просто отдохнем вдвоем на воздухе... Борис возражает - его девчонка обещала познако­мить Стрельца и Огонькова с другими девочками. Что я должен был сказать? Они ведь ни какая-то там шпана, бомжи, карман­ники, солидные люди. Весь мир их знает.

Я и говорю Татушину: решай. Он отвечает: все нормально. Нормально так нормально. Как бы вы на моем месте поступили? Я не стал отказывать.

Стрельцов был знаменитостью...

Караханов: Не поэтому. У меня всякие друзья были. Я чело­век хлебосольный. Любил и

по-прежнему люблю компании.

И вы поехали...

Караханов: У Огонькова была машина. Поехали по Яро-славке. У поворота на город Пушкино девушка Татушина Инна остановила машину и они вдвоем, оставив нас, куда-то уехали.

Мы их ждали минут 30-40. Вернулись. Л в машине еще две дев­чонки, помимо Инны. Одна была очень страшненькая. Это Ле­бедева. Самая симпатичная была Тамара Тимошук, которая по­том осталась с Огоньковым. Она такое устроит Огонькову, то­же обвинит в изнасиловании.

Поехали к водохранилищу в районе Тишково. Я говорю -раз такая компания, надо взять что-нибудь постелить на земле, посуду, тарелки, стаканчики. Не из горла же пить. Девушкам это не удобно.

Мы заехали ко мне на дачу взяли подстилку, взяли посуду и вернулись к водоему. День был жаркий. Полно народу. Стрель­ца все сразу узнали, окружили. Откуда-то мяч взялся. Он стал мячом жонглировать. Мне так показалось, что он по натуре был очень хороший парень.

Посидели. Выпили. Поехали на дачу ко мне. Потом снова ез­дили куда-то за выпивкой. К вечеру протрезвели. Уже ничего не добавляли. Если говорят, что к ночи мы все были пьяные так это ложь. Я повез свою девушку Иру Попову к ней домой, ей же на утро на работу, в больницу. Надо было переодеться. Путь не­близкий, совсем другой поселок, 43-й километр Ярославского шоссе. Когда вернулись обратно на мою дачу, уже было часа 4 утра. Рассвет. Смотрю, у забора стоит Инна. Одна. Рядом стоит машина Огонькова. Он вышел из машины. Там молча сидит Та­мара Тимошук. Все молчат.

Я решил пойти спать. Поднимаюсь в свою комнату. Там мне раньше было постелено. Там же была еще одна кровать. Вижу - Стрельцов спит крепким сном. Я посмотрел, снова вышел на улицу, спросил, а где же Лебедева? Мне говорят, что она ушла домой. Это мне стало непонятно. Я вернулся на дачу на рассвете, значит, Лебедева ушла, когда еще совсем темно было. У меня сразу что-то засвербило от нехорошего/предчувствия. Я органи­зовал чайку. Стрельцов проснулся. Та^гушин пораньше уехал, на спортивную базу. Потом все разъехались.

Из материалов уголовного дела, представленных в ре­дакцию Стрельцовским Комитетом, 1958 г.

Показания Лебедевой:

Некоторое время я слышала чье-то еще прерывистое дыха­ние, дыхание человека, который находился в этой же комнате.

Я уверена по всем обстоятельствам, Караханов присутство­вал при изнасиловании. Кроме того, Стрельцов не мог раздеть, настолько был пьян, ему кто-то помогал, так как одежда была снята аккуратно.

Вопрос старшего следователя прокуратуры Московской об­ласти Маркво на очной ставке между Лебедевой и Стрельцовым:

"Расскажите, кто при вашем изнасиловании находился в комна­те?" Ответ Лебедевой: "Через некоторое время я совсем замерз­ла, потому что была кем-то раздета. Там же в комнате я увиде­ла на полу спавшего Караханова".

Хотя в комнате и находился другой мужчина, но мне все же кажется, что насиловал меня один Стрельцов.

Показания Караханова:

Стрельцов меня будил и что-то просил или дать ему поку­рить, или же попить воды.

Показания Тимошук:

Мы услышали крик Лебедевой она звала Инну. Мы побежа­ли к террасе, но Огоньков погасил свет и сказал: "Не ваше дело, здесь хозяин Караханов".

Показания матери Лебедевой:

Татушин и Караханов приехали ко мне домой. Увидели мою дочь в синяках. Татушин опустил голову и молчал. Моя дочь при этом сказала: "Жаль, что вместе со Стрельцовым страдают ни в чем неповинные люди". Караханов оживленно спросил - кто? Моя дочь ответила - Борис Татушин, ведь я его не видела в мо­мент преступления. "А я тоже там не был" - быстро ответил Ка­раханов. Моя дочь резко ответила ему: "Как же ты не был, ведь у тебя Стрельцов просил закурить и чем-то укрыться. Потом, когда я очнулась, ты лежал на полу рядом".

Показания Ирины Поповой:

Продолжение рассказа Караханова, июнь 1999 года.

Караханов: Днем 26 мая 1958 года меня попросили приехать в милицию на станцию Правда. Вместе со мной поехала моя де­вушка Ира Попова. Ира - она моя свидетельница, что мы вместе отсутствовали. Ира уже кое-что знала, рассказала, что ночью на даче был большой скандал. Оказалось, что и Тамара Тимошук написала заявление на Огонькова, что он ее изнасиловал. Следо­ватель Тамару спрашивает: Огоньков тебя насиловал? Да, наси­ловал. Где? В машине. Я сидела на этом сиденье, а он рядом со мной. Расскажите, как он тебя насиловал? Как насиловал, пере­спросила Тамара, снял штаны и все... Достал презерватив, стал надевать его двумя руками. Почему же ты не убежала, ведь тебя он в этот момент не держал? Тут следователь пригрозил, что за вранье он ее, Тамару, посадит. Та вскоре написала заявление, что насилия не было.

Я уехал обратно в свою часть, в Амурской области. А через месяц - два меня снова вызывают в Москву, областная прокура­тура. Приезжаю в прокуратуру, а там в кабинете Лебедева. Ока­зывается - очная ставка между мной и Лебедевой. Следователь вопрос задает: "Лебедева, а Караханов вас насиловал? И что она отвечает? "Не помню, не знаю". Я обалдел. Говорю ей: "Как я мог тебя насиловать, я же был со своей девушкой, я тебя не ви­дел, когда ты уходила, а ты меня-то видела? Когда я приехал на дачу, тебя уже не было" Лебедева и так и сяк крутится, "может, Караханов меня и не насиловал..." Я ей говорю: "Давай так гово­ри: да или нет". Тут она говорит, что нет. Ее отпустили раньше с очной ставки, наверное, следователь боялся, чтобы я ее не уда­рил за вранье.

А потом мне следователь говорит - сейчас подойдет машина и мы поедем. Спрашиваю - куда? Так, в одно место. И тут появ­ляются человека три-четыре, наверное, работники про­куратуры. Говорят мне: сейчас мы тебя на чистую воду вы­водить будем. Я им говорю: ведите себя как положено, я еще гражданин, а не арестованный. Повезли меня на экспертизу. Привели в кабинет и говорят - вот трубка, плюй туда. Я говорю - зачем? Плюй туда! Я плюнул раз, потом еще раз плюнул. Сно­ва спрашиваю: зачем? Мне отвечают: слюна схожа со спермой.

Оказывается, у меня со Стрельцовым одинаковые показате­ли по слюне и сперме. Тогда почему посадили не меня, а Стрель­цова? Если было бы что в чем меня обвинить, я не сомневаюсь, посадили бы. Я не верю в гуманность тех следователей особен­но. Когда Хрущев и Фурцева взяли под свой контроль дело Стрельцова, мне могло бы достаться на орехи. Был такой мо­мент. А санкции на мой арест никто не дал. Если бы что-то на­шли в моей слюне, меня бы не отпустили. А Татушин мог под­твердить мою невиновность. Умер. Огоньков мог бы подтвер­дить. Умер. Все девочки из той компании умерли. Я еще живой, так на меня и надо набрасываться? У меня жена, трое детей, уже четыре внука. Ну, убейте меня, от этого кому-нибудь легче ста­нет?

А ведь получается что версия Максимовского о НЕСЛУ­ЧАЙНОСТИ произошедшего на даче Караханова все же полу­чает подтверждение, в том

и в вашем рассказе?

Караханов: Агентом КГБ я не был, как можно человеку та­кое приписать...

Мнение Петра Романова, председателя Спорткомитета СССР, 1958 год:

Это была обыкновенная пьянка и ничего больше.

Мнение Никиты Симоняна:

Мы так и не знаем, что же там произошло.

Мнение Аркадия Вольского, сделавшего многое, чтобы вы­тащить Стрельцова из лагерей:

Что из себя представлял Стрельцов? Это добрейший парень. Настолько добрый, что им порой пользовались не очень чисто­плотные люди, его всегда можно было позвать в гости. Я с пол­ной ответственностью заявляю - суд над Стрельцовым был не­объективным. Это связано с тем, что в аджубеевской газете "Известия" появилась статья, которая называлась "Звездная бо­лезнь". Отвратительная статья! Автор выставлял Стрельцова в абсолютно негативном свете, как примитивное создание с амеб­ным мышлением. Даже привел такой пример. Будто бы, когда Стрельцов ездил с "Торпедо" на игры в другие города, он удив­лялся, выглядывая из окна поезда, почему все станции называ­ются "Кипяток". Впоследствии я познакомился со всеми матери­алами дела. Такого наказания Стрельцов не заслужил. Одно­значно могу сказать - Стрельцов - гений. В футболе ничего по­добного не было. Я видел Беккенбауэра, многих кого называли великими. Стрельцов - совершенно особая категория. Единст­венные, с кем можно поставить его в один ряд, это Пеле и Воро­нин.

Вас не удивило, что знаменитого Стрельцова приговарива­ют, под статью подводят?

Караханов: Это должен был быть какой-то очень большой-большой уровень, чтобы такого человека свалить. Такие мухи как я, или еще кто-то, не могли это сделать. Максимовский на­писал, что кто-то из тех наших девочек был в агентуре. Очень сомневаюсь. Какие они агенты! Им было по 18 лет. Нет, не по­хожи на агентов, интеллект совсем не тот.

Случайная гулянка?

Караханов: Случайная. А посадить Стрельцова решили Хру­щев и Фурцева. Банальная бытовая история. Это все Лебедева. Она же к Стрельцову липла. Сидела у него на коленях. Он вста­нет, она тут же за ним. Никто из других девочек так себя не вел. Она с него не слазила. А потом заявила, что ее изнасиловал. Да она сама изнасилует. Там корысть была. Ее мамаша и отчим решили воспользоваться ситуацией, потому и заявление об изна­силовании появилось. Знаменитый футболист Стрельцов. Ма­шина "Победа", квартира в Москве, большие деньги, как бы от­щипнуть.

Хрущеву и Фурцевой больше делать было нечего?

Караханов : Тогда говорили, что у Фурцевой что-то было личное. Точнее не знаю.

Когда Стрельцов вернулся из лагерей, вы не пытались с ним встретиться?

Караханов: Нет. А у Татушина спросил: как у него со Стрельцовым? Не общаюсь, ответил мне Татушин. Потом и я перестал общаться с Татушиным.

Перед прощанием еще раз вернемся в далекое прошлое. Офицерское собрание, ваше увольнение из армии - что это?

Караханов: Офицерский суд чести. Осудили. Нет, не за по­пытку изнасилования, не за соучастие. Этого не было. За то, что организовал пьянку на своей даче в Подмосковье. Сегодня над такой формулировкой только остается смеяться.

Наши научные исследования основаны исключительно на материалах уголовного и судебного дел Стрельцова. Никаких эмоций, никаких свидетелей прошлого, никаких воспоминаний лиц, не вошедших в число допрошенных. Мы сознательно не при­глашаем в состав Комитета кровных родственников Стрельцова. Никто из нас не имеет личных мотивов кого-то подозревать и об­винять. Когда мы только взялись исследовать дело Стрельцова, мы и подумать не могли, какие открытия нас ожидают. Поначалу тот же Караханов был для нас только одним из свидетелей. Мы применили методику, которую я бы назвал "антисоветской", учи­тывая, что советские следствие и суд ВСЕГДА топили подозрева­емого, либо измышляли подозреваемого, а потом его топили.

Да, мы обнаружили в деле Стрельцова, что следствие серьез­но разрабатывало Караханова. Разрабатывали и Огонькова. Нам известно, что и потерпевшая Лебедева до сих пор (!) нахо­дится под контролем людей, которые 41 год назад сажали Стрельцова. Но это уже вопрос к психиатру, а не к юристу. "Она придумала убийство".

Странности в показаниях Караханова - это побочный про­дукт наших исследований. Потому что на его примере понятно всем - следствие вытворяло что-то несусветное. Потому что дальше в нашей работе в подготовке реабилитации Стрельцова начнется юридическое занудство. Такая это наука. На эмоциях Стрельцова не вытащить.

А Эдуарда Караханова я бы попросил не обижаться, а по­мочь нам в деле подготовки реабилитации Стрельцова. Ведь за ним 41 год этот слух ходит. Не мы придумали.

И ТОГДА БЛАТНЫЕ

РЕШИЛИ ЗАМОЧИТЬ СТРЕЛЬЦОВА

Жуткие события из лагерной жизни Эдуарда Стрельцова вспомнил на встрече в Общественном Стрельцов ском Комитете Иван Александров, бывший в 1958 году начальником кон­ воя в преисподней Вятских исправи­тельных колоний.

Не был тюремщиком Иван Александров. Он был военнослу­жащим, призванным во внутренние войска после окончания гра­ жданского института. Не один раз конвоировал Стрельцова, в том числе по первому его этапу из пересыльной тюрьмы в Ки­ рове в поселок Лесной Кайского района, в 1-й лагпункт.

Воспоминания Ивана Александрова

По строгости режима это был все равно что пионерский ла­ герь. Уголовная мелкота сидела, не особо опасные преступники. Впрочем, и мелкота, объединяясь в лагере в преступные семьи- сообщества, быстро овладевала жестокими законами воровско­ го мира.

На пересылке нам обычно поручали отконвоировать пар­ тию заключенных. Перед тем я знакомился с их делами. Та­ кая инструкция, как и у саперов, написанная кровью конвой­ных. Смотрел в делах - за что эти люди осуждены, совершали побег или склонны к побегу, тогда красная полоса режет диа­ гональю обложку, или отморозки, готовые на любое насилие. Конвой - это как дорога через минное поле - неизвестно где рванет.

Так осенью 1958 года мне впервые попало в руки уголовное дело Стрельцова, а вскоре вывели и его самого во внутренний двор пересыльной тюрьмы. Глазам не поверил: Стрельцов! Много достаточно известных людей перевезли мы в автозаке. Больше всех запомнился именно Стрельцов. И как отменный футболист он был нам известен еще с Олимпийских Игр в Мель­ бурне, и в газетах много разносили и грязью поливали, помню, особенно старалась "Комсомольская правда".

В вятских зонах его ждали, были уверены, что Стрельцов попадет именно сюда. Три дороги были из Москвы. В Мордовию, но туда чаще отпра вляли политических. На Колыму и Чукотку - но это самый от­ петый рецидив.

Конвои часто сводили меня со Стрельцовым. Потом обща­ лись, как старые знакомые. Многое он мне рассказал. Парень был открытый, добрый, истинно русская душа. Наивный. По- прежнему удивление было в его глазах, когда он вспоминал как обманул его московский следователь. Уговаривал сознаться в преступлении, которое Стрельцов не совершал. Хорошо подка­ тился... Подпиши признание и сразу на свободу выйдешь, кто же Стрельцова в тюрьме держать будет, ведь через три дня начина­ ется чемпионат мира в Швеции. За тебя такие люди хлопочут, страшно фамилии их назвать. И уже в лагере Стрельцов искрен­не верил, что его невиновность очень скоро кем-то в Москве бу­ дет доказана, за ним приедут и освободят. Мне тоже в это хоте­ лось верить. В те первые встречи мы не знали и не могли знать, что у него впереди долгие годы лишения свободы и жестокие схватки за выживание. В первом же лагере на него наехали блат­ ные. Мы, конвойные, защитить Стрельцова не могли - внутри зоны нас нет.

Справка

«На соединения и воинские части... по конвоированию возла­ гаются: конвоирование осужденных из охраняемых войсками ис­ правительно-трудовых учреждений на производственные объек­ ты и обратно, охрана этих объектов во время работы на них осу­ жденных, конвоирование осужденных в исправительно-трудо­ вые учреждения...»

«Привет из Вятлага. Мама, извини, что так долго не писал. Все это время находился в Кирове на пересылке и думал, куда меня повезут. И вот я приехал в знаменитый Вятлаг. Здесь все связано с лесом, в общем лесоповал. Сейчас, то есть первое время, труд­ но работать. Грузим и колем дрова. И так за этим занятием це­ лый день. Со школой я распрощался, здесь школа только началь­ ная, до 4-х классов. Приходишь в барак и кроме как спать нечего делать. Да и за день так устанешь, что руки отваливаются. Но это, наверное, без привычки. А как привыкну будет легче. Клуба нет, кино показывают в столовой. Я тебе просто описал жизнь в этом лагере. И ты за меня не волнуйся, я уже ко всему привык»

Выписка из истории болезни, 1958-й год

Заключенный Стрельцов поступил в лазарет с множествен­ ными ушибами тела. Удары были нанесены в области пояснич но-крестового отдела, по грудной клетки, головы и рук. Удары наносились твердыми предметами, предположительно обрезка­ ми железных труб и каблуками сапог. Тело было покрыто ссади­ нами и кровоподтеками. Отмечены множественные рваные ра­ ны на голове и руках.

Мнение ведущего эксперта Общественного Стрелыювско- го Комитета, доктора медицинских наук Джона Балчий-сола, 1999-й год:

Сколько времени Стрельцов находился на излечении? Око­ ло четырех месяцев? Очевидно, всерьез были нарушены функ­ ции почек. Ссадины и ушибы быстро зарастают. Футболистам еще не так достается на поле. С переломами уносят. Его ранняя смерть в 53 года, а для столь здорового человека, каким он был, это не критический возраст, явно была спровоцирована звер­ ским избиением.

СУЩЕСТВУЕТ легенда, что в первой же зоне авторитетные зеки встретили его как родного, выставили на стол шашлыки и черную икру. Легенда это явно родилась в народе как большая фига властям, растоптавшим всеобщего любимца. "Вы думали, что его уничтожили, а наши братки вон как встречают его в ла­ герях". В среде болельщиков и кличку ему дали любовную, теп­ лую - "Тюлень". Группа сотрудников Стрельцовского Комитета в августе 1999 года во главе с финансистом Яной Рубинской вы­ бирала в Московском зоопарке самого симпатичного тюленя, чтобы взять над ним шефство в память о Стрельцове. Это порыв души. Жаль, но шашлыки и черная икра в первой же зоне оказа­ лись вымыслом. Вот в последней зоне, уже в Тульской области, Стрельцова опекали самые авторитетные заключенные, никто не смел, в том числе и администрация, его обижать. Но впереди были годы и годы.

Что же происходило в вятских лесах поздней осенью, уже в предзимье 1958 года?

Вспоминает Иван Александров

В первом лагпункте к Стрельцову поначалу отношение бы­ ло доброжелательно-снисходительное. И со стороны админист­рации, и со стороны зэков. Практически никто не принимал все­ рьез его приговор по дурной статье. Все знали, как такие статьи делаются. На лесоповал его не отправляли. Работал на разгруз­ ке-погрузке. Конечно, занятие тоже не подарок, но по физиче­ скому напряжению с лесоповалом несравнимое. Не бедствовал. Из Москвы к нему приезжали. Часто получал посылки.

ТАК ли благополучно жил в зоне Стрельцов и откуда брались посылки? Горькую истину знали только в оперчасти лагеря, где снимали копии с его писем. "Особый надзор" - такая команда при­ шла из Москвы вместе с его зековскими документами.

Письмо Стрельцова из лагпункта № 1

«Мама, давай-ка быстрее продавай машину, расплатись с дол­гами и ставь себя на ноги. Хуже нам было в войну и после войны и то пережили. А это как-нибудь переживем. Ведь я не один си­ жу не за дело, многие матери так же остались одни. И если все будут говорить: не хочется жить, то что нам остается делать? У нас же хуже положение и то мы не унываем.

Мама, когда продашь машину, я попрошу тебя чтобы ты вы­ слала сто рублей. Эти деньги высылать будешь вместе с посыл­кой. Запечатайте их вместе с сахаром. Коробку откройте, выло­жите половину сахара, положите сто рублей, опять сложите са­ хар и заклейте коробку, что бы не было заметно. Они мне нуж­ ны. Только вышлешь, когда продашь машину. Твои валенки бы­ ли малы, но я их растянул и подшил, теперь они стали по ноге».

Спрашиваю Александрова, как это произошло, что стало причиной неожиданного и жестокого нападения?

Вспоминает Иван Александров

Произошла стычка Стрельцова с малолеткой. По лагерному закону не положено обижать приблатненных малолеток. Из них воры в законе выращивают себе смену. Побитый мало­ леток теряет свой авторитет, воровскую карьеру. Тень падает и на тех, кто их опекает. Кто бегает с паханом - за того взрослый вор в ответе. Только кровью обидчика можно смыть позор.

Что бы было понятнее, перескажу один кошмарный эпизод. Убийство. Играли в карты. Пожилой зек не поладил с заносчи­ вым подростком. Ударил его ногой в грудь. Несильно, скорее демонстративно. "Сявка, не поднимай хвост..." Подросток про­ молчал. А утром воры сказали ему, если простит обиду, никогда не быть ему вором в законе. На все зоны записки уйдут. Такой обычай. В лагерях все про всех помнят, до мелочей, до деталей. Блатной подросток взял из тайника штырь, нашел обидчика и вонзил ему железо прямо в сердце. Потом вернулся в барак, взял уже приготовленные ему на дорогу тысячу рублей и пошел сда­ ваться. Он чувствовал себя героем - не уронил воровской чести.

Из норм поведения блатных малолеток

Диктовать свою волю в зоне, используя любые средства (избиение, изнасилование и т.д.). Пренебрежительно относиться к лицам, которые ниже по статусу. Не допускать ни при каких обстоятельствах унижения своего достоинства словами и дейст­ виями.

КАК это случилось? К Стрельцову прицепился малолетка. Прохода не давал. Какой у Стрельцова был лагерный статус? Мужик (работающий осужденный, безобидный чело­ век). А малолетка блатной, на знаменитом Стрельцове ему в са­ мый раз выщелкнуться, поднять свой авторитет. Въедливый подросток, уцепился за чужое слово и раскручивает, выставляя Стрельцова посмешищем перед любопытными зеками. У него была кличка - Репейник. Малолетка, хоть и восемнадцати еще не было, тот бугай - не всякие трое взрослых могли с ним спра­виться. Но и Стрельцов не из тех, кто очень терпеливый. Въехал Репейнику по первое число.

Той же ночью зона притихла Раньше обычного прекрати­ лись хождения между бараками. Все были в курсе, кроме Стрельцова. Готовился воровской "сходняк".

Из агентурного сообщения в оперчасть

«Отрицаловка собирается на толковище в котельную. Понту ют поставить Стрельцова на куранты».

ПОСТАВИТЬ на куранты - в 1958 году обозначало одно - убить человека. Избили, но не до смерти. Чье-то слово переве­ сило. Не исключено, что администрация с неудовольствием от­ неслась к такому решению "сходняка". Лагерь был не воров­ ской, "пионерский", сюда тюремщики переводились перед уходом на пенсию. Еще неизвестно, как могло обернуться убийство Стрельцова, яв­ но имеющего серьезных друзей в Москве. Все взвесили в адми­нистративной зоне. Снова перетолковали между собой блатные. Чем им пригрозили? Отправкой в "сучью" зону. Тот год стал са­ мым памятным после бериевской амнистии 53-го. Большие на­ чальники решили покончить с воровским миром силами самих заключенных. От брянских лесов до Чукотки в лагерях шла рез­ ня. На воровские зоны шли сучьи этапы (осужденные, сотрудни­ чающие с администрацией) и наоборот.

В три часа ночи Стрельцова разбудили. "Выходи, разговор есть". С верхних нар на него набросили одеяло. Конвоиры отвезли Стрельцова в двенадцатый лагпункт, тра­ гически знаменитый на весь Север. Лечебный. Доктор сказал в морг - значит в морг. За оградой "лечебного" лагеря широко раскинулось безымянное кладбище. На тюремных могилах не ставят крестов. Стрельцов выжил. В лагерный поселок Лесной он уже не вернулся.

Странное дело, но спустя сорок лет мы обнаружили, что Репейник был осведомителем оперативной части 1-го лагпункта. Нападение на Стрельцова по указанию администрации?